Сталь и глина

— Выпейте воды, — Арон протянул мне кружку, — Пожалуйста, мастер Гирд. Уверен, что это какая-то ошибка. Я отмахнулась от него и снова схватила письмо. «… Хэдрик Гирд и его сестра в темнице. Удивительно, что вы ничего не слышали. Хотя, по правде сказать, мы тоже ничего не знали до тех пор, пока не был объявлен приговор несколько лун назад. Их обвиняют в подлоге и обмане. Я деталей не знаю, но судя по всему от семьи Гирд никто не откликнулся на призыв короля, а запись в переписи войск была подделана. Поговаривают, что старший Гирд прятался в шахтах, а его сестра покрывала его. В следующее новолуние Хэдрика клеймят и изгонят, а его сестра останется в темнице до конца дней своих. К дочери Хэдрика никаких обвинений не было озвучено. Да и она сейчас подданная короля Торина. Это всё, что я знаю. Расспрашивать много не могла, потому как боялась, что заподозрят в связи с ними и тоже отправят в темницу. Ты же знаешь, Арон, как у нас строго с изменниками…» — Новолуние, — пергамент в моих руках ходил ходуном, — когда новолуние? — я вскочила и схватилась за голову, не зная, что делать. — Через четыре дня, — очень тихо сказал Арон, всё ещё пытаясь всучить мне кружку с водой, — Это же неправда, мастер Гирд? Они что-то напутали, да? — Четыре дня, — обреченно простонала я, не замечая ничего вокруг себя, — Ни один посыльный не успеет. — Что я могу для вас сделать? — не унимался парень, — Вы только скажите… нет, прикажите! Я всё сделаю! Хотите поеду в Железные холмы и разберусь? — Ты? — усмехнулась я истерично, вышагивая по мастерской, — Да что ты сможешь? — выдохнула я, резко остановившись. — Но я знаю, кто может. — Мастер Гирд, не надо вам никуда идти в таком состоянии, — взволновано сказал Арон, перекрывая собой выход, — Вы ещё глупостей каких натворите. — Четыре дня, Арон, — чуть ли не закричала я на него, всеми силами стараясь говорить ровно, — Пропусти. Я знаю, что делаю. — Мастер Гирд… — Арон не посмел остановить меня, и я вышла из мастерской. Я шла, потом перешла на бег, не обращая внимания на редких гномов, возвращавшихся с поздней смены. Перед глазами стояли жуткие картины, в которых мой отец и тётя сидят на холодных камнях железногорских подземелий. Их вообще кормят? Их бьют? Им дают воду? Одеяла? Мои мысли путались, сбивались, на смену страха приходили чувство вины, боль и отчаяние. Почему меня не арестовали вместе с ними? Догадка билась внутри, и от неё становилось ещё больнее. Отец и Дженка наверняка защищали меня, взяв всю вину на себя. Оградили меня от позора и заключения. Не плакать. Только не плакать. И не трусить. Иного выбора всё равно нет. — Его величество в своих покоях, — отчеканил стражник, охраняющий вход во внутренний дворец. — Тогда отведите меня в покои его величества, — сказала я на удивление твердым голосом. Стражник смерил меня скучающим взглядом и вздохнул. — Никто не имеет права нарушать покой его величества, — отчеканил он равнодушно. — Это вопрос жизни и смерти, — процедила я сквозь зубы. — Если я позволю тебе пройти, то вопрос жизни и смерти будет уже моей проблемой, — насмешливо ответил стражник. — Я прошу вас, — мой голос дрогнул, но непоколебимый гном даже не шелохнулся, — Мне надо видеть короля немедленно! Иначе будет просто поздно! — Что здесь происходит? — возле меня выросла фигура сэра Двалина и стражник вытянулся в стойке смирно. — Сэр главнокомандующий, — повысил голос гном, отчитываясь, — Дама требует аудиенции у короля. — Мастер Гирд, что за срочность? Уже далеко заполночь, — спросил сэр Двалин, — До утра невмочь подождать? — Сэр Двалин, прошу, помогите мне встретиться с королем, — я умоляюще посмотрела на грозного гнома, — Это действительно важно. Очень важно! И времени совсем нет. — Хорошо, — после недолгого задумчивого молчания согласился сэр Двалин, внимательно изучая моё страдальческое лицо, — Надеюсь, у тебя имеется веская причина, мастер Гирд. — Благодарю, сэр Двалин. Спасибо! Большое спасибо, — выпалила я на одном дыхании, уже спеша за сэром главнокомандующим, который одним лишь кивком заставил стражников на входе расступиться. — Потом будешь благодарить, если в живых останешься, — хмыкнул сэр Двалин, ведя меня по широким коридорам с колоннами и террасами, мимо королевских стражников и каменных статуй. Он остановился перед высоким арочным сводом, по обе стороны которого стояла личная стража короля. Небольшой коридор заканчивался тяжелой, обитой железом дверью. Сэр Двалин сказал что-то стражникам и ударил по двери кулаком три раза. — Входи, Двалин, — услышала я усталый голос за дверью. — Я не один, ваше величество, — открывая дверь, произнес сэр главнокомандущий. В нос ударил запах табака. — Двалин, ты знаешь, который час? — в голосе короля послышалось недовольство. — Так ты примешь её? — сэр Двалин не вошел внутрь, так и стоял на пороге, а я за его спиной. — Её? — на этих словах короля сэр Двалин отступил в комнату, освобождая обзор, и я увидела стоящего у большого камина Торина с трубкой в руке. Одет он был в простую длинную рубаху до колен и домашние штаны. Мне стало ужасно неловко, но отступать я не собиралась. Слишком многое зависело сейчас от его величества. — Ваше величество, — поклонилась я, оставаясь на месте. — Мастер Гирд, — кивнул медленно Торин, переглядываясь с сэром Двалином, но тот лишь невозмутимо пожал плечами. — Прошу прощения, что отвлекаю вас в столь поздний час, — мой голос дрожал, несмотря на все мои усилия держать себя в руках, — Но у меня к вам очень важное дело. Вы выслушаете меня? — Раз ты уже здесь, то входи, — сказал король Торин, делая пригласительный жест рукой. Я вошла и остановилась, не пройдя и пяти шагов. Сэр Двалин остался стоять у входа, заложив руки за широкий пояс. Я оглянулась на него, не решаясь заговорить. — Двалин, оставь нас, — приказал Торин, видя мою неуверенность. Сэр главнокомандующий кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь. — Я слушаю тебя, мастер Гирд, — милостиво подбодрил меня король. — Я здесь, чтобы… — я облизала вдруг пересохшие губы, — чтобы… Мне пришлось сжать пальцы в кулаки и набрать в грудь воздуха, чтобы немного упорядочить разбегающиеся мысли. Торин терпеливо ждал, и во взгляде его была еле заметная весёлость. Наверное, именно это меня и разозлило, и позволило сказать то, что я и хотела. Как может быть кому-то весело в такой ужасной ситуации? — Я пришла требовать компенсацию, — выпалила я, глядя на короля. — Ещё днём тебе ничего не было нужно, — насмешливо сказал Торин, кладя дымящуюся трубку на каминную полку и начиная обходить стоявшее на его пути кресло, — С чего такая спешка? — Обстоятельства изменились, — я опустила глаза, не в силах выдерживать его взгляд, — Вы обещали выполнить любое мое требование. Я надеюсь, что вы сдержите своё слово. — И чего же ты требуешь? — король остановился передо мной, и я набрала в грудь воздуха. — Я треб… — я запнулась, и тут же продолжила, пока храбрость не покинула меня полностью, — хочу просить вас, чтобы вы взяли под свою защиту моего отца и мою тетю, ваше величество, — я сильнее сжала кулаки, вдавливая ногти в кожу. — Они сейчас в темнице у владыки Даина. Им вынесен приговор и через четыре дня его приведут в исполнение. Я прошу вас отменить указ владыки Даина, перевезти мою семью в Эребор и дать им свою защиту. Только вы успеете послать ворона с посланием, иначе я не посмела бы тревожить вас в такой час. Это всё. Повисло тяжелое молчание. Треск поленьев в печи заставлял меня вздрагивать, пляшущие по полу и стенам тени казались зловещими чудовищами, дышать становилось всё труднее. — В чем их обвиняют? — отрезал король Торин после долгой паузы. Голос его словно лезвиями резанул по воздуху. — Все обвинения ошибочны, — проговорила я отяжелевшим языком. — Я спросил, в чем их обвиняют? — повторил Торин жестче. — Вы выполните свою клятву? — я подняла глаза на Торина. Он стоял мрачнее грозовой тучи, и у меня пересохло во рту. — Мой кузен вспыльчив, но не настолько легкомысленен и глуп, чтобы наказывать своих подданных за мелкие проступки, — сказал король, вглядываясь в мои глаза, словно мог прочитать там правду. — Спрашиваю в послединй раз. В чем их обвиняют, Хаэ? — рявкнул вдруг он, не сдерживая свой гнев. В этот миг он пугал меня, как никогда раньше. Но отступать я не могла. — В измене, — прошептала я еле слышно и слезы всё же покатились по моим щекам, — Прошу, пошлите приказ владыке Даину с королевским вороном в Железные холмы, пока ещё не поздно. Вы же дали клятву, что исполните любое мое требование. — Когда я этого говорил, то думал, что ты потребуешь денежное вознаграждение, — зарычал Торин, хмурясь, — Думал захочешь титул, пожизненные выплаты. Но измена? Хаэ! Ты в своем уме? — Я умоляю вас, — с всхлипом вырвалось у меня, и я упала на колени, опуская голову, — Прошу вас, помогите, ваше величество. Вы же владыка всех гномов. Одно ваше слово… — Я не тиран и не вмешиваюсь во внутренние дела своих вассалов, — отрезал Торин. — В чем обвиняется твоя семья? Я сглотнула, почувствовав словно весь Эребор вдруг обрушился на мои плечи и давит к земле. — Владыка Даин думает, что мой отец не участвовал в битве, прячась в шахтах, хотя его имя есть в списках, — проговорила я, стараясь выбирать слова так, чтобы не усугубить и так почти неразрешимую ситуацию. — А это так? — спросил король Торин. — Мой отец честный гном, участник битвы за Кхазад-Дум, — слезы высохли сами собой, и я подняла голову, — Он бы никогда не стал прятаться от битв. — Но на битве его не было, — догадался король. — Не было, — тихо ответила я, — Он ушел в шахты ещё до сборов искать новые зарождения руды. А времени идти за ним не было. Сборы владыка объявил внезапно. Если бы имени моего отца не оказалось в списках, нашу семью ждал бы позор и наказание. Ведь других мужчин в семье нет… — И как же имя твоего отца оказалось в списке? — нетерпеливо спросил Торин. — Мне удалось вписать его имя, — ещё тише сказала я, — Измену совершила я, ваше величество. Мне и отвечать. Я готова нести любое наказание. — Как ты это сделала? — Торин присел на подлокотник кресла, скрестив руки на груди, — Как ты вписала имя? Подкупила писца? — Нет. Мне просто повезло, — теребя юбку на коленях, прошептала я. — Да разве это важно? — Важно, — повысил голос Торин, — Потому что я знаю, что ни один гном не пойдет на подобный подлог, особенно подданный Даина. И если такой нашелся, он должен быть наказан по всей строгости закона. А женщин на сборы не пускают, поэтому ты не могла собственноручно вписать имя. Ты врешь, Хаэ Гирд. И я разочарован, — холодный пот покатился по спине, в глазах потемнело на миг от ужаса. — Но я ценю твою смелость и желание собственной жизнью защитить родных. — Вы дали клятву, — беззвучно, одними губами сказала я, понимая бессмысленность этих слов. — И если этого мало, назначьте цену. Я выполню любое ваше требование. Я поднялась и выпрямилась, готовая получить отказ. Умолять не было смысла. Всё было потеряно. Придется признаться в том, что я нарушила гномий закон, взяла в руки оружие и пошла на войну под личиной отца. И этим я вряд ли спасу свою семью. Торин встал с подлокотника, медленно обошел кресло и взял тлеющую трубку. Покрутив задумчиво её в пальцах, он внимательно посмотрел на меня, и взгляд его был при этом пугающим. — Ты знаешь, чего я хочу, — вдруг хрипло сказал он наконец, а я напряглась, перестав дышать. Что он хочет? Снова целовать меня? Дотрагиваться в тех местах, к которым я сама стесняюсь прикоснуться? Что-то ещё? Вдруг железногорская темница показалась мне надежнее и теплее, чем покои короля. По коже побежали мурашки. Он начал подходить ко мне, и я в страхе попятилась, еле устояв на одеревеневших в миг ногах. «Не подходите!» — кричал мой внутренний голос. Всем своим существом я ощущала опасность. Мои инстинкты умоляли меня обороняться и бежать, но я осталась на месте. — Ты знаешь, что я хочу тебя, Хаэ Гирд, — произнес король Торин, подойдя так близко, что я почувствовала терпкий запах табака вперемешку с потом от его кожи. Он протянул руку и подхватил пальцами мою ритуальную косичку, но и тогда я не пошевелилась, словно приросла к месту. Его палец коснулся моей щеки, прошелся по моему дрогнувшему подбородку, и я сжала зубы, чтобы не отвернуться, не показать, насколько мне страшно. — Но не сейчас и не так, — вздохнул он, делая ко мне ещё шаг и оказываясь почти вплотную, — Поэтому не спрашивай, что я хочу, Хаэ Гирд. Не дразни меня. Его глаза блуждали по моему лицу, и я боялась вздохнуть под этим тяжелым взглядом. — Вы выполните мою просьбу? — выдохнула я, почувствовав обжигающие пальцы Торина на своих губах, и его дыхание на своей коже. Стало очень жарко, внизу живота покалывало от непонятного чувства тяжести, дыхание срывалось от ужаса, но я заставила себя смотреть прямо в потемневшие глаза короля и не двигаться. Что бы ему ни хотелось, я готова. В этот момент моя жизнь не имела цены. А если не станет отца и тетки — то и смысла. — Не надо, Хаэ, — угрожающе прорычал Торин, — Я ещё могу отпустить тебя. — Вы дали клятву, — прошептала я, потому что голос пропал, когда ладонь Торина скользнула по моей шее и запуталась в волосах на затылке. — Уходи, Хаэ, — Торин наклонил голову, глаза его стали черными, а дыхание тяжелым, - Беги от меня, пока я позволяю тебе это. — Прошу вас, — мои ресницы дрогнули, когда Торин прижался лбом к моему лбу и вжал меня в стену всем своим весом, но я не подняла рук, чтобы оттолкнуть его. Так и стояла, вздрагивая от его горячего и прерывистого дыхания и замирая от прикосновений, нежных, требовательных, настойчивых. Мой мир сузился до его рук, запаха, голоса. Я почти растворилась в этих ощущениях, голова закружилась от нахлынувшего жара, из груди вырвался слабый, еле различимый стон. — Двалин! — рявкнул вдруг Торин, резко отталкиваясь от стены и отворачиваясь от меня. В комнату тут же вошел сэр главнокомандующий, цепким взглядом оценивая ситуацию, но не произнося ни слова, — Проводи мастера Гирд до её мастерской. И вели позвать воронов. Мне надо отправить срочное сообщение в Железные холмы. — Да, ваше величество, — отчеканил Двалин, кивая мне выходить. — Спасибо, — заикающимся шепотом проговорила я, опуская голову, чтобы не видеть пронизывающий взгляд сэра главнокомандующего и не смотреть на напряженную спину его величества, — Спасибо, ваше величество. Я шла молча, стараясь отдышаться и успокоить колотящееся в груди сердце. Я не слышала и не видела ничего вокруг. Моё лицо пылало, ноги дрожали, во всем теле было странное, натянутое напряжение. Сэр Двалин мрачно шел рядом и тоже молчал. Наверняка он заметил и мои покрасневшие глаза, и мокрое от слез лицо, и пылающие щеки, и сбитое дыхание, но при этом делал вид, что ничего не произошло. И я была ему за это благодарна. На развилке лестницы он вдруг кивнул мне идти не в сторону гончарных мастерских, а в противоположную. — Голодная, небось, — сухо сказал сэр Двалин. — Поедим, и я тебя провожу в мастерские. А то одни глаза торчат. И те как у кролика. Ты ж всех до смерти перепугаешь, разбегутся от красоты такой. Кто горшки лепить будет? Я промолчала, не в силах спорить, и послушно прошла за ним в солдатскую кухню, где ужинала ночная смена стражников. — Взяли миски и марш по постам, — рявкнул на начавших было отдавать честь гномов сэр Двалин. — Дродвил, принеси вина и что там из еды осталось. Потом бегом к караульному, пусть организует королю самого быстрого ворона. Там срочное сообщение отправить надо. Сэр Двалин довел меня до освободившегося места в конце стола и усадил. Передо мной тут же выросли миски с мясом, кукурузой, куриными крылышками в клюкве, хлебом и сыром. — Ешь, — буркнул сэр Двалин, косясь на развеселившихся вдруг стражников, которые неспешно покидали кухню. — А вам, — повысил он голос, обращаясь к весельчикам, — двойной наряд и дополнительная тренировка с утра за расторопность. Гномы тут же перестали на нас пялиться и скрылись за дверью, побросав свои миски. Я отщипывала кусочки мяса и размазывала по миске соус. Хотелось пить, потому что от страха и переживаний пересохло горло. Сэр Двалин, словно прочитав мои мысли, щедро плеснул мне в кружку вина. — Пей, — кивнул он, протягивая мне вино, — Полегчает. Я вздохнула и выпила всю кружку залпом. — Сильно же тебе от Торина досталось, — хмыкнул сэр Двалин. — А вот нечего было соваться к нему ни свет ни заря. Подождала бы до утра, может, и обошлось бы. Что, по стенке построил? Я хихикнула, чувствуя, как расслабляюсь, как легко становится голове от выпитого вина. Как покидают меня тяжелое напряжение и пугающие мысли. — Можно сказать, размазал, — икнула я, протягивая кружку за добавкой, и Двалин налил ещё.  — Полегче, девочка. Вино дорвинионское, не разбавленное, — усмехнулся он, смотря, как жадно я выпила и эту порцию, — Завтра совсем не весело будет. — А мне и так невесело! — тряхнула я головой и зарыдала под мрачным взглядом гнома, — Рассказать, почему? — Обойдусь, — покачал головой сэр Двалин, отодвигая от меня кувшин с вином. — А я всё равно расскажу! — шмыгнула носом я, — Только дайте ещё выпить. — Ага, чтобы ты тут под стол свалилась? Ишь как развезло от двух пинт, — усмехнулся Двалин. — Дайте мне вина! — стукнула я по столу кулаком. — Лучше поешь, — Двалин двинул мне под нос миску с хлебом, — Закусывать надо, мастер Гирд. — Жалко что ли? — нахмурилась я, не понимая, почему он мне не даёт пить, когда у него вон, целый кувшин. — Поешь и получишь ещё, — кивнул сэр Двалин, — Что б я ещё хоть раз бабу пожалел! — Вы не шутите? — прищурилась я, всматриваясь в его мрачное лицо. — Еле сдерживаюсь, мастер Гирд, — сухо ответил сэр Двалин, — Ну как, есть будем? — Можно я вас обниму? — обрадовалась я и протянула руки, — Вы такой добрый. — Твою ж мать, — прошипел сэр Двалин, сбрасывая с себя мои руки. — Она умерла, — снова зарыдала я. — Кто? — не понял сэр Двалин. — Мама моя, — я уронила голову на стол и несколько раз ударилась о столешницу лбом, — А у вас есть мама? — выпрямилась я и уставилась на сэра Двалина, который почему-то приобрел пунцовый цвет. — Тоже умерла, — буркнул он. — Давайте выпьем за них, сэр Двалин, — я потянулась за кувшином, но получила по рукам и надулась. — Вы злой, — я попыталась скрестить руки на груди, но запуталась и просто уронила их на стол. — Да, я такой. Если ещё раз потянешься за кувшином, я тебе отрублю руки. Поняла? Я быстро спрятала руки под ноги и показала сэру Двалину язык. Кажется, он опасно перекатил плечами и хрустнул шеей, но это я уже запомнила не так хорошо. Как я оказалась в своей съемной каморке, я не помнила. Но сапоги были сняты и стояли носок к носку возле кровати, дверь была закрыта, а на тумбочке оказался кувшин со свежей водой. Когда я приподнялась, голова взорвалась тошнотворной болью, и я застонала. Воспоминания обрывками возвращались ко мне, делая моё состояние ещё хуже. Было странно жарко от воспоминаний о произошедшем в покоях Торина. Было до жути страшно за отца и тетку. Было ужасно стыдно перед сэром Двалином, но ещё больше было стыдно перед собой. Но какая-то часть меня была благодарна мрачному сэру главнокомандующему за то, что спас меня от тревожной бессонницы и самоедства. Надо будет пойти и попросить у него прощения за своё поведение и сказать спасибо. Всё-таки, хороший он. А заодно спросить, послал ли король ворона. Я привела себя в порядок и направилась к тренировочному залу, где обычно в это время обитал сэр Двалин, но его там не оказалось. А стражники, как-то слишком уж весело поигрывая бровями и усами, подсказали мне, куда идти. Остановилась я перед выцветшей, но массивной и крепкой дверью и постучала. — Кто? — рявкнули из-за дверей, а через секунду дверь распахнулась и передо мной предстал взъерошенный сэр Двалин в нижней рубашке и штанах, — А, мастер Гирд, — недовольно скривился он, — Я бы пригласил тебя войти, но боюсь, ты согласишься. — Да я пришла спасибо сказать, — промямлила я, морщась от яркого света висевшего напротив факела, причиняющего мне просто чудовищные страдания. — Пожалуйста, — хмыкнул сэр Двалин. — И простите меня, — покаянно опустила я голову. — Прощаю, — отрезал гном, — Голова болит? — Болит, — сморщилась я, больше не сдерживаясь. — Ладно, входи, у меня настойка есть, — вздохнул сэр Двалин, — Да и поговорить надо. Я вошла в небольшую комнату с камином, креслом, сундуком и кроватью. Почти как у меня в каморке. Никаких признаков уюта. — Вот, выпей, — сэр Двалин протянул мне кружку, в которой плавало и пузырилось что-то мутное, — Пей и не морщись, пьянчужка малолетняя. Когда я выпила всё до последней капли, Двалин присел на сундук, а мне указал на кресло. — Торин просил передать, что на рассвете ворон с посланием улетел в Железные холмы, — сказал Двалин. — Спасибо, — я не смогла скрыть ни задрожавших губ, ни прослезившихся глаз. — Просил допросить тебя, — сэр Двалин провел рукой по шее и кашлянул, — Так что выбирай. Ответишь мне на все вопросы сейчас или вызвать на официальный допрос в комнату для допросов? Советую выбрать первое, раз ты уже здесь. Пугать я тебя не хочу, делать больно, естественно, не буду, ты и так вон чуть в обморок не валишься. Я поджала ноги и вцепилась руками в юбку. Теперь стало не просто страшно, а жутко до темноты в глазах.