Нет ничего кроме любви

Яр тянется, чувствуя как в спине что-то тихонько хрустнуло – как говорится, а что поделать, все мы не молодеем. Моргает долго и полуосмысленно, пытаясь проснуться, а потом резко переводит взгляд, словно боясь с поличным "ага!" поймать момент, когда Саша растворится в воздухе. Как деда мороза наоборот ловить. Саша во сне выглядит одновременно моложе – разглаживается упрямая складка между бровей, лицо дышит умиротворением – и неясно почему старше. Саша по-детски подкладывает руку под щеку и шумно вдыхает носом – простудился он, что ли, нужно будет потом капли купить… Яру нравится смотреть на него. Яру нравится его лицо. Кажется, эта привычка из тех, которые сформировались в первый день намертво и зацементировались намертво. Он не собирается его будить. Он вообще-то собирается вот сейчас встать и пойти готовить завтрак, а не лежать, крипово залипая – ей богу, как будто не насмотрелся, они ведь и так последние три дня разве что в туалет поодиночке ходили… Вот если бы можно было насмотреться впрок и потом не скучать – тогда да. Саша рушит его планы тем, что сонно перекидывает руку через него и тюкается носом куда-то в скулу. Ярик с дурацким влюблённым умилением смотрит как у него трепещут ресницы пока он просыпается. – Доброе утро, – у Саши голос подсевший, – ну точно простуда! – но какой-то до бесконечности мирный, и Ярик в порыве нежности целует его в висок. – Доброе, – у них обоих не получается не улыбаться; они оба так и лежат, глядя друг на друга и улыбаясь как два дебила. – Я привыкаю просыпаться с тобой. С утра мозг отказывается работать нормально и выдает шаблонные фразы из романтических комедий. В этом-то все и дело. А то, что голос чуть дрожит – так это он спал с Сашей и его простудой. Втроем, можно сказать. Саша целует его в кончик носа и откидывается на спину, прижимаясь бедром к бедру. Начинает заученно: – Привычки формируются… Ярик его перебивает, делано морщась: – …Намного дольше, чем четыре дня, я знаю, знаю, а ты момент испортил. Зануда. Впрочем, после этих слов он лезет зацеловывать сашину щеку, так что эффект обиженки немного смазывается. Саша прижимает его к себе одной рукой, второй лениво пытаясь нашарить телефон. – Мне нравится с тобой просыпаться, – негромко и чуть виновато делится он, гладя Яра по руке. – Как будто в кино. Яр кивает, растроганно жмурясь. – Как будто мы стандартная семейная пара, знаешь? – вздыхает он. – Засыпаем вместе, просыпаемся вместе, завтракаем, ужинаем… Саша кивает, снова лениво целует его куда-то между виском и скулой. – И как нестандартная – устраиваем семейные хитровыебанные концерты. В семье все должно быть поровну, – цитирует он старый мем, и Ярик улыбается самым краешком губ. А глаза – что глаза, глаза и так светятся от счастья. – Да, дорогой, конечно, дорогой, как скажешь, дорогой, – ухмыляется он, ещё сильнее вжимаясь щекой в тёплое плечо. Саша заливисто хохочет, от глаз разбегаются во все стороны мимические морщинки-лучики. – Будешь… будешь… – он все ещё срывается смех и задыхается от него же, поэтому разобрать, что он там говорит, вообще крайне затруднительно. Он делает глубокий вдох и всё-таки выговаривает: – Будешь босым, беременным и покорным? Ярик тоже ржет в голос, плюнув на все и завалившись на Сашу практически полностью. – Босой я и так на концертах периодически, – выдает он, просмеявшись, – и покорный… когда тебе очень хочется, чтобы я слушался… Саша лениво хлопает его по руке, которая так же лениво начинает поглаживать его живот. – Сколько времени вообще? – спохватывается он. – И где мой телефон? Яр не обижается; Яр все той же рукой машет куда-то в направлении прихожей. – Телефон где-то в пакете, – сообщает он, – и мой тоже. Мы их туда бросили, потому что нести было тяжело, а потом доставать не стали, сразу спать завалились. Саша кивает, но попыток вылезти из-под одеяла и из яриковых объятий не предпринимает. Оно и к лучшему. – А время?.. – Время готовить завтрак и искать тебе капли, а то ты сопишь нехорошо. Саша улыбается так широко, что у него наверное щёки болят от такого. – Ты точно не моя заботливая жёнушка? – хмыкает он, и Ярик в отместку щекочет его ребра. – Я твой заботливый муженёк, – он фыркает и устраивает ладонь как раз на рёбрах, напротив сердца. – Но если тебя заводит, можем попробовать ролевые игры. Саша смеётся как припадочный. И "нет" не говорит.