This is the Way

Клетка была очень изящной, но ненадёжной. Сразу видно – просто реквизит. Узкая и высокая, она могла вместить только одного человека, и то стоя. Тонкие металлические прутья, покрытые золотистым напылением, располагались на приличном расстоянии друг от друга. Они не должны были слишком загораживать того, кто окажется внутри. Дин ненавидел эту клетку, ненавидел план, для которого она была подготовлена. И себя самого заодно – за то, что не смог предложить ничего другого. Когда Люк сообщил об элитном аукционе работорговцев, где должны были сбыть нескольких чувствительных к Силе детей, охотник безо всяких колебаний пообещал помочь. Идея рабства отвратительна любому мандалорцу, даже если речь не идёт о детях. Он полагал, что в ход пойдёт какая-нибудь диверсия. Но чем больше им становилось известно о торгах, тем безнадёжнее казалась ситуация. Система безопасности аукциона была рассчитана так, что при малейших признаках чрезвычайной ситуации продавцы вместе со своим живым товаром могли скрыться в считанные минуты. Проникнуть внутрь, прикинувшись покупателями, тоже оказалось не так-то просто. Удача улыбнулась им через Грифа Каргу, который помог Дину выйти на одного из работорговцев. Переговоры прошли более чем успешно. Невысокий кореллианец с крысиными глазками пообещал провести их внутрь взамен на то, что мандалорец и джедай забудут о его существовании, как только миссия окончится. Каждому досталась своя роль. Дин сменил доспехи на простую одежду в кореллианском стиле и скрыл лицо под маской-респиратором, чтобы сойти за простого наёмника. Одна замена в составе постоянной охраны работорговца не должна была вызвать подозрений у организаторов аукциона. Люку же пришлось изыскать другой способ вписаться в обстановку. Сидя на краю до неприличия мягкой постели в личных покоях работорговца, Дин угрюмо наблюдал, как Скайуокер обходит свою золотую клетку. Тот, кто подбирал Люку костюм, постарался на славу. Просторная юбка из полупрозрачной красной ткани с золотым шитьём свободно ниспадала к его босым лодыжкам. Дин впервые видел Люка в столь яркой одежде и не мог не признать, что алый прекрасно сочетается с тёплой кожей, обогретой татуинскими солнцами. Разрезы по бокам юбки, доходившие до верхней трети бедра, то и дело обнажали стройные ноги, а широкий черный пояс подчёркивал узкую талию. Торс и плечи Люка были опутаны нитями золотистых бус, которые должны были отвлечь внимание от многочисленных шрамов. Но Дин всё равно видел каждый ожог и каждый рубец. Сколь извращённый вкус нужно иметь, чтобы счесть это уродством? Шрамы, заработанные в бою, должно носить с гордостью, а не прятать под побрякушками. О, как бы Дину хотелось сорвать все эти безвкусные украшения. Даже лицо Люка занавесили переплетением тонких цепочек на манер паранджи, будто кто-то из участников аукциона мог его узнать. Золото блестело в его прекрасных волосах, золото сдавливало горло изящным ошейником. Но драгоценный блеск мерк на фоне сияния глаз Люка, кажущихся сапфировыми в приглушённом свете ламп. То, что им предстояло сделать, было отвратительно и рискованно. Люк не должен был даже приближаться к клетке, не то что лезть внутрь. Вся сущность Дина протестовала против этой миссии. И как же трудно ему было не смотреть на прекрасное тело, опутанное паутиной поддельного золота. Маска, полностью скрывавшая лицо охотника, нисколько не мешала Люку чувствовать его пристальный взгляд. А ситуация никак не препятствовала тому, чтобы наслаждаться этим вниманием. Непрошибаемое спокойствие мандалорца далеко не всегда казалось позитивной чертой. Чаще и чаще Люк ловил себя на желании чуть больше волновать этого мужчину, замкнутого в бескаре и в самом себе. Вот сейчас всё было идеально: учащённое дыхание, едва слышное сквозь фильтры респиратора, окаменевшие плечи и напряжённые руки. Пространство Силы дрожало от сложных эмоций Дина. Искреннее беспокойство переплеталось с алчным желанием, гнев – с тревогой. Эта композиция была незрима для обычного глаза, но Люку вдруг захотелось назвать её огненно-алой, в цвет собственных одежд. – Всё будет хорошо, – сказал Скайуокер и мысленно потянулся к душе Дина, чтобы немного унять бурю чувств. – Мы справимся. – Знаю, – Дин поднялся с постели и сделал несколько шагов навстречу Люку. Тот наблюдал за ним, прислонившись спиной к клетке. – Тем не менее, мне не нравится эта затея. Там будет слишком много людей. – Да что они мне сделают? – Люк улыбнулся и приподнял брови. – Они будут смотреть, – сейчас при Дине не было брони, но холодный бескар звенел в его голосе. – Они не должны. Не имеют права. Люк испустил тихий протяжный вздох. Несмотря на прикосновения прохладного воздуха, ему вдруг стало горячо. Пылающий взгляд Дина, жар его тела и красное марево чувств обжигали кожу. Кровь вскипала внутри, выплёскиваясь румянцем на щеки. – Я это вытерплю. Ты только смотри на меня как сейчас. Тогда я не смогу думать ни о ком другом. Люк преодолел последний шаг, разделявший их. Его рука легла на предплечье мандалорца и скользнула вниз, к зазору между рукавом и перчаткой. Пальцы нежно коснулись горячей кожи. Эта бесхитростная ласка лишила Дина последних крох самообладания. Он сжал Люка в объятиях так крепко, как только мог себе позволить. Близость была жизненно необходимой, важнее еды, воды и даже воздуха. Казалось, оттолкни Скайуокер его сейчас – и внутри всё выгорит от неугасимого пламени. Только тот, кто разжёг этот огонь, мог его унять. К счастью Дина, последнее, чего Люк хотел бы, – это отстраниться. Он огладил крепкие плечи, забрался руками под плотно надвинутый капюшон и приласкал шею кончиками пальцев. Лёгкое прикосновение словно разожгло новый костёр внутри Дина. – Смотри на меня, Мандо. Только это будет иметь значение.