Запарные

— Дони, — тихо зовёт её с хозяйского балкона Крепус. Вздрогнув, она в ужасе смотрит вниз, отвлекаясь от своих отвратительных мыслей. Ей бы уйти по-хорошему и как можно дальше. Домой. Так будет правильно. Крепус заведёт семью, а ещё заберёт себе приёмного, и будет жить счастливо до тех пор, пока не сдохнет, используя глаз порчи. Так надо. Так правильно. Так канонично. Ей нельзя быть здесь для чего бы то ни было. Нельзя и всё тут. Она лишняя в этом мире – думает она, а Крепус, смотрящий на неё снизу вверх – думает совершенно иначе. – Как ты? – ... – она молча отводит взгляд и утыкается носом в колени. По её виду уже всё понятно. И что в дерьмовом состоянии, и что плакала, и что нуждается в заботе. Солгать – ещё хуже себе же сделать. Вырыть могилку. Устроить ебучие похороны. Прямо здесь и сейчас. Идиотка. Крепус забирается на крышу, тихо пыхтя и очень боясь упасть, после чего подползает к ней и садится рядом, протягивая изрисованные бумаги и жёлтый карандаш. Не медля, она принимает это всё и продолжает сидеть так, как сидела, грустно смотря на виноградники. — Давай завтра пойдём гулять? — тихо предлагает Крепус, продолжая скользить по ней взглядом, немного взволнованно изучая, пока его голос был совершенно спокоен. — Прогулка. Покажу пару красивых мест. Спокойствие. Домна разбирает слова «прогулка», «пара» и «спокойствие». Для понимания, что именно он ей говорит, казалось бы, не хватает всего немного, но она просто кивает, надеясь, что всё будет в порядке. Крепус умрёт и умрёт скоро. Привязываться к заведомо мёртвому человеку – не то чтобы нельзя, а настоятельно не рекомендуется во избежании каких-либо ментальных проблем в дальнейшем. Слушает ли она эти рекомендации? Она их даже не видит. Крепус указывает на виноградники и начинает шёпотом рассказывать что-то, завлекая, отвлекая от страшных мыслей, обучая. Почему-то все вокруг знают лучше неё самой то, как же ей будет лучше. Почему-то. Очень странно, почему? — Из винограда делают самое лучшее вино в Монде. Отец служит в Ордо Фавониус, поэтому в основном именно я управляю винокурней, наблюдаю за созданием вина... — тихо, почти неразборчиво, говорит парень, иногда рукой указывая на то, о чём говорит, — было бы здорово, если ты тоже поучавствуешь в этом. У нас, кстати, есть ещё вино из одуванчиков. Ты будешь в ужасе, когда увидишь, насколько кропотливая эта работа, хех...