Выгравировано в костях и сердце

Тусклый утренний свет лился из широких окон и освещал коридор. Савейн шёл уверено, не спеша, словно это его поместье, а не владения маркиза страны, с которой они недавно вели войну. Слуги, которые встречались ему по пути, отводили взгляд или пытались скрыться. Эльфийский лорд не выглядел разгневанным, его лицо было равнодушным, но что-то в нём пугало окружающих людей. Вскоре Савейн подошёл к кабинету маркиза. Перед дверью никого не было. Гости разъехались, поэтому в поместье охраны стало меньше. Хотя маркиз старался не показывать, но нехваток средств было налицо. Савейн какое-то время задумчивым взглядом смотрел на закрытую дверь кабинета, потом резко развернулся и обратился к слуге, который надеялся тихо прошмыгнуть мимо. — Скажите маркизу, чтобы он немедленно пришёл. Слуга вздрогнул, крепче сжимая начищенный подсвечник в руках. — Его Светлость ещё спит, — пролепетал напуганный мальчишка. — Так пусть просыпается, — отрезал Савейн и обратно отвернулся к двери и слегка поморщился. Голова болела, в теле чувствовалась ломота, оно ещё не до конца восстановилось от яда. Слуга, поняв, что эльф больше ничего не скажет, скорее побежал прочь, чтобы сообщить маркизу, что остроухий лорд чем-то недоволен. Савейн не сомневался, что тот сразу проснётся. Он собирался напомнить маркизу, что у него в гостях не просто дворянин из Намара, а генерал второй армии. Савейн пытался быть вежливым, но если тот хочет играть грубо, что ж, он это получит. Не прошло и получаса, как из-за поворота показался запыхавшийся маркиз в сопровождение пары стражников. — Зачем вы подняли меня в такую рань? Я думал, что раз уж вы эльф, вы что-то знаете о манерах, — маркиз Орби посмотрел на него строгим и серьёзным взглядом. Савейн никак не изменился в лице. — Может, пройдем в кабинет? Или вы предпочитаете, чтобы я вёл разговор в коридоре на глазах у всех? — его тон был ровным, скучающим, а так же не сулил ничего хорошего. Это сильно напрягло маркиза. Во-первых, лорд не должен был очнутся минимум до вечера. Во-вторых, хотя Савейн не выглядел особо угрожающим — прямая осанка, гордо заложенные за спину руки, спокойное лицо, — но что-то в нём пугало. С Явой было не так. Когда белый генерал угрожал, его взгляд становился холодным, лицо твёрдым, поза напряжённой. Казалось, тронешь его и он заморозит всех до смерти, но всё же маркиз Орби не боялся его. Племянник герцога Ларк рос чересчур оторванным от высшего общества. — Конечно, прошу за мной, — в конце концов сказал маркиз, решив узнать, что хочет от него остроухий. В конце концов, какая бы не была репутация у Савейна, сейчас он был на территории людей, далеко от своего любимого Намара. Маркиз позволил эльфу первым зайти в кабинет. Он внимательно следил за ним взглядом, ожидая, что тот сядет за его место за столом, чтобы показать себя хозяином положения. Савейн, дождавшись, когда закроется дверь, обернулся и понимающе улыбнулся, словно знал все мысли человека: — Алмос, что вы стоите? Присаживайтесь, с моей стороны не вежливо заставлять хозяина стоять, — его тон был обманчиво вежливым. Маркиз Орби знал, что где-то там таится насмешка. Он на мгновенье прищурился, внимательнее вглядываясь в остроухого лорда. В первый день знакомства он был не таким, Савейн вёл себя как обычный дворянин, который не хочет находится здесь, но этикет его заставил, теперь же — эльф явно вёл какую-то игру. Алмос про себя усмехнулся, он был смелым человеком, поэтому собирался принять вызов. Маркиз сел за стол, эльф замер посередине комнаты: руки всё так же сложены за спиной, на лице не следа улыбки. — Я хочу знать, кто меня отравил, — ровный тон, но взгляд бледно-золотых глаз… словно у змеи, готовой напасть из-за одного неосторожного движения. — Не понимаю о чём вы, — с притворной вежливостью ответил маркиз. — Разве вам плохо стало не из-за алкоголя. Савейн усмехнулся, покачал головой и стал ходить из стороны в сторону. Алмос был напряжён, он ждал нападения, которого не было. — Люди всегда казались мне противоречивыми созданиями. Сильными, но слабыми. Умными, но глупыми, — Савейн говорил легко, словно рассказывал кукую-то известную байку. — Люди взрослеют быстро, приобретают опыт, мудрость, а когда видят молодого эльфа, то словно сразу забывают, что он старше их и повидал намного больше, — лорд на мгновенье остановился спиной к столу и бросил быстрый взгляд из-за плеча: — Вы же из таких людей, маркиз? — Алмос невольно вздрогнул из-за стали, прозвучавшей в голосе, но потом Савейн снова вернулся к лёгкому тону: — Мы будем спорить с вами до вечера, или вы ответите на мой вопрос? Маркиз сжал руку в кулак. Он не собирался прогибаться под остроухого, но решил немного отступить, чтобы противник ослабил бдительность. — Хорошо, не буду скрывать, я понял, что вам что-то подсыпали. Но почему вы решили, что мне известно, кто это сделал? — Значит будем спорить до вечера, — Савейн тяжко вздохнул и снова принялся не спеша ходить из стороны в сторону. Это не выглядело нервным, наоборот, казалось, что эльф говорит так, что он будет делать что хочет и всё пройдёт по его правилам. — Когда я встретил вас в первый раз, вы показались мне воином, Алмос, а теперь что с вами стало? — Савейн равнодушно посмотрел на него и с презрительной жалостью ухмыльнулся. — Бедный маркиз, который еле-еле поддерживает вид богатого поместья, усталый старик, который даже не знает, что творится под его носом. Я ожидал от вас большего. Маркиз Орби больше не мог это выдерживать, он резко встал и произнёс твёрдо и громко: — Если вы пришли оскорблять меня, то живо выметайтесь! Савейн замер и обернулся, на его лице была едва заметная весёлая улыбка. Алмос понял, что совершил ошибку. — А если и так? — Савейн сделал шаг вперёд к столу. — Что, если я так сильно негодую о том, что не заметил отравления, что решил выместить злость на вас, маркиз Орби? — с каждым словом он подходил всё ближе. Алмос стойко выдержал взгляд эльфа, в котором плясали смешинки, хотя по шее потёк холодный пот. — Тогда я доложу на вас нашему королю, чтобы он связался с правителем Намара и сообщил, что вы несёте угрозу миру между странами. Савейн был совсем близко, перед столом и снисходительно смотрел на человека сверху вниз. — А знаете, что я скажу своему королю, — он улыбнулся и наклонился ещё ближе. — Я сообщу ему, что маркиз Орби пытался меня отравить и я только чудом выжил. После своих слов эльф отвернулся, отошёл и принялся снова ходить по комнате. Сердце маркиза пропустило удар. Он сам заговорил о теме, которая нужна была Савейну. Алмос прекрасно понимал, что он не так важен Санрату, как эльф перед ним Намару. Тот был действующим генералом второй армии остроухих, а не обедневшим маркизом с окраин. Возможно, Орван Оран, король Санрата, не собирается всегда водить дружбу с эльфами, но сейчас ему был необходим мир. — Это ложь. — Возможно ложь, а может быть и правда, я же не знаю, кто меня отравил, — эльф равнодушно пожал плечами. — Яд был неопасен, — попытался возразить маркиз и потом тяжко осел в кресле, понимая, что проиграл. — Вы знаете, что это был за яд? — Савейн бросил на него короткий взгляд. — Интересно. Какое-то время в комнате стояла тишина. Эльф словно никуда не спешил, медленно рассматривая стены и убранство комнаты. И вдруг Алмоса посетила страшная мысль: что, если остроухий уже знает, кто виновник? До войны Савейн не только защищал границы, но и вёл переговоры между Намаром и другими эльфийскими странами. Полукровки нужно быть на голову выше остальных дипломатов, чтобы его признали. Маркиз невольно рассмеялся. Савейн остановился и вопросительно посмотрел на него. — Какие вы сказали люди? Умные, но глупые? Вы правы, я именно такой, — Алмос покачал головой. — Не знаю почему, но я думал, что вы похожи на Яву: на первый взгляд страшные, но опасности не представляете. — Видимо, у вас с моим мужем тоже был интересный разговор, — взгляд Савейна был очень внимательным. — Не такой интересный, как с вами, — с фальшивой вежливостью улыбнулся маркиз. — Мне часто говорили, что я хороший собеседник, — в тон ему улыбнулся Савейн, а потом занял стул напротив маркиза, он положил руки на стол и сцепил в замок. Создавалось ощущение, что это он пригласил Алмоса в свой кабинет. — Повторяю в последний раз. Я хочу знать, кто меня отравил. Игра окончена. Смотря на эльфа, который был молод, несмотря на прошедшие годы, Алмос впервые ощутил насколько он постарел по сравнению с их первой встречей на поле боя. Савейн был прав, тогда он был бесстрашным и сильным воином, одним из редких дворян, кто не боялся запачкать свои руки. А сейчас что? Сидит в опустевшим поместье и пытается плести интриги. Скажи кто до войны, что его ждёт такая судьба, маркиз бы без сомнений плюнул в лицо говорившему. — Если солжете, то больше спрашивать не буду, — как бы между делом добавил Савейн. Маркиз тяжко вздохнул, осел в кресле и прикрыл глаза. Что он мог ещё сделать? Только смягчить удар. — Вы правы. Я совершил глупость, прощу меня простить, — маркиз склонил голову, внутренне сжимая зубы. Как он докатился до того, что кланяется и извиняется перед остроухим? — Из-за эльфов я потерял руку и старшего сына. Вы правы, я не тот, что раньше, поэтому увидев вас, мой разум словно помутился. Прощу простить мою глупость. Я хотел досадить вам, а не навредить. Алмос внутренне сжался. Он так и сидел, опустив голову. Может, он не тот честный и благородный человек что раньше, да и не ладит с женой, но он не собирался сваливать всю вину на глупую женщину, которая даже не догадывается, что стала всего лишь звеном в цепи интриг. Тишина угнетала. Спустя секунды, которые показались часами, эльф отодвинулся и встал из-за стола. — Что ж, это правда досадно, — маркиз поднял глаза на Савейна, смотря на него снизу вверх. — Я просил вам не лгать мне, но, похоже, вы не прислушались к моим словам. Савейн резко развернулся и двинулся к выходу. Алмос в отчаяние опустил голову на сложенные руки, гадая сможет ли он с помощью Синего Генерала остановить эльфа так, чтобы избежать войны с Намаром. Уже взявшись за ручку двери, Савейн остановился и, не оборачиваясь, заговорил. — Но я приму вашу ложь. Всё же вы защищали жену, это похвально. Оказывается, вы не так сильно изменились с нашей последней встречи, Алмос, — чуть помолчав, он продолжил. — Не знаю, почему она так поступила, но, чтобы не нервировать её ещё большим количеством эльфов в ваших землях, я передам королю, чтобы он не заключал с вами никакие торговые договоры. Думаю, нам вполне хватит обмена товаров с землями других лордов Санрата. Договорив, эльф открыл дверь и покинул кабинет. Алмос молча развернулся к окну, разглядывая чистое голубое небо. Он сжал единственной рукой пустой рукав и натянуто улыбнулся. — Папа, я опять знаю, о чём ты думаешь, — десятилетний сын улыбался ему, держа в руках короткий меч, его русые волосы выгорели на солнце, став почти белыми. — Эх, я опять не смог скрыть свои мысли, — Алмос покачал головой в притворном негодование. — Именно поэтому грозный воин напротив меня отражает все удары! — у него в правой руке был меч, тогда как левую он в театральном жесте приложил ко лбу. — Папа! Будь серьёзней, когда сражаешься со мной! — нахмурился сын. Солнце слепило, на чисто-голубом небе не было ни облачка. — Неудобно сражаться с магами, у которых сильный дар, у вас столько преимуществ, — цыкнул маркиз, а потом двинулся в сторону сына, тот попытался блокировать его удар, но отец был быстрее и приставил клинок к его шее. — Запомни, молодой человек, если ты встретишь умелого воина, то тебе не поможет никакая магия, только правильная техника сможет спасти тебя, — он убрал клинок и потрепал мальчика по голове. — Ещё раз, старайся не просто шариться у меня в голове, а пытаться остановить движения наяву. В последний раз маркиз видел своего старшего сына перед тем, как тот ушёл на фронт, пообещав отомстить эльфам за отрубленную руку отца. Алмос хотел бы заплакать, но слёзы давно высохли. Война отобрала у него слишком много всего. Руку, положение, сына, он рассорился с женой. Даже Милфея он не мог воспринимать всерьёз — тот такой же капризный и глупый, как его мать. Савейн был прав, у него ничего не осталось. Как тут можно говорить о каком-либо мире с Намаром?

***

Дайрер — одна из трёх империй солнечных эльфов. Возможно, если бы её не разделяло с королевствами лунных эльфов пустыня Великого Змея, они давно бы перебили друг друга. Несмотря на это, солнечные и лунные периодически устраивают набеги на границы друг друга. Говорят, вражда двух эльфийских народов настолько же древняя, насколько древние день и ночь. Десятилетия войны сменяются столетиями мира, чтобы потом снова один из правителей решил пересечь пустыню, чтобы добраться до ненавистного государства. Дворец Дайрера был огромный, с большим количеством садов, фонтанов и открытых площадок. Повсюду весели флаги белого солнца на золотом фоне, коридоры закрывали резные стеклянные купала, которые ловили свет и отражали от мраморных плит. Дорога к тронному залу была украшена вазонами с белыми цветами и статуями, которые держали в руках золотой огонь. Ширан шёл твёрдым шагом, не смея сомневаться. Он был одет в белую мантию с разрезами по бокам и красные штаны, угольно-чёрные волосы заделаны в высоких хвост. Его лицо было острым, но ещё не потерявшим детскую мягкость, кожа отливала бронзой, а глаза были яркими и раскалёнными, словно само солнце. Стражники, завидев юношу, молча открыли двери тронного зала. Ширан прошёл в широкое помещение, где стены и потолок украшали фрески, а на возвышение стоял трон: широкий диван обитый белым бархатом с рисунком из золотых нитей. Император Дайрера был величественной и крупной фигурой, особенно посравнению с Шираном, который ещё даже не был совершеннолетним эльфом. — Приветствую Императора, пусть никогда не заходит его солнце! — отчеканил эльфёнок, опустил на колени и поклонился до земли. — Можешь подняться, — объявил император, он был одет в тяжёлая золотые одежды, на голове сияла белая корона, с которой свисали прозрачные бусины, закрывающие лицо. Ширан поднялся, всё так же стоя прямо и опустив голову. Он давно запомнил, как правильно себя вести со своим покровителем. — Когда ты вернулся с гор? — император задумчиво задал вопрос. — Неделю назад. В ближайшее время горные племена больше не восстанут, я передал все отчёты, — чётко произнёс он. — Молодец, я не сомневался, что ты уладишь это дело. Все вокруг только и говорят, что тебе под силу невероятные вещи. Никто из моих сыновей на такое не способен. Ширан молчал, опустив голову. Император был сам виноват, что пытался от него избавиться, посылая на сложные задания. Ширан пообещал дяде, что не сдастся, не позволит себя убить. — Ты наверное уже знаешь, что в Намаре сменился король. Риарон всё же сместил своего отца и почти сразу начал разговоры о перемирии с людьми. Лунные всегда были чересчур мягкими, — император усмехнулся, а потом недовольно посмотрел на Ширана и приказал суровым тоном: — Подними голову. Не молчи. Медленно эльфёнок перевёл взгляд на императора. Из-под белой короны на плече ниспадали волосы, которые были словно нити из чистого золота, но глаза… Император только у Ширана видел такой цвет, который мог соперничать с солнцем. Хотел бы он, чтобы тот был его сыном. Ширан бы стал идеальным наследником. — Это был только вопрос времени. Риарон никогда бы не простил отцу то, что тот казнил его мать, — ответил Ширан. — Да и война с Санратом, вы сами знаете, могла бы легко быть им предотвращена, если бы тот захотел. Риарон не стал останавливать отца, ему нужна была война, чтобы наконец занять трон. — Ты как всегда обо всём осведомлён, — усмехнулся император. — Мне нужно, чтобы ты принёс голову Райзера, бывшего короля Намара. У того было слишком большое влияние, а Риарон ничего не нашёл на отца, поэтому всего лишь отправил его в отставку. После слов императора Ширан враз напрягся. Вот она, очередная ловушка. Любого солнечного эльфа на землях Намара ждёт смерть, а король — не важно нынешний или бывший — по их законам навсегда находится под защитой Нуру. Райзер хоть и был в отставке, всё равно оставался неприкосновенен. — Я хотел бы узнать, зачем вам нужна голова бывшего короля Намара? — прямо спросил Ширан. — Он убил моего двоюродного племянника, — император в предвкушение улыбнулся, — это просто месть. По спине Ширана пробежал холодок. Это ловушка. Просто предлог, чтобы убить. Если он не выполнит задание — его казнят, если выполнит — Намар потребует его смерти, а император не будет возражать. — Ваше Величество, — глаза Ширана загорелись в предвкушение, он любил вызовы. Он опустился на колени и поклонился, — Для меня будет честью выполнить этот приказ. После разрешения императора он поднялся и ушёл, еле сдерживая детскую широкую улыбку. Он всё сделает так, что его опять будет восхвалять весь народ Дайреры, тем более, Ширан уже придумал, как проникнуть в Намар. Император проводил эльфёнка с мягкой улыбкой, по-доброму улыбаясь на детское нетерпение, которое просто сквозило в его походке. Когда он забрал Ширана, он не догадывался насколько особенным окажется этот ребёнок, теперь — он с нетерпением хотел узнать на что тот способен.