«Грешна, каюсь» 🔞

— Давай по-быстрому. Сладковатый запах недавно скуренного косячка врывается в мою спальню легким вихрем, щекочет нос едкостью аромата, проникает в легкие и кровь, одурманивая и возвещая о вторжении и нарушении моего личного пространства. В любой непонятной ситуации Ривен идет трахаться и решать все свои проблемы сексом. Единственное, что меня радует — он всегда приходит в мою спальню, в мою постель и ко мне. — Опять? — Предпочтительно не обращая внимания на взвинченного специалиста, лежу на животе, поглощенная изучением древних рун, перелистывая страницу за страницей и делаю пометки в тетради, задумчиво покусывая кончик карандаша. Ривен захлопывает дверь в мою спальню с громким хлопком, тараня меня взглядом своих сияющих изумрудов и требуя немедленного внимания к своей персоне, но я отстраненно, погруженная в мир неизведанных историй, что скрываются за незнакомыми мне витиеватыми надписями, отдаю предпочтение им, а не пыхтящему от негодования шатену. — Сильва задрал меня со своими нотациями. Весь мозг мне засрал. — Рив швыряет свою куртку на пол и запирает дверь в комнату на замок по заученному ритуалу. Зеленоглазый черт, пробуждающийся с первыми лучами солнца и засыпающий с мыслями о сексе, подходит к панорамному окну и демонстративно задергивает шторы с таким остервенением, что я непроизвольно смотрю на отчаянные попытки Рива скрыть свой секрет от посторонних глаз. Никто в Алфее не знает, что самый желанный и возмутительный в своем безобразном отношении к девушкам специалист, ходит на интимные встречи к одной и той же феечке — это подпортит его репутацию безудержной секс-машины, поэтому Ривен тщательно скрывает свои похождения столь примитивными способами, как запиранием дверей и задергиванием штор. — Так близко к сердцу принял слова Сильвы? — Его бесят мои насмешки и высокомерное поведение, а мои попытки поставить его на место оборачиваются для Рива острым желанием трахнуть меня и заткнуть. Никаких слов, только стоны. — Или раздражение и негодование перетекли от услышанных слов в стояк? — Заправляю прядь волос за ухо, ощущая на себе пристальный взгляд специалиста. — Ты же знаешь, что твой рот нужен для одного? — Ага, — игриво болтаю ногами, торопливо записывая новые пометки в свою исписанную тетрадь, перечеркнутых мыслей в которой больше, чем последовательного изложения. — Напомнишь мне об этом в другой раз, когда я буду посвободнее. — Впервые за это время отрываюсь от книги и смотрю на Ривена обыкновенным взглядом девушки, что слишком поглощена учебой и у неё нет времени на какой-то там быстрый перепихон для снятия напряжения. Рив дергается с места в неестественной судорожной манере, но я демонстративно возвращаюсь к своим поискам истины в неизученном, уничтожая в специалисте последние капли самообладания. Он подходит к изголовью моей постели, молчаливо, но уверенно настроенный получить желаемое, и одним движением соединяет две половинки штор вместе, лишая меня дневного света и погружая комнату в волнующий полумрак. Поднимаю голову и исподлобья смотрю в потемневшие глаза специалиста темно-зеленого цвета, затягивающие в пучину порока и претворения грязных фантазий. — У Фарагонды завтра важное занятие и, если я не подготовлюсь она будет в ярости, — лепечущие оправдания подрагивающим голосом выдают моё волнение, внезапно охватившее меня с погружением моей спальни в интимный полумрак — бесконтрольную стихию Ривена, когда напряжение и собранность отражаются во взгляде его зеленых кошачьих глаз, что видят ярче и отчетливее в темноте. — Если ты не прекратишь готовиться, в ярости буду я. — Шатен обходит кровать, садится на корточки рядом и с бесцеремонной наглостью пытается нащупать мелкие пуговички на моей блузке и расстегнуть. — Черт! — Специалист копошится, пытается оголить хотя бы мою грудь, но я упорно и удобно лежу на животе, не собираясь помогать этому страдающему без секса хаму в своем обнажении, и тихонечко посмеиваюсь над сосредоточенным выражением лица Ривена, что сошелся в неравной борьбе с женской блузкой. Это тебе не штаны спустить и загнать своего дружка во влажный туннель, здесь нужен более деликатный подход. — Блять! Нахрена носить такие вещи! — Рив выпрямляется и сверлит меня полыхающим взглядом, весь растрепанный и даже вспотевший от натуги добраться до моей груди. — Лучше носить то, что быстро снимается? — Перелистываю прочитанную страницу, уже не концентрируясь на словах и буквах, смысл которых проходит бесследно, не оседая в сознании для понимания. — Хотя в твоем случае лучше, чтобы я всегда ждала тебя уже сразу голая... —...и готовая. Я пришел, присунул тебе и ушел, — Ривен хмыкает и снова садится на корточки, и как-то снисходительно заглядывает мне в лицо, отдавая дань уважения моим словам и моему стремлению ради его удобства ходить в чем мать родила. — Кстати, об этом, — поворачиваюсь и подперев голову ладонью, сталкиваясь с катастрофически близким нахождением губ Ривена. — То, что у тебя стояк, не значит, что я готова, — и отворачиваюсь, более не заинтересованная в разговоре. — Да разве это проблема, феечка? — Зеленоглазый черт задирает подол моей юбки и оглаживает мою задницу, так просто и естественно, что я забываю дышать и тупо жду, как растекающаяся сучка от одного прикосновения, продолжения. Пальцы Ривена с жадностью сжимает мои ягодицы, до вмятин от пальцев на коже и до звонких шлепков, заставляющих меня шумно выдыхать и ерзать на кровати. Изучение древних рун меня больше не интересует, но я отчаянно сражаюсь с надвигающейся истомой, пытаясь отчетливо мыслить и выглядеть незатронутой... Рив следит за каждым взмахом моих ресниц, ловит каждый вздох, срывающийся с моих приоткрытых губ и расплывается в своей белоснежной улыбочке черта, когда я закрываю глаза от острого и пульсирующего наслаждения, что дают мне его пальцы, стимулирующие мой клитор через тонкую ткань трусиков. Интенсивно и грубо надавливая на комочек нервов. Карандаш выпадает из моих рук, но я успеваю поймать его и придавить ладонью, вперив взгляд в пространство, тихо постанывая, вульгарно приподнимая задницу, чтобы пальцы этого извращенца проникли в меня. Но дальше Ривен не заходит, стремительно повышая уровень влажности в моих трусиках, просто лаская и поглаживая меня. Моё дыхание сбивается и учащается, и пока капли эмоциональной трезвости остаются во мне, кладу карандаш в тетрадь и закрываю, а исписанную потоком мыслей тетрадку вкладываю в учебник на том месте, где остановилась и забрасываю «бутерброд» знаний на подоконник под гортанный хохот Ривена. Секс — это, конечно, хорошо, но разбрасываться своими стараниями в учебе — то же кощунство. Ривен хлопает меня по заднице в отместку награжденный громким вскриком. Я поворачиваюсь и ложусь на спину, подложив под голову маленькую подушечку. Специалист быстро активизируется, включая режим «быстрого траха» и забирается на постель. Хватает меня за бедра, подтягивая к себе и нащупав резинку трусиков, стягивает ненужное нижнее бельё и раздвигает мои ноги в стороны, большим пальцем распределяя обильную влагу, задевая клитор. — Будешь торопиться, больше сюда не придешь, Ривен! — Пинаю его ногой в бок, на что зеленоглазый только ухмыляется, кладет свои горячие ладони на мои ноги и завлекающе поглаживает внутреннюю сторону бедра. — Ты знаешь мои условия...— недовольно хмурюсь, опасаясь того, что могу остаться ни с чем. — Не первый день трахаемся, /Т.И./, — Ривен наклоняется к моим губам и оставляет легкий поцелуй, одновременно разрывая мою блузку с характерным звуком разлетающихся мелких пуговичек по полу. — Расслабься, феечка. — Специалист отстраняется, расстегивает свои джинсы и вместе с боксерами приспускает до колен. — Хорош, правда? — Рив с гордостью и восхищением обладателя такого «оружия», заставляющего девушек стонать и желать попробовать его на вкус, разводит руки в стороны, демонстрируя и нахваливая свой член. — Ты идиот, Ривен, — покачиваю головой от безнадежности этого человека и вижу, как на глазах меняется настрой шатена от милого придурка, восхищающегося своим «товарищем» до парня, желающего грубого, жесткого секса, что принесет удовольствие за короткий срок. Ривен впивается в мои бока, подстраивая моё тело под себя и резко входит, заставляя меня прогнуться в спине и замереть, привыкая к грубому вторжению. Первая волна неожиданности проходит и сменяется адреналином, когда в грубости таится наслаждение. Специалист продолжает крепко держать меня и медлительно, почти полностью выходит из меня, задевая головкой члена клитор. Я вздрагиваю как от прикосновений оголенных проводов к коже и глушу громкий стон ладонью, когда Рив возвращается в меня, повторяя свои жесткие толчки снова и снова. Его темп медленный, а толчки дерзкие, глубокие и разрывающие меня изнутри. Я подмахиваю бедрами, но Ривен вынуждает меня застыть в одном положение, когда его стремительные толчки дают желанный результат — мои стоны. Грёбаный зеленоглазый черт находит чувственную точку внутри меня и совершает грубое покушение, остервенело вдалбливаясь в меня и приближая моё удовольствие, которое я всегда получаю первое. Ривен цепляется за мой бюстгальтер и держится за «косточки», облаченные в ткань, насаживая на свой член, что начинает дико и яростно пульсировать. Грязные, пошлые шлепки разгоряченных и влажных тел вперемешку с моими стонами и рычанием Рива, накрывают меня волной эйфории, вырывая из реальности. Специалист остается во мне и придерживая свой член рукой, трахает меня быстрыми, лихорадочными симулирующими движениями, что создаются его рукой под контролем которой находится боевой дружок зеленоглазого черта, посылая в моё тело волны обманчивых толчков. Мои стоны переходят в полукрики, застывшие на губах, а Ривен глухо порыкивает, с наслаждением кончая мне на живот. Тяжело дыша, специалист заправляет своего дружка обратно в боксеры и натягивает джинсы, застегнув пока только ширинку, игнорируя ремень и надеясь на второй заход. Я открываю верхний ящик прикроватной тумбочки и достаю пачку сигарет и зажигалку. Беру одну папироску, зажимаю губами и поджигаю фитиль. Никотиновый дым окутывает, скрывая блаженство на моем лице, а одна затяжка за другой снимают напряжение и расслабляют. — Будешь? — Предлагаю Ривену разделить со мной одну сигарету на двоих, зная, что он предпочитает наблюдать за тем, как я курю — его это заводит, хотя он и против того, чтобы я отравляла себя никотиновым ядом. Единственный яд, доступный мне и отравляющий меня, — только сам Ривен. — Давно ты начала курить? — Специалист подбирает с пола свой ремень и вставляет в петли на брюках, застегивая бляшку. — Когда связалась с тобой, — лениво сажусь на постели и откидываюсь на подушки, докуривая и стряхивая пепел на двойной листок бумаги. — Курить не так вредно, как иметь связь с тобой, Ривен...