***
Савейн замер на пустой поляне в странном оцепенении. Белый Генерал. Он был уверен, что видел Белого Генерала, что чувствовал его силу. Савейн не мог ошибаться. Они слишком часто сходились в бою, и ощущение неестественного, магического холода словно въелось под кожу эльфу. И эти глаза. Голубые, холодные, словно бескрайние ледяные небеса — Савейн не встречал ни одного человека с такими глазами, словно порождёнными самой магией. И всё же Савейн осмотрел поляну и весь лес рядом с ней, но не нашёл ни следа чужого присутствия. Белый Генерал растворился словно какое-то видение. Савейн вернулся на поляну, ещё раз обвёл взглядом нетронутую траву, а потом в приступе ярости и разочарования изо всех сил ударил кулаком по дереву, потом ещё раз и ещё, в конце он с разворота нанёс удар ногой, и дерево, не выдержав, заскрипело и повалилось на землю. Тяжело дыша, Савейн смотрел, как оседает труха, а потом сам опустился на корточки и обхватил голову руками. Что он творит? Гоняется за призраком? Он сам нанёс Белому Генералу смертельную рану в последнем бою, он видел, как голубой огонь начал тухнуть в глазах мага прежде, чем тот упал, а потом король людей сам подтвердил, что Белый Генерал мёртв. И всё же. Он был здесь. В лесу. Или Савейн на радость знати Намара всё же начал сходить с ума. Если Белый Генерал пережил то ранение, то эльф не видел никаких причин скрывать то, что тот жив. Королю Санрата было бы наоборот выгодно держать всех Цветных Генералов возле себя, по крайней мере, в первое время после заключения мира. Если только Белый Генерал не перешёл дорогу королю Санрата и теперь вынужден скрываться. Как бы тот ни был силён, а с Красным Генералом никто не смог бы справиться. Савейн опять вздохнул, зарываясь сильнее в волосы руками. В чём он себя пытается убедить? Ради чего? Даже если Белый Генерал поссорился с королём Санрата, из-за чего тот объявил мага мёртвым, он всё равно не побежит заводить дружбу с остроухими. Савейн мог представить, насколько тот ненавидел Намар. Эльф был таким же. Даже если бы лорд поссорился с собственным королём, он бы удавился, но не пошёл просить помощи Санрата. Эльфы и люди могли жить в мире, но это не делало их союзниками. Хотя Риарон, новый король Намара, считал иначе. Савейну только и оставалось надеяться, что тот прав, а всего его планы — не наивные мечты. Ещё раз вздохнув, Савейн поднялся, пригладил волосы с одеждой и не спеша пошёл в сторону гостевого дома. Ночь и лесная прохлада действовали успокаивающе. Небо осветила луна, и его эльфийская часть наслаждалась её призрачным светом. В такие моменты одиночества он ощущал себя почти целым. Рядом не было глаз, перед которыми нужно было держаться, следить за каждым своим движением. Когда-то давно Савейн думал плюнуть на всё и сбежать, присоединиться к какой-нибудь гильдии и быть свободным, словно ветер. Но он не мог подвести брата, не после всего, что тот для него сделал. Также Савейн не мог подвести Намар. Просто не мог. При входе в гостевой дом Савейн перекинулся парой слов с дозорными, чтобы те были более бдительными. Почудилось ему или нет, что второй по силе маг Санрата слоняется вокруг них по лесу, а осторожность никогда не была лишней. Внутри за одним из столов сидел Ява и медленно цедил чай, попутно поедая шоколадное печенье. За его спиной стояла Юлия. Савейн посмотрел на неё, и эльфийка едва заметными знаками объяснила ему, что муж вернулся примерно час назад. Завидев лорда, Ява поднялся и слегка склонил голову: — Рад вашему возвращению, Савейн. Лорд окинул его внимательным взглядом. Загорелая кожа, россыпь веснушек на миловидном лице, небольшие ямочки на щеках при улыбке и глаза цвета топлёной карамели. Ява выглядел мягким, тёплым, избалованным племянником герцога, который никогда не знал лишений и войны. В нём не было ни твёрдости, ни остроты; скорее, Савейн видел страх, глубоко спрятанный на дне глаз человека. Кивнув слугам, чтобы те принесли ему чашку, Савейн сел напротив Явы и спросил: — Откуда синяк? — Полез разнимать пьяниц в таверне, вот и досталось, — он рассмеялся и нервно потёр затылок. Савейн кивнул, принимая его объяснение. Он решил ничего не говорить, хотя мог сказать многое. От одного запаха яблочного сидра, исходившего от человека, он хотел поморщиться и покинуть помещение. Савейн на дух не переносил алкоголь и бессмысленное насилие. — Как прошёл визит в город? — лорд отпил небольшой глоток из чашки, которую принесли слуги. — Спасибо за беспокойство, не считая тех пьяниц, очень хорошо, — Ява расслабленно улыбнулся, видимо обрадованный, что его не стали допытывать по поводу синяка на скуле. — Даже встретил одну старую знакомую. — Я рад, что вы немного развеялись, — вежливо улыбнулся Савейн. — Мне бы хотелось узнать, не ходят ли среди людей какие-то необычные слухи? — Ява внутренне напрягся после вопроса, понимая, что эльф пытается что-то узнать о Белом Генерале. — Я понимаю, что отношения между Санратом и Намаром всё ещё напряжённые, — тем временем продолжил Савейн. — Не хотелось бы, чтобы близость нас, эльфов, беспокоила мирных жителей. — Что вы, всё в порядке, — без зазрения совести солгал Ява, а потом решил попытаться увести внимание Савейна в другую сторону. — Тем более, в этих местах не так давно видели Синего Генерала, — информация была безобидной, поэтому Ларк спокойно её выдал. — Вот как, — Савейн удивлённо вскинул брови, а потом улыбнулся каким-то своим мыслям: — Интересно. Ява внутренне напрягся, когда понял, что, возможно, сказал не совсем то. Савейна было читать и просто, и сложно одновременно. Он напоминал тех лордов, которые крутились возле королевского трона, с которыми Ява не любил иметь дело. Они как никто другой умели искажать правду, выворачивать любые знания себе на пользу. Они были страшнее любого стихийного бедствия, потому что могли заставить добровольно надеть петлю и шагнуть с обрыва. — Ява, насколько я заметил, вы владеете магией? — уточнил Савейн, его взгляд был непроницаем, не читаем. — Конечно, — Ява сделал глоток чая, старательно скрывая, как его ладони покрыл холодный пот. — Только я слабый маг. Меня, конечно, обучали на дому бытовой магии, но не стоит ожидать от меня много, — он извиняюще улыбнулся. — Не стоит беспокоиться, для домашней работы у меня достаточно слуг, — Савейн вернул ему улыбку. — Насколько я знаю, каждый человек рождается с определённым даром. Мне стало интересно, какой у вас? — чуть помедлив, он добавил более мягким тоном. — Хотели мы того или нет, но волею судьбы мы теперь связаны узами брака. Нас ждёт впереди много лет вместе, поэтому мне хотелось бы узнать вас получше. Сердце Явы сразу забилось быстрее. Смотря на Савейна сейчас, он впервые понял, в чём его настоящая сила, почему генерал второй армии Намара имел славу великолепного переговорщика. Ява впервые понял, насколько опасный эльф сидел с ним за столом. Улыбка Савейна была понимающей, приглашающей, взгляд потеплел, напоминая одуванчики на рассвете. Эльф чуть склонил голову, позволяя пряди упасть на лицо. Это было намеренно действие, чтобы разрушить иллюзию неприступного образа Савейна. При этом поза лорда была уверенной, надёжной, он всем своим видом предлагал поддержку и защиту. Ява внутренне нервно рассмеялся: перед ним был не надменный эльф, а сирена, которая заманивала моряков в смертельные объятья, обещая утешение и понимание. Будь Ларк менее осторожным, он бы поделился, ему хотелось поделиться с Савейном, когда тот так на него смотрел. Но война между Намаром и Санратом всё ещё витала в воздухе, а Ява был Белым Генералом. Чтобы проникнуть ему в душу, было мало предложения понимания и утешения. — Если бы я хотел произвести на вас впечатление, то сказал бы, что владею водой, — он невинно улыбнулся, а потом добавил, наблюдая за горячей чашкой в руках. — К сожалению, правда в том, что я маг пара. Не особо полезная врождённая способность, но это особо не важно, пока я могу обращаться к связанной магии. — Понятно, — отозвался Савейн, и по его лицу Ява не мог понять, верит тот ему или нет. — Спасибо, что поделились. — Не нужно благодарности, — Ява склонил голову, решив, что в эту игру могут играть двое. — Вы же мой муж, я рад поделиться с вами. Ни один мускул на лице Савейна не дрогнул. Он ещё раз улыбнулся, а потом попрощался и покинул комнату. Ява выдохнул сквозь зубы, чувствуя, как напряжение отпускает его. Он залпом выпил горячий чай, почти не чувствуя температуры. — Милорд, будьте осторожны, — раздался тихий голос Юлии из-за спины. Ява обернулся, встречаясь с её непроницаемым взглядом. — Чай горячий, вы можете сильно обжечься, — продолжила эльфийка. Ларк мог только гадать, имеет ли она ввиду чай или своего лорда. — Спасибо за беспокойство, Юлия, — вежливо улыбнулся Ява и отвернулся, нахмурившись. Юлия была права. Он совсем не знал Савейна: ни на что тот способен, ни что от него стоит ожидать. Пока лорду было на него всё равно, но сможет ли Ява защитить себя, если разозлит мужа? К сожалению, ответ был очевиден. Но несмотря на все обстоятельства, перед Белым Генералом стояла всё та же цель: защитить мир и не дать снова разжечь войну, поэтому он будет защищать Савейна, чего бы это ни стоило. Они благополучно доберутся до Намара, и никакие наёмники этому не помешают, иначе Ява не имеет права называть себя магом первой категории.***
Красный Генерал сидел за столом, облокотившись на него локтями, и массировал виски. Голова нестерпимо болела, он хотел спать, желудок крутило от голода, но, как назло, от любой еды его тошнило. Глаза горели красным, он слышал биение сердец нескольких сотен людей, как те передвигались по городу, дышали, шевелили руками. Если кто-то нарушал закон, он слегка надавливал своей волей, обездвиживая человека, а потом передавал в руки страже. Дверь резко распахнулась, послышались уверенные широкие шаги. Незнакомец подошёл к столу и хотел было прикоснуться к волосам Красного Генерала, как резко замер, не в силах пошевелиться. — Не надо испытывать моё терпение, я и так устал, — голос звучал тихо и хрипло. Мужчине, который зашёл, было лет сорок. Он был подтянут, белая рубашка обтягивала широкие плечи и крепкие руки, подчёркивая лёгкий загар. Тёмные волосы с едва заметной сединой были аккуратно уложены, как и небольшая борода на лице, которая придавала мужчине ещё больше солидности. Он напрягся, на лице выступил холодный пот, он боролся изо всех сил, но не мог сбросить контроль Красного Генерала, который в этот момент даже не перестал следить за городом. Спустя несколько минут мужчина вздохнул и сказал: — Хорошо, я понял, может, отпустишь меня? — Ты никогда ничего не понимаешь, Тобиус, — Красный Генерал посмотрел на него алым взглядом из-под завесы неаккуратных светлых волос. — Просто говори, зачем пришёл, и уходи, — он был уже на грани обморока и понимал, что долго не протянет. — Ты как всегда очень дружелюбен, — Тобиус усмехнулся. — Я слышал, что всесильному Красному Генералу может понадобиться консультация обычного мага, который не полагается полностью на свой дар, и подумал, что лучше меня, заслуженного профессора в области магии и алхимии, тебе не найти, — он снисходительно усмехнулся, смотря на худого и невысокого человека, сидящего за столом. Такие маги, как Красный или Белый, рождались очень редко. То, что магический дар может быть настолько сильным, что способен менять саму суть человека, считалось скорее сказкой. Люди с магией настолько могущественной, которая при обращении к ней меняла цвет глаз, рождались крайне редко - раз в несколько веков, если не в тысячелетие. И всё же, по чудесному совпадению, Красный и Белый родились в Санрате, да ещё почти в одно время. Конечно, Тобиус, как и они, тоже считался магом первого ранга, а эльфы величали его Синим Генералом, но он знал, что и рядом не стоял с этими двумя. — Тебе что-то нужно будет взамен, — тихо ответил Красный Генерал, а потом, чуть помедлив, добавил: — Уходи, я не хочу иметь с тобой дело. — Тебе не найти никого лучше меня, — скучающе добавил Тобиус. — Да и с твоей репутацией, кто тебе поможет, Красный Генерал? — он выделил последние обращение, надавив на него голосом. Красный Генерал молчал. Как бы сильно он не хотел иметь с Тобиусом дело, он знал, что тот прав. Никто ему не поможет, все его боятся, даже союзники. Он мог бы кричать и плакать от такой несправедливости, но он слишком устал. Биение людских сердец, пульсация чужой крови отдавали прямо в мозг, заставляя голову болеть сильнее. Он вздохнул, убрал руки от лица, откинулся назад на стуле, убирая волосы так, чтобы те не мешали обзору. Он отозвал магию, из-за чего мир снова стал глухим, но глаза всё ещё оставались алыми. — Чего ты хочешь? — серьёзно спросил Красный Генерал, сосредоточив всё своё внимание на мужчине перед ним. Тобиус усмехнулся, понимая, что победил. У мальчишки перед ним была только одна слабость, и он наконец-то открылся, позволяя ей воспользоваться.***
Ява ворочался и не мог уснуть. Ему не давал покоя тот маг, который убил нападавших. Магия крови только казалась простой на вид, но даже самый слабый человек будет отчаянно пытаться выжить и бороться до конца. Люди чисто инстинктивно не хотят умирать. Заставить кого-то уснуть или кому-то оторвать руку с помощью магии крови намного проще, чем остановить их сердце. Но Ява знал всех сильных магов в Санрате, там не было никого с такими способностями — конечно, был Красный Генерал, но ему бы он не смог сопротивляться, как лесному незнакомцу — значит, это был наёмник из гильдии. Кто бы их не нанял, он имеет деньги, влияние и знает, как передвигаются остроухие. У него разболелась голова. Под это описание подходило слишком много людей, а Ява был воином, который никогда не лез в хитросплетения интриг. Вдруг он заслышал звон мечей. Подойдя к окну, Ларк увидел, как Савейн и его друг — Юлия, кажется, называла того Тизоном — сражаются на мечах. Ява замер, облокотившись на подоконник. Это было красиво. Эльфы словно плыли в лунном свете, они двигались так, что человеческому глазу было трудно за ними уследить. Быстрые, грациозные, смертельно опасные. Сталь сверкала между ними в яростном танце, в котором была лёгкость и свобода. На поле боя у Явы не было особо времени оценить мастерство владения клинком врагов, хотя сейчас, наблюдая за тем, как двигается муж, он вдруг вспомнил его. Быстрого, грациозного эльфа, который словно предсказывал движения его метели, который легко скользил по льду и уклонялся от всех шипов и сосулек. Эльфа, который нанёс ему ту тяжёлую рану в последнем бою. Ява поморщился, когда шрам на животе заныл, прижал к нему руку и отошёл от окна. Он сел на кровать, закрыл ладонью глаза и тихо, чтобы никто не услышал, истерично рассмеялся. Он не знал, что делать, а рядом не было никого, кто бы рассказал план и отдал приказ. Как и всегда на поле боя Ява оказался один. Он отнял руку от глаз, раскрыл ладонь и попытался призвать хотя бы небольшую спираль снега. Через пару минут усилий на его руке была только пара снежинок. Плечи Явы опустились, он опёрся локтями на колени и понял, что по лицу текут тихие слёзы. Он устал. Он просто очень сильно устал.