Такая странная Дружба. Крис Желточенко и Маша Лебедева

Прошло уже больше недели после зачисления девушек в школу Леди. Маша и Крис общались так тесно, что их начинали подозревать в чём-то более близком, чем дружба, но девочкам было абсолютно всё равно, ведь вдвоём им так хорошо, как никогда и ни с кем. Как Маша и обещала, она старалась не причинять себе боль, и чаще всего ей это удавалось. Маша уже привыкла, что из липких кошмаров её вырывают руки Крис и тихий родной голос, шепчущий что-то успокаивающее, светлое. Именно поэтому она была удивлена, когда проснулась от боли в саднящем от крика горле, и решила было, что Крис просто крепко спит после очередного трудного дня. Но, повернув голову, Маша увидела, что подруга вовсе не спит, а смотрит пустыми глазами в потолок, никак не реагируя на неё. Она потрясла Крис за плечо — бесполезно. Маша стянула одеяло с подруги, и её взору открылись сжатые в кулаки ладони и грудь, вздымающаяся в замедленном поверхностном дыхании. Маша прошептала: — Крис… — в ответ тишина. — Крис! — уже громче. И снова безрезультатно. Тревога связанной птицей затрепетала у Маши в груди. Она старалась привлечь внимание подруги, но на слова та не откликалась, а когда Лебедева попыталась разжать её кулаки, лишь бросила ровно: — Отъебись, — и всё. — Эй, Крис! Что с тобой? Ответь! — ноль внимания. — Крис! Ты в себе? Маша, не раздумывая, отвесила подруге звонкую пощёчину, но та вновь никак не отреагировала. — Слышь, ответь мне! Это важно! И снова ровным голосом: — Похуй. — Что происходит? Маша не справлялась с ситуацией и своим страхом. Она боялась потерять Крис — человека, который был дороже всех, кто встретился ей на жизненном пути. Она подошла к кровати Ани и потрясла её за плечо: — Тихая! Тихая, проснись! Маша едва успела увернуться от кулака, который полетел в неё прежде, чем Аня открыла глаза. — Чё надо? Я сплю. — Тихая! С Крис что-то… — Блять, Маха… Срочно? — Да. Посмотри на неё! Тихая нехотя встала с кровати и подошла к Крис. Та лежала и смотрела в потолок, не обращая внимания не склонившихся над ней девушек. — И давно она так лежит? — Я проснулась минут пять назад. — А-а, так это ты орала? — Неважно, с Крис что? — Вообще, выглядит как отходняк с наркоты, но она не принимала вроде? Как ломало Тихую, близняшек и остальных помнили все. А ломку Штрэфонд видела только Маша — она единственная знала о её зависимости. Крис попросила не говорить об этом девочкам, но Маша решила, что в такой ситуации иначе не поступить. — Принимала. — А чё, её до этого не ломало что ли? — Жёстко ломало. — А я не видела. — Ну так никто и не видел. Сейчас-то с ней что? — Что она принимала? — ЛСД, героин потом… — Ебать… Давно? — ЛСД десять лет, последние полтора года с героином мешала. — Охуеть, просто охуеть. Я в ахуе, что она жива ещё. Как она днём держится? — Да блять, Тихая! Что. С ней. Сейчас? — Ей просто похуй на всё. С героина отходит. Ей бы нейтрализата сейчас, а то ещё помрёт… — В смысле? — В прямом. У неё сейчас организм может не справиться. — А где взять его? — У меня есть. Ща найду. Тихая отошла к своей тумбочке, а Маша села на край кровати Крис. — Эй, Крис! Что за пиздец с тобой, а? Тебе хуёво сейчас? Зрачки глаз Штрэфонд дёрнулись, сфокусировались на Маше и снова устремились к потолку. — Ну нахуя тебе это было, а? Тихая подошла к Маше и протянула ей стакан с водой, куда вылила пару капель чего-то из пузатого пузырька, который стоял до этого у неё на тумбочке. — Ты попробуй ей дать. Сейчас сложно уже будет. — А если выпьет? Лучше станет? — Немного. Хоть не сдохнет. Если, говоришь, героин с кислотой был, то потом галюны начнутся, попытки суицида и всё в таком роде… Как шарящий человек говорю. — Спасибо, Тихая. Я сама дальше. — Точно? — Да, конечно. Ложись. Тихая ушла к себе, а Маша попыталась хоть как-то добиться внимания Крис. — Эй, Крис! Слышь, тебе надо выпить это… Станет полегче. — Отъебись. Иди нахуй. Конечно, такие слова больно ранили Машу, но она не оставляла попыток напоить Крис раствором Налтрексона. — Крис, это обязательно! Ты умереть можешь… — Похую. То, что Крис перестала игнорировать любые Машины слова, посчиталось за успех, и она продолжила убеждать подругу: — Я обещаю, будет легче. — Мне охуенно, — Крис отвечала ровно, глядя в потолок, и это до жути пугало. — Я не верю. — Блять, бесишь, отъебись. — Крис, я не отъебусь, пока не выпьешь. — Забирай это хуйню и вали. — Нет. Я жду. Крис закрыла глаза. Она выглядела бы спящей, но через какое-то время из-под ресниц потекла слеза. Голубые глаза распахнулись и снова уставились в потолок, пока солёная капля скатилась из уголка глаза в дреды. Маша пальцем стёрла влагу с лица Крис. — Надо выпить. Или я сама тебе в горло залью. Глаза Крис повернулись в сторону Маши, но не сфокусировались на ней. — Мне похуй, понимаешь? Абсолютно на всё. Я даже не могу понять кто ты. Не помню, блять, нихуя. Мне поебать. И это пугает меня. Я надеюсь… А, ладно. — Что? — Давай, что там надо. Маша протянула Штрэфонд стакан. Та залпом выпила. — Блять, чё за хуйня. Она горькая. Зрачки Крис сузились, зрение обрело чёткость. — Маха? — Да, блять, кто ещё, а? — Реально. Крис лежала на спине и смотрела на Машу, пока вступал в силу раствор. Она силилась вспомнить, что наговорила подруге, пока была невменозе. Она вспомнила те ужасные слова, что сказала ей. Из глаз не текли слезы. Она просто лежала и смотрела, понимая, как ей повезло. — Крис, как ты? — Охуенно, спасибо тебе! — Я так испугалась… — Чё проснулась-то? — Кошмар. — Опять? — Ну да. — Знаешь, Маша… — Чё? — Я, наверное, действительно подохла бы, если б не ты. Мне хуёво было. Откуда у тебя, кстати, капли? — Тихая дала. — Она знает? — Мне пришлось сказать ей. — Блять… — Ну уж сорян, тут варианта не было другого. Я испугалась дохуя. — Да и ладно. Всё равно спасибо. Ты снова меня спасаешь… — В смысле? — Ну, тогда, вечером, мне так хуёво одной было, я не понимала этого, пока ты не пришла. С тобой всё легче как-то. И ебать как непривычно. — Да ладно тебе. Мне без тебя тоже не очень. Я бы каждую ночь так просыпалась. — Что Тихая сказала? — О чём? — Обо мне. — Говорит, жёстко будет. Галюны, попытки суицида и остальное говно. — Ебать… Это же пиздец полный. — Не бойся, я с тобой. Крис снова закрыла глаза. Они долго молчали. Маша уже думала, что подруга заснула, когда та вслепую нашла её руку, взяла в свою и прошептала: — Побудь со мной, прошу.