Mountain angel

      Окунув палец в баночку с румянами, Тэхен поднес его к лицу. Вспомнив, как это делали другие омеги, он наложил на лицо грим, попудрился и, чуть отойдя назад, придирчиво посмотрел на свое отражение в зеркале. Получилось как нельзя лучше!       Костюм Чимина был сшит из ярко-розовой тафты и украшен черным кружевом и блестками, очень низкий вырез почти полностью открывал грудь.       Встряхнув головой так, что шпильки полетели на пол, он взбил свои золотистые волосы в пышное облако. Алые накрашенные губы чуть приоткрылись в улыбке. Отлично, как раз то, что надо!       Не задумываясь о возможных последствиях своего безрассудно-смелого поступка, Тэхен выплыл в зал, держа правой рукой поднос. Он тут же заметил, как альфы откровенно уставились на него, шепоток побежал по столам. Новая омега всегда вызывала к себе повышенный интерес. Пока Тэхен шел с подносом к стойке бара, несколько мужчин пытались перехватить его взгляд, но безуспешно. Барменом был молчаливый пожилой мужчина, которого Чимин называл Джо. Льстивым и вкрадчивым голосом, на какой он только был способен, Чон попросил его наполнить стаканы виски. Подозрительно поглядев на него, Джо не спешил выполнять просьбу. — Новенький, да? Ну, ставь свой поднос сюда.       Он хлопнул ладонью по стойке бара, и Тэхен послушно поставил поднос туда, куда показал Джо. Затем, взяв поднос с заказанным виски, он оглядел зал и невольно покраснел, увидев похотливые взгляды альф. Поспешно отведя глаза, Чон заметил огромную картину, висевшую позади Джо. На ней была изображена совершенно обнаженная женщина, свободно раскинувшаяся на постели. — Ну, шагай, милок, — пробормотал Джо, поворачиваясь к другой подошедшей девице.       Глубоко вздохнув, Тэхен поставил поднос на пальцы правой руки. Он оказался на удивление тяжелым, и ему пришлось какое-то время приноравливаться, прежде чем смог притворно небрежной походкой отойти от стойки бара. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как кто-то ущипнул его за ягодицы. Мгновенно вспыхнув, Тэхен чуть не уронил поднос, но все же сумел удержаться от возмущенного восклицания. Обернувшись, он увидел подмигивавшего ему и довольно ухмылявшегося старателя. Отходя от столика, Чон наткнулся на другой, стоявший рядом, и чуть было не опрокинул содержимое подноса прямо на колени прилично одетого джентльмена. — Посиди со мной, детка, — вкрадчиво предложил он омеге.       Типичная внешность выдавала в нем профессионального игрока в карты. Невнятно пробормотав что-то в ответ, Тэхен поспешно двинулся дальше.       Где же Ред Гаррет? Понемногу впадая в отчаяние, он внимательно разглядывал посетителей. Должно быть, он сидел где-нибудь у стены. Вскоре в самом дальнем углу Тэхен заметил столик, который занимали трое мужчин. На груди у одного из них красовался значок шерифа. Наверное, их у него несколько, подумал омега. Потеряв один во время поджога хижины, он мог надеть другой, вернувшись в город.       Подавляя страх, Тэхен кокетливой походкой направился к столику Гаррета. Свет в зале погас, сцена ярко осветилась, и шум голосов постепенно затих. Внезапно наступившая темнота заставила Тэхена остановиться. На сцене появился Чимин и запел хрипловатым контральто. На нем был блестящий костюм алого цвета и боа из перьев. Он пел так красиво и трогательно, что мурашки побежали по телу Тэхена. Пак пел печальную балладу, и у Чона уже не было никаких сомнений в редком таланте этого красивого зеленоглазого парня. В балладе говорилось о несчастной безответной любви, и Тэхен, слушая красивый голос Пака, внимательно вглядывался в его лицо. Глаза певца сверкали почти так же, как бриллиантовое ожерелье на его шее.       «Да он плачет», — тревожно подумал Тэхен. Следующая песня была веселой и озорной, и альфы стали охотно подпевать Чимину, стуча по столам в такт пианисту с засученными рукавами, ловко отбивающему синкопы на разбитом инструменте. Прослушав вторую песню Пака, Тэхен снова двинулся к столику Гаррета, думая о певце. «Он любит Чонгука так же сильно, как и я, — думал Тэхен, — но ни один из нас не может завоевать его сердце».       Внезапно перед ним возникло тяжелое квадратное лицо Реда Гаррета. Ошибиться было невозможно, это был он, с зачесанными назад рыжеватыми волосами и наметившейся лысиной. Увидев Тэхена, шериф подмигнул ему. — Что, нравлюсь, сладенький? — протянул он, обнажая в улыбке пожелтевшие, гнилые зубы под широкими усами, похожими на руль велосипеда.       Теперь от мастерства Чона зависело, сможет ли он усыпить его бдительность и войти к нему в доверие, пусть и относительное. — Ой, шериф! — широко раскрыв глаза, пролепетал он. — Какая честь, что Вы зашли к нам так запросто, по-свойски! Это Вам в знак благодарности от нашего заведения!       Он поставил на стол перед ним порцию виски, стараясь, чтобы он не заметил, как у него дрожат руки. Молниеносным движением Гаррет схватил руку омеги и крепко сжал. — Мне больше по вкусу особая благодарность от заведения, — с похотливым намеком проговорил он, растягивая слова и блуждающими, налитыми кровью глазами окидывая фигуру Тэхена. — Что-то я не видел тебя здесь раньше, детка... А ты хорош, настоящий лакомый кусочек! Тэхен заставил себя хихикнуть в ответ: — Извините, шериф, я что-то нервничаю сегодня... я здесь новенький. Гаррет загоготал, хлопая по плечу сидевшего рядом крепко сбитого мужчину: — Ты слышал, Оши? Эта новенькая шлюшка немного нервничает! Черт побери, детка, если ты хочешь, я с удовольствием успокою тебя, а?       «Мерзкая свинья, — с отвращением подумал Тэхен, ощущая запах винного перегара, исходивший от шерифа. — Я тебе не кобылка, которую ты собираешься объездить!» — Сначала я должен сказать об этом мистеру Паку, я быстро вернусь, ладно?       Тень подозрения промелькнула во взгляде Гаррета, но все же он промычал: — Чимин знает, чему учить своих малышек, и не выпускает просто так... Как ты сказал тебя зовут, милый? — Тэхен, — не раздумывая сказал он. — Я сам поговорю с мистером Чимином... ты что-то слишком стеснительный для своей профессии... Тэхен-ангел! — С этими словами Гаррет поднялся было из-за стола.       Воспользовавшись возникшим замешательством, Тэхен решил спасать положение. Надув губки, он сказал: — Шериф, Вы слишком шикарный мужчина для меня, но я подумал, Вам захочется чего-нибудь свеженького и нетронутого... — многозначительно подмигнул он, виляя бедрами.       Помедлив, Гаррет не стал беспокоить мистера Пака и, облизнувшись, как голодный пес, притянул Тэхена к себе. — Боишься иметь дело с представителем закона, да? — А то... конечно... — с готовностью согласился Тэхен, с трудом подавляя желание отвернуться от дышавшего винным перегаром шерифа. — Я сейчас вернусь, — неопределенно махнув рукой двум остальным мужчинам, сидевшим за столом, сказал Гаррет.       Мясистой рукой обняв Чона за талию, он потащил его к лестнице на второй этаж, где были специальные комнаты для клиентов.       Теперь, когда план Тэхена был приведен в действие, он неожиданно запаниковал. Омега хотел заинтриговать Гаррета, но никак не ожидал, что он станет вести себя так агрессивно. Что ему теперь делать?       В его планы входило лишь развязать Гаррету язык, чтобы он сам рассказал ему о том, как поджег хижину Чон Чонгука, а потом... потом он собирался отомстить ему! Но Гаррет повел себя иначе, чем он предполагал. Уиллард Крэддок по сравнению с шерифом казался ему теперь просто-таки скромником и блюстителем строгих правил!       Подойдя к лестнице, Тэхен положил руку на один из столбиков, поддерживающих поручни, и повис на нем. Гаррет удивленно посмотрел на него. — В чем дело, Тэхен? — Хочу бутылку моего любимого виски «Конфедерат», — проворковал Чон с самым соблазнительным видом. — Пойду упрошу Джо дать мне немного виски и через минуту уже буду с тобой, красавчик.       Гаррет подозрительно уставился на него, и прошла целая минута, показавшаяся Тэхену вечностью, прежде чем он сказал: — Зачем тебе выпивка, если рядом с тобой настоящий мужчина, сладенький? — Если я немного выпью, тебе самому будет... интереснее со мной, — многообещающе прошептал Тэхен ему в ухо, стараясь не вдыхать мерзкий запах давно немытого мужского тела и винного перегара. — Я тогда становлюсь... немножечко опасным и агрессивным...       От такого недвусмысленного намека глаза Гаррета чуть не вылезли на лоб. — Ну что ж, иди, лапочка, за своей бутылкой, а я пока устроюсь поудобнее там, наверху.       Убедившись, что шериф действительно пошел на второй этаж, Тэхен с облегчением вздохнул. Какая идиотская затея!       Проскользнув мимо стойки бара и стараясь не попадать под яркий свет ламп, он стал пробираться к сцене, где бархатный занавес был уже опущен. Там, позади сцены, должен быть запасной выход.       Тэхен безуспешно пытался найти проход между плотными складками занавеса. И в этот момент кто-то схватил его за руку и втянул, перепуганного насмерть, за занавес. — Тебе что, не терпится быть убитым? — гневно прошипел Чонгук, не скрывая своей ярости. — Чонгук! Удивление смешалось с радостью, но альфа тут же резко закрыл ему рот ладонью. — Придется тебе пойти со мной, хотя я потом наверняка горько пожалею об этом. Но теперь у меня нет иного выбора.       В его приглушенном голосе слышался гнев. Крепко схватив омегу за руку, Чонгук потащил Тэхена по затемненным коридорам к запасному выходу. — Не кричи, если у тебя осталась хоть капля здравого смысла!       Осторожно пропустив его в дверь, старший, помедлив, тоже выбрался наружу, где их обоих укрыла спасительная тьма. — Зачем мне теперь кричать? — Во взгляде Чонгука он прочел молчаливое осуждение. — Поверить не могу своим глазам! Ты жив и невредим, Чонгук-а!       Тэхен взглянул на его левую руку и увидел, что она тщательно забинтована и Чонгук вполне мог ею пользоваться. Как будто читая его мысли, он ухмыльнулся: — Мне нужно было улизнуть чуть-чуть раньше, чем этого хотели ты и Чимин. — Но Чимин... — Он все знал. Ему не очень-то нравилась моя идея, но у него хватило здравого смысла не противиться мне. Когда я доказал ему, что могу прекрасно обходиться без этой проклятой настойки опия, он согласился-таки отпустить меня из своего импровизированного госпиталя.       Внезапно Тэхен почувствовал волну негодования. — Ты обманывал меня! Ты заставил меня поверить в горячку и гангрену, угрожавшую твоей жизни! Ты сделал из меня идиота, полного дурака! — Дорогой, горячка была вполне настоящей, но мне пришлось симулировать более серьезную рану, чтобы обмануть врагов. Если бы они знали, что я даже могу держать в руках ружье, они бы не стали действовать так открыто. Между прочим, румяна тебе совсем не к лицу, ты выглядишь как дешевая потаскушка. — Тебе лучше знать, как выглядят потаскушки, — язвительно отозвался Тэхен и, помолчав секунду, добавил: — Так было задумано, я собирался заманить Гаррета в ловушку. — Зачем? — Чонгук, почему ты веришь Чимину, а мне не доверяешь? — не ответив на его вопрос, спросил Тэхен. Казалось он не уловил скрытой боли в его голосе. — Поверь, так было лучше для всех. Как только я выясню наверняка, кто за всем этим стоит, я покажу свои зубы, но теперь мне нужно залечь на дно.       Тэхен молчал, наслаждаясь его присутствием и ощущением исходившей от него альфьей силы, и от этого ему вдвойне было больно осознавать, что он доверился не ему, а Чимину. Что и говорить, омега был рад, что рана Чонгука оказалась не такой серьезной, но тот факт, что он его обманул, сильно омрачал эту радость. — Ты слишком рисковал сегодня, — продолжал Чонгук, — что ты собирался доказать и кому? Уловив в его голосе нотки неодобрения, Тэхен зло ответил: — Ничего и никому! Я только хотел добиться признания от Гаррета, ведь кто-то сжег дотла нашу хижину, и... — Я знаю, — сухо прервал его альфа. — Чимин мне все рассказал.       Опять этот Чимин! Он все время стоял на пути! — Интересно, есть хоть что-то, чего бы тебе не успел рассказать эта певичка? — раздраженно фыркнув, выпалил Тэхен. — Есть. Например, он не говорил мне, что ты здесь делаешь и почему в таком виде? — Это потому, что он сам не знает об этом. Я взял его одежду тайком, и все сделал сам, без его ведома.       Вздернув подбородок, Тэхен гордо посмотрел на Чона. Его лицо было наполовину скрыто тенью. Если бы он увидел насмешку в его глазах, это было бы уже слишком! — Мне показалось, что это наиболее разумный способ заставить шерифа признаться в том, что он и никто другой сжег нашу хижину. — Разумный? — не выдержав, рассмеялся Чонгук. — Дорогой, только ты способен назвать заманивание шерифа к себе в постель разумным!       Насмешка Чонгука вывела Тэхена из себя. — Я не собирался ложиться с ним в постель! — яростно зашипел он. — Просто я хотел развязать ему язык, а потом... потом... — Ну и что потом? — с интересом спросил Холт. — Ну, я бы что-нибудь придумал! Чонгука явно не замечал уязвленного самолюбия Тэхена. — Да уж, могу себе представить... Я знаю, ты был страшно огорчен тем, что хижина сгорела. — Огорчен? Ну да, тебе об этом рассказал Чимин, так ведь? — Тэхен фыркнул. — Я твой муж, но ты и наполовину не веришь мне так, как этому... этой певичке. — Я знаю эту, как ты говоришь, певичку уже почти пятнадцать лет, в то время как тебя, дорогой Тэхен, меньше месяца. И кому же я, по-твоему, должен больше доверять?       Он улыбнулся, и Тэхен вынужден был признать свое поражение. Он не мог долго злиться на Чонгука, потому что был слишком рад его выздоровлению. — И что мы теперь будем делать? — тихо спросил он. — Мы сегодня же отправляемся в Денвер. — Денвер? Зачем? — По двум причинам. Во-первых, я бы хотел подтвердить мои права на прииск. Пусть все будет написано черным по белому, чтобы не было никаких лазеек для нарушения моих прав. А во-вторых... — Чонгук помедлил, глядя на него пристальным взглядом, — я отправляю тебя домой.       Домой! Но у него нет своего дома, его дом там, где Чонгук! Тэхен попытался было возразить ему, но тут до них донесся сильный шум и гам со стороны салуна, и Чонгук жестом приказал ему молчать. — Драка, — коротко сказал он, явно жалея, что его там нет. Взяв Тэхена за руку, он повел его вперед по тротуару. — В конце улицы ждет карета. Садись в нее и жди меня. — А ты куда? — Я вернусь на минутку в салун, там у меня остались кое-какие дела. Снова Чимин! Тэхен почувствовал острый укол ревности, но промолчал. — А как же Хосок? — При чем тут Хосок? — Чонгук явно разозлился. — Нам не требуется его разрешение на отъезд! Иди быстрее и нигде не останавливайся! — слегка подтолкнув его в направлении кареты, сказал он. — В таком костюме ты самая настоящая приманка для альф!       Тэхен неохотно повиновался. Когда Чонгук повернулся и ушел в сторону салуна, он остановился и осторожно огляделся. Вокруг не было ни души, дом пастора был в двух шагах от него. Что плохого в том, если он зайдет, чтобы переодеться? Не может же он ехать в Денвер в таком виде!       Кивнув своим мыслям, Тэхен поспешно миновал ожидавшую карету и направился к дому пастора. Вечерняя прохлада легко проникала сквозь тонкую тафту слишком открытой одежды, и ему пришлось обхватить плечи руками, чтобы не так мерзнуть. Он прошел уже больше половины пути, когда позади него раздался грубый мужской окрик. О Боже, неужели это Ред Гаррет?       Тэхен ускорил шаг, но торопливый стук подкованных сапог приближался. — Эй ты, Тэхен!       В испуге нырнув в ближайшую подворотню, Тэхен увидел, как мимо него промчался Гаррет, выкрикивая угрозы, что он с ним сделает, когда поймает. Сердце Тэхена сильно билось, он тяжело и прерывисто дышал. Дворами пробираясь к ограде прихода, он чуть не разрыдался при виде церкви. Бросившись к входной двери, он потянул за ручку и с ужасом понял, что дверь заперта. За спиной он слышал цветистые проклятия и ругательства, которые изрыгал в его адрес Гаррет. Заметив мятущуюся тень у приходской ограды, он со злорадными воплями направился к церкви. К счастью для Тэхена, он был слишком пьян, чтобы двигаться быстро, и это дало ему драгоценную возможность оббежать вокруг здания и постучать в окно комнаты Хосока.       Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в окне загорелся свет. — Скорее, пожалуйста, скорее! — горячо шептал Чон пытаясь слиться с темнотой, когда внезапно совсем рядом появился шериф. И в этот момент Тэхен услышал, как щелкнул замок входной двери. — Хосок! — изо всех сил завопил он, уже не обращая внимания на опасную близость шерифа. В ту же минуту руки шерифа крепко сжали его, закрывая рот. — Нравится играть в игры, детка? — прорычал он, сжимая Тэхена так крепко, что он чуть не потерял сознание.       На них упал луч света. — Отпустите омегу, шериф! — спокойно сказал Чон Хосок.       В левой руке он держал фонарь, в правой — ружье. — Зачем ты вмешиваешься, пастор? — с ледяной улыбкой заплетающимся языком произнес шериф. — Это тебя не касается, так что ползи обратно в свою нору, надень свой воротничок и делай вид, что ничего не слышишь, понял? — Вы находитесь на территории, принадлежащей церкви, значит, это и меня касается, сэр. Молодой омега просит убежища, и, следуя заповедям Божьим, я обязан предоставить его ему. Таков закон Божий! — Закон Божий? Черт бы тебя побрал, здесь я закон! — снова зарычал Гаррет, отталкивая в сторону Тэхена и угрожающе двинувшись на Хосока. — Ишь ты, Чон! Вся ваша семейка слишком задирает нос и забывает свое место! И ты, и твой братец, уж больно высокого мнения о себе! А ну, положи эту штуку на землю, пока я не арестовал тебя за вооруженное сопротивление властям! — Не понимаю, чем этот молодой омега угрожает безопасности Оро? Почему вы к нему пристаете? — Лопни мои глаза, если это молодой омега! Он — один из шлюх Чимина и заслуживает такого обращения!       Хосок, конечно же, заметил, что Тэхен был одет как проститутка, но не подал и виду. — Выбирайте, шериф. Или вы отпускаете парня под мою защиту, или я буду вынужден прибегнуть к крайним мерам. — Да ты никогда не решишься выстрелить! — усмехнулся шериф. — Может быть, но мне придется поговорить об этом с миссис Гаррет.       При одном упоминании имени жены, с шерифом произошла удивительная метаморфоза. Сначала он побледнел, а потом побагровел от гнева и, открыв рот, чтобы сказать что-то, снова закрыл, так и не издав ни звука. — Интересно, что подумает о вашем поведении Жюстина, — тихо сказал Хосок. — Черт бы тебя побрал, пастор, — сквозь зубы про цедил шериф. — Если бы не твой сан священника, я бы...       Хосок едва заметно улыбнулся, и Тэхен поразился его хладнокровию. — Спокойной ночи, шериф! Передайте поклон от меня миссис Гаррет.       Грязно выругавшись, Ред Гаррет наконец ушел. С облегчением переведя дух, Тэхен кинулся к Хосоку, чтобы с благодарностью обнять его, но что-то удержало его. — Хосок, я все объясню... — Не надо, — устало вздохнул Чон, поворачиваясь к открытой двери. — Я уже привык не удивляться ни тому, что делает Чонгук, ни тому, как поступает его муж...       Почувствовав себя пристыженным ребенком, Тэхен попытался как-то загладить свою вину. — Чонгук вернулся, — сказал он, заметив, как при этих словах Хосок слегка помедлил, прежде чем закрыть дверь на засов. — Сегодня вечером мы уезжаем в Денвер. Во всяком случае, собирались.       Тэхен осторожно выглянул в окно, ища взглядом карету, которая, наверное, уже уехала без него. — Так он, значит... оставил мистера Пака? — Тэхен живо кивнул в ответ. — Все оказалось совсем не так, как я думал, Хосок... Мы помирились. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь понять его, но... он мне небезразличен.       Слова признания прозвучали совсем тихо, и, казалось, Чон их не расслышал. — Хосок, стоит ли отправляться в Денвер сейчас, когда на носу зима и в любой момент может ударить мороз? — Слишком много важных дел нужно уладить в Денвере, — пожал плечами Тэхен, вспомнив твердое обещание Чонгука отправить его домой, в Миссури. Если бы это зависело от него, он не поехал бы в Денвер, да и Чонгука не отпустил бы туда. — Думаю, в карете нам не будет слишком холодно. — Тэхен глубоко вздохнул. — Вам, наверное, непонятно, почему я так одет...       Хосок едва улыбнулся одними губами. — Вообще-то мне не очень это интересно, но если вы хотите объяснить мне причину, я готов выслушать вас. — О, это долгая история! Это платье принадлежит Чимину, но я надел его, потому что хотел соблазнить шерифа, чтобы заставить его кое в чем признаться. — Чимина? — Хосок нахмурился от такой фамильярности.       На секунду Тэхен задумался. Может, нет ничего страшного в том, что он расскажет брату Чонгука об этом парне? — Оказалось, что Чимин и Чонгук просто давние друзья, — сказал Тэхен, ловя себя на мысли, что не очень-то верит в это сам. — Чонгук все мне объяснил, так что зря я распускал тут нюни... — Боюсь, другой муж, будь он на вашем месте, не был бы таким чутким и понимающим. — Ну, здесь нечего особенно и понимать...       Громкий нетерпеливый стук в дверь не дал ему договорить. Неужели снова Гаррет?! — Черт бы тебя побрал, Тэхен! — яростно воскликнул Чонгук, когда Хосок наконец открыл ему дверь. — Я же просил тебя подождать в карете, пока я не вернусь! — Не мог же я поехать в Денвер в таком виде! К тому же дом Хосока всего в двух шагах от кареты!       Это было не совсем правдой. Когда Тэхен спасался от Гаррета, улица показалась ему длиной в тысячу миль! Словно не замечая Хосока, Чонгук вошел в дом, заслонив широкими плечами весь дверной проем. — Так иди же и переоденься, — проворчал он. — Нам нужно ехать.       Тэхен послушно поспешил к себе в комнату. Братья молча обменялись взглядами. Первым нарушил молчание Хосок. — Зачем ты так, Чонгук? — мягко произнес он. — Ты сам все знаешь. Между нами нет ничего общего, кроме фамилии, которую дал нам отец.       Казалось, резкий ответ Чонгука не огорчил Хосока. — Теперь есть еще и Тэхен. Он нашел в своем сердце место и для меня, даже если ты этого не хочешь.       При этих словах Чонгук едва заметно вздрогнул, его лицо приняло каменное выражение, глаза превратились в лед. — Я не прощаю обид, Хосок, — сказал он, пристально посмотрев на брата. — Я был тогда еще слишком мал... Мы оба были детьми. Прежде чем я нашел дорогу к Богу... — Горбатого могила исправит, — резко оборвал его Чонгук. — И змея все равно останется змеей, даже если поменяет шкуру.       Побледнев, Хосок хотел было что-то возразить, но в это время появился Тэхен, одетый в темно-синий костюм из саржи. Видимо, он с таким старанием стирал со щек румяна, что теперь они были ярко-красными и чуть воспаленными от его усилий. — Благодарю вас, я никогда не забуду того, что вы для меня сделали. — Целуя Хосока в щеку, пробормотал он. — Вы уезжаете надолго? — спросил он. — Надолго, — кратко ответил Чонгук. — Идем же, Тэхен! — Но мне еще надо уложить вещи... — В Денвере я куплю тебе новый костюм, дюжину костюмов, если ты захочешь.       Тэхен был несказанно удивлен такой неожиданной щедростью. Чонгук пристально посмотрел на брата и молча направился к двери.