***
Гермиона села в кровати и во все глаза уставилась на столешницу трюмо, на которой, кроме колбы с цветами, оказался сложенный пергамент, а поверх него её волшебная палочка. Порывисто сбросив с себя одеяло, подбежала к трюмо и схватила свою любимую драгоценную подругу, тут же произнося: — Орхидеус! Букет цветов приземлился на столик, и Гермиона весело подпрыгнула, с трудом сдержав восторженный визг. Она тут же бросила взгляд на листок, оказавшийся под цветами. Его взяла нерешительно, взволнованно. Письмо? Он что, не собирается с ней разговаривать? Обижен? Да на что же, интересно! Лёгкое раздражение закралось в душу. Ну да ладно! И она решительно развернула послание. Решил, что пора тебе её вернуть. Надеюсь, ты в самом деле будешь применять её благоразумно, невзирая на отношение ко мне. Поздравляю. Ты меня убедила. Подписываться смысла нет — Что?! — выдохнула она, не веря своим глазам. — Что значит «убедила»?! Дыхание сбилось. Гнев переполнил всё её нутро, закипел, обжигая тело и лицо. — Ты… ты… ах ты… гад ползучий! — взвизгнула она и бросилась к двери, не обувшись, не одевшись, в одной пижаме, состоящей из бледно-голубых фланелевых брючек и рубашки с коротким рукавом на пуговицах. — Да как ты смеешь! — шипела она себе под нос, несясь по коридору и сжимая в одной руке листок, в другой палочку. Она не знала, где его искать. Почему-то сразу помчалась в кухню. Там его не оказалось. Гермиона постояла в коридоре, размышляла секунду, а потом направилась в оранжерею. Пройдя теплицу и садик, добралась до беседки. Он и правда был здесь, сидя на корточках, рассматривал пострадавший цветок. Он неторопливо поднялся, повернулся к ней и ироничная усмешка скривила его губы. — Да чем ты теперь-то недовольна, Грейнджер?! — вздохнул он. — Ты что хочешь сказать?! — еле сдерживая гнев, прошипела она и многозначительно потрясла запиской перед его лицом. — Что значит это твоё «убедила», а?! Отвечай! — Что это у тебя в руке? — склонив голову набок и прищурившись, наигранно озадаченно спросил Малфой. — Твоя палочка? Не вижу радости на твоей очаровательной мордашке, Грейнджер. — Я сейчас этой штучкой выколю тебе глаз! — сквозь зубы процедила она. — Ты что, думаешь, я способна так низко пасть? Думаешь, я способна ради… Да даже ради своей волшебной палочки я не поступлюсь принципами! То что вчера произошло, вовсе не было… подкупом, ясно?! И я не собиралась таким образом тебя «убедить»! — Это ты сейчас о чём? — подозрительно прищурился он. — Малфой! — прорычала она, буквально врезаясь в Драко и втыкая свою палочку ему в подбородок, на что он даже глазом не моргнул. — Я никогда так не унижусь, запомни! Переспать с врагом, чтобы добиться своего — это самое мерзкое, что со мной может случиться! И если ты так подумал, то ты просто… просто… — она замолчала и её глаза буравили его безразличное лицо. Холодное как мрамор. Ей так хотелось наговорить ему массу обидных слов, обвинить его в том, что он её оскорбляет, когда его взгляд вдруг потеплел, когда прямая как скала спина немного расслабилась, а плечи чуть опустились. Ей стало ужасно тревожно. Она говорит что-то не то. Что-то не то. Гермиона спохватилась, но, кажется, слишком поздно. — Так что, я «просто»? — тихо спросил он. Её глаза вдруг наполнились слезами. — Ничего… — шепнула она и отвернулась. Слёзы градом хлынули из глаз, и Гермиона понеслась обратно, на ходу вытирая лицо. Она слышала позади его шаги. — Не ходи за мной! — проворчала она. — Давай поговорим, — спокойно ответил Драко. — Я не хочу, — бросила Гермиона. — Не хочу тебя видеть. Никогда. — Грейнджер, мы не можем так жить. Нам придётся поговорить. Я не хотел тебя оскорбить этим письмом. Ты увидела в нём то, чего там нет. То, за что ты сама себя ненавидишь. — Я себя не ненавижу! — прокричала она, резко оборачиваясь. — И ты меня обидел, ясно? Ты обещал, что не обидишь! — Но я не обвинял тебя ни в чём! Возможно, я и подумал, что ты… — он шумно выдохнул, и Гермиона ясно видела, как он волнуется, — что ты… в общем, я подумал очень много раз, прежде чем сделать вывод, что это просто был порыв с твоей стороны. И я не обвинял тебя в попытке… Короче! Я решил тебе отдать её, потому что ты смирилась. — Ч-чего? — шепнула она. — Ты просто смирилась. Согласилась принять всё как есть. Я знаю, тебе было тяжело. Но когда я сказал, что ты меня убедила, имел в виду твои извинения. И то, что ты не обвинила меня… в случившемся. Гермиона шмыгнула носом. Снова вытерла тыльной стороной ладони залитые слезами щёки. — Хочешь сказать, — чуть дрожащим голосом, неуверенно заговорила она, — что ты решил доверять мне? И он так по-доброму улыбнулся, что её сердце дрогнуло. — Я решил, что пора начать доверять друг другу. Если я не сделаю шагов к тебе, то и ты не сделаешь. Только… остаётся вопрос. — Какой? — выдохнула девушка. — Вчерашнее. Это не было твоим шагом? — в этот момент он показался ей таким трогательным, на удивление уязвимым, и Гермиона поняла, что не может сломать его зыбкое доверие. — Я не знаю, Малфой, — вздохнула она, отводя взгляд. — Я не понимаю, как к этому относиться. Это был порыв. Какое-то… умопомрачение, — внутри всё дрожало от осознания, что боль внизу живота усилилась — она вспоминала, как целовала его, как её руки блуждали по его телу. От этого кружилась голова, и всё внутри горело, она перешла почти на шёпот: — Этого не должно было случиться. Это неправильно, — а потом она робко взглянула ему в глаза, — но мне было хорошо с тобой. И это не ради выгоды, не ради возвращения палочки. Просто это было и всё. Она резко развернулась и побежала в свою комнату. — И мне было хорошо с тобой, — в никуда произнёс Драко, но она услышала, и желала она того или нет — её сердце запело от счастья.***
Гермиона не хотела оставаться одна. Это было странное ощущение — томящее, дурманящее. Сказанные ею слова словно ввели в оцепенение. Она боялась выйти из комнаты. Боялась увидеть его. Малфой был так терпелив с ней. Он был… невероятным. Он был… нежным. Он был… таким мужчиной, о котором можно только мечтать. И ей было страшно. Гермиона даже была готова голодать снова, только бы не идти туда, не встречаться с ним взглядом. Ведь каждая мысль о нём заканчивалась одинаково… его стонами, его объятиями. Это была настоящая пытка. Её сердце разрывалось. «И мне было хорошо с тобой…» — Малфой, что же мы наделали? Что наделали? — шептала она, свернувшись калачиком на кровати. Утопая в воспоминаниях. Как быть теперь? Как? И она лежала в кровати. Растерянная. Одинокая. Как бы она хотела знать, что он чувствует на самом деле. Не обидела ли она его? — Какая разница! — выдохнула она, резко поворачиваясь на спину, раскидывая руки в стороны, сжимая в кулаках одеяло. — Какая разница… Ты мой враг. Ты меня похитил. Теперь ещё это. Гермиона бережно провела ладонью по своей шее, заставляя мурашки заструиться по коже. «Щщщ… успокойся малышка…» Его шёпот. Тихий. Ласковый. Трепетные пальцы коснулись её уха. «Всё будет хорошо, малышка…» Почему ей так нравится это? Почему? Его слова словно мёд — сладкий, тягучий, золотистый. Неужели она так слаба? Всегда была сильной, смелой, решительной. Ни один мужчина не имел над ней власти. Никогда. Даже Рон. Их отношения закончились так банально. Он никогда не был настолько ласков с ней — принимал как должное её присутствие в его жизни. Конечно, он её любил, но её стремления оказались слишком тяжёлой ношей. Гермиона заперлась в лаборатории, забыв обо всём, в том числе о нём. И все его попытки что-то наладить закончились её раздражением. Как он не смог понять её искреннего желания помочь Магическому Миру? Как он… Всё неважно. Абсолютно неважно. Она сама виновата. Просто оставила его. Просто… выбрала другое. Они сохранили дружбу, и Гермиона была безмерно благодарна. Малфой. Он просто вырвал её из мира. Украл у вселенной. Это так неправильно, но… Невыносимо. Её изящные пальцы задержались на губах. Никто никогда не целовал её так. Так самозабвенно. Так трепетно. — Малфой, что же ты сделал со мной… — прошептала она, погружаясь всем своим сознанием в томительные воспоминания. Внезапный стук в дверь заставил сердце бешено забиться. Кровь ударила в голову. Гермиона резко села, мгновенно прижимаясь к спинке кровати, подтягивая к себе колени. «Что делать?» Паника. Дыхание сбилось, а в горле моментально пересохло. — Грейнджер, я могу войти? — раздался его настойчивый голос. И Гермионе показалось, что её предало собственное тело. Совершенно! Слабость навалилась такая, что казалось руки и ноги отказали. Она вдохнула поглубже, с трудом сглотнула. — Да, — громко ответила она и тут же пожалела, схватила с тумбочки блокнот, но он уже приоткрыл дверь. Видел ли, что она на самом деле ничем не занята? Заметил её смятение? «Гермиона, расслабься!» — повторяла она сама себе, пока он, сделав несколько шагов, вошёл в комнату и замер недалеко от двери. — Грейнджер, глупо прятаться, — спокойно заговорил он, окидывая её совершенно бесстрастным взглядом, а у девушки было ощущение, что сотни крохотных иголочек одновременно пронзили её кожу по всему телу. — Это прозвучит ужасно глупо, но я… жду тебя к ужину. Тебе нельзя снова голодать, ясно? Если это для тебя важно, никаких разговоров на тему. Исключительно деловое общение. Можем не общаться, если не хочешь, но… В общем, переодевайся и приходи. Нужно хотя бы вернуться к тому, что было. Прятаться бессмысленно. Ты придёшь? Она не могла смотреть на него. Гермиона теребила странички в блокноте, стараясь наладить невозмутимость на лице. — Ты прав, — довольно сдержанно произнесла она, — смысла прятаться нет. Я приду. Конечно. Он просто молча развернулся, шагнул к двери, и только тогда она бросила взгляд ему вслед. Всё совершенно не так. Малфой перестал быть тем, кем он был раньше. От этой мысли сжалось сердце. Гермионе так хотелось смотреть на него! До умопомрачения! Просто смотреть — изучать его движения, следить за его дыханием, слушать его голос. Мученье. Гермиона взглянула на свою палочку, лежавшую рядом. Да. Она намного улучшила её состояние. Хотя бы появилось чувство уверенности, защищённости. Но, кажется, теперь она не знает, что делать дальше. Это странное умопомрачение совершенно сбило с толку. Но нужно собраться. Девушка постаралась напрячь сознание. — Нужно искать выход… — беззвучно прошептала она.***
Драко волновался. Очень сильно. Только он мог представить, насколько это сложно — держать совершенно невозмутимую мину при том, что сердце буквально вылетает наружу от волнения, неизвестности, ожидания. Но он знает, всегда знал, что отлично выглядит при любом раскладе. И ужасно смущался от того, как безумно ждал её. Как будто всё изменилось. Когда она вошла в кухню в серой футболке и обыденных джинсах, с таким простым и милым хвостиком на затылке, стало в стократ легче. Словно весь выкачанный воздух вернулся обратно в лёгкие. — Привет, — немного смущённо произнесла Гермиона. — Привет, — тихо ответил он, а у девушки от его голоса опять мороз прошёл по телу. Она опустила глаза и в нерешительности приблизилась к столу. — Просто присядь, так будет проще, — сказал Драко и тут же левитировал на стол тарелки и приборы, ведь он до последней секунды не был уверен, что она придёт. — Ладно. Гермиона прикусила нижнюю губу и села на высокий стул. Перед ней приземлился горшочек с запечённым картофелем и фасолью, явно из консервной банки, но это неважно — аромат благодаря специям был умопомрачительный, особенно если учесть, что Гермиона не ела почти сутки. Девушка наполняла тарелку, отломила несколько перьев зелёного лука. Она не поднимала глаз, ела молча, как и Драко. Но это казалось таким неправильным. Напряжение было совершенно противоестественным, хотелось его прервать и забыть. — Ты вкусно готовишь, — тихо произнесла Гермиона и невольно улыбнулась. — Это настолько странно. — Я лишь слежу за процессом, — по-деловому ответил он, и девушка не удержалась. Она взглянула на него и некоторое время наблюдала как он ест. Прожевав, он ответил на её взгляд. — Вот ты действительно готовила. Надеюсь, продолжишь это делать. Мне нравилось. — Думаю, да. Знаешь, готовить без магии по-своему приятно. На душе потеплело. Они оба это почувствовали и с облегчением вздохнули. Одновременно. Гермиона прыснула, а Драко не смог сдержать улыбку. — У меня кое-что есть для тебя, — вдруг заговорил он. — Ещё что-то? — усмехнулась она. — Ого. Сюрприз на сюрпризе. — Это твоя вещь, хотя, на самом деле нет. Драко открыл выдвижной ящик стола и положил перед Гермионой её шкатулку с Амулетом. Девушка с сомнением чуть склонила голову набок. — Зачем это? — немного расстроенно спросила она. — Я не смогу заниматься им одна. Чтобы создать защитный барьер и одновременно работать… — Позови меня. — Что, прости? — и она устремила на него полный недоумения взгляд. — Когда соберёшься его исследовать, позови меня, можем договориться о времени заранее. — Но ты же не хотел… — А куда я денусь? Не могу тебе позволить такие эксперименты в одиночку проводить. И потом, ты всё равно не сможешь получить других доказательств того, что я тебе не лгу. Ты убедишься — это яд, — и он кивнул на кулон. Растерянность Гермионы резко сменилась на затапливающий всё её существо азарт. Она придвинула к себе шкатулку, взглянула на Амулет, погладила его пальцем. — Он совершенно не отличим от оригинала. Это… настолько страшно. Я должна… — Но не сегодня. Сначала обдумай всё хорошенько. Не спеши. — Да я и не собиралась, — и Гермиона ощутила своё привычное раздражение, даже показалось, что в этом чувстве есть своя прелесть — разум, кажется, возвращается на своё место — это хорошо. — Благодарю! — тут же улыбнулась она. — Ужин в самом деле был прекрасен. — Завтрак за тобой? — приподняв бровь, с сомнением уточнил Драко. Гермиона вздохнула и спокойно посмотрела ему в глаза. — Ты совершенно прав. Нужно возвращаться, как минимум, к тому, что было. Да. Завтрак за мной. Ей даже не пришлось изображать искренность. Ощущение сложилось такое, что всё и правда возвращается на круги своя. То, что произошло между ними не должно больше повториться, неважно, насколько хорошо ей было с ним — это недоразумение на фоне стресса, только и всего. Теперь у неё есть волшебная палочка, есть планы и цели. Малфой лишь некое… небольшое препятствие к их достижению, а если он уже согласен помочь — цели будут достигнуты даже раньше. На мгновение угрызения совести закрались в душу, но Гермиона решительно затолкала их подальше, вглубь сознания, чтобы не мешали решать основные задачи. Драко не был уверен в том, что поступил абсолютно правильно. Возможно, все его действия являли собой череду ошибок и промахов, но сейчас он не смог бы оценить последствия. Другого варианта развития событий просто не могло быть. Гермиона попрощалась и ушла, забрав с собой Амулет. А Малфой ещё некоторое время размышлял над тем, что было бы, если бы не вернул ей палочку. Вообще он больше чем уверен, что тогда он никогда больше не увидел бы её искренности. Она превратилась бы в безвольную сожительницу, а этого он хотел меньше всего. Драко хотел видеть рядом «свою личную Грейнджер».