Сталь и глина

Когда я проснулась, фонари еле мерцали, огонь в камине почти потух, Торина рядом не было, а я сама была завернута в одеяло. Пахло чужим телом, табаком и чем-то ещё непривычно душным и терпким. Двигаться не хотелось. В груди сдавило от нахлынувших воспоминаний, которые тут же спутали мысли. Я уставилась на один из фонарей в нише стены, чувствуя, как нарастает ком в горле. Шорох в купальне заставил меня вздрогнуть и зажмуриться. Если король ещё здесь, то мне вдруг стало страшно увидеть его и тем более заговорить с ним. Шаги приблизились ко мне, кровать прогнулась под его весом. На меня пахнуло свежестью и теплом. — Я знаю, что ты не спишь, — сказал Торин, и мне пришлось открыть глаза и встретиться с его взглядом, в котором сквозила то ли усталость, то ли печаль. Я приподнялась на кровати, удерживая одеяло рукой. — Ваше величество, — я опустила взгляд, не выдержав смущающих воспоминаний о прошедшей ночи. — Как ты себя чувствуешь? — мне показалось, что он хотел дотронуться до меня, но не стал этого делать. — Хорошо, — неуверенно ответила я, прислушиваясь к своему телу, которое вдруг заныло в самых неожиданных местах. — Что ты будешь делать, Хаэ? — спросил он. Я подняла на него взгляд, удивившись вопросу. Что я должна сделать? Есть что-то ещё? Что? — Я сделаю всё, что вы прикажете, ваше величество, — от моих слов Торин вдруг нахмурился и плечи его еле заметно опустились. — Я спрашиваю, что ты сама хочешь? — тихо сказал он. — Я не знаю, что вы хотите услышать, ваше величество, — я поёжилась под его тяжелым взглядом. — Ты готова занять место рядом со мной? — после недолгого молчания спросил он. — Если да, то я сегодня же объявлю о нашей свадьбе и назову тебя своей королевой. Я чуть не подавилась воздухом и уставилась на его величество в ужасе. — Я… королева? — прошептала я. — Какая из меня королева? Я горшечница. Я не смогу. — Хаэ… — Вы мой муж, мой хозяин, — заговорила я быстрее, чувствуя себя неуютно, — я принимаю это и согласна служить вам. Конечно, это неожиданно, и я не совсем готова, но вы можете быть уверены в моей верности долгу, но быть королевой… — Я понял, — перебил он меня, — но мне не нужна твоя служба, Хаэ. Он перехватил мою руку и погладил мою ладонь, его пальцы коснулись моего уродливого шрама, тянущегося до плеча. Он задумчиво провел по нему пальцем, отчего я вздрогнула, но выдернуть руку не решилась. — Я буду ждать, когда ты придешь ко мне сама без условий, — проговорил он, улыбнувшись, — без обязательств, не из долга, а по собственному желанию. Тогда я сделаю тебя своей королевой. А до тех пор, будь свободна. — Но вы мой муж… — А ты моя жена. И это уже не изменить, но ты боишься, и я не хочу давить на тебя, — спокойно сказал Торин, — поэтому дам тебе столько времени, сколько потребуется. Я понимаю, что ты не готова… — А вы… вы разве готовы? — удивилась я. — Да, Хаэ, — он наклонился, перевернул мою руку и поцеловал мои пальцы и ладонь. — Я должен идти. Я и так уже пропустил завтрак с сестрой и племянниками. Меня могут начать искать. Но сперва, позволь подарить тебе первый свадебный подарок, — он встал и взял с тумбы мешочек, из которого на его ладонь выскользнуло что-то блестящее. Это оказался кулон на тонкой цепочке — капля из ограненного сапфира. Не говоря ни слова, он убрал мои спутанные волосы, и его пальцы царапнули кожу на шее, когда он застегивал цепочку. Я была настолько шокирована, что даже не смогла выдавить из себя слова благодарности. — Тебе придется спрятать ритуальную косу, — сказал он, всё ещё держа руки на моих плечах и наклонившись к моему лицу. Его глаза изучали мои губы и шею, зрачки расширились, но тут он моргнул и резко встал. — Мне же надо вам заплести косу… — спохватилась я. — Сделаешь это, когда будешь готова признать меня мужем не только перед Махалом, но и перед всеми остальными, — сказал он. — Дождись Тауриэль. Она проверит твоё самочувствие, а потом можешь делать, что хочешь. — Ваше величество, — он остановился в дверях. — Спасибо. Он не ответил, лишь слегка наклонил голову и вышел. Я потянулась к шее и нащупала украшение. По коже пробежали запоздалые мурашки. Когда пришла эльфийка, я уже помылась и переоделась в сарафан, что был на мне прошлым вечером. Только сейчас я начала замечать то, что не видела вчера — небольшие шрамы на руках и ногах, уже пожелтевшие синяки и побелевшие царапины. Мне хотелось размотать запястье и посмотреть на клеймо, но я не могла заставить себя это сделать. Каждый раз, когда я прикасалась к ткани, мои пальцы холодели и начинали дрожать, поэтому я решила пока оставить всё как есть. — Ваше величество, — поприветствовала она меня поклоном, и я опешила на мгновение. — Называйте меня просто Хаэ или мастер Гирд, — наконец проговорила я. — Как пожелаете, мастер Гирд, — немного помешкав, кивнула Тауриэль. — Дайте мне вашу руку. Когда я протянула ей руку, она прошептала что-то на эльфийском, прикрыв глаза, потом дотронулась до моего лба и груди. — Хорошо, — улыбнулась она. — Не думала, что это сработает, но вам повезло. — Как мне вас благодарить? — спросила я, когда эльфийка собралась уходить. — Не меня надо благодарить, мастер Гирд, а короля…вашего мужа, — сказала она довольно сухо. — Вы осуждаете меня? — догадка не удивила меня. Я сама чувствовала вину. — Это было не ваше решение. — Тогда вы осуждаете его? — я смяла пальцами юбку, потому что взгляд эльфийки словно смотрел сквозь меня. — Разве имею я право? — усмехнулась она, и вдруг прислонилась к стене, сложив руки на груди. — Но я бы хотела понять, что вы чувствуете? Какого это проснуться и понять, что вы навсегда привязаны к кому-то без вашего согласия? Для эльфов подобное равносильно смерти. — Он спас мне жизнь, — неуверенно сказала я. — Простите, — опустила глаза Тауриэль, — я не должна была говорить всего этого. Отчасти я тоже виновата. Я помогла королю Торину и получила плату, которую жаждало моё сердце. Я не думала о ваших чувствах. — Что за плату? — Согласие на брак с его племянником Кили, — лицо эльфийки разгладилось при упоминании принца, а улыбка стало мягкой и мечтательной. — Так это правда! — воскликнула я. — Я слышала о вас, но не могла поверить. О… я рада и поздравляю! — Так вы не злитесь на меня? — подняла брови эльфийка. — Что за вздор! Конечно же, я благодарна вам и королю. Вы поступили правильно, — заверила я её. — Просто я оказалась действительно к этому не готовой. Мне нужно время… прийти в себя…привыкнуть… — Вы удивительная гномка, — Тауриэль выпрямилась. — Другая бы на вашем месте разозлилась, а вы благодарны. Во всяком случае, я бы не простила. Что вы будете делать? Король сказал, чтобы ваш союз остался в тайне. — Вернусь в мастерскую, продолжу работать, — пожала я плечами. — Я пока не готова стать королевой. Мне даже подумать об этом страшно, если честно. — Мне тоже немного страшно, — понизила голос эльфийка, словно делилась секретом. — Страшно выходить за гнома. Но, когда я думаю о том, что мы не вместе и что я больше никогда его не увижу, моё сердце готово разорваться от боли и тоски. И это сильнее страха. — Уверена, у вас всё будет хорошо, — улыбнулась я. — Да, — глаза Тауриэль засверкали, — а я надеюсь, что вы полюбите своего мужа так же сильно, как он любит вас. Я открыла рот и тут же закрыла его, не найдя ответа. Реальность вдруг обрела для меня совсем другие краски. Все слова, что говорил мне Торин, не казались мне почему-то столь убедительными, а вот эти же слова из уст эльфийки словно открыли глаза. Торин любит меня. Причем любит так, что отдал мне свою свободу. Он уже не сможет взять себе другую жену из благородных гномок. Он выбрал меня. А я? Что чувствую я? Трепет? Благодарность? Страх? Это было для меня слишком сложно, и я решила подумать об этом позже. — Мне надо уходить, — голос эльфийки вывел меня из задумчивости. — Приходите ко мне в мастерскую, — поспешила сказать я, пока она не ушла. — Я буду всегда рада вам. Правда. Тауриэль улыбнулась, кивнула и вышла. Немного погодя я тоже решила уйти. Я поискала свою одежду, но её не было. Наверное, она была в таком состоянии, что её просто сожгли. Спрятав ритуальную косу под прядями волос и зацепив волосы ремешком, я вышла из помещения, тут же наткнувшись на стражника, который, впрочем, не выразил удивления, а просто слегка кивнул мне и остался стоять на месте, показав мне, куда надо идти, чтобы выйти из внутреннего дворца. Первым делом я зашла к Медх на королевскую кухню. — Махаловы потроха! — закричала она, роняя тесто в муку и подбегая ко мне. — Хайка! Живая! Здоровая! Ты моя хорошая! Она заключила меня в такие жаркие объятия, что внутри что-то опасно захрустело. — Ты как? — она держала меня за плечи и рассматривала с ног до головы. — Ничего не сломано? Нигде не болит? А то никого к тебе не пускали. Выставили стражу, словно ты хрустальная. Долго же тебя не было! Есть хочешь? У меня как раз пирог подоспел и рагу есть, мясо только-только сварилось, вон остывает… Она говорила и говорила, хлопоча вокруг и то и дело дотрагиваясь до меня, словно не веря, что я здесь, живая и здоровая. — А эта девка, тварь поганая! Пусть её варги сожрут, вместе с братцем! — возмущалась она, когда я послушно уплетала королевский обед. — А ведь я, как знала! Предупреждала! Говорила, что не верю этому вруну. Ты ешь, ешь. Вон как исхудала. Одни кости торчат! Бедная моя. Ну ничего. Я тебя откормлю. Будешь, как новенькая. — А ты как? Что нового? — спросила я, успев вставить слово, когда Медх набирала воздуха, чтобы продолжить свои причитания. — Да что? Ничего. Всё по-прежнему, — пожала плечами Медх. — Принц Фили сюда зачастил после того, как твои подмастерья слиняли с награбленным. Ходит, как в воду опущенный. За тебя, наверное, переживал. Но его тоже не пускали к тебе, насколько я поняла. А вот второй принц расцвел, аки девица. Такой счастливый бегает, словно ему горшок с золотом волшебный достался. — Он женится скоро на своей эльфийке, — буркнула я с набитым ртом. — Да ну! Откуда знаешь? — перегнулась через стол Медх. — Так меня эльфийка лечила. Она и сказала. — Вот так поворот! — хлопнула в ладоши Медх. — Опять значит скоро гулять будем? А король, что? Не собирается жениться? Ничего не слышала? Я подавилась и закашлялась. Медх подскочила и начала усердно бить меня по спине. — Да не спеши ты, — посетовала она. — Я тебе ещё корзину с собой соберу. Ты же сейчас в мастерскую пойдешь? — Ага, — кивнула я. — Надо проверить. У меня в одном горшке шкатулка была спрятана. Я там сбережения хранила. Вдруг остались. — А это что у тебя? — Медх вдруг уставилась на мою шею. — Красивый какой кулон. — Заговоренный, — поспешно выпалила я первое пришедшее в голову, — эльфийской магией на здоровье… чтобы быстрее восстановиться. — Вот оно как, — покачала головой гномка. — Чего только эти эльфы не придумают. Чудеса да и только. — Я пойду, Медхочка. Спасибо тебе большое за еду, — я встала из-за стола. — Если увидишь Ирду и Сафу раньше меня, передавай привет. Я потом к ним загляну тоже. — Я тебе корзину с Ульфом пришлю, — кивнула Медх. — Нечего тебе тяжести таскать. Только давай я тебя ещё раз обниму. Махал, какая же ты худющая! В мастерскую я пришла поздно, так как по дороге приходилось много раз останавливаться и здороваться со знакомыми гномами, а в гончарном цеху так вообще меня окружили, напоили чаем, рассказали последние новости и не отпускали, пока я не сослалась на усталость и необходимость отдохнуть, иначе придется вызывать целителя Оина. Я заметила, что в помещении чисто. Кто-то, видимо, прибирал здесь, пока я отсутствовала. Но печь была холодной, а остатки глины затвердели и потрескались. Я подошла к стеллажу, где хранила сбережения и с разочарованием увидела, что там ничего нет. Горшок, в котором хранились деньги, был разбит и лежал у стены, куда я обычно складывала испорченную посуду. Придется брать глину в долг. Я грустно улыбнулась, поняв, как глупо это в сложившейся ситуации, где я почти королева. Со стороны это должно быть выглядело забавно. Но мне было не до смеха. Я ещё не смирилась с новым статусом, пусть и не оглашенным. — Хаэ! — знакомый голос заставил меня обернуться. Фили быстро прохромал ко мне и обнял одной рукой, отбросив палку. — Как же я волновался! Махал! Хаэ! Я так рад, что с тобой всё хорошо! — Я тоже рада, ваше высочество, — прохрипела я ему в плечо. — Но если вы меня не отпустите, то я задохнусь.  — Прости, ты, наверное, ещё не совсем поправилась, — он отодвинулся и начал разглядывать меня, на мгновение остановив взгляд на кулоне. — Я полностью здорова, — призналась я, — осталось только несколько царапин, но и они скоро заживут. А как вы? Выглядите уставшим. — Да нормально, — принц запустил руку в волосы и с силой взлохматил их. — Просто ума не приложу, как так вышло. И ещё Аста… никогда бы не подумал… — Мне жаль, — тихо сказала я и протянула руку, чтобы коснуться его плеча. — Никто не ждал, думаю. — Она мне нравилась, — признался Фили горько. — Я же почти голову потерял из-за неё. А она… — Ты видел её, когда я… пропала? — Только один раз, когда она прибежала к стражникам и рассказала, что ты упала в реку. Потом я с Кили и стражниками отправились на твои поиски на восток, Торин — на запад, а Двалин спустился вниз по реке к Вороньей высоте, чтобы, если ты утонула, то выловить тело… кхм… я не должен был этого говорить. — Всё в порядке, — успокоила я его, — а потом? — Потом она с братом сбежали, ограбив твой цех, — вздохнул Фили, и во вздохе было столько боли, что мне стало его жалко. — Я всё думал, почему она это сделала. Хоть одна причина. Зачем? Чего ей не хватало? Почему она не обратилась ко мне, если ей нужны были деньги? Я бы дал. Да я бы осыпал её золотом! Не понимаю... — Я тоже понятия не имею, — мне было больно смотреть на необычно мрачного принца, и чтобы отвлечь его, я попросила его помочь растопить печь. А потом мы пили чай и разговаривали о Кили и Тауриэль. Я узнала, что король Торин сперва отказался принимать их отношения, но вчера вдруг резко поменял мнение и объявил об их помолвке. — Тауриэль будет жить в Горе? — спросила я, грея руки о чашку. — А как иначе? — пожал плечами принц. — Кили не может уйти. Он принц. На нем лежат определенные обязанности перед народом. Ну а Тауриэль сама выбрала свою судьбу. Главное, что она не боится. Значит, действительно любит. Я посмотрела на огонь в печи и тронула пальцами кулон. Не боится, значит любит. А я боюсь. Значит ли это, что не люблю? Я постаралась прислушаться к себе. — Ты уснула или планируешь какое-то злодейство? — страшным шепотом спросил меня Фили, заставив улыбнуться. — Просто задумалась, — я опустила взгляд. — С тобой же всё будет хорошо? — вдруг спросил он.  — Да. Думаю, да, — успокоила я его. — А с вами, ваше высочество? — Конечно, — выпрямился он. — Как же иначе? Теперь ты рядом. Сможешь разбить о мою голову пару мисок, если я начну хандрить. Позволяю. — Ваша милость безгранична, ваше высочество, — хихикнула я. — Но боюсь, мои миски слишком ценные, чтобы портить их таким неподобающим способом. У Медх для подобных случаев есть прекрасная чугунная сковородка. — Да ты страшная женщина, — покачал он головой, наконец-то улыбнувшись до ушей. — Каюсь, ваше высочество, — согласилась я. Было приятно снова почувствовать себя собой и забыть обо всем. Просто попить чаю и поговорить о всяких глупостях. Мне это было нужно, как глоток свежего воздуха. И почувствовала безграничную благодарность к принцу. Спать я легла в мастерской. Сил подниматься в свою каморку не было, ведь там наверняка собралось много каменной пыли, и я не помнила, были ли у меня в запасе дрова. Поэтому я осталась у теплой печи, решив с завтрашнего дня начать новую жизнь или же продолжить старую — как уж получится. На следующий день я взялась за работу. Оказалось, что король компенсировал цеху убытки, поэтому мне выделили всё необходимое для работы и даже выплатили деньги авансом на новые заказы, поступившие за последние десять дней. Я работала с упоением, рвением и радостью. Мне было важно ощутить привычные мне вещи — скользкую глину под руками, шершавый станок, истертые рукояти инструментов. Всё это было понятным и надежным. Всё это не требовало от меня усилий. Работа успокаивала и помогала упорядочить мысли. Я уже решила, что постараюсь отблагодарить короля. Постараюсь стать хорошей женой. Хотя как это сделать, я пока не понимала. Ведь в моем представлении муж и жена должны жить вместе, заводить детей, помогать друг другу и, по крайней мере, общаться. Как общаться с королем, я не знала. Но твердо решила, что сделаю всё, что смогу. Единственное, чего я не могла пока, так это отбросить свои страхи. Будь Торин не королем, а каким-нибудь стражником или мастером, я бы не мучилась и осталась бы с ним открыто и честно. Но он был владыкой всех гномов, а это слишком много и недосягаемо для простой горшечницы. Мои мысли прервали громкие голоса у входа. Я подняла голову и встретилась взглядом с леди Неллой и ещё двумя гномками — леди Эрлин и леди Глодир. — Мастер Гирд, вы и вправду поправились, — сказала леди Нелла, хотя удивления в её голосе не прозвучало. — Благодарю за заботу, леди Нелла, — сухо ответила я, вспоминая её выходку на свадьбе Ирды. — Вы заблуждаетесь, мастер Гирд, — гномки вошли внутрь и встали передо мной, оглядывая помещение с легким пренебрежением и стараясь ничего не коснуться. — Мы здесь, чтобы узнать, почему король Торин так заботится о какой-то горшечнице? Что в тебе такого, что он игнорировал ужины с владыками и отказывался от приглашений? Что за магию ты использовала? — Я не понимаю, о чем вы, — хрипло ответила я, вытирая руки о фартук. — Вы хотите обвинить меня в магии только потому, что я чуть не погибла и король был настолько великодушен, что заботился о моем здоровье? — Из-за тебя эльфийка станет женой принца Кили, — процедила сквозь зубы леди Глодир. — Нам известно, что эта остроухая потребовала взамен твоего исцеления. Королю пришлось согласиться на этот абсурдный брак из-за тебя. — Думаю, что король вполне способен сам принимать решения и оценивать последствия, не спрашивая совета, — ответила я, начиная злиться. — Смеешь дерзить, горшечница? — засмеялась вдруг леди Нелла. — Я просто хочу знать, что вы сейчас хотите от меня, — я всеми силами старалась сохранять спокойствие. — Уезжай из Эребора, — сказала леди Нелла. — Мы даже заплатим тебе столько, что ты сможешь открыть с десяток мастерских, подобной этой, в любом другом месте. — Мне некуда уезжать, — вскинула я голову и посмотрела в глаза гномке, — и я не понимаю, почему должна это делать. — Я так и думала, — усмехнулась леди Нелла, переглянувшись с другими гномками. — Она надеется стать фавориткой при дворе. Разыграла несчастный случай, прикинулась умирающей, поцеловала короля, крутит шашни с принцем Фили. Да ты не так проста, как кажешься, мастер Гирд, — зашипела гномка. — Но я вижу тебя насквозь. И я предупреждаю, что не оставлю это просто так. Не позволю обманывать его величество. Вся Гора узнает, какая ты на самом деле. Поэтому лучше тебе исчезнуть, пока мы даем тебе эту возможность. На этих словах благородные леди покинули мою мастерскую, оставив меня в оцепенении пялиться на опустевший вход.