Сталь и глина

Караваны подъехали к Горе в полночь. На пустоши перед воротами были заранее выстроены шатры, на входе стояла двойная стража. Пропускали в первую очередь рабочих с семьями, регистрируя даже самых маленьких, поклажу, животных и домашних птиц, если таковые имелись. Полагалось, что рабочие останутся в Эреборе до начала лета, а там или же вернуться в Железные Холмы, или продлят контракты. Здесь были шахтеры, литейщики, кузнецы, ювелиры, каменщики, резчики и многие другие. Было видно, что король Даин не поскупился, прислав много мастеров своего дела. Среди прочего прибыли даже пивовары, повара и прислужники. Многие гномы суетились у почтовой повозки, которая привезла посылки от семей раненых и целителей. Однако для меня ничего не было. Даже письма от Дженки я не получила, что меня невероятно опечалило и встревожило, но гном, привезший почту, успокоил меня, сказав, что, возможно, моё письмо просто не дошло до моей тётки, так как по приезде все спешили, гномы в Железных Холмах были на взводе, даже перекрыли главные ворота, чтобы быстрее проверить имена в списках погибших и раненых. Так что неудивительно, что письмо могло просто затеряться в такой суматохе. Ничего не оставалось, как зацепиться за его объяснения и передать другое письмо, взяв заверение, что гном самолично за лишнюю монету передаст письмо из рук в руки. Разгружались несколько дней, расселялись и того дольше, несмотря на то, что работали круглосуточно. Не успели мы закончить принимать железногорцев, как прибыли караваны из южных земель — главы других кланов прислали посильную помощь. Айронфисты привезли мех, сухофрукты, коренья и лекарства. Блэклоки — инструменты, деревянные рамы и кожу для кузнечных мехов, лекала для наковален. Стоунфуты — кирки, лопаты, бочки, ящики и целый табун козлов. Благодаря новым рабочим рукам, уборка и реставрация помещений пошла намного быстрее. Уже совсем скоро можно было арендовывать отдельное от общих спален жильё. Сафа с семьёй поселились в небольшом доме недалеко от восточных шахт, так как её муж был шахтером и уже начал работать на очистительных работах. Медх нанялась кухаркой на королевскую кухню под шефствованием сэра Бомбура и получила временное жильё. Ирда и я всё ещё ждали очереди. Ирда работала швеёй и прачкой. Я же, послушав совета принца Фили, нашла на последнем, нижнем уровне, в том месте, где сливались воедино подземные ручьи, образуя реку, несколько уцелевших гончарных мастерских и принялась за работу, благо глины на берегах реки Келдуин было предостаточно. На деньги сэра Двалина я купила инструменты, древесину и уголь для розжига печи. Старый гончарный круг был ещё вполне годен для работы. У меня ушло три дня на уборку и чистку печной трубы, а потом я не без радости принялась за работу. Глина из реки Келдуин была первосортной. Изделия словно сами ложились под ладони и обретали форму. Я налепила тарелок, мисок, кувшинов и кружек, так необходимых всем и каждому, покрыла росписью и эльфийской глазурью и продала их по весьма выгодной цене в первые открывшиеся таверны и кухни, получила новые заказы и полностью погрузилась в любимую работу, не забывая при этом приходить к принцу Фили, который уже вовсю шевелил правой ногой, однако левая так и оставалась обездвиженной. При этом свистульку я тоже изготовила, но не спешила отдавать её принцу, надеясь, что принц удвоит свои усилия и быстрее восстановится после битвы. Моя мастерская находилась далеко от густонаселенных мест, в глубине горы. Воду я брала из запруды, до которой нужно было пройти по нависающим над бурным потоком глыбам. В самой подгорной реке воду было не достать — мешал высокий берег, поэтому приходилось, вооружившись фонарем, идти к спрятанному в отрогах озерцу. Вот и в этот раз я вышла из мастерской, прихватив с собой фонарь и ведро. Как обычно, пройдя по созданному обвалами мосту, я прошла к запруде, поставила фонарь на камни, сняла сапоги и, завернув юбку, вошла в подогреваемую подземной лавой воду. Над озером всегда клубился легкий туман, играя тенями в тусклом мерцании фонаря. Мне здесь очень нравилось. Но засиживаться не было времени. Сэр Бомбур заказал несколько десятков горшков для запекания, а переселенцы нуждались в пинтовых кружках, детских горшках и всяческой посуде от ваз до блюдечек, к тому же я решила сделать для детей свистульки в виде птичек, барашков и лошадок. Работы ожидалось много, а поэтому любоваться на стелившийся по глади воды туман времени не было. Зачерпнув воды, я уже собиралась выйти на берег, как вдруг в шагах пяти от меня что-то вынырнуло. Завизжав, я выронила ведро и шлепнулась в воду, но тут же вскочила и, не разбирая дороги, ринулась прочь. Пробежав несколько метров, я врезалась коленом в каменный валун и упала. Обернувшись, увидела тусклый свет от собственного фонаря и огромную, как мне показалось, надвигающуюся на меня тень с разведёнными в сторону руками — как будто это существо хотело схватить меня. Зашептав молитву я кое-как встала и поковыляла к мосту уже на ощупь, так как свет сюда уже не доходил, и я не видела даже своих рук. Вдруг сзади зашуршали шаги и я ускорилась. Я слышала, как подо мной бурлит подземный Келдуин, а значит я на мосту и осталось недалеко до мастерской. Ещё чуть-чуть… Вдруг я почувствовала прикосновение к своему плечу и резко развернулась, занесла руку для удара, но ноги мои не нашли опоры и я с воплем полетела вниз, ненароком утаскивая за собой преследователя. Бурные воды сомкнулись надо мной и закрутили в своём ледяном вихре, однако я не ушла на глубину — меня с силой вырвали на поверхность чьи-то руки. Мозг от страха почти отключился. Я пыталась бороться с напугавшим меня чудовищем и с рекой. Но сил не хватало. В какой-то момент я просто обмякла и позволила тащить себя, и даже, когда ощутила руками и ногами береговую гальку, не стала сопротивляться и дала кинуть себя на камни, словно была тряпичной куклой. Мой преследователь и спаситель в одном лице резким движением перевернул меня на спину и похлопал мои заледеневшие щеки. Я закашлялась, выплевывая, кажется, тонну воды. — Какого балрога ты побежала в темноте?! — заорало на меня нечто. — Именем Махала, сгинь чудище! — прохрипела я, зажмуриваясь, хотя и так ничего не было видно. — Головой ударилась? — закричал гном, — Какое я тебе чудище? — Махал и великие Валар, помогите, пожалуйста, — лепетала я, всё ещё находясь в шоковом состоянии. Я услышала хрип, скрежет клыков и ещё какие-то непонятные и потому ужасающие звуки, и начала изо всех сил выкручиваться, и со всей дури колотить кулаками по воздуху, иногда попадая во что-то твердое и лохматое. Но тут мои руки перехватили и прижали к камням над моей головой. — Угомонись уже, сумасшедшая! — зарычали мне в ухо. Всхлипы тонули в тяжелом дыхании, от холода и страха начали стучать зубы и колотить всё тело. Щеки кололо чужое горячее дыхание и мокрые пакли волос. Холодные капли с чужого лица капали мне на лоб, нос и шею. Мне вдруг показалось, что этот кто-то приблизился настолько, что я ощутила прикосновение его кожи к своим губам. — Если не согреемся, то закоченеем, — прозвучало у самых губ и я дернулась, чтобы отвернуться. До меня наконец дошло, что это простой гном, а не какое-то подгорное чудовище, желающее сожрать меня. Тем не менее, он был неприлично близко, практически лежал на мне, а наши губы почти соприкасались, что и вовсе было непозволительно. — Отпустите, — вырвалось у меня вместе с моей попыткой оттолкнуть гнома. Мне хотелось сказать это грозно, но голос сорвался на умоляющий писк. Но гном вдруг послушно отстранился и быстро встал, он подхватил меня, поднимая на ноги и, не дожидаясь от меня реакции, потащил по камням в сторону озера. Я то и дело спотыкалась и проваливалась ногами между камней, путаясь в отяжелевшей от воды юбке, но железная хватка не давала мне упасть. Вскоре я увидела свет своего фонаря, а потом и своего преследователя. — В-в-ваше величество, — прошептала я, отворачиваясь, потому что на его величестве не было никакой одежды. Торин довёл меня до озера и велел заходить в теплую воду, отогреваться. А сам начал быстро натягивать штаны и рубаху, которые, оказывается, лежали недалеко на одном из камней. Ненароком я повернула голову, но увидела только расплывчатый в тумане силуэт короля. — Раздевайся, я дам тебе свой плащ, — сказал он, не оборачиваясь на меня. — Я и так дойду, — сказала я, чувствуя себя глупой до бесконечности. — Это приказ, — невозмутимо сказал Торин, — Немедленно раздевайся. У тебя же недалеко мастерская? Там есть печь? — Есть, — ответила я, не успев удивиться тому, что король знает о моей мастерской. Хотя он же король. Он должен всё знать, что творится в его королевстве, наверное. — Отлично. Там и отогреешься, — сказал он, обернувшись в мою сторону и поймав мой взгляд, отчего я чуть не нырнула в воду с головой. Он кашлянул, подхватил свой меч и исчез в темноте, давая мне возможность спокойно переодеться. Я вылезла из воды только тогда, когда звук шагов полностью исчез вдали. Скинув с себя мокрую одежду, я завернулась в оставленный Торином плащ, взяла свой фонарь, ведро и бельё и, прихрамывая на обе ноги, поплелась в сторону мастерской. Около моста меня ждал король. Как он не навернулся в темноте на огромных валунах, осталось для меня загадкой. Он выпрямился, заприметив меня, а потом молча перехватил ведро с бельём и фонарь и быстрым шагом пересёк каменный мост. Я старалась не отставать, боясь произнести хоть слово. Ноги ныли, кожа на них и на руках, кажется, была содрана. В груди всё ещё побаливало от количества попавшей внутрь воды. — Ты ранена? — обернулся Торин у лестницы, ведущей на верхний ярус гончарных мастерских. — Всё в порядке, ваше величество, — проговорила я хриплым голосом и чуть не упала, потому что больное колено, которым я ударилась о валун, вдруг ни стого ни с сего подогнулось. Торин успел шагнуть ко мне и подхватить за талию, не дав растянуться на камнях. При этом он выронил ведро с моим бельём. Гулкое эхо пронеслось над рекой и утонуло где-то за запрудой. — Прошу прощения, — пролепетала я, оказавшись прижатой к его груди. Отвернув голову в сторону, я сделала шаг назад, заставляя короля отпустить меня, что, как мне показалось, он сделал нехотя. Несмотря на зверский холод, я почувствовала, как румянец заливает мои щеки. На мгновение наши с королём глаза встретились, но я сразу же отвела взгляд и начала собирать вывалившуюся одежду обратно в ведро. — Дай мне руку, — король Торин протянул мне ладонь, — Ты ушиблась. Я помогу тебе дойти до мастерской, а потом прикажу целителю осмотреть тебя. — Уверена, это просто царапины, — сказала я, но руку дала, потому что ноги еле шевелились, и не только от боли. До мастерской мы дошли молча. На всей улице только в одном помещении горел свет. Больше горшечников в Горе пока ещё не было. — Где у тебя уголь или древесина? — начал тут же командовать Торин, меря большими шагами мою мастерскую и заглядывая в корзины, ящики и за стеллажи с посудой, — Надо подбросить дров в печь. — Я сама, ваше величество, — поспешила я ему на помощь, но он остановил меня резким взмахом руки. — Ты садись ближе к огню, — сказал он, найдя наконец-то корзину с дровами, — У тебя здесь есть чайник? Но отвечать мне не пришлось, потому что он уже достал с надпечной полки небольшой медный чайник и поставил на печь. — Показывай, — повернулся он ко мне. — Что? — не поняла я.  — Свои раны на ногах и руках, — Торин подошел ко мне и навис, словно скала, ожидая бесприкословного выполнения приказа. Я же поплотнее укуталась в его длинный плащ и, с тревогой поглядывая на короля, сжалась на скамье, которую обычно использовала для только что обоженной посуды. — Да не трону я тебя, глупая, — сказал он, еле заметно вздохнув, — И чего ты удумала бегать в темноте по разрушенным пещерам? — Ну так вы ж меня напугали, — тихо сказала я, — Вынырнули, словно водяное чудище. У меня чуть сердце не окаменело. — Я ж звал тебя по имени, — приподнял брови король, — Вряд ли чудище могло знать твое имя. — Я не слышала, — прошептала я, пряча глаза, — Так перепугалась, что вообще плохо соображала. — А что ты так далеко забрела? — спросил король, усаживаясь на скамью рядом со мной, от чего мне показалось, что воздух стал тяжелее и горячее. Он закатал рукава рубахи, обнажая сильные, все в прожилках и венах руки гнома, который всю жизнь держал в руках если не меч, то молот. — Я за водой хожу к той запруде, — объяснила я, с трудом отрывая взгляд от его рук, — С этой стороны берег слишком крут, да и течение сами знаете, какое. — Да уж, — чуть улыбнулся Торин, разглядывая меня, — Испугалась небось. Я покраснела и опустила голову, уставившись в пол. Тепло, исходящее от его тела обжигало не хуже печи. — Спасибо, что вытащили меня из воды, — проговорила я, смущаясь воспоминаниям. Ведь в тот момент на короле не было одежды. Наверное, ему вдвойне неловко в такой ситуации. Он же король, а не кто бы там. Король Торин поднял было руку, но я вздрогнула и слегка отшатнулась в неловкости, испугавшись, что он хочет до меня дотронуться, и он тут же её опустил и сжал пальцы в кулак. — Так значит, это твоя мастерская, — вдруг сменил тему Торин, оглядываясь. — На самом деле она не моя, — начала объяснять я, — Но принц Фили сказал, что могу пока пользоваться любой мастерской, пока не приобрету собственную. Когда я упомянула принца, я заметила, как напрягся король. Он даже выпрямился и расправил плечи, весь подобрался, как перед битвой. — Но если вы против, я сегодня же освобожу помещение, — поспешила заверить я его величество, — И заплачу за все дни, что я здесь провела… — Ты можешь остаться, — перебил меня Торин, вставая с места, — Эта мастерская отныне твоя. — Но… — Это меньшее, чем я могу отблагодарить тебя, — сказал Торин, глядя прямо мне в глаза, а по моей коже тем временем вырастали мурашки размером с Железные Холмы. — За что вы хотите отблагодарить меня? — севшим голосом спросила я, дотрагиваясь до шрама на руке под плащом. — За то, что ты не даешь Фили сдаться, — спокойно ответил Торин, — За твою храбрость и чистые намерения. — Но это слишком щедрый подарок. Я не заслуживаю… — Ты заслуживаешь большего, Хаэ, — голос короля перешел на еле слышный шопот, — Только ты сама этого пока ещё не понимаешь. — Я не знаю, как выразить вам свою благодарность, ваше величество, — я поспешно встала со скамьи и попыталась поклониться, не выпустив из рук плащ. — Этого вполне достаточно, — улыбнулся Торин, видя мои потуги, — А теперь выпей горячего и отдохни. Не хотелось бы, чтобы королевский горшечник Эребора свалился с простудой, и в День Присяги нам не хватило бы пинтовых кружек. — Ваше величество? — я округлила глаза в удивлении, — Я правильно понимаю, что… — Да, я пришлю тебе заказ на кружки с эмблемой Эребора. Они должны быть готовы к середине весны, — кивнул король. — Я не про заказы… — Ты про королевского горшечника? — улыбнулся Торин, — На данный момент ты единственный горшечник в Эреборе, а посему и королевский. Ты что-то имеешь против? — А как же король Даин? — у меня в животе всё заходило ходуном. — Ты разве королевский горшечник Железных Холмов? — Нет, но… — Тогда всё решено, — резко перебил меня Торин, — Завтра подойди к сэру Бофуру, пусть сделает тебе печать гончарного цеха. Мне надо, чтобы на всех изделиях теперь была печать Эребора, мастер Гирд. — Мастер Гирд, — прошептала я одними губами, и по телу пробежал радостный трепет вперемешку с горьким привкусом, что всё это незаслуженно. Пока я отходила от шока, Торин налил мне в кружку просто горячей воды, так как не нашел чайных листов, и сунул её мне в руки. — Как только отогреешься, сходи к целителям, пусть осмотрят твои ушибы, — Торин направился к выходу, — И отдай ты уже свистульку Фили, не мучай его. Он заслужил, — он кивнул в сторону стеллажа, где выстроились в ряд несколько разного размера и типа свистулек. Фили действительно заслужил, ведь не только начал двигать одной ногой, но и пытался ходить с помощью специальных палок, и уже не был заточен в четырех стенах, а вовсю участвовал в жизни Горы. Я кивнула, потому что всё ещё не приобрела способность говорить, и король ушел, оставив меня в состоянии близком к обмороку. Только намного позже, когда я, переодевшись в высохшую одежду, хромала по мастерской, стараясь унять бешенно колотящееся сердце, мои мысли упорядочились и приняли тот факт, что теперь я официально принята на работу королевским мастером. Отец будет мною гордиться! А как бы гордилась мама! Сжав свистульку в кулаке, я направилась к Фили, который, несмотря на то, что ему выделили покои во внутреннем дворце, предпочитал ночевать рядом со своим братом Кили, который так и не проснулся. — Пылающих кузен вам, принц Фили, — поприветствовала я его, войдя внутрь. — О, Хаэ, ты сегодня поздно, — Фили отложил в сторону рулон пергаментной бумаги и радостно улыбнулся, — Я уж подумал, что ты не придешь. — Я бы не осмелилась ослушаться приказа короля, ваше высочество, — я подошла к столу, за которым сидел Фили и поставила перед ним глиняную птичку, расписанную изящным узором в стиле старых гномьих мастеров. — Неужели я дождался, — хмыкнул Фили, осторожно беря вещицу и разглядывая со всех сторон. — Вы давно заслужили от меня этот скромный подарок, — улыбнулась я. — Можно? — Фили поднёс свистульку к губам и, получив мой одобрительный кивок, легонько свистнул. Комната утонула в птичьей трели. — Как настоящая ласточка! — Принц удивленно уставился на меня. — Почти, — польщенно сказала я. — Но как? — Фили начал вертеть свисток в руках, пытаясь разгадать загадку самостоятельно. — Всё очень просто, — понизила голос я, чтобы никто из стоящих снаружи стражников не услышал, — Надо поймать ласточку, вынуть из неё горловую косточку и вставить внутрь свистульки. — Да ладно! — прохрипел Фили, отводя от себя руку со свистулькой подальше и сморщиваясь, словно от лимона, — Фу, гадость какая! — Шутка, — засмеялась я, не сдержавшись. Уж больно вид принца был потешный. — Ха, — проговорил недоверчиво Фили, а потом тоже захохотал так, что внутрь заглянул один из стражников. — А вы поверили, — вытирая слезы, проговорила я. — А кто бы не поверил! — хохотал Фили, — Горловая косточка! Вот я дурак! В этот момент внутрь вошел король, и я подавилась смехом, потому что взгляд Торина был весьма недовольный. — О, дядя, послушай, — Фили дунул в свистульку, и комната снова наполнилась пеньем птиц. — Это та самая свистулька? — поинтересовался король. — Да, ваше величество, — я чуть поклонилась, отвечая на вопрос. — Она стоила того, чтобы попотеть, — Торин многозначительно посмотрел на своего племянника, а тот довольно растянулся в улыбке. Не обращая больше на нас внимания, Торин опустился рядом с принцем Кили и бережно поправил ему сбившиеся волосы, а потом прижался лбом к его лбу. Такой нежный и интимный жест со стороны короля Эребора вызывал во мне чувство неловкости. Я прошептала Фили извинения и быстро ушла, чтобы не мешать. Было больно смотреть на то, как сильный и молодой гном мечется в бреду, а его любящий дядя, всесильный король гномов, победитель дракона, в бессилии опускает руки. На следующий день король снова пришел к принцам, когда я была у Фили и мы обсуждали роспись на заказанных королем кружках. Фили считал, что герба будет достаточно, но мне казалось, что надо добавить руны или старинные узоры по кайме. Так и не придя к общему мнению, мне пришлось поспешно уйти. По пути домой, я заглянула к Медх, которая часто оставляла для меня вкусняшек с королевского стола, а ещё снабжала меня последними сплетнями и новостями.  — Слышала, теперь у тебя заказы от самого короля, — поставив передо мной дымящийся горшочек с мясом, сыром и картошкой, радостно сказала Медх. — Угу, — обжигаясь, но продолжая пихать вкуснятину в рот, проговорила я. — Вот ведь славно как! — хлопнула в ладоши Медх, — А Ирда теперь в швейном работает, ты слышала? Нет? Так вот, она тоже получила заказы на пошив праздничной одежды для короля и принцев. А ещё слышала, к ней зачастил сэр Нори. У него то рукав порвался, то пуговицы растерялись, — захихикала гномка. — Да ладно! — я аж уронила картофелину на стол от удивления, — И что? Всё серьёзно? — Вот чего не знаю, того не знаю, — скрестила руки на груди Медх, — Ирда же ничего толком не рассказывает. — А как же сэр главнокомандующий? — спросила я, подхватывая ускользающий картофель пальцами. — Ну, — протянула Медх, — в таком деле, кто не успел, тот опоздал. Надо было быть пошустрее сэру главнокомандующему. — Это с чего это мне быть пошустрее? — прогремел голос над нашими головами, и мы с Медх чуть со скамейки не попадали. — Да у меня ж пирог в печи! — быстро проговорила Медх, убегая в даль кухни и оставляя меня одной отдуваться перед сэром Двалином, который обошел стол и сел напротив меня, тяжело уронив руки на столешницу. — Ну? — хмыкнул он как-то недобро, смотря исподлобья. Я медленно начала было вставать, но под его взглядом тут же села на место. — Сэр Двалин, — с трудом проглотив кусок мяса, сказала я, желая перевести разговор на отвлеченную тему, — Я же вам денег должна. Думаю, что скоро смогу отдать. У меня большой заказ на пинтовые кружки от самого короля. — Поздравляю, — буркнул сэр главнокомандующий, — Так что вы там с кухаркой обо мне болтали? — Да ну что вы, сэр Двалин, — улыбнулась я, как мне показалось, довольно мило, что никак не отразилось на лице хмурого Двалина, — Мы про другого главнокомандующего говорили… в Железных Холмах… — Про Ордиха Финедира? — уточнил сэр Двалин, а я бросила быстрый умоляющий взгляд на Медх, но та делала вид, что предельно занята работой. — Ага, про него, — почесала я лоб и сделала вид, что весьма заинтересована в кортошке с мясом. — А ну тот да, не шибко шустрый, — согласился Двалин, а я аж поперхнулась воздухом, услышав сдавленный хохот Медх, — Эй, женщина! — гаркнул сэр Двалин в её сторону, — Мне то же, что и горшечнице! — Так, нету больше, сэр главнокомандующий, — тут же перестала веселиться Медх и развела в стороны руки, — Это то, что осталось с обеда. Есть хлеб, если хотите. — А что ж ужин? Не готов ещё? — рявкнул недовольный Двалин. — В печи, — кивнула в сторону огромных печей Медх и прикрикнула на гнома в колпаке, который перетаскивал котлы с водой и разбрызгивал всё вокруг. Видя, как нахмурился сэр Двалин, я пододвинула в его сторону свой ещё довольно полный горшочек. — Сэр Двалин, если не побрезгуете, то я могу поделиться, — сказала я, мило улыбаясь. — А чего это брезговать доброй едой? Если не хочешь, то не надо было столько брать, — буркнул Двалин и принялся уплетать еду моей же ложкой. Я только и успевала, что моргать и переглядываться с Медх, которая тут же сообразила зелени, хлеба и сыра. — А ты чего ждешь? Наелась уже? — сверкнул сэр Двалин своими глазами в мою сторону. — Угу, наелась, — кивнула я, и в этот момент в кухню вошел сэр Балин. Он подошёл к столу, поглядел на Двалина, на меня, на еду посередине стола и улыбнулся, хлопнув сэра главнокомандующего по плечу.  — Да ты, братец, как посмотрю, времени зря не теряешь, — весело сказал седовласый гном, — Что ж… я лишь заглянул проверить, не найдется ли для меня немного хлеба и холодного мяса. — О, конечно, сэр Балин, — тут же засуетилась Мехд, — Найдется, непременно найдется. Она быстро собрала для господина Балина целую корзинку всякой всячины и торжественно вручила ему с самой милой улыбкой, какую я видела у неё. — Так ты садись с нами, — пригласил сэр Двалин своего брата. — Нет, нет, — замахал рукой гном, — Я не буду вам мешать. Ужинай, дорогой брат, со своей спутницей. — Я не с ней ужинаю, — вдруг перестал жевать Двалин, — Она просто здесь сидит. — Ладно, ладно, — тут же согласился сэр Балин, уже в дверях, — Приятного аппетита. — Да не ужинаю я с ней! — крикнул ему в след сэр Двалин, а потом уставился на окаменевшую меня и сжал в пальцах ложку до хруста костей, — Я с тобой не ужинаю! — сказал он мне, а я тут же закивала головой и переглянулась с Медх, которая аж покраснела от сдерживаемого хохота. — У меня там это… горшки в печи… , — не выдержав, я вскочила и бросилась прочь из кухни, чувствуя, как ярко, должно быть, пылают мои щеки.