Алекситимия

      Первый месяц. Второй. Третий. Четвёртый. Пятый. Каждый месяц приходил и уходил, не оставляя за собой ни одного счастливого момента. Скоро лето, важный момент в жизни многих, но Скарамучче все равно. Все дни однотипные, так какая разница: лето или зима? Проснуться, что-то поделать, а дальше спать. И так изо дня в день.       Казуха уехал. Это было по-настоящему. Он не шутил. Ушёл, а Скарамучча остался здесь один, возвращаясь к своей обычной жизни. К той самой, которая была до того, как он узнал, кто такой Казуха. Конечно, уехал он не сразу — недавно был суд над его отцом, который, естественно, пошёл на пользу Каэдэхаре, Скарамучче и полиции; кучу бумаг об попечительстве — Казуха был ещё с ним, здесь, рядом, но мысль о том, что скоро он просто уедет, была настолько больной, что даже сам Скарамучча испугался того, насколько он успел к нему привязаться. Он не понимал, почему его бросили. Казуха же сказал, что влюблён в него, так почему же теперь он уезжает? Разве он не должен хотеть остаться здесь? Он… он готов дать Казухе то, в чем он нуждается, он готов помочь ему с чем угодно, только ему хотелось, чтобы его не бросали. Он не хочет снова возвращаться в жизнь одиночества. Почему так? Почему?       Казуха же тогда думал, что он достаточно обременял Скарамуччу. Он стал первым, кто помог ему, а он в ответ отдал ему свое сердце, но так быть не должно. Брюнет достоин быть вместе со здоровым хорошим человеком, который будет с ним всегда, а не с человеком без денег, который держится на психологах, с постоянными паническими атаками, да ещё и явно запуганный в плане секса. Если он уедет — будет лучше. Он не должен быть влюблен в парня, которого ждёт только светлое будущее. Он не имеет права портить жизнь такому человеку, как Скарамучча.       Но если… если Скарамучча захочет увидеть его через год… он и в правду… ему бы хотелось вернуться…       Но он забудет о нем. Никто не будет помнить о нем достаточно долгое время.       Поэтому он уехал. Уехал, но перед этим все же не сдержался и сказал, — если ты не против, если у тебя будет настроение — что он бы хотел пообщаться с ним через телефон. Они могут общаться. Если Скарамучча захочет.       И Скарамучча согласился. Конечно, блять, он согласился, как тут не согласиться? Казуха уехал, но все ещё они общались. Не так, как в реальной жизни, вообще не так, но они общались. И хоть каждый день до совершеннолетия Каэдэхары тянулся слишком долго, но они оба ждали и оба пытались.       Скоро… совсем скоро они встретятся.

***

      Скарамучча уже планировал ложиться спать, когда в его дверь постучали, вырывая из его рта большое количество матов. Вздохнув, он таки открыл дверь, встречая там довольную Синьору.       — Чё те надо?       — Скарамучча, пропускай! — крикнула она, врываясь в дом, направляясь на кухню после того как сняла обувь.       — Я спать собирался, какого хуя? — недовольно отозвался хозяин поместья.       — Спать? — удивилась женщина, — Сейчас только десять вечера.       — А чем мне ещё заниматься?       — На гитаре подрынчи, у тебя красиво получается.       Скарамучча замолчал. Гитара. Что ж, это, наверное, единственное дело, которое могло отвлечь его от ожидания Казухи. О да, он любил играть на гитаре, возможно, она придаёт ему какой-то смысл жизни, но пальцы его уже давно планируют отвалиться от количества игры в последние месяца.       — Ты можешь сказать, какого хрена ты сюда пришла?       — Тебя вытаскивать, естественно.       — Иди нахуй, — тут же ответил Скарамучча и развернулся, — Выходи отсюда, чтобы я тут тебя не видел. Я спать.       — Ну, Скарамучча! Эй! — тут же встрепенулась Синьора, — Ну не можешь ты до следующего года торчать тут, кусок ты дерьма такого!       — Я могу все.       Дверь спальни парня закрылась, и после этого раздалась тишина.       — Блять, ну и что это такое? — цыкнула женщина, — Если ты и дня прожить без своего парня… ой, друга, — она специально сказала это, зная, что это будет злить Скарамуччу, — То поехал бы с ним в Ли Юэ и не ныл бы!       Скарамучча по ту сторону двери фыркнул. Он обдумывал этот вариант и даже предложил его Казухе, но что он получил в ответ? «Скарамучча, ты должен остаться здесь». Кому должен? Никому! Почему он остался? Потому что Казуха его попросил.       Ему казалось, Каэдэхара просто решил от него избавиться.       Сам же Казуха просто хотел, чтобы он понял, что ему он не нужен.       Скарамучча об этом понятия не имел, ладно?       — Вот посмотри на Горо, — продолжила Синьора, — Он тоже друг этого Казухи был, но он живой! Вчера его видела, ходил как нормальный человек в магазин, а ты что?       О, Горо. Свою небольшую долю последних недель нахождения здесь он и с ним поделил. Они вместе гуляли, и при этом Казуха говорил Скарамучче, чтобы тот не шёл за ними, потому что им нужно побыть самим.       Скарамучча думал, что он мешает им пойти на последние свидания перед разлукой.       Казуха имел в виду, что каждому человеку нужно уделить внимание именно ему, а не ещё кому-то.       Скарамучча снова этого не понял.       — Хватит, чувак, это уже не смешно. Реально, займись жизнью? Я же просто пытаюсь помочь.       Голубоглазый молчал.       — Иди нахуй тогда.       После этого Синьора перестала пытаться вытащить друга куда-то.

***

Каэдэхара Казуха: Скарамучча. Эй. Не игнорь.       Скарамучча игнорил. Нет, на самом деле, он не хотел игнорить, но так надо было, потому что он сейчас был смущён, ему требовалось время успокоится.       Началось это с того, что Казуха узнал, что у Скарамуччи уже был день рождения, но он просто-напросто умолчал об этом. Даже никакого намёка не дал! Ясное дело, блондин был разочарован, поэтому сначала поругал друга, но потом он начал свои расспросы о том, что ему подарить. Сам же брюнет понятия не имел, что ему можно подарить, поэтому просто избегал таких вопросов, но сама мысль о том, что Казуха хочет ему что-то подарить и не сдаётся даже спустя недели неудачных расспросов, приносила ему такую радость и удовлетворение, что его просто-напросто вгоняли в краску даже через обычные сообщения. Каэдэхара Казуха: Ну? Я все ещё жду. Ох, черт, ты меня бесишь.       «Я готов тебя бесить всегда, если ты уделишь мне свое время»

Вы:

Я не знаю. Мне ничего от тебя не надо.

      Нет, ему надо, чтобы ты вернулся. Но Нин Гуан отпустит тебя только после восемнадцатилетия. Каэдэхара Казуха: Нет, ну что-то же должно быть? У тебя не может быть всего.

Вы:

У меня есть все.

Каэдэхара Казуха: Не мои проблемы, придумай подарок.

Вы:

А если не придумаю?

Каэдэхара Казуха: Не думаю, что тебе это понравится.

Вы:

Мне все понравится.

Не уверен, что ты в силах придумать что-то такое, что мне не понравится. Ты не сможешь подарить что-то такое, чтобы специально испортить настроение.

Каэдэхара Казуха: Ты прав, мне придётся попросить совета.

Вы:

Пф, если сделаешь подарок, от которого я охуею, то…

Каэдэхара Казуха: ???

Вы:

Хорошо, я исполню любое твое желание.

Устраивает?)

Каэдэхара Казуха: Замечательно.       Через несколько дней Скарамучча обнаружил, что ему пришла посылка.       Посылка.       Да.       Посылка с дилдо.       И тогда Скарамучча по-настоящему охуел.       «Казуха, ты стал слишком наглый. Слишком…» — подумал Скарамучча, пытаясь провести параллели в своей голове между Казухой, который был запуган любым физическим действием, особенно сексуальным, и Казухой, который в подарок шлёт ему хуи.       Почти год разница.       Ка-а-а-ак?.. Каэдэхара Казуха: Я сумел тебя удивить?)       Да. Да, блять, ты реально сумел удивить.

***

      Вчера Казухе исполнилось восемнадцать. И Скарамучча реально тоже хотел отправить ему в отместку дилдо, но он побоялся, что он словит паническую атаку прямо на своем дне рождения, поэтому отказался от своей идеи. Вместо этого он попытался узнать у Казухи, что ему подарить, но разговор оборвался тем, что к нему постучали.       Нет, брюнет охуел, кому это он нужен, но все же пошёл и открыл дверь, охуевая в сто раз больше, чем охуел, когда ему подарили дилдо.       — Скарамучча, сделай мне подарок — впусти меня к себе пожить.       И он с полным охуевшим лицом впустил его.       В его доме снова появился Казуха.       Господи Боже, помоги.       Они снова вместе.       Он дождался.