Когда замёрзнет океан

      После того, как принц Элайджа ушёл, к принцессе и правда зашла лекарь. Только вот после этого странного чая и лекарства, которое ей дали, чтобы не осталось ран, — вероятно, господин не хочет смотреть на шрамы у своей невесты — Миранда сразу уснула.       А проснулась уже ближе к вечеру от стука в дверь.       Сначала сердце замерло, ожидая, что сейчас к ней снова явится этот безнравственный трид. Но после безмолвной просьбу войти прошло слишком много времени — господин Элайджа вряд ли бы так долго ждал.       Приподнявшись на локтях, Миранда уставилась на дверь. Стук повторился, и она позволила гостю войти.       Но за дверью оказалась лишь служанка с серебряным подносом в руках. Она носила синюю форму, как и остальная прислуга в этом дворце, которую Миранда видела во время петляний по коридорам.       — Мисс Джоко, меня зовут Никки. Я буду какое-то время прислуживать вам.       Миранда удивлённо уставилась на девушку перед собой — к неё никогда не обращались подобным образом. «Ваша Светлость» или «Госпожа Миранда» чаще всего звучали из уст слуг.       — Хорошо, — недоверчиво отозвалась принцесса и села в постели, поправляя сорочку в пол.       — Через сорок минут будет ужин, на котором будет вся семья Христиерсон. Меня просили вас подготовить.       — Почему я должна с ними ужинать?       — Простите, но меня отправили только помочь вам собраться.       Такого ответа принцесса и ожидала. Во дворце Умбао всегда наказывали тех, что распускают сплетни.       — Тогда, мисс Джоко, вы пока выпейте чай, а я принесу платье, которое мне передали для вас.       Никки подошла к тумбочке и поставила на неё поднос с заварочным чайником и кружкой. Миранда уставилась на зеленовато-жёлтую жидкость, что стремительно наполняла кружку. А после Никки вручила её принцессе.       — Я не хочу пить.       — Господин Элайджа настаивал на том, чтобы вы выпили.       Искривив губы, Миранда поставила кружку на колени и повернулась к служанке, мило улыбаясь. Но та не уходила, пока подопечная не сделала хотя бы один глоток.       Когда Никки снова скрылась за дверью, Миранда хотела подняться с кровати и вылить ненавистный чай в раковину. Но в этот же момент служанка вернулась обратно с зелёным платьем в руках. Никки удивлённо захлопала глазами, когда увидела, что принцесса собиралась куда-то идти.       Постоянно напоминая Миранде о чае, который так и не был выпит, Никки принялась расчёсывать кудрявые волосы, которые, в прямом смысле, лезли во все стороны. Она аккуратно заплела из небольших прядей несколько косичек, чтобы волосы не лезли в глаза, и принялась приводить лицо госпожи в порядок. И только когда получилось скрыть мешки под глазами от вечных слёз, Никки забрала пустую кружку у Миранды и помогла надеть платье.       — Вы так красивы, — восхищённо произнесла Никки, завязывая атласную золотую ленту на поясе.       — Спасибо.       В ушах Миранды всё ещё были жемчужные скромные серёжки, в которых она приехала. При виде их снова подступили слёзы, но ей пришлось приложить все усилия, чтобы сдержать их — нужно сосредоточиться на происходящем вокруг и понять, как отсюда выбраться.       — А где я могу взять диадему? — Миранда смотрела на своё отражение в зеркале и снова поправила ногу в белых неудобных туфлях.       После того, как Миранда разбила об голову Элайджи настольное зеркало, он заметил, что в комнате нет напольного, и распорядился его поставить.       Никки, когда только пришла, даже интересовалась, почему такая знатная особа, как Миранда, живёт в комнате камеристки. Но, к сожалению, сама принцесса тоже не могла ответить на этот вопрос.       — Мне сказали, что вы не можете её надеть, мисс Джоко.       — Что? — Миранда обернулась к служанке, и зелёные глаза растерянно забегали по её лицу.       Это обращение. Никки не просто так обращается к ней именно таким образом. Это могло значить только одно.       — Я не знаю, почему. Извините, — служанка склонила голову и покорно сложила руки на уровне живота.       Миранда повернулась обратно к зеркалу, стараясь собраться с мыслями. Её лишили не только семьи и дома, но и титула принцессы Умбао.       Служанка нанесла на шею и запястья Миранды цветочные масляные духи. Миранде вся эта подготовка казалась странной. Господин Элайджа уже видел её почти голой — в одной спальной сорочке, королева Сноудроп и госпожа Изабелла рассматривали невестку в разорванном после погони платье и с испачканным после издевательств офицера лицом.       Неужели её готовят, только чтобы показать главе семейства — королю Тедросу фон Христиерсону?       От этого Миранду снова передёрнуло. Она чувствовала себя лошадью, которую собираются продать на аукционе, и её глаза наполнились слезами. Хотя это слишком красивое сравнение. В данном случае её могли вести только на убой.       — Мы немного опаздываем, — Никки встретилась с глазами Миранды в отражении и кивнула в сторону двери. — Пойдёмте. Его Величество и господин Элайджа не любят, когда опаздывают.       Последний раз окинув аккуратный вид взглядом, Миранда двинулась за служанкой. Та достала из кармана ключ и отперла дверь. Сердце снова пропустило удар, когда принцесса с опаской переступила порог комнаты.       — Кто входит в королевскую семью?       — Его Величество, королева Сноудроп, принц Элайджа, принц Ривен и принцесса Изабелла.       Только Миранда выдохнула и успокоилась, что за ней никто не следит, как от дверей отошли два гвардейца и последовали за ними. Всю дорогу они не сводили глаз с принцессы и при малейшем движении не в ту сторону останавливали её.       — Сколько лет господину Элайдже? — стараясь хоть как-то отвлечься от чересчур большого внимания гвардейцев к своей персоне, Миранда повернулась к Никки.       — Двадцать четыре.       Но эта попытка только привела Миранду к ещё большему ужасу — и все ждут, что она будет жить с мужчиной, что старше её на восемь лет? Это не укладывалось в голове.       Миранда представила, каково было бы жить в таком браке, и содрогнулась. При том, что она видела ещё сегодня утром, её полностью не устраивала обернувшаяся подобным образом судьба.       Тут они подошли к большим дверям на балкон. Рядом с ними стояли два стражника с увесистыми мечами на поясе. Из-за ножен выглядывал металл, отливающий голубым — зачарованный, только такой мог нанести рану триду. Их изготавливали ведьмы.       Мужчина открыли дверь, откуда полился яркий свет в сочетании с тёплым ветром. От этого невольно Миранда поморщилась и повела голову в сторону.       Никки положила руку ей на спину и подтолкнула к порогу балкона.       Когда Миранда открыла глаза, то первым делом увидела старого и болезненного худого короля, который сидел во главе стола на богато украшенном диване. По обе стороны от стола стояли более скромные диванчики, на которых должны были разместиться королева и дети.       С левой стороны — всё такая же равнодушная королева Сноудроп, заинтересованная, но отчасти напуганная принцесса Изабелла и незнакомый черноволосый юноша с холодными голубыми глазами, что опёрся на стол локтями, — по всей видимости, господин Ривен. Черты его лица были такими же жёсткими, как у брата; они удивительно похожи друг на друга, но младший больше походил на отца.       Разумеется, одно свободное место находилось по левую руку от принца Элайджи.       Миранда замерла на пороге, осматривая полный еды стол, на который падали лучи заходящего солнца. Сегодня уже третьи сутки, как она не ест — королевская семья Эзории сейчас была меньшим, что её волновало. Но, как ни странно, она не чувствовала усталости или истощения. Только сонливость после странного чая, которым её опоили.       При виде южанки кронпринц встал из-за стола и сделал шаг к ней. Миранда вежливо поклонилась, но не смогла заставить себя улыбнуться присутствующим. В горле снова образовался ком, но она постаралась его проглотить — будет преступлением расплакаться у них на виду. Ведь все присутствующие здесь — потомки людей, что унижали её семью на протяжении многих веков.       Миранде даже показалось, что она смогла совладать с чувствами. Но стоящий ко всей семье спиной Элайджа язвительно усмехнулся. Он сделал шаг к Миранде, но та сразу невольно отпрянула. Элайджа очень надеялся, что она выпила чай, который он просил заварить Никки, и сейчас не станет скандалить.       Он пришёл к выводу, что, вероятно, выпила, поскольку, когда его рука скользнула по острому плечу, Миранда лишь опустила глаза на мужские пальцы. Ничего больше. Она даже не сдвинулась с места.       Тогда Элайджа наклонился и прошептал на самое ухо:       — Поцелуй руку короля. И молчи.       Мельком Миранда глянула на принца, желая найти хоть какую-то поддержку — вряд ли кто-то из семьи Христиерсонов будет печься о ней больше, чем Элайджа. Но тот только крепко сжал мёртвенно бледные губы и отшагнул назад, давая пройти к королю.       Глубоко вдыхая, Миранда шагнула к «трону» Его Величества. Она знала, что неприлично рассматривать его, но не смогла удержаться — слишком много историй от отца слышала. Но король Тедрос не был похож на толстого мужчину с густой бородой — он, напротив, был истощён, а волосы будто уже неживые.       Принцесса села на колени и протянула руки к подставленной королём ладони. Пальцы случайно коснулись золотых перстней, но Миранда быстро наклонилась, целуя сморщившуюся кожу.       Тедрос вздрогнул и со странным свистом выдохнул.       И Миранда еле сдержалась, чтобы не отпрянуть, когда король перевёл на неё холодные голубые глаза. Он перевернул ладонь и сжал мягкий подбородок дочери Джелана, заставляя посмотреть на себя.       Миранда была полной копией Рудо Джоко. Пусть Тедрос лишь дважды смотрел в глаза Рудо, но мог согласиться, что они легко очаровывают.       Однако несмотря на то, что девушка напоминала Рудо, что всегда боялась ему перечить и старалась быть как можно более вежливой, взгляд Тедроса был надменным и презрительным. Словно пред ним возникла мерзопакостная и смердящая куча грязи. Миранда, наверное, могла бы проникнуться собственной никчёмностью, если бы не испытывала аналогичных эмоций по отношению к королю, что столько трепал нервы Джелану Джоко.       — Миранда… — неспешно проговорил Тедрос, рассматривая опухшее лицо девушки перед собой. — Помню, как Джелан мечтал о дочери. Он приезжал после рождения своего третьего сына. Никогда не думал, что ты станешь моей невесткой.       — И не думайте.       Миранда только после подумала, что сказала. Но было поздно брать свои слова обратно — она только с вызовом посмотрела в ярко-голубые глаза Его Величества. Некогда чёрные зрачки с возрастом стали синими, казалось, бездонными.       Мысленно выругавшись, Элайджа привстал со своего места. Он хотел ещё поближе узнать Миранду перед тем, как её казнят за такой длинный язык.       — Ваше… — он не успел договорить.       — Сядь, Элайджа.       Немного помедлив, он всё же опустился на своё место и нервно поправил галстук. Миранда не сводила глаз с Его Величества. Это пугало. Неизвестно, что могут выдать они оба. Своего отца Элайджа никогда не понимал. А госпожу Миранду, что знает меньше суток, тем более не поймёт.       Но к его радости Тедрос глубоко вздохнул и отбросил голову гостьи. Миранда ровно встала на слабые ноги, не поднимая головы, тем самым выказывая уважение короне.       Элайджа хоть немного расслабился, когда она посмотрела на него. Он махнул рукой, приказывая подойти к нему и сесть на свободное место.       Миранда решила, что в данный момент воевать с ним лишнее. Она покорно села рядом со своим новым женихом и оглядела содержимое стола: курица, салат, кубки с вином и картофельное пюре. Никаких изысков, но только не для голодной принцессы.       — Отец, вы говорили про новости из Гринверга, — госпожа Изабелла подняла голову на Его Величество и постаралась перевести тему.       Ей это удалось — Тедрос продолжил рассказывать про короля Гринверга, Модольва Юхансена, и его сына. Миранда пыталась вникнуть, но каждый раз терялась в своих мыслях. Единственное, что её смущало — пристальный взгляд господина Ривена, что никогда не сходил с неё.       Но тема зашла про прошлый Новогодний бал, на который как раз являлся Модольв.       — Твой отец, Миранда, — привлёк внимание погрузившейся в себя девушки Тедрос, — должен был приехать сюда на Новогодний бал в следующем году. Нам нужно было обсудить некоторые дела относительно Умбао. И я просил Джелана приехать со всеми своими детьми и обворожительной Рудо Джоко, а не только со старшим сыном. Не напомнишь, как его зовут? Столько лет прошло с нашей последней встречи.       — Нкозан Джоко, — сквозь сжатые губы тихо проговорила Миранда.       Она подняла полные ненависти глаза на Тедроса. Но, к своему личному удивлению, не захотела кричать, бежать или плакать. Вероятно, чай Элайджи и правда имел неплохой эффект.       — Да, точно, припоминаю. У всех…       Тедрос не договорил. Он громко закашлял и поднёс подготовленный платок к лицу.       Миранда окинула взглядом всех членов семьи короля, но те оставались спокойны. Элайджа продолжал спокойно доедать свой ужин, Ривен всё так же следил за невестой брата, Изабелла рассматривала кольца на своих руках, а Сноудроп еле заметно улыбалась, рассматривая небо за спиной мужа.       И никто из них не испугался, когда король отнёс от лица платок, на котором остались следы крови.       — Так вот, — продолжил Тедрос. — У всех сыновей Джелана были специфичные коренные имена. Не назовёшь все, Миранда?       — Нкозан, Метин и Илир.       Теперь в голосе принцессы Умбао больше было непонимания, чем злости.       — Интересно, почему тебе дали не умбаойское имя, а тридское? Хотя тридские имена считаются международными, их используют во всех народах. А ты все-таки дочь, тебя в другую семью отправят, как только время замуж придёт выходить. Вот ты и здесь. Никогда не думал, что породнюсь с Джеланом.       — Не породнитесь, Ваше Величество, — снова огрызнулась Миранда, когда дело коснулось родства Джоко и Христиерсонов.       Это было невозможно даже на том уровне, что Джоко являются людьми, а Христиерсоны — тридами. Никто такой союз не оценит. И Миранда считала, что Тедрос знает об этом и просто насмехается над всеми традициями.       — Ты права. Не породнюсь только из-за того факта, что Джелан мертв. А так на твоём месте, я бы придержал язык. Не стоит испытывать ничьё терпение, — старый король вновь закашлял.       Миранда уже была готова спорить с Тедросом фон Христиерсоном, но Элайджа больно схватил её руку под столом. Она сощурилась, надеясь, что её отпустят, но принц продолжал держать худое запястье в ледяной хватке.       — Дети мои, ваш король неважно себя чувствует, — снова отнимая от лица кровавый платок, прохрипел Тедрос. — Хорошего вечера.       Как только Его Величество поднялся из-за стола, все встали на ноги и преклонили головы. Но даже так Элайджа не разжимал пальцы на запястье Миранды — пусть это и привлекало внимание всех оставшихся.       Король вышел с балкона со своей личной охраной и прислугой. Королева тоже направилась к выходу, прихватив с собой и Изабеллу — разговаривать с Элайджей или невесткой-хамкой, что ему под стать, Сноудроп не желала.       Когда за ними закрылась дверь, Элайджа схватил Миранду за локоть, разворачивая к себе лицом.       — Ты что творишь?!       — Он оскорбляет мою семью! И в большей степени моего отца!       Элайджа рассвирепел, глаза потемнели. Девушке стало страшно от этого взгляда, пронизывающего холодными иголками. У него это получалось грознее, чем у Его Величества.       — Он твой король!       — Он не мой король! Мой король — это мой отец! Джелан Джоко! — Миранда повысила голос. Последние три дня её нервы сдавали.       Принц грубо схватил её за плечи и прибил к ближайшей стене. Миранда больно ударилась спиной об камень. Она вся сжалась от испуга, а слова застряли в горле.       — Мы все не рады его грубости, но он не казнил тебя за такую дерзость! Ты должна быть благодарна!       Миранда была бы благодарна, оставшись дома со своей матушкой, — живой! — но вместо этого прибита к стене и дрожит от страха из-за собственного «жениха», вовсе не испытывая никакой благодарности.       — Братишка, не убей свою невесту раньше свадьбы! — на плечо Элайджи легла ладонь Ривена. Принц похлопал брата по плечу, улыбаясь Миранде.       Рука Элайджи переползла к худому женскому горлу, слегка на мгновение его сжимая. Но после он сразу отошёл, стараясь успокоиться.       Миранда опёрлась на каменную стену, кладя руки на нервно вздымающуюся грудь и покрасневшее горло. Она благодарила Бога, за то, что принц не задушил её на месте.       — После свадьбы она вся будет в твоей власти. Ещё будет время всё припомнить, — Ривен подмигнул Миранде, что еле держалась, чтобы не осесть на пол.       — У меня будет время всем и всё припомнить.       Элайджа задержал полный подавленного гнева взгляд на брате, а после повернулся к закату. Прикрывая глаза, он взмолился духам, чтобы этот день поскорее закончился. «Им всем придётся ответить…»       Миранда смотрела на их абсолютно не похожие спины — Ривен держался с большей гордостью, расправлял плечи, как того и требовал этикет. Элайджа, напротив, выглядел сутулым и уставшим. Но несмотря на отсутствие сил у своего мужа она боялась пошевелиться. Триды слышат её дыхание, слышат любое её действие.       — Она сегодня утром пыталась убить меня.       — Что? Как?       Ривен вопросительно посмотрел на Миранду, что забилась в угол, и постарался представить, как это могло выйти, А если точнее, то как Элайджа позволил подобному случиться — Миранда принцу чуть выше подбородка и явно проигрывала в возможностях.       — Сначала кочергой, потом зеркалом, а после его осколком. Она убьёт меня быстрее, чем ты и отец, — Элайджа усмехнулся и скрестил руки за спиной.       Чувствуя снова подступающие слёзы, Миранда закрыла глаза и постаралась успокоиться. Если тратить столько нервов, то и день сложно прожить.       Но Элайджа развернулся, подошёл к стене и взял принцессу за руку. Миранда вынужденно зашагала за ним, чуть не споткнувшись об подол длинного платья. Запястье в том месте, где снова сомкнулись пальцы трида, неприятно заныло — точно будет синяк.       Чтобы ещё больше позлить брата, Ривен отправился следом. Но, на удивление, он шёл молча, рассматривал получившуюся пару из принца Эзории и дочери почившего Джелана. И Ривен не видел ничего красивого — Элайджа, как всегда, был хмурым и чересчур серьёзным, а Миранда плелась за ним, как мокрая исхудавшая кошка, которую выгнали из дома.       — До завтра, — напоследок кинул брату Ривен и скрылся в одном из тёмных коридоров на повороте.       А Элайджа продолжал идти, пока не свернул к главной лестнице и не спустился на второй этаж. Не обращая внимания на людей вокруг, что с интересом разглядывали её, будто на витрине, Миранда продолжала теряться в своих мыслях. Её пугало будущее, уготованное ей: во всём слушаться своего мужа-трида и жить в угнетающем сознание дворце. Как долго она продержится? Несколько лет? А может только год? Возможно, уже через пару месяцев она постарается покончить со всем этим?       — Заходить будешь?       Миранда подняла на него удивлённые глаза, а после уставилась на открытую дверь в свою комнату. Она и не заметила, как Элайджа подвёл её к спальне.       Когда щёлкнул замок, Миранда села на кровать и прижала друг к другу лодыжки — во время ужина принцесса нервно дёргала ногой под столом, отчего тугие неразношенные ремни туфель натёрли кожу.       Но она не знала, куда ей смотреть. Элайджа встал напротив принцессы и, глядя на нее, снял пиджак. Кинул его на диван и немного ослабил галстук, завернул рукава тёмно-голубой рубашки до локтей.       Элайджа избавил Миранду от принятия такого трудного решения — он сел рядом с ней и опустил взгляд на её ладони. Понимая, что ему нужно, Миранда перевернула их, открывая внутреннюю стороны. На ней не осталось шрама от осколка после лекарства лекаря, мисс Рейд.       А после трид просто громко выдохнул и опустил глаза в пол. Просто прошёл странный день. Такие всегда заставляют замолчать. Элайджа до сих пор не осознавал, что и правда решился на такую авантюру. В данный момент ему жизненно необходимо его друг — Киллам Шарман Ариас. Но тот, как назло, пропал. И как теперь Элайдже не забыть, как правильно жить? Кто каждый раз будет давать нравоучения?       Он не осознавал ситуацию так же, как Миранда. Она проплакала большую часть времени, пока плыла на корабле, проплакала сегодняшнюю ночь. Однако не смогла признать, что вряд ли ещё хоть раз увидит свою семью. В её голове не укладывалось это.       Миранда продолжала верить, что даже если и выйдет замуж за сына Тедроса, то через какое-то время её заберут. Возможно, братья с отцом. Возможно, король Кассиан Мюррей со своим сыном и по совместительству женихом Миранды, Алденом.       Кто-нибудь вытащит её отсюда. Поэтому разум Миранды отторгал все остальные проблемы и пока принимал только одну — Элайджа.       — Твой отец выглядит намного старше, чем королева Сноудроп, — тихо произнесла Миранда, чувствуя, как сильно давит тишина.       Мягкий женский голос, казалось, забрался в самые мысли Элайджи, которые он прятал. Ему захотелось прикрыть их руками и убрать в самый дальний угол своего сознания, но вместо этого Элайджа только лениво повернул голову к Миранде.       — Его Величеству шестьдесят восемь. Матери сорок шесть.       — Очень большая разница.       — Король Тедрос долгое время служил в армии. Как только вернулся, приказал найти ему жену.       Миранда еле слышно усмехнулась — интересно, её так же нашли по приказу Элайджи? Это семейная традиция?       — А чем он болеет? Я видела кровь на платке. Никто из вас не обратил на это внимания.       Её спокойствие поражало. После первой встречи, что, мягко говоря, пошла не по плану, Элайджа не ждал от неё какой-либо адекватности.       — У него рак лёгких. Надеюсь, скоро сдохнет, — выплюнул принц.        Миранда удивлённо раскрыла глаза и повернулась к триду.       — Он твой отец, а ты смеешь говорить подобное? — возмутилась она. — Он тебя вырастил, он…       — Да, я его сын, и что с того? — со злостью перебил её Элайджа. Он хотел бы выплеснуть на неё всё раздражение, что держал в себе весь ужин, но незнакомцы принцу стали намного роднее, чем кто-либо из близких. — Он — подонок, каких мало. И тот «отец» сам знает, что ему недолго осталось. И в ближайшее время постарается обеспечить Ривену безопасность после своей смерти и прикажет тебе убить меня. Спокойной ночи.       Миранда отпрянула, когда Элайджа резко поднялся с постели и направился к выходу. Принц взял пиджак со стула — тот был единственной мебелью в комнате помимо кровати, комода и зеркала — и наспех набросил на плечи.       — Не боишься, что я соглашусь? — несмотря на его попытку оборвать разговор ехидно улыбнулась Миранда.       — Даже если ты согласишься, то провалишься.       — Ты так в этом уверен?       — Абсолютно.       Элайджа обернулся к принцессе, стараясь понять — стоит вести её через проблемы с завязанными глазами или говорить прямо, что её ждёт. Настроение и уровень испуга Миранды менялись без какой-либо причины. Это путало.       — Настолько «абсолютно», что поишь меня каким-то варевом?       — Это простой успокоительный чай, успокойся. Мне незачем тебя травить.       — Конечно… — Миранда поднялась с постели. — Ты собирался уходить. Иди.       Она поравнялась с Элайджей и заглянула в ничего не отражающие глаза. Только усталость. И тёмные синяки свидетельствующие о бессоннице.       — Я зла тебе не желаю, Миранда. Нет такой цели, которую я могу достичь твоей смертью. Ты пока ничего не представляешь из себя.       — Даже не знаю, приятно мне слышать эти слова или нет. Пока я ничего из себя не представляю, не могу выбраться от сюда.       На губах Элайджи появилась лёгкая улыбка. Он тоже всегда говорил так. Только лет в одиннадцать. И Раймонду Шериаду Ариасу, своему наставнику и по совместительству бывшему фельдмаршалу Эзорию.       Возможно, у них с Мирандой получиться наладить отношения.       — Ты можешь попробовать стать сильнее. Только тебя сразу же убьют.       — Ты? — Миранду поражала улыбка трида, но она продолжала смотреть на него, слегка сощурившись.       — Нет, сильнее меня ты не станешь.       — С чего ты взял?       — Я проделал путь длинной в двадцать четыре года, чтобы прийти к положению, которое занимаю сейчас.       — Да какой путь ты проделал? — не выдержала Миранда. — Тебе просто повезло родиться старшим мальчиком в королевской семье. Ты никто без своей фамилии.       Улыбка спала с его лица. Элайджа сжал челюсти и наклонил голову, снова осматривая девушку перед собой. Нет, всё же её придется тащить за собой с закрытыми глазами. Пусть ему на мгновение и показалось, что они похожи.       — Ты ничего не знаешь о престолонаследии в тридгельмах. Лучше тогда помалкивай и не выставляй себя дурой.       — Дурой? — щёки Миранды вспыхнули. — Неужели ты сделал что-то для того, чтобы стать кронпринцем?       — У меня не было выбора.       Элайджа глубоко вздохнул, но в последний момент передумал — он не станет снова углубляться в эту грязь. А Миранде никакого дела до этого не должно быть. Её всё равно скоро убьют. Или она покончит с собой сама.       — Я не могу жить в тени. Мне нужна, необходима власть. Я хочу стать королем. И я сделаю это.       — Уходи.       — Спокойной ночи.       Без изменений на лице Элайджа взялся за ручку двери и достал из кармана ключ. Он вышел, не глянув последний раз на раскрасневшуюся от раздражения девушку, и отдал ключ гвардейцу. Тот перепроверил, насколько крепко закрыта дверь, и вставил ключ в замочную скважину.       Но не станет же Элайджа и впрямь рассказывать про свою мечту? Вспоминать всё презрение в глазах отца? Какой в этом смысл? Миранда только посмеётся над ним. Хотя он больше не тот безмозглый ребёнок, что днём заливал своё горе алкоголем, а ночью учился.       Миранда уставилась на запертую дверь, и первая слеза соскользнула по щеке. Следующие не заставили себя ждать.       Раньше она часто выдавливала слёзы, чтобы создать большую драматичность ситуации, не понимала, как люди могут плакать навзрыд.       Взгляд зацепился за зеркало, что безучастно показывало её со стороны — опухшую после ночных истерик, бледную от страха, но одновременно красную от гнева. Миранда сжала кулаки, пытаясь унять дрожь в пальцах, но безрезультатно. Она не могла понять, откуда взялась эта паника, почему всё так.       Миранда подошла к зеркалу и со всей силы забарабанила по поверхности руками, не желая видеть себя такой. Осколки разлетелись во все стороны, а она продолжала бить и бить, пока не почувствовала, как тело перестало слушаться.       Ноги стали подкашиваться, и Миранда медленно отошла от зеркала, опираясь на стену позади. Она ждала, что её зайдёт кто-то проверить, — такой шум редко встретишь — но всем, как оказалось, абсолютно всё равно.       Тогда принцесса сползла по стене и с болью посмотрела на собственное отражение, множащиеся в тысячах осколков. Отпихнув их в сторону, Миранда легла на пол, сложившись пополам. В платье было неожиданно тепло и уютно, отчего она и не заметила, как уснула.