***
Нотт показался девочке неплохим. Правда, немного стеснительным. Он не хотел ни с кем знакомиться. Даже не был знаком с Драко! Пэнси это поразило, ведь, как можно идти на день рождения к тому, кого не знаешь? — Я вот никого, кроме Драко, не знаю. — гордо заявила девочка. Она любила хвастаться тем, что Драко её друг. Самый настоящий. Ей казалось, что лучше мальчишки во всём мире не найти. — Я знаком только с Блейзом, — Теодор пожал плечами, а руки его покоились в карманах. Так ходить было неприлично. Драко так никогда не делал. — Кто этот Блез? — Блейз, — поправил Пэнси кудрявый мальчик. — Не знаю, он, знаешь, такой… — Теодор закрутился вокруг собственной оси, издавая звуки что-то вроде «у-у-ух». Что это значит Паркинсон не очень поняла. Но кивнула ему так, будто он сказал самую очевидную и понятную вещь на планете. Они медленно возвращались в поместье, почти не разговаривая друг с другом. Теодор Нотт постоянно крутил головой по сторонам, разглядывая садовые растения. Один раз даже нашёл венерину мухоловку и положил палец прямо ей в пасть. Хорошо, что она ещё не успела отрастить клыки. Ну и дурак. Пэнси вообще не понимала, почему не уйдёт от него. Он был такой странный и… тихий. Да. В основном молчал, не издавая ни звука. С ним почему-то не было неловко. Но и болтать не хотелось. А с Драко хотелось. Драко вообще хотелось рассказать всё на свете. Вернувшись в поместье, Пэнси наконец заметила, что Драко был не рядом с отцом. Он очень увлечённо слушал рассказ мальчика мулата, из которого энергия летела во все стороны. Он артистично разбрасывался руками в стороны, громко говорил и не менее громко смеялся. Как некультурно. — О, вот же Драко! — радостно сообщила девочка идущему рядом Теодору, который до сих пор не потрудился достать руки из карманов. — Это Блейз. Рядом с твоим Драко, — ей показалось, что на лице Теодора проскочила тень улыбки. Ребята побежали, каждый к своему другу. Мама будет ругаться за этот бег на глазах у всех. Ну и ладно. Она до того была рада освободившемуся от смертной скуки Драко, что было уже всё равно на будущую короткую материнскую брань. — Драко! — девочка наконец смогла его обнять. Мальчик тихо рассмеялся, обернувшись к подруге. Только после того как девочка наконец выпустила блондина из объятий, Драко наконец представил её своему новому знакомому. — Пэнси… — Пэнси Паркинсон, — девочка посчитала, что и сама в силах представиться. — Блейз Забини, — мальчик учтиво кивнул, озаряясь широкой улыбкой. — А это Теодор Нотт! Он немного молчаливый, поэтому я... Ты же не против, Тео? — начал весело тараторить Блейз. — Но он смешной. Вам понравится. Он действительно понравился Пэнси, как и Блейз. В них обоих была какая-то совершенно новая живость. Они будто никого не стеснялись, громко хохотали, иногда даже кричали, особенно этот Забини. Пэнси и Драко не могли себе такого позволить, когда были в обществе взрослых. Им бы точно прилетело.***
Драко ненадолго отошёл к отцу. Возвращался он уже в компании белокурой девочки с большими голубыми глазами, да ещё и в розовом платье. Почти в таком же, в каком должна была прийти Пэнси. Только у этого наряда были к тому же длинные рукава, которые расширялись по краям. Эта девчонка сразу же не понравилась Пэнси. — Дафна Гринграсс, — Драко представил её присутствующим ребятам. Она что, сама разговаривать не умеет? — Это Теодор, Блейз и Пэнси. Теодор смущённо улыбнулся новой девочке, Блейз кивнул, как обычно растворяясь в улыбке, а Пэнси просто высоко задрала нос. — У тебя такое платье! — воодушевлённо начал Блейз, оглядывая девочку с ног до головы. — Как облако… — задумчиво закончил за него Теодор. — Как облака зефира. — Я люблю зефир. — Драко улыбнулся ей. Улыбнулся этой дуре. — Спасибо! — Дафна слишком слащаво улыбнулась, заправляя длинные светлые волосы за ухо. — А я ненавижу зефир. — скривила губы Пэнси, осматривая девочку с ног до головы.4-й курс.
— Пэнси! — завопил Нотт, как только заметил слизеринку. Девушка входила вместе с Милисентой Булстроуд в гостиную, которая по обычаю была оккупирована её мальчишками. — Паркинсон, стоять! — Блейз кричал, что есть сил, будто бы она с первого раза не расслышала зов Теодора. В этом году Пэнси решила обзавестись хоть кем-то, помимо её ручных шутов, от которых страдала большая часть Хогвартса, а в частности святой Поттер и его бравая команда. — Они зовут тебя. — тихо сказала Милисент, рассматривая веселящегося Малфоя. Милисента была не той подругой, которую Пэнси действительно бы хотела видеть рядом с собой. Она была слишком робкой, будто вовсе не имела своего мнения, постоянно поддакивала. Удивительно, что с её кротостью она попала на слизерин. Что там говорить, Булстроуд всегда ретировалась, увидев, как Блейз и Теодор несутся к Пэнси, или когда Драко садился рядом на уроках. Она, казалось, боялась их. — И что? — у Пэнси вырвался смешок. — Они опять сделали какую-то ерунду. Милисента сильно похудела с первого курса, когда все называли её «свиньей» за немалые объемы и сильно вздёрнутый нос, напоминающий свиной пятачок. Пэнси предпочитала не называть так девчонку, заставляя мальчиков в лице Забини, Нотта и Малфоя последовать её примеру. Булстроуд тогда каждый вечер плакала в их общей комнате из-за обидного прозвища. — Вдруг что-то важное, — своим слабым голоском продолжала новоиспеченная подруга Пэнси. — Пэ-э-э-энс, — послышался голос Драко, который как можно сильнее растягивал её имя. Пэнси развернулась на каблуках и взяла под руку Милисенту, утягивая ту за собой в сторону диванов. Мальчишки заулыбались, заметив наконец, что брюнетка обратила на них своё внимание. Им всегда нужно было её одобрение, они будто нуждались в этом куда сильнее, чем в поддержке друг друга. — Смотри! — Блейз гордо протянул Пэнси значок, на котором красовалась надпись «Седрика Поддержим – он Настоящий чемпион». — И что? — Пэнси крутила в руках значок, переводя взгляд с Блейза на самодовольно улыбающегося Драко. — Нажми на него, — Драко вскинул брови, его подбородок приподнялся немного выше. Значок поменял цвет с жёлтого на зелёный, надпись испарилась, на её месте тут же появилась другая: «Поттер – смердяк». Лицо Пэнси тронула улыбка, мальчики тут же начали жать друг другу руки. Если ей понравилось – вышло действительно хорошо. — Он будет рвать и метать, — Пэнси с улыбкой скрестила руки на груди, присаживаясь к ним. — Мы с Блейзом поставили защиту от несанкционированного изменения, — Теодор ухмыльнулся. — О, Милисента, а тебе как? Нравится? — Да, — коротко ответила девушка, стараясь не сталкиваться глазами ни с одним из них. — Я, пожалуй, пойду. — Оставайся, если хочешь, — Драко медленно изучил её взглядом с привычно поднятой бровью. Милисента присела на край, рядом с Паркинсон. После чего вернул глаза обратно к Пэнси, снова оживляясь. — Мы делали это дня два, представляешь? Уже думали, не получится. — Хорошо получилось, скажи же! — Блейз не мог сдержать эмоций, отчего чуть ли не скакал на месте. — Хорошо, — Пэнси утвердительно кивнула головой. — Отлично! Вы молодцы! — Я уж думал не услышу от тебя этого, — Блейз наконец-то выдохнул. — От неё вообще никогда похвалы не услышишь, — движением одной руки Малфой заправил выбившиеся светлые волосы назад. — Да, никогда, — Теодор тут же повторил манеру Драко, усердно приглаживая свои вьющиеся волосы. За что сразу получил удар в плечо от блондина, за которым последовал одобрительный смех Забини и Паркинсон.***
— Извини меня за вопрос, — начала Булстроуд, когда девушки сидели в их комнате вдвоем. Дафна и Трейси ещё не вернулись. — А Драко кто-то нравится? Нравится ли кто-то Драко? Он редко отзывался о ком-то, кроме Грейнджер. Она будто въелась в его мозг, не покидая его сознание ни на день. С Пэнси была та же ситуация. Гриффиндорка была надоедливой мухой, летающей вокруг. Ты её не видишь, но она мешает одним своим существованием. — Прости? — Пэнси изогнула бровь, внимательно всматриваясь в лицо девушки. — Просто я думала, может быть, он не откажется сходить со мной в Хогсмид, — Милисента потупила глаза, нервно перебирая пальцами одеяло. Вот тебе и тихоня, которая выбрала, по скромному мнению Пэнси, самое лучшее. — Не откажется Малфой сходить в Хогсмид со мной, — Паркинсон растянула губы в подобии улыбки. — С кем-то вроде тебя не откажется сходить в Хогсмид Крэбб, ну максимум Монтегю. Милисента подняла глаза, столкнувшись со взглядом Пэнси. Выжидающим, колючим, издевающимися. — Пэнси, я просто… — Просто ты скучная, милая. Не для него. Извини. Милисента замолчала, поджав губы. Паркинсон понимала, что Булстроуд ей не ровня, хотя та сильно похорошела за последние два года. Пэнси брала злость. Злость и ревность буквально били из неё ключом. Милисента не смогла бы понравиться Драко примерно никогда. Малфой никогда не обращал внимания на таких невзрачных и тихих девчонок, бесхарактерных. Но Пэнси почему-то даже думать не хотелось о том, что он действительно может обратить на Булстроуд своё внимание, а в конце и вовсе предпочёл бы её. Выбрал бы её, остался с ней, а не с Пэнси. Он ведь и правда мог. Слишком большие жертвы. — Паркинсон, — Булстроуд снова открыла рот, будто ей было что сказать. — это ты для него скучная. Что в тебе есть, кроме внешности? Может и не зря Булстроуд распределили на слизерин? Оказывается, в ней всё-таки было что-то ядовитое. — Не переживай за это, я отличный собеседник.***
Лето перед четвёртым курсом. Драко наконец нашёл себе друга в лице Блейза. Пэнси отчётливо понимала, что есть множество вещей, которые Драко не может или просто не хочет с ней обсуждать. Она даже была рада сложившемуся на третьем курсе тандему. Забини каждое лето покидал Англию, меняя её на Италию. В этом году он даже позвал ребят с собой, но согласился только Малфой. Он должен был отправиться туда всего на неделю в самом начале августа. Пэнси прибыла в Малфой-Мэнор за день до его отъезда. Этим летом они виделись куда реже обычного: у Драко были постоянные одиночные тренировки по квиддичу, да ещё и занятия, на которых настаивал отец. Пэнси же весь июль провела во Франции. Драко сидел на кровати, обсуждая магический Париж с подругой. Он перебирал длинные чёрные волосы девушки, раскиданные вокруг неё, лежавшей спиной на постели. — Представляешь, там всё совсем по-другому! Ну, ты знаешь… Все другие, совсем! Там так легко дышится, будто проблем в мире никаких нет. Все такие спокойные… Ещё архитектура. Готика Франции совсем не такая, она будто, ну знаешь… лёгкая. От того, наверное, там всё кажется таким легким. А кофе! Там такой кофе! Я тебе привезла, кстати. — она говорила без остановки, широко улыбаясь. Драко даже не решался перебить её, боялся, что этот запал пропадёт. — Пэнси, не стоило, ты ведь знаешь… — Да, твой отец и бла-бла-бла. Я тебе позже отдам, твоя мама будет в восторге! Вы такого точно не пробовали! — Пэнси говорила воодушевленно. Он любил, когда она была такой. Такой простой, без своей Паркинсовской недовольной физиономии, искренне улыбающейся. Да она буквально светилась, когда они оставались вдвоём. — Хорошо, Пэнс, как скажешь, — Драко сдавленно хмыкнул. — А ещё, там такая странная мода на короткие стрижки у девушек. — Тебе бы пошло, — парень продолжал играть с концами её волос. — Бред! Ни за что не обрежу! — Пэнси хохотнула, задирая голову так, чтобы лицо Драко оказалось в её поле зрения. — Нет, правда, зачем тебе такие длинные? Хочешь гнездо, как у Грейнджер?4-й курс.
— И почему это на неё все так глазеют? — Драко не хватало только плюнуть в её сторону, до того его это возмущало. Блейз в свою очередь молча протянул другу пунш, не менее заботливо подлив туда увеселительного напитка. — А тебе глазеть совесть не позволяет? — весело пропел Нотт, подталкивая Забини плечом. Малфой совершенно точно глазел на неё, как и все остальные в этом зале. — Грейнджер сегодня и правда неплохо выглядит, — безразлично пожала плечами Пэнси, подходя ближе к друзьям. Она знала, что наверняка выглядит лучше, чем гриффиндорка. Только почему-то никто не удивлялся красивой бабочке, которая таковой была уже не первый день. В отличие от гусеницы, которая приобрела крылья только пару часов назад. Извечная несправедливость. — Неплохо выглядишь сегодня ты, а вот она – просто омерзительно. Ей совершенно не идёт это отвратительное платье. Да она сама себе не идёт! Ещё и этот причудливый Крам. Не знал, что у него настолько плохой вкус, — Драко не сводил глаз с улыбающейся Гермионы, продолжая плеваться ядом в её сторону и испепелять собственным взглядом. — Мерлин, Пэнси, не слушай его! Сегодня ты превзошла саму себя и выглядишь просто великолепно! — Блейз заметил, как после первой фразы друга, плечи девушки опустились, а руки с силой сжали стакан с напитком. — Да ведь, Тео? — Разумеется! — брюнет оживился и схватил подругу за плечи. — Лично я считаю, что ты самая красивая девушка на этом празднике. Конечно. Да. И мы все так считаем. Парни, ну скажите! Блейз охотно закивал и улыбнулся своей самой шикарной, фирменной улыбкой. — Именно. Это я и хотел сказать, Пэнс, — Драко неловко улыбнулся подруге, на секунду переводя взгляд на неё. К сожалению, лишь на секунду. Его глаза вернулись обратно к предмету…только чего? Ненависти? Обожания? — Ему не мерзко прикасаться к ней? — слизеринец переметнул взгляд на друзей, ища в их глазах поддержку или ответ. — Я всегда выгляжу великолепно, мальчики, не стоило мне об этом напоминать, — Паркинсон деланно не обратила внимания на реплику блондина, щёлкнув по очереди Блейза и Тео по кончикам носов. Слизеринцы разом наморщили носы и покривили лица, с двух сторон приобнимая подругу за плечи. Только Драко как будто с ними не было. Он весь был там, на танцплощадке. Пэнси не нужно было слышать от Блейза, Тео, Крэбба, Гойла или от кого-либо ещё о том, что она хорошо выглядит. Ей нужно было услышать это от Драко. Ей хотелось, чтобы он разглядывал её так же, как эту гриффиндорку. Ей нужно было хоть капельку того внимания, которое Драко уделяет чёртовой Грейнджер. Он мог кричать на неё, мог злиться, мог просто испепелять собственным взглядом. Девушке уже даже не нужна была симпатия, что уж говорить о любви. Простое внимание это всё, чего она когда-либо от него хотела. Она как дура провела в раздумьях над платьем почти месяц, советовалась с мамой. Несколько часов провела у зеркала перед балом только для того, чтобы услышать от него «ты такая красивая». Чтобы он взглянул на неё, как на девушку. Чтобы он взглянул на неё, как на Грейнджер. — Грейнджер, твоё платье отвратительное, ты знала? — нарочито безразлично поинтересовался Малфой, когда шатенка подошла к столу с пуншем, недалеко от которого стояли слизеринцы. Повернув голову в её сторону, он произнёс эти слова, сжав кулак в кармане мантии. Нервничал. — Малфой, ты отвратителен, ты знал? — Гермиона даже не подняла на него свой взгляд и, развернувшись, ушла. Драко чертыхнулся, его взгляд полз за ней, как змея. И даже не спотыкался о точеную фигурку подруги, которая впервые надела полуприлегающее платье из шёлка. Из материала, который он так любил с детства, потому что его мать всегда носила одежду из шёлка изумрудного цвета, которым он восхищался. Который так шёл бледной коже Паркинсон, к её угольным волосам и двум малахитам глаз. Он смотрел, буквально облизывал глазами девушку, больше похожую на зефир, в дурацком розовом платье. С дурацкой прической, с дурацким лицом. На сердце Пэнси пошла вторая трещина. Первая была уже слишком глубокой.***
Уже совсем не жаркий вечер августа. Солнце через каких-то пару часов спрячется за горизонтом. Лучи пробивались через большое окно комнаты, светлые стены окрашивались в золотистые и жёлтые оттенки, а деревянная мебель вовсе казалась огненно-оранжевой. Теодор нашёл в библиотеке фамильного поместья занимательную книжку со сказками. Все рассказы, думается, он уже слышал. Обложка была до боли знакомой, а в голову закрадывались мысли, что в его раннем детстве мама читала вслух каждый вечер именно эту книгу. Он не мог оторваться от неё уже пару дней, читая в запой. Дверь распахнулась почти с ноги, тревожа спокойствие Нотта. В дверях стояла Пэнси. Глаза были заплаканы, рот кривился, а волосы… едва длиннее подбородка. Нотт даже не понимал, какой вопрос ему нужно задать ей первым. Ему показалось, лучше не спрашивать: «Что ты тут делаешь?» и «Как ты вообще сюда попала?», это явно сейчас будет лишним. — Теодор… — она подбежала к нему, вешаясь на шею. Впервые обняла. — Ну же, чего ты? — Теодор начал легонько поглаживать её руку. Так вроде делал Малфой, когда она нервничала. — Я уродина. — Пэнси снова начала плакать, прямо во весь голос. Он и это видел впервые. — Совсем не уродина. — Совсем уродина! Я как дура поверила Малфою! — она подскочила, вставая перед лицом Теодора, указывая на свои короткие волосы. — Тебе очень хорошо! Лицо сразу стало таким… — Нотту хотелось сказать, что лицо стало похожим на лицо его матери. Она носила точно такую же короткую стрижку, только волосы матери скорее были темно-коричневыми, а не чёрными, как у Паркинсон. Отец всегда, вспоминая мать, упоминает: «У тебя её глаза. Её синие красивые глаза». Глаза Пэнси были зелёными, Теодор всегда это подмечал. Так они становились куда ярче, видимо, мать по той же причине ещё в молодости обстригла свои длинные волосы, достающие до копчика. Пэнси хотелось разглядывать. — Страшным! — Да нет же, выразительным! Так гораздо лучше! — Правда? — Паркинсон продолжала всхлипывать, присаживаясь рядом. — Правда. Подожди, тебя Драко постриг? — Тео все не давала покоя фраза «поверила Малфою» — Нет, он сказал, что так мне будет лучше, — Пэнси ненадолго замочала, набирая воздуха. — И что у меня волосы будут, как у дуры Грейнджер... — весь кислород, который подруга так старательно набирала, рывком вылетел из груди с новым приступом рыданий. — Не будут. — Конечно не будут, их ведь теперь нет! — Паркинсон была жутко смешной, но смеяться сейчас точно было нельзя. — Они есть! Тебе очень идет! Ты очень красивая, Пэнс! — Теодор уже не знал, что ему сказать, чтобы она хотя бы плакать перестала. — Да? — Да! — А он сказал… — А если он хоть ещё что-то скажет, я сам ему язык вырву. Ты как вообще сюда попала? — у парня уже не было сил. Этот разговор казался всё глупее и глупее. — Отец твой пустил… — девушка уже только тихо сопела, старательно утирая слёзы. — Ничего себе, — Нотт немного удивился, зная отношение отца к гостям. — А почему ты вообще решила, ну, ко мне прийти? — Драко в Италии у Блейза… Я решила, что ты… Мы вроде бы… друзья? — она подняла на него свои глаза, видимо только сейчас осознав, где находится. — Конечно друзья, Пэнс. Здорово, что не я один так думаю.4-й курс.
— Эй, Грейнджер! — девушка шла по коридору замка, к сожалению, в одиночестве, когда услышала знакомый голос, отдающийся эхом от каменных стен. Сегодня была суббота и Гермиона обещала мальчикам провести время в Хогсмиде, взяв с собой Виктора. Рон вообще-то всегда просил взять с собой Виктора, и вот, наконец, у парня выдалось свободное время для общего похода в Хогсмид. Она обещалась подойти ровно к трём. Сейчас было уже три часа и десять минут. Девушка немного задержалась из-за выполнения домашнего задания, иначе потом времени бы не было совершенно. Гермиона ненавидела опаздывать. А сейчас опоздает ещё сильнее. — Чего тебе, Малфой? — шатенка рывком развернулась, а лёгкий шарф крутанулся вслед за девушкой. На улице стоял один из самых тёплых апрелей, которые она только знала. Иногда Гермионе казалось, что Малфой только и делает, что ходит за ними с Гарри по пятам, ища возможность для перебранки. Её это злило, жутко злило. Он был как заноза в пальце, к боли от который привык настолько, что если её вытащить – отсутствие дискомфорта будет до ужаса непривычным. Эту занозу точно захочется вернуть. Слизеринец уже почти два месяца не задевал её по любому поводу. Первые две недели Гермионе казалось, что наконец её жизнь пришла в норму. Потом она заметила, что стало некомфортно. Полное безразличие Малфоя не было нормой. — Ну и где твой муженек? — Малфой по каким-то причинам был не то, что без Забини и Нотта, он был даже без Паркинсон, которая вообще от него не отлипала. — Какой муженек? — тяжело выдохнула гриффиндорка. — О, ты не можешь определиться, кому из них будет не так страшно запачкаться? — Малфой ухмыльнулся, подходя к ней немного ближе. Теперь их разделяло всего метра полтора, а не половина коридора. — Ты что-то хотел? — не выдержала Гермиона. У неё совершенно не было на него времени. — Да. — коротко ответил он, делая ещё шаг вперед. — Мне нужен Крам. Не подскажешь, где его комната? Ты наверняка осведомлена о месте нахождения его койки. Какой же он мерзкий. Девушка терпеть не могла шутки ниже пояса, которые слизеринцы взяли в оборот ещё на курсе третьем. Полнейшая ерунда. О чём может идти речь, если им всем по пятнадцать? Ей было стыдно признаться что не так давно она впервые поцеловалась, а эти, кажется, вообще ничего не стеснялись. Откуда в них было столько спеси? Где их манеры, в конце концов? Эти слизеринцы только и делают, что хвастаются своей голубой кровью, поведение же совершенно не соотвествует данному «статусу». — Мерлин, Малфой, — шатенка разозлилась ещё сильнее. Однако этот придурок только больше расплывался в улыбке. — Во-первых, я не осведомлена о нахождении кровати Виктора, во-вторых, отвяжись от меня. У меня нет на тебя ни секунды времени. — отчеканила Гермиона. Девушка развернулась и продолжила свой путь по коридору, надеясь как можно скорее достигнуть его конца. — Гре-е-ейнджер. — он не шёл вслед за ней. Просто сказал её фамилию, будто она её забыла. Гермиона старалась не поворачиваться, просто идти дальше. Дойти наконец до поворота. — Да скажи просто где он! — Малфой не выдержал. — В Хогсмиде. — коротко ответила она, наконец дойдя до поворота. Чёрт знает, зачем она вообще ему ответила. Скорее всего, просто не хотела вступать с ним в более долгий диалог. Ей показалось, что до её ушей долетело резкое «спасибо». Видимо, всё-таки только показалось.