Сталь и глина

На лице сэра Двалина шла очевидная для стороннего наблюдателя внутренняя борьба между честью и репутацией — брови его так нахмурились, что и глаз почти не было видно, желваки то и дело дергались, взгляд был тяжелым и мрачным. Если бы я не знала сэра главнокомандующего, то подумала бы, что он придумывает способ расправы, а не решает вопрос с поцелуем или невестой на кону. — Целуй девку! — кричали самые неугомонные из толпы. — Замуж бери! Хорошая! — покрикивали другие. Я уж было открыла рот, чтобы предупредить сэра главнокомандующего, что за меня биться некому, что даже глава гончарного цеха хоть и достойный гном, но такой старый, что поломать его можно просто дунув, и вообще мы с сэром Двалином недостаточно знакомы, чтобы вот так впопыхах принимать такие судьбоносные решения, как вдруг перед нами словно из воздуха выросла сестра короля, которая только что протолкалась через толпу и теперь стояла, уперев руки в бока. Гномы ещё скандировали «Целуй!» и «Бери!», но уже тише и как-то нерешительно. — Стоит мне выйти, как тут же устроили какое-то безобразие, — громогласно воскликнула принцесса. Сэр Двалин заметно передернул плечами и уставился на принцессу. Все в зале притихли. — Дис, — раздался в наступившей тишине неспешный голос сэра Балина, — а ведь тебе тоже надо участвовать, между прочим. Подойди-ка и вытяни подвеску, — он потряс кувшином, — Вдруг мужа тебе Махал заготовил? — С чего бы это? И в чем это надо мне участвовать? — поубавила пыл принцесса, но руки всё же не опустила, — и какого мужа? — Древние традиции, — невозмутимо сказал сэр Балина. — Надо, ваше высочество, надо, а то ведь так и не выпроводим молодоженов до самого утра. Ты ж у нас гномка свободная, а раз пришла, то придется, как и все, тянуть подвеску. Даже твой сын Кили получил свой шанс. — Кили? — принцесса оглянулась на стоящих вокруг гномов, вылавливая взглядом сына. Тот стоял между принцем Фили и королем Торином красный, как томат, набычившись и криво улыбаясь. — Да, сестра, — ответил за племянника король, — Это всего лишь дань традиции. Придется тебе испытать судьбу, раз уж на то воля Махала. Принцесса Дис ещё какое-то время настороженно поглядывала то на сэра Балина, то на своего брата, то на Двалина и меня, то на священный огонь, который вырывался яркими всполохами из печи, словно негодуя. — Что с вами делать?! — вздохнула она наконец и под радостное ликование толпы подошла к кувшину, и вытянула подвеску. — Ну? — хохотнула принцесса, поднимая над головой руку. В свете огней сверкнула подвеска, — Доигрались? Что ж мне за брата замуж выходить? Что теперь скажете? А? — Да, Балин, что делать будем? — из толпы выступил король Торин, — Моя подвеска. — А вы обменяйтесь подвесками с Двалином! — крикнул кто-то из толпы, и зал оживленно загудел, согласный с таким простым решением. Балин пригладил свою солидную бороду, украшенную круглыми пластинами с рунами, и прищурился. Я даже забыла, как дышать. Ни один из вариантов меня не устраивал. Один лысый, другой — король. Что делать? Я без особой надежды оглянулась на выход, видневшийся за спинами окруживших нас гномов. К нему было никак не пробраться, только если по столу пробежаться, что не вариант. — А с чего это вы решили, что я хочу меняться? — сэр Двалин окинул брата и короля хмурым взглядом, а потом посмотрел на Дис, которая тут же фыркнула, распрямив плечи и вскинув голову. Губы Торина тронула еле заметная улыбка. — Двалин, — тихо сказал Торин, но его голос прорезал даже гомон толпы, — Я не буду против, если ты попросишь руки моей сестры. Ты достойный муж и сильнейший воин, а ещё и мой преданный друг. — Отдашь мне её без боя? — хмыкнул сэр Двалин, и настроение в зале вдруг быстро поменялось от просто веселого к возбужденному. — Не пойдет, ваше величество, за такую гномку я не прочь снова спустится в логово троллей, — он качнул головой и погладил пальцами головку своего топора, с которым не расставался. Возможно, он с ним даже спал. — Только если ты настаиваешь, — наклонил голову король, улыбаясь и сжимая пальцы на рукояти своего меча, который всегда носил, как символ силы и власти. — Наставиваю, ваше величество, — прогудел сэр Двалин и медленно вытащил топор одной рукой, а второй делая жест всем разойтись в стороны. Я попятилась назад, одновременно следя за происходящим и ища лазейку к бегству. Король Торин вытащил меч, и оба гнома без лишних слов, а только с им одним понятным языком жестов и взглядов, начали поединок. — Выпендрежники, — услышала я голос принцессы Дис, которая отошла вместе со мной и сейчас не без интереса наблюдала, как скрещивается оружие, напрягаются руки, горят от азарта глаза борящихся за неё гномов. Кажется, она выглядела довольной, если не сказать, счастливой. Хотя я особо и не поняла, зачем надо было драться, раз король не против, да и принцесса вроде тоже. Скорее всего им просто стало скучно. Это было единственное объяснение. Уверена, что сэру Двалину не было особой разницы, если бы на моем месте оказалась принцесса Дис или любая другая гномка. Хотя, возможно, я что-то упустила или не поняла. Я оглянулась на возбужденных гномов, которые громко и активно подбадривали дерущихся. Пробиться сквозь такую плотную толпу незамеченной было просто нереально, но тут я увидела знакомого стражника Сдивира, который, судя по всему, был здесь по долгу службы, а не в качестве гостя. — Сдивир! — крикнула я, подойдя ближе и перекрикивая гномов, — Эй, Сдивир! — Мастер Гирд, — улыбнулся мне стражник и тут же ободряюще засвистел в сторону дерущихся. — Сдивир, помогите мне выбраться отсюда, — попросила я самым невинным тоном, на который была способна, и, подумав, добавила: — пожалуйста. — Не могу, мастер Гирд, — покачал он головой, — Пока не закончим тут и не выпроводим молодоженов, никого не велено выпускать. — Но принцесса Дис же выходила! — возмутилась я. — Так она ещё во время пира вышла, — пожал плечами Сдивир, — А сейчас нельзя. А вам так тем более, — многозначительно поиграл он бровями, а глазами показал мне на короля Торина, который в это время отбивал тяжелый удар сэра Двалина. — Сдивир, — я попыталась сделать так, чтобы мой голос прозвучал умоляюще. — Нужели тебе меня не жалко? — Не-а, — улыбнулся до ушей этот бессердечный гном, — мне весело, мастер Гирд. — Угу, — вздохнула я, — ну веселись тогда. Я поняла, что скрыться мне не удастся, а поэтому придется ждать своей незавидной участи, которая не заставила себя долго ждать. Сэр Двалин опустил топор и склонил голову перед Торином. На его запястье алела свежая царапина. У Торина была порезана штанина и края её тоже намокли от крови. Кто был первым сказать было сложно. — Хороший бой, — улыбнулся король и протянул руку в сторону принцессы Дис, — Я не буду препятствовать, если вы пожелаете пожениться. Давно уже пора. Дис медленно подошла к Торину, который поцеловал её в лоб и подвел к сэру Двалину. Тот поднял голову и смотрел на Дис. Губы его были плотно сжаты, брови сведены, а грудь тяжело вздымалась после боя. — Торин, этот гном скорее поседеет и превратиться в пыль, чем попросит моей руки, — закатила глаза принцесса, — Поэтому я сама разберусь. Она вдруг взяла сэра Двалина за грудки, притянув его к себе, и поцеловала под свист и топот толпы. Сэр Двалин вздрогнул, а потом отбросил топор, зарылся в волосы принцессы одной рукой, а второй прижал её за талию к себе и зарычал. Я удивленно заморгала и отвела взгляд от смущения, а потом в ужасе посмотрела на короля, который не терял времени и уже подходил ко мне. — Мастер Гирд, — улыбки как не бывало. — Теперь наш черед. Я покачала головой, но отступать было некуда. Король был в двух шагах от меня, позади стена из гномов и столов. Паника захлестывала всё сильнее. Но не позовет же он меня замуж! Простую горшечницу! — Я не буду вас мучить, — сказал он, вглядываясь в мои глаза так, словно искал ответ на какой-то незаданный вопрос, — Я знаю, что за вас некому вступиться, а поэтому я не могу поступить против чести и привязать вас к себе насильно. Я выдохнула от облегчения, хотя надеялась, что король этого не заметил. — Ваша очередь, мастер Гирд, — сказал Торин, и от его глаз побежали тонкие лучики веселья. Ему было забавно, а меня всю колотило изнутри от страха и смущения. Теперь надо просто поцеловать его. В памяти всплыло воспоминание о сухих, горячих губах, терзающих мою кожу, и мне стало жарко. Надо сделать всё быстро, а то того и гляди упаду в обморок от стыда. Чем дольше буду просто стоять, тем неуютнее будет становиться. — Пожалуйста, наклонитесь немного, ваше величество, — попросила я сиплым голосом, сжимая пальцы на юбке и чувствуя, как заливается краской моё лицо. Торин слегка приподнял брови, словно удивляясь моей смелости, то ли ещё чему-то, но послушно склонился ко мне. Неужели не ожидал, что я осмелюсь? Он наклонился совсем чуть-чуть. Так, что мне всё же пришлось встать на носочки, чтобы дотянуться губами до его губ. Его губы дрогнули, когда я коснулась их своими. И пусть поцелуй был быстрым, почти неуловимым, мне показалось, что он длился целую вечность и сжег меня дотла. В этот момент я словно оглохла и ослепла. По спине пробежала горячая волна, живот скрутило, и сдавило в груди. Я резко отдернулась от короля и тут же попятилась, желая слиться с толпой и чувствуя себя очень странно. Не сразу я поняла, что зал погрузился в тишину, прерываемую лишь едва уловимым шепотом, то ли возмущенным, то ли восхищенным. Я посмотрела на короля Торина. Он всё так же глядел на меня, и взгляд его был напряжен, но было в нем и что-то ещё, что-то неуловимое и непонятное мне, от чего дыхание моё начало сбиваться, а и так сумасшедшее сердце - колотиться с ещё большей силой. На его лице было написано напряжение, словно он удерживал себя от чего-то. Пальцы его были сжаты в кулаки, которые, впрочем, быстро расслабились. Я посмотрела на гномов, застывших словно каменные статуи и широко раскрытыми глазами смотрящих то на меня, то на короля Торина. От этих взглядов стало совсем неудобно. Я не знала, что делать: стоять на месте, уйти, сказать что-то или молчать? Меня начала бить мелкая дрожь. Что я сделала не так? — Слаще меда губы девичьи! — сказал вдруг хрипло Торин, прерывая уже начавшую давить тишину, и улыбнулся. — Терпче вина! — выдохнул облегченно зал. Сотни каблуков забили по полу. — Словно печи кузнечные плавят стальные сердца! — вместе с гномами уже громче воскликнул Торин и взял со стола кубок с вином, поднимая его над головой. Ярче золота очи девичьи, светлее зари словно острые стрелы пронзают броню на груди. Он уже отвернулся от меня, зал уже ожил и рассеялся, пьяно скандируя старинную песню, а я всё ещё дрожала и еле добралась до Медх на своих одеревеневших ногах. — Ну ты даешь, Хайка, — воскликнула она, протягивая мне полную кружку. — Чего? — не поняла я, тяжело опускаясь на скамью, до сих пор не в силах прийти в себя. — И как смелости хватило поцеловать короля! — хохотнула она. — Так все же так делали… ну… целовались, — я недоуменно уставилась на неё. — Ну так это все, а то король! — она подняла палец вверх, — А ты его в губы поцеловала! — А куда его надо было поцеловать? — тихо спросила я, стараясь не смотреть по сторонам, потому что то и дело ловила на себе весёлые, злобные, удивленные и Махал знает ещё какие взгляды. — Куда, куда? А туда! — покачала головой Медх и отпила сладкого вина, — Король — это же король! — продолжила она после небольшой паузы, — ему руку целуют. Ну или подол мантии. А ты смелая. Молодец! Я бы так не смогла. И тут до меня дошло, что я натворила. Взвыв, я уронила голову на стол, желая спрятаться, исчезнуть, и лучше навсегда. — Но ты же сама принца целовала! — промычала я, не отрывая лба от столешницы. — Так на то он и принц, — пихнула меня в бок Медх. — Не король же. Чего бы не поцеловать? Это тебе повезло. Но я бы не решилась, как ты. Король Торин, конечно, мужчина видный, но уж больно я его боюсь. Из меня вырвался истеричный всхлип. Знала бы она, как я его боюсь! — Хватит убиваться, — толкнула меня Медх, — Вон сэра Нори с Ирдой сейчас в покои понесут. А мы до утра гулять будем, чтобы им счастье было! — Да мы уже столько посуды побили, на несколько жизней этого счастья хватит, — буркнула я, но Медх меня не услышала. Она топала и била кружкой по столу, провожая молодых. Я тоже не вытерпела и посмотрела на то, как несколько гномов подхватили сэра Нори и Ирду на руки и понесли к выходу. Сэр Нори хохотал, а Ирда закрывала лицо руками. Потом началось веселье уже без битья посуды. Гномы танцевали и пили, пили и танцевали, орали песни, рвали струны на музыкальных инструментах и бахвалились силой и выдержкой, заливая в себя немеренное количество вина и эля. Сэр Двалин сидел рядом с принцессой, держа её руку в своей и что-то шепча ей на ухо. Это выглядело так непохоже на сэра главнокомандующего, так смущающе и так притягательно одновременно, что мне было не по себе. Медх собиралась оставаться до самого утра, но у меня после пережитого сил не было. К тому же я очень боялась встретиться с королем. Мало ли ему захочется высказать мне свои претензии или же, что ещё хуже, наказать за неподобающее поведение и неуважение к его величеству. Хотя куда ещё больше наказывать, чем тот позор, что я на себя сама навлекла своей глупостью. Сафа уже покинула зал, так как дома её ждали дети, Медх ушла танцевать, мне же было не до веселья, поэтому я решительно начала продвигаться к выходу, как вдруг меня сильно дернули за плечо. Что-то звякнуло, треснуло, и я с ужасом почувствовала, как моё платье спадает с одного плеча. По ногам рассыпались несколько оторванных кристаликов. — О нет! — услышала я окрик гномки, успев-таки перехватить платье, чтобы оно не сползло вниз, — Мой браслет! Я повернулась на голос и встретилась глазами с леди Неллой. Одной рукой она уже снимала с запястья массивный золотой браслет. — Мастер Гирд, вы зацепились за мой браслет! — она демонстративно показала мне свое украшение, — Вы сломали его! — Простите, леди Нелла, я ненарочно, — мне захотелось поскорее убраться из зала. Мои чувства просто вопили об опасности, но я осталась на месте, потому что леди Нелла не дала мне пройти. Нас обступили ещё гномки в дорогих нарядах. — Да вы хоть представляете, сколько стоит это украшение? — воскликнула она. — Мне жаль, — сказала я, поправляя платье и призывая к себе всё своё терпение. — Ха! — выдавила из себя леди Нелла, — Сразу видно, что вы не разбираетесь в драгоценностях. Это вам не глина, мастер Гирд! — Вы тоже испортили мне платье, — попыталась защититься я, хотя вряд ли это остановило бы такую гномку, как леди Нелла. Она с первой нашей встречи отчего-то питала ко мне неприязнь. — Даже если бы я сделала это нарочно, это было бы милостью, — она окинула меня презрительным взглядом. — Что ж, — я сглотнула ком в горле от обиды, — тогда мне стоит поблагодарить вас за вашу милость, леди Нелла. Прошу меня простить, — я попыталась обогнуть леди Неллу, но она не позволила мне пройти. — Я прощаю вам вашу дерзость, — прошипела она, нависая надо мной так близко, что в нос мне ударил запах её масел и пота, — просто потому, что уверена, что вы и за десять лет не наскребете достаточно денег, чтобы оплатить починку замка. И запомните, — она чуть наклонилась вперед и понизила голос, — грязь всегда останется грязью, даже если покрыть её позолотой. Он, — она почти перешла на шепот, — никогда не посмотрит на такую как вы, несмотря на все ваши жалкие ухищрения. Глина никогда не станет ровней стали. Я хотела было спросить, что она имеет в виду, но она вдруг дернула рукой, в которой держала кубок и холодное вино брызнуло мне в лицо, на шею и грудь. Я задохнулась от неожиданности, а гномки вокруг захихикали и начали отворачивать лица. — Мне так жаль, — покачала головой леди Нелла, — ужасно, но иногда я бываю такой неловкой. Я провела ладонью по лицу и шее, почувствовав на губах сладость вина, и, толкнув леди Неллу, бросилась прочь. Я бежала, не разбирая дороги и не обращая внимания на встречных гномов. Я хотела убежать домой, но ноги сами вынесли меня на пустынный балкон. Остановившись у перил, я со злостью вытерла остатки вина с лица рукавом и подняла голову к звездному небу, ловя разгоряченной кожей прохладный ветер. Мне было больно. Но не из-за жестокости гномок. Слова леди Неллы, конечно же, были ядовиты, но я бы смогла это пережить. А вот их правдивость отчего-то ранила сильнее ножей. — Мастер Гирд, — я не обернулась на голос, сильнее вцепившись обеими руками в разорванное платье. Я поймала себя на мысли, что хочу повернуться, хочу видеть лицо говорящего, хочу ловить на себе его взгляд, и от этого мне становилось совсем странно и непонятно. Сердце гулко билось в груди, по коже бегали мурашки. — Хаэ, — повторил корольТорин, и голос его прозвучал ближе, — Мне жаль, что подобное произошло. Я приму меры… — Не надо, ваше величество, — сказала я в темное небо и ветер унес мои слова вдаль, а я с ужасом поняла, что все видели, что произошло, все видели, как меня обливали вином и смеялись. И всё из-за того, что я осмелилась поцеловать короля, — Я сама виновата. Я не должна была… — Хаэ, — горячее дыхание коснулось волос, — в чем ты винишь себя? Что же я тогда должен сделать? — его руки обхватили мои плечи, — Я пытался. Махал мне свидетель, я старался изо всех сил отпустить тебя. Но это сильнее меня, Хаэ… Я зажмурилась, на мгновение отдаваясь новому ощущению трепета и жара, но когда губы короля коснулись кожи на моей шее, я отпрянула. — Прошу вас, — я вывернулась из его рук, — прошу вас! — мой голос сорвался и всхлипнул, и я бросилась бежать до того, как он успел остановить меня. До того, как я позволила ему остановить себя. Глина не ровня стали. В этом леди Нелла была права. Я прибежала на берег запруды, где с удивлением обнаружила принца Фили. Он привстал, опираясь на палку, заметив меня. — Хаэ, я так и знал, что ты придешь сюда, — сказал он, — Я видел… Эти гномки заслуживают, чтобы их обрили налысо. Я тяжело дышала, стараясь всеми силами не разрыдаться. Меня переполняли чувства, и, кажется, я была на грани сумасшествия. Сохранять спокойствие, видимо, получалось плохо, потому что принц Фили шагнул в мою сторону и вдруг обнял меня. — Ты липкая, — сказал он мне куда-то в макушку, — вот сейчас как прилипну к тебе и никогда не отклеюсь. Будем с тобой ходить в обнимку до конца дней наших. Горький смешок вырвался из моей груди и тут же перешел в рыдания. Фили что-то говорил, гладил меня по голове и спине, а я выплескивала своё напряжение, свой стыд, свои страхи, свои новые пугающие меня чувства, которые я не должна была испытывать, и которые пугали меня и притягивали одновременно. Я запуталась и мне было очень одиноко. — О! — окрик заставил нас двоих замереть и повернуть головы. Недалеко от нас, у насыпи мелких камней, стояла сестра Арона и глядела на нас, раскрыв свои огромные глаза. — Аста, — улыбнулся принц Фили и отпрянул от меня. Я же отвернулась и присела у воды, чтобы умыться. Вмешательство гномки отрезвило и приглушило терзания. — Ваше высочество, — гномка отошла от оцепенения и поклонилась. — Что ты здесь делаешь так поздно? — спросила я, вставая и отряхивая воду с рук. — Уже заполночь. Где Арон? — Мастер Гирд, — гномка перевела взгляд на меня и тут же опустила глаза на моё порванное платье. Ей руки сами поднялись ко рту в ужасе, — Что с вами случилось? — Всё в порядке, Аста, — поспешила я её успокоить, — платье порвалось. Ничего страшного. Немного обидно, конечно, но я переживу. Так что ты тут делаешь ночью? — Мы с братом ещё работаем, — тихо сказала она, — Он послал меня за водой. Я увидела свет и решила посмотреть, кто здесь. А тут… вы… Я, наверное, пойду… — Подожди, пойдем вместе, — сказала я, подбирая намокший подол платья, — Проверю заодно мастерскую. Ваше высочество, — я повернулась к принцу, — Вам, наверное, тоже пора. И… спасибо… — Я зайду завтра, — сказал принц Фили, почесывая лоб и глядя только на Асту. Его лицо вдруг стало пунцовым. — Мы всегда рады вам, ваше высочество, — отвернувшись, сухо сказала через плечо гномка и скрылась за камнями. Я бросила на принца взгляд, как бы спрашивая, что это с ними обоими, но, не получив ответа, поспешила следом за Астой. В мастерской я накинула на плечи свой жакет и опустилась возле печи. Арон покрывал глазурью миски, Аста мыла стол, скамьи и пол. Я долго смотрела на огонь, вспоминая свадьбу Ирды, свой первый добровольный поцелуй, горячие сильные руки короля на своих плечах, слова леди Неллы, холодные взгляды других гномок. — Ничего не хочу, — прошептала я огню и устало опустила голову на руки. — Мастер Гирд, вы в порядке? — спросил меня Арон, — Вам надо что-нибудь? — Нет, идите спать с Астой, — сказала я, — я тоже сейчас пойду. Сегодня побили больше посуды, чем ожидалось. Так что нас ждет много работы, начиная с завтрашнего дня. Когда ушли Арон и Аста, я ещё какое-то время посидела, потом проверила и пересчитала готовые изделия, добавила дров в печь, переоделась и легла на топчан в углу. Я часто спала в мастерской, поэтому всегда держала здесь и одежду, и чайник для чая, и вещи для умывания. Но сон не шёл. Я всю ночь крутилась с боку на бок, боясь, что вот-вот раздастся стук в дверь, что король прикажет привести меня, что он передумал и потребует с меня долг, что он сам может ворваться ко мне, и не будет мне от него спасения. Но никто не стучал, не врывался в мою мастерскую, и уже под утро я заснула тяжелым, нервным сном. А утром, вернее уже днём, меня разбудила взъерошенная и перепуганная Аста. — Мастер Гирд! — тормошила она меня, — скорее! Пожалуйста! Там Арон! Он ранен! Никто не хочет помогать! Прошу вас! Помогите! Быстрее! Я подскочила, ещё толком не разомкнув глаз, и побежала следом за всхлипывающей Астой по коридорам и лестницам, туннелям и полуразрушенным мостикам. Вскоре на нашем пути перестали попадаться гномы, да и факелы и лампы стали реже. — Где он? — запыхавшись, спросила я, — Что произошло? — Ещё немного, мастер Гирд, — поторапливала меня испуганная Аста, — Они подрались. Его ранили. Я просила других, но они говорили, что так ему и надо, что сам виноват, — она всхлипнула и вытерла рукавом глаза, — Он там, — она указала вперед на темные проемы впереди. Некоторые были перекрыты дверями, другие завалены. — Это что, старые кузни или купальни? — спросила я, оглядываясь по сторонам. Здесь не было ни души. Эту часть ещё не начали разбирать. Из некоторых трещин в стенах шел пар. — Я не знаю. Быстрее! Он там! — она потянула меня вперед. Мы бегом спустились по разбитой лестнице, перелезли через завал камней и побежали по тонкому мосту, под которым бурлила подземная река. Вдруг Аста споткнулась и налетела на меня. Я даже не успела испугаться. Моё тело качнулось в сторону обрыва, какое-то время я ещё находилась ногами на мосту, но уже через мгновение летела в бурлящую внизу воду.