Любовь или влюбленность?

Живописный парк дышал свежестью. Чудесную картину природы портило большое количество человек, толпившихся у входа, благо свободно расходящихся в последствии. Местность была исчерчена тонкими линиями дорожек: некоторые вели к возвышавшемуся над зеленеющими кронами колесу обозрения, другие — к небольшой площадке, окруженной яркими палатками, в центре которой находилась сцена, а прочие вели туда, куда никто из героев не пошел, поэтому знать про них не обязательно. Мгновенно вылетев из салона, Вару, радостно воскликнув и показав остальным клонам средний палец, скрылся в толпе. Габриэль выпорхнул следом, тут же начиная вертеть головой, рассматривая окрестности. Пик тоже не спешил уходить — он буравил Ромео тяжелым взглядом. Таким же он награждал своего валета за все попытки развести скандал в такси, что, в общем, и послужило причиной лестного жеста. Но, как ни странно, за немой угрозой ничего не последовало — ни тогда, ни сейчас. Пик постоял пару минут, словно в сомнениях, и ушел в направлении сцены, где проходил концерт «Багрового Фантомаса». Вскоре он нашел незаконную палатку со спиртным, так что продолжение его вечера мы можем легко представить и без подробного описания. Рассмотрев огромную карту и доведя охранника вопросами до белого каления — то есть сделав все возможное до непосредственного входа в парк — первый отправился в парк аттракционов. В общем, каждый занялся приятным ему делом. За одним исключением. Бесцельно слоняясь вблизи входной арки, седьмой думал о событиях текущего дня. Странные совпадения, пропажа Куро и слова Данте… Если принять все произошедшее за неприятное стечение обстоятельств, то оставалось неясным, что имел в виду третий. Не торопиться в парк? Или не торопиться к Куро? Но откуда он мог знать, зачем он искал трефа… Или он как всегда нес «философскую» чушь? Приглядевшись к очереди на входе, седьмой заметил мелькающую в толпе желтую макушку и поспешил на встречу. — Привет! — Распихавшись с парочкой недоброжелательных незнакомцев, Ромео увидел махающего ему рукой Феликса, прорывающегося к своему королю. Валет был один. Сил на общие вопросы для отвлечения внимания не было, как и желания. А вот узнать, где Куромаку, и увидеть его хотелось из принципа. Поэтому, стоило клонам отойти от общей суеты, наш герой сразу задал единственный интересующий его вопрос. — Куро стало плохо, и он остался дома, — покопавшись в кармане, валет вытащил звенящую связку и вложил в ладонь своего короля, в немом вопросе изогнувшего бровь. — Не тупи. Не заметив изменения в лице напротив, Феликс закатил глаза. — Ты обычно забываешь ключи, так бери мои и вали, — хлопнув по плечу растерявшегося Ромео, Феликс быстро растворился среди отдыхающих. Этим жестом валет словно выбил все мысли. Лишь спустя пару длительных мгновений Ромео дернулся догнать его, но было уже поздно. В любом случае вариантов было немного. Бесконечной лентой тянулась дорога. Дома, деревья, фонари, машины и люди смешивались в единое цветовое пятно за стеклом, яркое и бессмысленное. Словно зыбучие пески, мысли затягивали и не давали свободно вздохнуть. С одной стороны, все было ясно, как солнечный июльский день. С другой — Ромео не мог поверить, что Куро — его Куро — мог решиться на такой серьезный шаг. Особенно учитывая его параноидальные наклонности. Вопросы о степени вовлеченности других клонов в своеобразный «план» седьмой решил и вовсе отложить на неопределенный срок. Сейчас бы разобраться с более насущными вопросами. Скамейки у подъезда пустовали. Одиноко проехавшись в лифте, Ромео, помедлив пару секунд, вышел на этаж. Спустя мгновение медный звон ключей впустил его в непривычную тишину квартиры. Заперев за собой дверь, седьмой повернулся и вздрогнул от неожиданности — перед ним стоял Куро. — На твоем месте я бы посетил душ, — заметил треф, скептически осмотрев клона. И, не дожидаясь ответной реакции, ушел. Вода приятно холодила кожу. Розовый закрыл глаза, подставляя под освежающие струи лицо. Теперь, стоя в одиночестве под аккомпанемент разбивающихся о плитку капель, Ромео внезапно осознал, к чему все идет. Весь предшествующий абсурд показался далеким и неважным по сравнению с тем, что может вскоре случиться. Седьмой провел рукой по влажным волосам, убивая укладку. Смывая тягость и неопределенность дня, клон испытывал чувства, знакомые многим из нас: голос внутри кричал, сбивчиво, неясно и громко, перебивая любые попытки обдумать события.