Изоляция на двоих

      Это был более чем неожиданный результат. Поначалу Драко сомневался и подозревал Гермиону в притворстве. Да только ужасно боялся потерять то тепло, ту нежность и заботу, которыми она его окружила. Потому Драко молчал, надеясь, что Гермиона не догадается о его подозрениях. Время шло, и казалось, что такая далёкая ещё недавно девушка практически стала его женой.       Она словно перечеркнула всё, что было между ними до… всего случившегося, забыла о вражде, недоверии и недовольстве. Она была всё та же — вредная и капризная девица со своими странностями и планами, продолжала исследовать смертельный яд, но при этом больше не язвила, часто готовила неожиданно вкусные блюда и с удовольствием наблюдала, как он пробует её кулинарные шедевры. Гермиона очень старалась в теплице и оранжерее, словно «подземелья» в самом деле стали её домом.       С тех пор, как Драко показал ей выход, Гермиона ни разу об этом не заговорила, будто забыла о случившемся. Ему так нравилось её терпение, желание сделать их жизнь лучше, приятнее. Она стала наряжаться для него — выбирала соблазнительные платья и бельё из своего гардероба. Да, он уже все эти вещи видел, но не на ней, и каждый раз восхищался, как ей шло всё, что бы она ни надела.       В тот день ничто не предвещало каких-либо перемен в размеренном течении их жизни. Гермиона приготовила отличный завтрак — первый раз сама испекла сдобные булочки с маком и корицей. Встретила Драко нежным сладким поцелуем, к которым он так привык. И хоть жители подземелий предпочитали проводить время каждый в своей комнате — по большей части, — кухня всегда была местом их ласковых встреч. Её глаза вспыхивали яркими золотистыми искорками, щёки зарумянивались, и Драко с наслаждением припадал к её губам, чувствуя, с каким трепетом и желанием она отвечает. Он был счастлив и почти уверен, что все его решения абсолютно правильны. Похоже, узнав расположение выхода из бункера, Гермиона успокоилась и больше не чувствовала себя пленницей. По крайней мере, так ему казалось.       Они спокойно позавтракали, Гермиона отправилась в свою «лабораторию», зачем-то осведомившись, какие у Драко планы на вечер. Он пожал плечами, сказав, что в их ситуации планы вообще вещь несущественная, потому девушка удовлетворённо кивнула и занялась своими делами.       Она никогда не просила его о помощи — всё делала сама, объясняя это риском. Должен же был кто-то из них выжить, хотя бы один. Конечно, она при этом не могла скрыть самоуверенного тона, утверждая, что с ней-то точно ничего плохого не случится. И раз она снова отправилась на свидание со своим ядом, Драко решил заняться теплицей — нужно было собрать небольшой урожай, кое-что прорыхлить. Но некоторая досада вползла в сердце.       Нет, она вовсе не обязана помнить дату его рождения — абсолютно нет! С чего бы ей её помнить? Вряд ли она в курсе. Для неё это обычный день. Пусть так, главное, что он знает и помнит о её дне рождения.       Драко отправился в теплицу и первым делом занялся магическими растениями. Мандрагора давно нуждалась в пересадке, и сейчас, уже будучи мужчиной, Драко вдруг вспомнил, как забавно было заниматься этим в Хогвартсе. Как верещали корни, как Лонгботтом от их крика хлопнулся в обморок, и какой тогда была Грейнджер — маленькой выскочкой. Как же она раздражала! Всегда везде первая.       Он усмехнулся, надел наушники, чтобы не оглохнуть, пододвинул поближе новый горшок с землёй, вдохнул поглубже, ухватился за стебель у самого основания, дёрнул вверх и тут же зажмурился от пронзительного визга, от которого наушники не могли полностью защитить. Драко рассмеялся и воткнул корень в соседний горшок.       — Заткнись! — весело смеялся он, прикапывая возмущённое растение.       В этот день он ещё много чего успел, старался занять себя по максимуму, чтобы отвлечься от тревожных мыслей, которые лезли со всех сторон. Он вспоминал детство, родителей, семейные праздники — весёлые до войны и ужасно мрачные с момента её начала. Он рылся в земле голыми руками, усложняя свою работу, стараясь ничего не сломать, быть бережным, и это в самом деле помогало избежать уныния.       Драко и не заметил, как пролетело время. Он принял душ, переоделся и уже собирался пойти ужинать, когда Гермиона скромно постучала в дверь. Мужчина до сих пор удивлялся тому, как падало сердце от того, что девушка внезапно вторгалась в его пространство: стучала в дверь, неожиданно входила в кухню или в теплицу, сама выключала генератор на ночь, и они сталкивались в узком коридоре узла коммуникаций.       Вот и теперь его сердце ускорило ход. Драко глянул на себя в зеркало, чуть пригладил волосы и открыл дверь.       — Привет! — с улыбкой выпалила она, и он ощутил явное волнение, исходящее от девушки.       — Привет, — спокойно ответил он. — Я уже опаздываю?       — Нет. Ты как раз вовремя, — её смущение достигло пика: дыхание сбилось, а щёки зарумянились. — У меня… кое-что есть для тебя. Не знаю, понравится ли, но… в общем, вот.       Гермиона достала из-за спины лёгкий шёлковый шарфик — он был аксессуаром к одному из её костюмов, да только надевать его было некуда. Драко вопросительно взглянул ей в глаза.       — Разреши, я завяжу тебе глаза. Это… сюрприз, — растерянно улыбнулась она.       — Не доверяешь? — усмехнулся Драко, ощущая, как душу наполняет что-то очень тёплое и приятное. — Я могу закрыть глаза.       — Не доверяю слизеринцу, — заговорщически прошептала она. — Ну, пожалуйста!       Драко демонстративно закатил глаза, но довольную улыбку скрывать даже не пытался.       — Ну хорошо! — протянул он и чуть наклонился, чтобы Гермиона смогла дотянуться и обвязать шарфиком его голову, скрывая всё вокруг от его зрения.       Стало не по себе. Драко очень разволновался, когда она взяла его за руку и повела за собой. Он понял, что ушли они недалеко. Выручай-комната. Ужасно любопытно, что она придумала. Неужели Гермиона знает о его дне рождения?       Недолго постояв на одном месте, они сделали несколько шагов вперёд. Драко вдруг ощутил удивительный аромат свежести — запах тёплого лета, ласковый, приятный. Ощутил её руки, развязывающие повязку. Он мгновение стоял с закрытыми глазами, немного опасаясь их открыть.       — Уже всё, — тихо произнесла девушка. — С днём рождения, Драко.       Внутри что-то дрогнуло, Драко открыл глаза. Дух захватило. Перед ним простирался Хогвартс. Они стояли на берегу, покрытом свежей зелёной травой, Чёрное озеро поблёскивало в лучах неяркого, чуть затянутого облаками, солнца, а за озером возвышался такой знакомый и родной замок.       Некоторое время он молчал, стараясь справиться с волнением и сдавленным горлом.       Гермиона смотрела на его неопределённую реакцию со страхом: «Зря я это сделала. Очень даже зря…» — прозвучало в голове.       — Прости, — вдруг выпалила она. — Плохая идея. Гарри однажды слышал, что ты ненавидел Хогвартс…       — Это не так, — шепнул Драко. — Я просто… потрясён.       — Я помню, ты любишь дубы. У Чёрного озера рос огромный, помнишь? Но память подвела и не получилось.       — Это потрясающе, правда! — Драко наконец восстановил голос и повернулся к девушке, глядя в глаза. — Спасибо. Это чудесное место. Но запахи… как ты смогла?       — Ну-у-у, пришлось попотеть над аэрозолем, — усмехнулась она. — Благо у нас есть теплица и свежие растения, из которых вышло получить нужные вытяжки.       — Сколько времени ты этим занималась? — поражённо воскликнул Драко, не сводя с неё восхищённых глаз. — Я думал, ты всё это время посвящала яду!       Гермиона сдержанно засмеялась.       — Сразу видно, что ты меня не контролируешь. Знаешь, это приятно!       Драко почувствовал, как загораются щёки, он отвернулся, рассматривая окружающий пейзаж и пытаясь скрыть румянец. Позади оказалась стена леса.       — Лучше ничего не трогать лишний раз, — заметила девушка. — Иллюзия хороша, но она довольно хрупкая, — Гермиона сделала маленькую паузу, стараясь понять, что чувствует Драко, но он был немного отстранён или растерян, тогда она снова взяла управление в свои руки. — Кстати говоря, я не знаю, какое место в Хогвартсе тебе нравилось больше всего.       Драко пожал плечом.       — Трудно сказать сразу. В детстве нравился стадион. Потом хотелось уйти подальше от всех. Астрономическая башня, наверное.       — Жаль, не угадала, — улыбнулась Гермиона.       — И это хорошо, — вздохнул Драко. — Мне грустно о них вспоминать, а здесь… — Драко окинул взглядом простирающийся перед ним волшебный пейзаж, — здесь мир… и покой.       — Идём! — с улыбкой прошептала Гермиона и потянула его за руку ближе к кромке берега.       Драко послушно шёл за ней, удивляясь тому, как реалистично выглядела трава и светило солнце. Всё вокруг неподвижно, ведь не было ветра, это он сразу заметил, но от этого впечатление нисколько не портилось.       — Как здорово, что нет букашек, — вдруг усмехнулся он.       — Не любишь насекомых? — её брови удивлённо приподнялись, и она обернулась, чтобы услышать ответ, глядя ему в лицо.       — Всегда мечтал посидеть на траве. Просто так. Но эти… муравьи, пауки, всякая кусачая нечисть сразу пытается на тебя залезть.       Гермиона весело рассмеялась.       — Что такого? — смутился Драко. — Хочешь сказать, что тебе нравится, когда по тебе ползает нечто, которое постоянно хочется стряхнуть?       — Знаешь, меня никогда не напрягало, если по мне вдруг кто-то ползал — это забавно и мило, значит существо тебе доверяет.       — Это значит, что тебя никогда не кусали, — проворчал он, и Гермиона вдруг шагнула к нему и крепко обняла за шею. Драко опешил, обнял её тоненькую талию. Её губы немного грубовато чмокнули его щёку, и он испытал что-то странное, будто он совсем мальчишка и у него свидание… с Грейнджер… на берегу Чёрного озера. Дыхание сбилось, а она просто потащила его дальше.       Они подошли ближе к воде, но до неё было ещё далеко. Озеро казалось таким маняще-настоящим, что было не по себе. Гермиона взмахнула палочкой, и на траве появилось большое хлопковое покрывало в крупную красно-белую клетку, на котором стояла корзина, наполненная чем-то съестным, а с краю торчало золотистое горлышко бутылки.       Драко широко улыбнулся.       — Вот это да! Пикник в Хогвартсе — это очень здорово. Неожиданно.       — Хогвартс — это то, что нас объединяет, правда? — немного смутилась девушка.       Опустившись на колени, она расстелила на покрывале большую белоснежную салфетку, достала из корзины маленький аккуратный торт и два пузатых хрустальных бокала на тонких ножках.       — Прости, украсила не очень, с этим у меня проблемы, — робко произнесла Гермиона, — но рецепт из книги твоей мамы, надеюсь понравится.       Драко не мог справиться с улыбкой, которая, казалось, навечно прилипла к его лицу. Он опустился на колени напротив девушки.       — Он выглядит довольно аппетитно, — ответил Драко. Гермиона с облегчением вздохнула.       — Откроешь вино? А я нарежу тортик.       — Свечек не будет? — усмехнулся Драко.       — А надо? — скривилась Гермиона. — Не люблю эту дурацкую традицию. Весь торт потом заплёван…       Драко прыснул, схватился за живот и, расхохотавшись, повалился на покрывало, давясь от смеха.       — Что?! — рассмеялась она. — Разве не так? Это ужасно не гигиенично!       Драко продолжал смеяться, и это было так здорово! Он вдруг ощутил её руки на плечах. Замер. Его губы опалил горячий, сладкий поцелуй — нежный, трепетный. Будто что-то взорвалось внутри от восторга, а Гермиона отстранилась и, игриво глядя ему в глаза, добавила:       — Я, в принципе, совсем не против твоих слюней, — и Драко снова засмеялся. — Открывай!       Она сунула ему в руки бутылку, а сама приготовила палочку. Пока Гермиона делила торт на восемь частей, Драко ловко откупорил пробку и разлил белое вино по бокалам. Усевшись поудобнее, молодые люди поставили перед собой кусочки торта и взяли по бокалу. Гермиона вдохнула поглубже.       — С днём рождения, Драко, — тихо произнесла она. — Мы с тобой совсем недавно вместе… — от этих слов его щёки снова тронул еле заметный румянец, — я ещё мало тебя знаю, согласись. Потому хочу пожелать, чтобы ты был счастлив. Я правда этого хочу.       — Спасибо, Гермиона.       Драко был тронут. Он ощутил это так явно. Здесь, на этой зелёной траве, рядом с любимой женщиной, чего ещё он мог желать? Они пригубили по глотку, и Драко не мог не спросить:       — Откуда ты знаешь?       — Ты шутишь? — и её глаза широко распахнулись. — Весь Хогвартс знал, когда у Малфоя день рождения. Твои родители устраивали Слизерину такой пир, что все факультеты слюной истекали. Знаешь, тогда нам казалось, что это жуткая показуха, — она замерла на мгновение, а потом добавила: — Сейчас я понимаю, как сильно тебя любили родители. Они имели право баловать тебя, делать подарки, беречь…       — Не стоит, Гермиона, правда, — ком сдавил ему горло.       — Прости, пожалуйста, — вздохнула она, сделала ещё глоток и неуверенно спросила: — Попробуешь мою стряпню?       Драко кивнул и взял в руки блюдце с аппетитным кусочком, тая́щим внутри несколько разноцветных загадочных слоёв. Гермиона не дышала, когда Драко аккуратно надломил чайной ложечкой сочный бисквит и отправил в рот.       Воспоминания понеслись перед глазами. Его одиннадцатый день рождения. Улыбка мамы, сдержанные объятия отца и такая гордость в его взгляде. Письмо из Хогвартса. Не укрывшиеся от его глаз слёзы матери. Страх, который он тщательно замалчивал. Вкус клубничного джема на языке, сливочный крем и белоснежный бисквит, хрустящее воздушное безе.       Драко медленно поставил блюдце и отвернулся. Гермиона растерянно смотрела на его затылок, а сердце разрывалось от нежности.       Она медленно подползла к нему и ласково обняла за плечи. Почувствовала, как он нервно сглотнул, шмыгнул носом.       — Прости, — прошептала она. — Я всё сделала не так, да? Это совсем не то?       — Всё хорошо, — с трудом прошептал он, глядя на замок, возвышающийся над Чёрным озером. — У меня давно не было такого прекрасного дня рождения.       Она улыбнулась, уткнувшись лбом в его шею. Ласково коснулась кожи губами.       — Мне хотелось, чтобы это был особый день. Всё теперь по-другому.       — Ты нравилась мне ещё в школе, — вдруг шепнул он, и её сердце рухнуло вниз. — Ты была, словно маленький маячок, искорка. Далёкая и недоступная, но такая тёплая. Всегда чужая.       Её сердце трепетало. Казалось, дрожь наполнила всё её нутро. Гермиона обняла его крепче.       — После тех пыток, что творила тётка Белла, во мне что-то сломалось. Я возненавидел их всех. Следил за тобой, твоей жизнью, понимая, — после случившегося, всё, что я могу — это оберегать тебя. Не допустить, чтобы это повторилось. Ты понимаешь меня?       — Понимаю, — шепнула она.       — Я не собирался приближаться. Никогда. Ни за что. Но так вышло.       Гермиона чуть пододвинулась к его боку и, бережно взяв в ладошки его лицо, повернула к себе. Его глаза покраснели, но были сухими. Она трепетно поцеловала его губы, погладила светлые волосы.       — Всё в прошлом, Драко. Оставим сейчас только хорошее, то, что есть сейчас — в эту минуту, — она снова поцеловала его так же нежно, — оставим всё самое доброе, прекрасное, — и ещё один поцелуй. — Я буду с тобой, слышишь? Не сомневайся, — её поцелуи стали глубже, горячее. — Доверься мне. Всё будет хорошо.       Лёгкое головокружение дурманило. Драко закрыл глаза, наслаждаясь её прикосновениями, ласковыми движениями её ладоней, оглаживающих его плечи. Он погружался в магию всем своим существом. Гермиона дразнила и увлекала его за собой, обнимая, целуя, осторожно расстёгивая пуговицы на его рубашке.       Это было похоже на несбыточную мечту. Драко никогда не позволял себе думать о ней…       Неправда. Он думал о ней. Мечтал, видел в самых смелых снах, когда жизнь, казалось, терпела крах. Драко словно видел её совсем юной, такой, какой она была на шестом курсе. Потом он потерял её. Потерял всё. Надолго. Но сейчас она рядом, словно время повернулось вспять. Драко обнял её крепче, жадно прильнул к её губам. Гермиона тихо взвизгнула, и он опрокинул её на покрывало, огладил обнажённое бедро под чёрной, почти студенческой, юбкой. Она стянула с него рубашку, а потом свою обтягивающую кофточку. Аромат начала лета, тепло, тишина, её сладкие стоны. Хогвартс.       Нет. Она не представляет, какой подарок сделала для него. Осуществила мечту юного, одинокого чистокровного аристократа, который никогда не мог быть с ней рядом.       Гермиона была счастлива. Здесь и сейчас, ощущая его прикосновения, его силу и слабость. Глядя в его затуманенные глаза, любуясь его движениями. Она счастлива. Долгие ласки томили. Изнуряли и дарили наслаждение. Его поцелуи — блаженство. Истома заставила забыть обо всём на свете.       Она смотрела в голубое небо, чуть подёрнутое замершими облаками, освещённое неподвижным солнцем. Мягкие чуткие губы Драко нежно скользили по её щеке, шее, плечу. Гермиона утопала в блаженстве, когда его движения остановились. Руки сомкнулись вокруг её обнажённой талии, а его острый нос уткнулся в её тёплое плечо. Она чуть повернула голову, с удовольствием бросая взгляд на его длинные сомкнутые ресницы. Как же хорошо, в этом вымышленном мире. Сказочно хорошо. Она ласково гладила его белоснежные пряди, пропуская их между пальцами.       — Спи, мой нежный, — шептала она. — Ни о чём не волнуйся. Я ни за что не оставлю тебя одного. Знаю, ты не слышишь, но я… я люблю тебя. Не знаю, смогу ли сказать, глядя тебе в глаза. Это так трудно. Пожалуйста, не волнуйся. Я не нарушу своё слово.       Она осторожно выбралась из его объятий и направила свою волшебную палочку ему в грудь.       — Пожалуйста, спи крепко, — она с трудом сглотнула. — Соппоро.