the beautiful is revealed in her

Летом они постоянно гуляют допоздна, пока не почернеет небо, и светить не будут одни фонари. Они находят самый темный уголок в парке, где не ходят люди и долго-долго целуются в полной темноте. Джи привыкает сидеть на коленях Сэ Бек с разведенными ногами, Сэ Бек привыкает вечно держать Джи Ен за талию. Джи Ен оттягивает нижнюю губу Сэ Бек, и та, привыкшая к темноте, рассматривает ее сексуальное выражение лица. Джи Ен прирожденная актриса. Джи Ен трогает Сэ Бек руками за тонкие талию и ноги, оглаживает пальцами впалые ключицы и кусает ее за язык. Чувствует сухие фаланги пальцев на своей талии. Сэ Бек с ее ростом и фигурой по подиуму бы ходить, а не за компьютером сидеть с кучей отчетов. Джи Ен улыбается и пальцами лезет под ее топ. — Не здесь, — осаждает ее Сэ Бек. — Вдруг, пройдет кто-то. — В той примерочной ты проявляла больший энтузиазм, — нагло напоминает Джи Ен, а Сэ Бек поставить против нее нечего. — Я так хочу тебя, что ждать уже не могу. Сэ Бек нервно оглядывается по сторонам. — Быстрее, — с хитрой улыбкой подгоняет Джи Ен. Сэ Бек соглашается только на один раз, дрожащими руками расстегивая ей штаны. Быстрее получается не сразу — Сэ Бек долго пытается расстегнуть ширинку джинс Джи Ен трясущимися руками, та целует ее в лоб для уверенности и вздрагивает, растягивает губы в довольной улыбке, чувствуя внутри ледяные пальцы. — Холодно, блять! — громко ругается Джи Ен, и Сэ Бек затыкает ее поцелуем. Двигается она неровно, долгими секундами медлит и сразу резко вводит дальше, так же резко выходя. Сбитый ритм и грубые движения — сочетание хуевое, но у Джи Ен снова сносит крышу. Ей, очевидно, не так важно, что с ней делает Сэ Бек, она получает удовольствие от того, что это делает Сэ Бек, а не кто-то другой. Хотя, она, конечно, не уверена, нравится ей такое или нет, но это так похоже на Сэ Бек, и так охуенно само по себе. Вдох, выдох. Джи Ен, разгоряченная и напряженная до предела, выгибается и громко простанывает одно имя, которое она готова повторять годами, кончает, закусив губу до крови. Сэ Бек проводит языком линию по шее и целует, второй рукой проводя по волосам. — Моя очередь, — кое-как отдышавшись, говорит Джи Ен. — Нет, — Сэ Бек не соглашалась на второй раз вообще, не говоря уже о том, что стонать будет уже она. Знает прекрасно, как охуенно отлизывает Джи Ен, знает, что Джи Ен использует именно это оружие. Сэ Бек не устоит. — А у тебя никто не спрашивал, — Джи Ен слезает на асфальт и, сидя на коленях, расстегивает джинсы Сэ Бек, опускает их вместе с нижним бельем, демонстративно спрашивая, почему Сэ Бек носит спортивное, а не черное кружево. Еще битую минуту она рассказывает, по каким причинам Сэ Бек просто необходимо надевать черное кружево, будто бы и не замечая испепеляющего взгляда, прожигающего у нее во лбу дырку размером с арбуз. Свое дело она делать умеет и, Сэ Бек стонет громко, сразу зажимая рот руками. Джи Ен улыбается, проводит и оглаживает, кусает клитор зубами, посасывая и нагло слушая заглушенные стоны. Расцеловывает цветочком, надавливает слабо, знает ведь, что Сэ Бек чувствительна и очень сентиментальна в такие моменты. Никто бы не поверил, что Джи Ен себя в руках лучше держит, но только она знает, какая Сэ Бек, когда отдается ситуации, когда мозги, как лампочка, выключаются, и она перестаёт мыслить рационально. Джи Ен, как всегда — нежна и аккуратна, осознаностью действий выводя Сэ Бек на грань. Та мысленно материт ее, суку злоебучую, за эту сцену. Громко дышит, кричит в руки, когда кончает. У нее, кажется, пар из ушей идет, а лицо красное от стыда и смущения. Жжет кожу пиздец, и Сэ Бек, освобождая руку, оттягивает от себя Джи Ен за волосы, собирающуюся разбить ее во второй раз. Джи Ен вслух оценивает это место по десятибалльной шкале, ставит этой лавочке в парке восьмерку и накидывает еще туеву хучу мест, где, по ее нескромному мнению, им стоит потрахаться. Сэ Бек молча запоминает каждое, а ее богатое воображение незамедлительно подкидывает прекрасные картинки.