***
Наверху, в саду, куда Анна проводила Ороро, было непривычно прохладно, и это серое затянутое тучами небо только усугубляло депрессивный настрой Шельмы. Ро же казалась вполне обычной для себя – отстранённой и спокойной. Будто бы её страна сейчас не переживала серьёзного раскола. Но погода говорила яснее любых слов. Хорошо ещё, что закончилась ночная гроза. – Я еду с тобой, – сказала Анна, когда они остановились у мемориала. – Нет, – строго ответила Ороро. – Я знаю, что ты будешь рваться, пока проблема не будет решена. – Формально ты не имеешь права мне приказывать, – это была грубая правда, всё её подчинение Ороро здесь, на Дженоше, было результатом вышестоящего приказа самого Магнето. – Я поеду туда и в одиночку разгоню любой бунт. – Я и не думала тебе приказывать. Я прошу тебя, как друга. Не вмешивайся. Если тебе нужен приказ Магнето, чтобы сделать хоть что-то, то ты его получишь. – Да мне наплевать на приказы! Анна начинала выходить из себя, отчаянно не понимая, почему Ороро так спокойна. Она хотела вернуться туда, выйти к людям, жаждущих расправы над ней! Неужели правитель может недооценивать силу разъяренной толпы? – Именно поэтому ты столько месяцев докладываешь ему о каждом моём шаге?! Она нехотя замерла на месте, ошарашенно смотря на Ороро. Такой властной Шельма её ещё никогда не видела. Сейчас, с белыми глазами, искрящими небольшими разрядами, с жёстким выражением лица, Ороро выглядела более убедительно. Но она не собиралась так просто сдаваться лишь потому, что Ро начала выходить из себя. – Делала вид, что ты на моей стороне! – тем временем как нарочно обвинила Шторм. – Если бы я не была на твоей стороне, я бы вчера не отдала Пьетро твою записку, а принесла бы её Магнусу! И уж тем более не стала бы скрывать, что ты назначила Пьетро встречу с кем-то в спальне как раз в тот момент, когда ему велено быть рядом с Эриком! Всё разом стихло. Прекратился шелест листьев и завывания ветра, и эта неожиданно оглушающая тишина не сулила ничего хорошего. Едва Анна открыла рот, чтобы нарушить её, как между ними с грохотом ударила молния. Ослёплённая, она тёрла глаза, ожидая возврата зрения. – Не смей, слышишь меня, даже не думай лететь в Африку, Шельма. Оставайся с Эриком. Ро тут же взмыла в воздух и спикировала с площадки вниз. Чёрт, ведь самолёт уже ждал её на взлётной полосе в паре километров отсюда! Анна снова выругалась, жалея, что рядом нет никого, у кого можно было бы позаимствовать способность к полёту или телепортации. Оставалось только бежать в основное здание дворца и найти такого человека. Раньше Курт всегда был с ней рядом, чтобы спасти или выручить в нужный момент. Когда она, наконец, нашла телепортёра и позаимствовала немного его сил, так, чтобы хватило на одно перемещение, Анна немедля прыгнула в созданный ею портал и оказалась в фойе королевского аэропорта. Самолёт только что взмыл в небо. Анна не сдержала грубого ругательства. – Лейтенант Даркхолм! – всхлип Ойи заставил Шельму обернуться. Девушка выглядела несчастной, и поток слёз, катившихся по её лицу, казалось, не собирался останавливаться ещё несколько часов. – Её Величество покинула Дженошу? – осведомилась она у более спокойных фрейлин Ороро. Те согласно закивали, успокаивая свою подругу. – Я никогда не видела её такой раньше! – снова завыла Иди. – Она так гневно посмотрела на меня и приказала никому из нас не идти за ней! Шельма заверила девчонку, что королева заботится о их безопасности, и отошла к панорамному окну. Негодование её ещё не улеглось, и с силой ударив о прочное стекло кулаком, она прижалась к нему лбом. Это всё было неправильно. Стоило ей тогда согласиться на эту работу, как всё с каждым разом становилось всё более неестественным и запутанным. Ороро разозлилась, узнав о письме, и Шельма чувствовала себя гадко, но иного она и не ожидала. Быть отвратительным человеком стало её призванием.***
– Ванда! – тут же позвал Пьетро, едва спустившись на этаж сестры, но никто ему не ответил. Как и ожидалось, Ванда сидела в детской, снисходительно наблюдая за играющими сыновьями. – Где ты был вчера целый день? – тут же спросила она, когда дети остались на попечении нянек, и они смогли выйти в гостиную. – Только не ври мне, что действительно был представителем Ороро на переговорах. Врать ей смысла действительно не было, и Пьетро поведал всё как есть, умалчивая детали того, что случилось сразу после его возвращения с Аттилана. Ванда расцвела прямо на глазах, услышав о Луне, и не переставала задавать вопросов, пока Пьетро просто не сгрёб её в охапку своих крепких объятий. – Как тебе это удалось? – наконец спросила она. – Больше года мы давили на Медузалит, и она не собиралась сдаваться. – Ро всё устроила, – проворчал он в волосы Ванды. – Это очень благородно с её стороны, Пьетро. С учётом положения, в котором она оказалась, мне кажется, ты тоже мог бы помочь ей. – О чём ты? Что с ней не так? Вернётся в Африку, всё будет как прежде. Этот брак останется фиктивным. – Так ты не знаешь?***
Хотелось заплакать, хоть на минутку, но она не могла позволить себе бередить собственные чувства ни сейчас, ни когда-либо. Истово хотеть разобраться в себе и в остальных Ороро желала редко, и сейчас она вновь наступила на прежние грабли. Отдалилась ото всех, кто был ей дорог, чтобы в одиночку разобраться со своими проблемами. Так было лучше для всех. Естественно, она боялась гнева бастующих. Правительство обещало ей защиту и частичное соблюдение королевской неприкосновенности, полное следствие в течение месяца, но это мало успокаивало её. Хотелось, чтобы рядом были Анна или Пьетро. Уже одно их присутствие придавало ей сил, укрепляло внутренний костяк её эмоций. Но вместе с тем они и были её слабым местом. Ороро нехотя втянула их в свою политическую игру, и уже один этот брак, будь он проклят всеми богами, ставил их под удар общественности. И если Пьетро и мог пережить все нападки без вреда для репутации, у него оставались секреты, разглашение которых знатно подпортило бы репутацию дома М. Шельма же, из-за принадлежности к Красной Гвардии, рисковала постоянно, и позволить ей решать внутренние проблемы Африки стало бы катастрофической ошибкой. Бунт стал уже не региональной проблемой прилегающих к Ваканде территорий, он был уже словно дуло заряженного ружья, приставленного к её голове. И она позволит этому ружью выстрелить. Висок пронзила неприятная боль, напоминающая о том, что у Ороро остались куда более важные незаконченные дела. Вчера они полностью исправили ситуацию с восточным Тянь-Шанем, но оставалось ещё около трёх аномальных зон, потихоньку кромсавших природный баланс вокруг себя, как ножницы бумагу. Но в ближайшее время у неё будет возможность разобраться ещё и с этим. – Снижаемся, Ваше Величество, – наконец оповестил пилот. Каждая секунда тянулась вечность в её восприятии, но это не могло оттянуть неизбежность её возвращения домой. Когда самолёт сел, она ещё несколько десятков минут просидела, смотря перед собой и с силой сжимая подлокотники кресла, пока не подали трап и на борт не поднялись несколько её министров. В их сопровождении она пересела в автомобиль и отдала приказ следовать на главную площадь Ниамей. – Это очень рискованно, Ваше Величество. – Вам следовало отдать приказ о вводе войск ещё два месяца назад. – Каких войск? – нарочно уточнила Ороро, – или вы забыли, что Африка практически демилитаризована? И даже если бы у нас были какие либо войска, кроме полицейских полков, я бы не отдала такого приказа. Не бойтесь за меня, вам ничего не грозит, и пока будет вестись расследование я хочу, чтобы вы все продолжали добросовестно исполнять свои обязанности. Вся власть перейдёт кабинету министров, и это будет одним из условий моей сдачи. На подъезде к центральной городской площади автомобиль замедлил свой ход. Люди, каждый день выходящие на улицы ради продолжения протеста, неохотно освобождали проезжие части для правительственного автомобиля. Ороро отмечала про себя, что мутантов с заметными внешними изменениями на улицах было очень мало. – Разведка и агенты ЩИТа докладывают, что Люк Кейдж и его Мстители сейчас в Ниамей, поэтому будьте осторожны. Один Бог ведает, на что способен этот уголовник. – Спасибо, Моне. – поблагодарила Ороро и приказала остановить, наконец, машину. До центральной площади оставалось пройти не больше пары кварталов, и Ороро, убедившись, что автомобиль отправился обратно, двинулась в направлении здания городской администрации, видневшегося в конце простой двухполосной автомобильной дороги. В окружающих зданиях на первых этажах были выбиты стёкла окон, кое-где виднелись следы от пожаров и взлома, Рассматривая обстановку вокруг она отмечала также и то, что люди вокруг, похоже, наконец узнали свою желанную гостью. Но всё же, несмотря на все громкие высказывания, что ей приходилось слышать или читать о себе в СМИ, они всё ещё боялись её. Расступались, позволяя пройти и громко шептались в след. Некоторые начинали бежать тут же, стоило ей пройти мимо. Они готовились к разгону своих демонстраций, ожидая, что сейчас прольётся кровь тех, кто посмел выступил против власти. Но так было далеко не со всеми. – Здесь Шторм! – как весть о чуме уносилось всё дальше, и Ороро не сомневалась, что скоро её встретит конвой. Через квартал толпа стала намного гуще, и , хоть они всё также расступались перед ней, люди уже не сдерживали своего недовольства и не скрывали чувств по отношению к её принадлежности к семье Магнето. Большинство составляли молодые люди, которые сами, по причине возраста, плохо помнили войну, в отличие от своих родителей. Даже Ороро помнила её несколько иначе, чем сам Магнус, и всё потому, что она была не более чем неопытной девчонкой, не отдающей себе отчёты в том, сколько жизней уносят её торнадо, направленные в войска противника. Осознание пришло к ней уже после, и с того момента она отказывалась выступать в авангарде плечом к плечу с Эриком, когда он просил об этом. У неё было много дел в Африке. И как бы не пыталась она привести свою Родину к процветанию, вопрос об успешности её правления должен был решиться довольно скоро. – Ороро Магнус, – мужчина, полностью одетый в чёрное, в сопровождении нескольких других бунтовщиков, целившихся в неё из простых довоенных автоматов Калашникова, встретил её где-то на полпути через городскую площадь, – мне отдан приказ доставить Вас в штаб восстания. – Обойдёмся без оружия, – попросила она, и к радости, человек отдал приказ не целиться в Её Величество. – Вы обвиняетесь в превышении должностных полномочий, и как только Вы окажетесь в Штабе, Вас возьмут под стражу. – Поступим по-другому, мистер… – Фрэнк Касл. – Касл, Вы должны надеть на меня наручники публично до того, как мы войдём в здание. Он опасно приблизился к ней, смотря сверху вниз. Взгляд настоящего убийцы, не способного колебаться, вынудил Ороро внутренне вздрогнуть. К счастью, внешне она оставалась абсолютно невозмутимой. – Что ты задумала, мутантское отродье? – низко прорычал он. – Может ты и сможешь положить тут всех, но не меня, – он плюнул ей под ноги, – видел я по телеку, на что ты способна, но и я не так прост, как кажется. Одна вспышка, один ветерочек, и я сверну тебе шею за считанные секунды. Даже если в толпе есть твои агенты, они не успеют тебе помочь. – Договорились. На лестнице перед зданием администрации Ороро попросила Касла остановиться. Она повернулась к толпе, спиной чувствуя, что он приблизился к ней на расстояние вытянутой руки.***
Все разом стихли, когда Ороро заговорила. Запись была сделана камерой мобильного, но качество съемки позволяло видеть её эмоции. Конечно, она была спокойна и собрана, и властность её голоса заставила Пьетро думать, что после её слов все эти бунтовщики разойдутся по своим домам и думать забудут о том, чтобы выступать против неё. «Я обращаюсь ко всем гражданам Африки, которым не безразлична судьба нашего государства. Не думайте, что с моим заключением настанут тяжёлые или смутные времена. Продолжайте жить и работать, как привыкли, и со мной или без меня Объединённая Африка останется могучей страной. Вашей страной.» После этого она повернулась к здоровенному мужику в чёрном за своей спиной и смиренно протянула руки. Тот снял с пояса наручники и защелкнул их на тонких смуглых запястьях, после чего проводил Ороро в здание. «Руководство повстанцев в лице американского преступника, объявленного в розыск, Ника Фьюри, сделало заявление, что Её Величество будет заключена под домашний арест на время ведения следствия, позже она предстанет перед Правосудием за все те заключенные контракты, по которым часть финансов и недр Африки теперь находятся под ведением Правительства Дженоши. Тем временем…» Эрик щелкнул пальцами и экран погас. – Видите, к чему ведут нас люди. Они только того и ждут, чтобы кто-то из Магнусов нагрянул туда и камня на камне не оставил. Не переживайте за Ороро, она знала, на что шла, и я в ближайшее время направлю к ней своих адвокатов, вот увидите, её оправдают. Я настойчиво рекомендую никому из вас, – он посмотрел по очереди на всех собравшихся, – не вмешиваться в это дело и уж тем более не лететь в Африку. Пьетро всё отчетливо слышал, но не мог поверить. Она пожертвовала собой ради неясного будущего! А могла остаться здесь, с ним! И мало того, он, как идиот, не зная ни о чём, сам пожелал ей проваливать и не возвращаться… Уже второй раз из него вышел никчёмный муж-эгоист. – Я не могу так! – голос Шельмы отвлёк его, и Пьетро поднял голову, чтобы посмотреть на то, как она мечется по комнате. Кроме них и Ванды никого в помещении не осталось. – Ты слышала приказ отца, – хмыкнул он. – Хочешь подставить Ороро ещё сильнее? – Я не хочу сидеть сложа руки и смотреть, как несправедливо с ней обошлись её же люди! – Повзрослей уже, – сказал Пьетро, за что получил неодобрительный взгляд сестры. – Кто бы говорил, – уходя, бросила Анна. Он закрыл лицо руками и попытался выровнять дыхание. – С ней всё будет хорошо, – успокаивала Ванда. – Отец обещал.