Когда замёрзнет океан

      Миранда тихо поднималась по лестнице. Миссис Уокеншоу просто не воспринимала её слов по поводу того, что она всегда спит в одной комнате с Его Величеством. Королева была готова стукнуть её чем-нибудь по голове, чтобы она не заставляла уже и так уставших слуг зазря заправлять ещё одну постель. Но и рассказывать всем подряд про свои страхи она не собиралась.       — Элайджа.       Голос слегка дрожал. В Зене не проведена вода, — король сказал, что занесёт эту проблему в список дел, так как это единственный город вблизи столицы без водоснабжения — поэтому Миранду отправили в баню. И она оказалась намного суровее, чем в Умбао; если на родине людской принцессы в бане температура не превышала пятидесяти градусов и воздух всегда был влажный, то здесь ужасно сухо и около девяноста градусов.       Шел легко перенесла жару и сказала, что в Шехвате, у себя дома, часто ходила в такие. Донна как-то не сильно реагировала на жару, хотя в Умбао вся извелась. А вот Миранда почти в обморок падала, поэтому первая помылась и выбежала.       Но так как баня находится в отдельном небольшом домике, то ей пришлось ещё пробежаться по двадцатиградусному морозу.       — Я знал, что ты придёшь, — осклабился Элайджа, поднимаясь с кровати. Несмотря на шутливый тон, он не смел смеяться над её страхом темноты и одиночества во время сна — мало кто переживёт пытки и останется в себе. Она ещё хорошо держалась.       Все комнаты в поместье мистера Уокеншоу не самого лучшего вида. Конечно, с дворцом не сравнится. Здесь нет ни ковров, ни хрусталя, ни золота и серебра. Никого не удивляет, что эти комнаты не были украшены и во время торжественных приемов, ибо они не предназначены для высоких гостей. Но ведь не для того же они, в конце концов, чтобы в них принимали гостей! В этих комнатах живут люди, которые, по мнению Элайджи и Совета, должны жить так, как живут все. И это им удается. На стенах — ничего. Единственное украшение — полки. На них книги. И те в основном военные, но есть и исторические, и философские.       — Собери воду из волос, пожалуйста, — попросила его Миранда, закрывая за собой дверь. Обстановка может и поменялась, а вот стража у дверей будет стоять всегда. — Мне ужасно холодно.       — Ты была в бане?       — Я там чуть не умерла!       Элайджа взмахнул рукой, собирая небольшой шарик. Он осмотрелся, пытаясь понять, куда можно пристроить эту воду. Найдя пустой стакан, трид отправил её туда.       — Я с подушкой, — широко улыбнулась Миранда, хвастаясь своим припасом. — А то эта женщина невменяемая!       Элайджа плюхнулся обратно на кровать. После бани тело приятно ныло, но он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.       — Кто?       — Эта миссис Уокеншоу, — с особенной «любовью» произнесла Миранда, садясь рядом. Она согнула ноги под собой, опираясь руками на подушку. — Достала меня.       — Какая ты злая, — посмеивался Элайджа, подпирая голову рукой.       Он наблюдал за тем, как Миранда снимает халат и кидает его на стоящее рядом с кроватью кресло. Она осталась в одной сорочке, достававшей лишь до середины бедра. Это ночное бельё становится всё короче с такой же бешеной скоростью, как бежит время. Вроде ещё совсем недавно пряталась от него по углам после свадьбы.       — Ты так прекрасна, что у меня кружится голова, — выдохнул Элайджа, наблюдая за тем, как она слегка взбивает подушку, укладывая на своё место. Конечно, девушка улеглась у стены, хотя там бы с удовольствием провёл ночь и король. Но её желание — закон.       Матрас заскрипел, когда южанка подалась к мужчине, целуя в кончик носа.       — У тебя голова кружится от выпитой водки, — парировала она.       Элайджа закатил глаза. Миранда мастерски умела портить романтические моменты. Но он не мог сказать ей, как она должна себя вести. Разве можно построить отношения, перевоспитав человека под себя? Тогда это и не отношения вовсе.       — Я протрезвел в бане. Да и выпил только две рюмки.       — Я видела, как Киллам выпил минимум четыре. Не поверю, что ты не пил вместе с ним.       — Не пил, — возмутился Элайджа, прикладывая руку к сердцу. — У меня завтра ответственная задача. Нужна свежая голова. Я уже сделал ему выговор за эту выходку.       Миранда глянула на часы. Но те, видимо, давно перестали ходить. Стрелки остановились на тройке. Похоже, все не сильно ответственно готовились к их приезду.       — Ты знаешь сколько время?       — Там в моих брюках часы лежат. Посмотри сама, пожалуйста, — Элайджа сел в постели, указывая на серо-зелёное кресло. — Я сегодня так устал. Даже встать не могу.       — Стареешь.       Миранда переползла на край кровати, стараясь дотянуться до кресла. Но оно как назло отодвинуто ровно настолько, что ей не хватало нескольких сантиметров, чтобы достать. Но вставать слишком не хотелось, Элайджа прав — баня творит ужасные вещи с организмом.       — Тебя подержать? — засмеялся трид, когда она уже во второй раз чуть не свалилась с кровати на тёмный дощатый пол. — Встать ведь не судьба?       — Я, между прочим, устала так же, как и ты.       — У тебя никто ночью под боком не спал.       Миранда стрельнула в короля злым взглядом, когда почувствовала его руку на талии. Она более смело потянулась к часам, от которых отсвечивался огонь свечи. Вряд ли он даст ей упасть.       — Ого, уже почти полдвенадцатого, — удивилась королева, так как не заметила, насколько быстро пробежало время.       — Ну всё. Завтра операция отменяется, потому что кое-кто не выспался, — Элайджа подтянул её к себе, оставляя поцелуй на худом плече через шёлк. — Я только «за» отменить это всё.       — Это кто не выспится? — Миранда кинула часы на кресло, чувствуя, как его рука слегка поглаживает её тело. — Я буду полна сил.       Она посмотрела на него, откинув голову назад. Элайджа, не долго думая, поцеловал открывшуюся ему шею. Казалось, что запах яблочных духов уже въелся в кожу и не исчезнет и после смерти, раз даже баня не смогла избавить принцессу Умбао от них.       Но Миранда слегка коснулась небритого подбородка тыльной стороной ладони, приподнимая голову трида.       В зелёных глазах он видел неприсущую ей ранее уверенность. Девушка нашла его губы и накрыла горячую ладонь на собственном животе своей. Трид дёрнулся, но не отстранился, а лишь крепче прижал её к себе.       Всё же напряжение между ними нарастало с каждым днём, во время которых они откладывали собственную любовь. От этого тяжело было каждому. И не только из-за того, что они не могли полностью погрузиться в друг друга и узнать. А ещё из-за страха, что им вновь придётся расстаться. А если вдаваться в крайности, то боялись, что кто-то из них может в любой момент погибнуть.       В такие моменты хотелось как можно дольше оставаться рядом и не думать обо всём происходящем. Поэтому Элайджа не мог сделать даже вдоха из-за самых простых прикосновений, но это не мешало ему отвечать на поцелуй. Горячие руки гладили ключицы людской принцессы, её волосы, скользили по шее и чересчур худым плечам.       — Я говорила, что люблю тебя? — проговорила Миранда ему в губы, сжимая мужскую ладонь.       Элайджа замер, окидывая её взглядом. Холодные пальцы скользнули по его шее, спускаясь к вырезу шёлковой ночной рубашки. Голубые глаза взметнулись к потолку, когда король шумно выдохнул, посмеиваясь.       — Ни разу, эмира. Постоянно уворачиваешься.       — Тогда знай, что я люблю тебя.       Сколько девушек признавались ему в любви, сколько смотрели на него с некоторой одержимостью. И сколько раз он слышал эти слова. Но не от Миранды — она никогда бы такого не произнесла вслух.       Ни одним холодным утром она не сказала ему этого. Ни одной морённой ночью не обняла его и не сказала эти заветные слова через подступивший сон.       — Миранда…       — Молчи, пожалуйста, — Миранда прикрыла глаза, поднимая его руку выше, и прижалась к королю спиной ещё больше. Дрожащими от страха пальцами она положила его ладонь на свою грудь. — Мне ведь никто кроме тебя не нужен. А ты не можешь этого признать. Я даже готова убить Алдена, чтобы ты поверил мне.       Она подняла к нему глаза, рассматривая лицо в свете нескольких зажжённых свечей. Элайджа не стал отводить взгляд, хотя его сердце пропустило удар. Он не мог убрать руку, но и не смел позволить себе чего-то лишнего. Поэтому так и сидел, не двигаясь.       — Это не ты, — приглушённо засмеялся Элайджа, оставляя поцелуй на кудрявых волосах. — Ты не можешь быть реальной.       — Но ты ведь тоже хочешь этого, — улыбнулась Миранда, и тёмные брови на смуглом лице исказились.       — Не стану спорить. Ты права.       Тогда он сам поцеловал её, чувствуя, как девичье тело сразу расслабилась, отдаваясь во власть его рук.       Миранда волновалась. Она боялась, что он снова отвергнет её, боялась, что все его слова ранее — отговорки. Боялась, что он не видит её, как жену, как достойную спутницу. Лишь как временную трудную полосу в своей жизни.       Но сейчас Миранда чувствовала его горячее дыхание и успокаивалась. Её рука переместилась чуть левее, потянув и его ладонь, и сжалась на груди.       Элайджа целовал её. Целовал нежно, ласково — волнующе. Это дьявольски пьянило и било в голову. Горячие губы скользили по шее и плечам. Он сжимал её в объятиях, прижимая к себе настолько крепко, что она чувствовала спиной биение его сердца.       — Какая ты всё-таки прелестница, — цокнул языком трид, и Миранда почувствовала, как он сам слегка сжал её грудь. Все его касания осторожные, но не лишённые приятной тяжести и тепла.       — Как будто тебе не нравится, — возмутилась королева, собираясь снова поцеловать его, но Элайджа засмеялся.       — Миранда, милая, — прошептал он, — ну кто же говорит, что мне не нравится?       Девушка даже удивилась. Редко Элайджа так говорит, редко выражается так мягко и даже приторно ласково. Нет этого насмешливого тона. Хотя он любил сарказм, но всегда говорил настолько сдержанно и серьёзно, что все верили его словам.       Трид слышал, как людское сердце бешено колотилось, и чувствовал, как её руки еле заметно дрожали. «Боже, прости меня… — мысленно взмолилась принцесса Умбао, вспоминая все заповеди, в которых говорилось, что связь с тридом — один из самых страшных грехов. — Но ведь он мой муж? Какая разница, трид он или человек?..» — начала обманывать она саму себя. Но в людской церкви брак с тридом считается недействительным. Ведь они приравниваются к демонам, а иногда и к самому дьяволу.       — Придётся потом долго это замаливать.       — Это ты так пытаешься дальше флиртовать или серьёзно собралась Богу после молиться? — Элайджа даже отстранился, чтобы посмотреть, с каким выражением лица она это сказала.       — Элайджа! — возмутилась Миранда, отпуская его руку на своей груди. — Какие у тебя грязные мысли! Уж перед тобой на коленях точно молиться не стану.       Девушка смотрела на него из-за плеча, уперевшись руками в матрас впереди.       — Это у тебя грязные мысли, эмира, — рука скользнула по выгнутой спине, на которой король уже через ткань сорочки видел множество веснушек и родинок. — Я не говорил ничего плохого.       — Значит, это я плохая?.. — вдумалась Миранда, стараясь прикинуть план мести. — Опять…       Но она решила, что это ни к чему. Считает её плохой? Хорошо. Она даже это ещё раз докажет.       Миранда ещё больше выгнулась в спине, тем самым слегка качнув оголившимися из-за позы бёдрами. Знала, что Элайджа не выдержит. Для него это всё — ужасная пытка и проверка на прочность. И как раз этого не хватало, чтобы он наконец сорвался.       — Действительно, эмира, — шепнул трид, чувствуя, как тело стало напрягаться. — Кто так себя ведёт? Где приличная людская принцесса, на которой я женился?       Элайджа подтянул её к себе обратно, заставляя снова прижаться спиной к своей груди.       — Ты издеваешься надо мной, — сквозь зубы по-доброму и даже шутливо говорил он. — Изведёшь, ведьма, честное слово…       — Вот ведьмой меня ещё никто не называл, — всё также легкомысленно прошептала Миранда. — Обижаешь.       Она тихо пискнула, когда Элайджа потянул её за плечи назад.       Миранда лежала на кровати перед ним. Светло-голубая сорочка ещё больше задралась, теперь слегка оголяя живот и вовсе не прикрывая ничего ниже. Но её красочные глаза излучали странный внутренний свет. Девушка улыбалась, — даже смеялась — сложив руки, и наблюдала за реакцией трида.       Она была уверена, что всё идёт так, как надо.       Но со временем эти долгие мечтательные взгляды стали ей надоедать. Контраст между кожей трида и температурой в комнате огромен. Миранда снова притянула его к себе, чтобы согреться.       Элайджа целовал её, чувствуя даже через ткань ночной рубашки холод пальцев девушки на своём животе. Поэтому он стал, не глядя, расстёгивать костяные пуговицы, а Миранда «старалась» помочь. Но от такой помощи дело лишь затягивалось, но она только звонко засмеялась.       Когда он наконец-то отбросил верх пижамы на кресло, Миранда провела руками по сильной груди, дальше по плечам, а после снова спустилась к загадочной татуировке. Она вычерчивала пальцем все узоры, снова стараясь понять их смысл.       «Наверное, пора наконец-то сжечь этого трида до тла вместе с этой тату?..»       А король просто поражённо наблюдал за ней. Несмотря на то, что терпение уже начинало заканчиваться, его поражала её беззаботность. Если в других девушках, с которыми он спал, Элайджа видел во время таких моментов страсть и жгучее желание, то в Миранде оставались её невинность и простодушие. Хотя она явно дала понять свои намерения.       — Давай тебе такую же набьём?       — Я не хочу быть разрисованной, — улыбнулась Миранда. — Тем более, тебе эта татуировка кровью брата досталась. А я его даже вспоминать не хочу.       Элайджа поддался, когда Миранда уложила его на спину, садясь сверху — видимо, пару раз попробовав, она взяла это за привычку. Пухлые губы сместились чуть правее, целуя щёку, на которой еле заметно кололась двухдневная тёмная щетина, после ниже, переходя на бледную шею.       Элайджа прикрыл глаза, наслаждаясь её прикосновениями. Ему сложно поверить, что сейчас его так нежно целует та самая Миранда Джоко, что в первый день угрожала ему осколком. Которая только что прямо сказала, что любит его.       Миранда, в свою очередь, очень осмелела и вовсе забыла о смущении и смертных грехах. Она начала спускаться вниз, бегло целуя грудь мужчины. Элайджа открыл глаза, внимательно наблюдая за ней. Поцелуи перешли на живот, вынуждая короля ещё сильнее напрячься. Снова это ужасное ощущение, когда и не хочется её останавливать, но при этом стоит.       Чувствуя его осторожность, Миранда подняла глаза, а на губах засияла ирония.       От этой картины у трида перехватило дух. Пока не поздно Элайджа приподнялся, обхватывая пальцами её подбородок, подтянул к себе. Миранда села напротив, снова касаясь его губ.       — Что ты творишь?       — То же, что и ты, Элайджа.       Его пальцы подцепили край сорочки, начиная тянуть вверх. Он ждал от Миранды протеста, поэтому делал всё слишком медленно. Но та явно только за то, чтобы избавиться от одежды спустя полгода их знакомства.       А после девушка наклонилась чуть вперёд, и Элайджа почувствовал её дыхание на своём лице. Тогда он понял, что не может больше ждать. Может, Миранда и сама не осознаёт, как умело дёргает нужные струны, но король уже понимал, что она сведёт его в могилу такими темпами.       Элайджа потянул сорочку вверх, освобождая тело южанки от абсолютно ненужной одежды, и позволил своим рукам свободно упасть вниз на её бедра.       Миранда наконец-то сидела перед ним почти нагая. И Элайджа не смог сдержаться, чтобы не окинуть взглядом смугловатую грудь и хрупкое тело. Принцесса слегка засмущалась, не зная куда ей деться. Щёки зарделись, но она не отводила глаза, — напротив, вскинула подбородок — позволяла триду рассмотреть каждый сантиметр. И он воспользовался таким шансом, восхищенно разглядывая каждую черточку её прекрасного тела.       Всё же, Миранда счастлива. Её вид так красноречив, что, кажется, завтра они проснутся и им сообщат, что умбайский океан замёрз раз и навсегда.       Нет, не так. Им скажут, что все океаны мира замёрзли, а моряки остались в ледяном плену. И их задача — освободить невинных любым способом.       — Не закрывайся, — губы Элайджи тронула родная улыбка. — Ты прекрасно выглядишь.       В мужских глазах не было ни стыда, ни смущения. Они горели, как два уголька в полутьме, казались чем-то неведомым. И эти угольки так приятны, что на мгновение Миранда даже забыла, в какой ситуации находится. Она просто доверчиво смотрела на него, запоминая каждую черту.       — Ложись, — не поняв её взгляд, произнёс Элайджа. Он посчитал, что она просто не знает, что ей делать дальше.       Миранда, зачарованная голубыми глазами, даже не посмотрела назад. И это стало ошибкой. Одурманенная происходящим голова коснулась затылком стены. Девушка сразу обхватила её руками, сворачиваясь в клубочек на кровати.       — Духи, Миранда, — засмеялся Элайджа, наклоняясь к ней. Его губы коснулись лба королевы. — Романтика романтикой, а твоя неуклюжесть по расписанию. Да простят меня духи!       Миранда жалостливо посмотрела на него, сжимая губы, чтобы не рассмеяться. Затылок продолжал неприятно покалывать.       Взгляд трида скользнул по её сгорбленной спине, на которой слишком сильно выделялся позвоночник. Всё же нужно окончательно вытянуть её из этого болота. Её здоровье уже и так сильно пострадало.       — Какая ты всё-таки нежная… — Элайджа положил голову ей на грудь, мимолетно целуя. — Какая красивая…       — Даже когда корчусь от боли? — Миранда слегка приподнялась, встречаясь с ним глазами.       — Даже когда корчишься от боли.       Элайджа убедился, что она окончательно не отбила себе и так отбитую голову, а после осторожно поцеловал её живот. Когда увидел, что Миранда прикрыла глаза, сосредотачиваясь на ощущениях, поднялся чуть выше.       Спина слегка выгнулась, когда он начал заменять губы на язык в районе груди. Он не спешил, не торопился. Просто наблюдал за её лицом, на котором отражались все эмоции одновременно, и слегка улыбался. Миранда очень чувственная, отзывается на любое его прикосновение. Поэтому для неё это чересчур сладкие, мучительные ощущения.       — Эмира, ты тут? — улыбнулся Элайджа, когда увидел, как её пальцы сильнее сжали простынь. Не у всех девушек грудь так чувствительна, но, видимо, в случае Миранды стоит внимания. Ему даже приносило удовольствие изучать её реакции.       — Да.       Элайджа ещё несколько раз нежно коснулся губами чувствительного места, а после сел. Он вспомнил, как силой удерживал её в своих руках после приезда. Как южанка вопила от любого его прикосновения. Трид спустился ниже, обхватывая тонкую щиколотку. Его губы начали покрывать ноги королевы мимолётными поцелуями.       — Всё твоё тело невероятно красиво. Тебе не нужно стесняться, — повторял Элайджа, поглаживая даже слишком худые ноги.       Он снял один носок, мелко целуя пальцы. Миранда засмущалась, не зная как реагировать на «такой» приступ любви и что делать. Трид же завладел другой ступнёй и снял второй носок, отбрасывая на пол.       — Носки с тебя ещё никто не снимал? — приподнял чёрные брови Элайджа.       — Ноги мне никто не целовал, — засмеялась Миранда. — Эх, а вот моя мама говорила, что никто мне в ноги падать не будет…       — Все матери так говорят до поры до времени. Некоторые ещё немного погрубее выражаются, но смысл ясен.       Элайджа, усмехаясь, снова посмотрел на её ступню, которую держал в ладони. На ней всё ещё был бинт, который он повязал несколько дней назад в женской комнате.       — Уже зажило?       — Почти. Можешь снять.       Горячие пальцы бережно коснулись повязки, разрывая место, где завязан узел. Осторожно размотав, он глянул на рану, которая почти затянулась.       — Да всё нормально уже.       Элайджа начал подниматься, продолжая целовать ноги, колени, бёдра своей королевы. Он слегка шире развёл их мягким касанием руки и начал оставлять мимолётные поцелуи на внутренней стороне. Ему нравилось целовать её, и трид наслаждался каждой секундой. К тому же, это так приятно — чувствовать её тело в своих руках, чувствовать, как Миранда трепещет под ним.       Раньше Элайджа мог только мечтать о том, чтобы овладеть ею. Да даже сейчас всё казалось сном. «Может, не стоит просыпаться и прерывать его?..»       — Мне кажется, что тебе стоит тоже раздеться, — намекнула Миранда, указывая глазами на его штаны. Всё же стеснение взяло вверх.       Элайджа хитро улыбнулся.       — Не терпится увидеть меня голым? Я помню твои слова относительно этого. Представляла, значит, меня…       — Молча раздевайся, — неожиданно посерьёзнела Миранда.       Элайджа последний раз поцеловал низ её живота, а после поднялся на ноги. Ему потребовалось немного времени на то, чтобы полностью раздеться. Миранда наблюдала за каждым его действием и ощущала странное волнение внутри. Она не могла понять, что с ней происходит, но абсолютно уверена, что ей это нравится.       Когда он повернулся к ней, Миранда не смогла сдержать смущённую улыбку.       Элайджа великолепен в своей наготе. Его тело излучало силу и уверенность, соответствующую его статусу. Даже несмотря на все увечья, которые должны устрашать и уродовать его тело, он выглядел естественно царственным.       Из-за этого Миранда не могла отвести от него глаз.       И он её муж. В это даже сложно поверить. Судьба преподнесла ей хорошую альтернативу. Даже скорее поощрение за все страдания.       Не желая смущать её ещё больше, Элайджа опустился обратно на кровать. Миранда сразу села и дотронулась рукой до шрама на его плече, который оставила одна из пуль.       — Ты так прекрасна, — снова произнёс Элайджа, так как её растерянный, удивлённый, но при том же влюблённый взгляд поражал его. — Я хочу, чтобы ты была рядом. Хочу тебя сейчас. Но даже если всё случится, ты должна знать, что если ты захочешь в будущем уйти, то я отпущу тебя.        Миранда взглянула в прозрачные уставшие от всего глаза, не веря. Полгода он заставлял её быть рядом, не давал сделать и шагу, а теперь…       «Что я преувеличиваю? — неожиданно Миранда поняла, что всё это время сама убеждала себя в том, что он чудовище. — Он дал мне свободу ещё на дне рождении Изабеллы. Всё было хорошо…»       — Зачем мне уходить? — широко улыбнулась Миранда, обхватывая лицо короля руками. — Скажи мне, зачем?       — Я… — неожиданно заробел Элайджа.       — Я счастлива здесь, хотя и не могу в это поверить. Я уже сказала, что мне никто больше не нужен. У меня нет людей, которые мне дороже, чем ты, Элайджа. Что ты всё усложняешь?       Не дожидаясь его ответа, Миранда притянула трида к себе, настойчиво целуя.       — Я люблю тебя, — прошептала южанка, касаясь губами уха короля. — Слышишь? Я люблю тебя.       Он не мог отказать ей. И не желал. Элайдже хотелось так много сделать с ней. Хотелось ощутить ее тело под собой, ощутить ее дыхание, ее губы, хотелось целовать ее долго и рьяно, показать ей этот другой мир. Показать ей свой мир, который он так долго старается раскрыть перед ней.       — Ты так целуешь, как будто хочешь меня навсегда в постель уложить, — слегка нервно хихикнула Миранда. Её руки обхватили шею трида, и она прижалась к его груди своей.       — Откуда ты знаешь, что это не так? — наконец-то беспечно и даже дерзковато усмехнулся Элайджа.       — Меньше слов, больше дела, как говорится, — хитро улыбнулась Миранда, собираясь лечь обратно.       — Прошу тебя, ангел, осторожно, — Элайджа положил руку ей на затылок, чтобы она действительно не потеряла последние капли здравого смысла.       Он медленно стянул с неё нижнее бельё и кинул его всё на то же кресло, которое теперь стало временным хранилищем их одежды. Миранда невольно свела ноги вместе, хотя и старалась быть как можно смелее. Она чувствовала, что Элайджа смотрит на неё, но не могла понять, почему он медлит.       Мужчина снова начал нежить её восприимчивое тело. Она подчинялась ему, утопая в искусных ласках. Но при этом небольшой страх всё же оставался. Уничтожить его королева не могла, как бы не желала.       — Ещё раз спрашиваю, ты уверена? — Элайджа осознавал, какая ответственность на него ляжет после, и понимал, как важно это для Миранды. Он не сомневался, что она не откажется, но, тем не менее, боялся остаться крайним. Ведь девушка не могла понять, сколько искренности в каждом его действии и слове.       — Сколько раз мне ещё повторить, что да?       Элайджа недоверчиво всматривался в её лицо. Но Миранда провела пальцами по груди короля в районе татуировки, из-за чего тот вздрогнул.       Он коснулся её губ, стараясь таким способом передать ей уверенность в том, что происходящее — правильный исход событий. Чувствуя, как Миранда поглаживает его волосы, ему казалось, что она прижимается к нему ближе и ближе, словно действительно пытается стать его частью.       Сейчас Элайджа сам себя боялся, мог испугаться даже собственной тени. Потому что принцесса казалась такой слабой, такой хрупкой, нежной, но в то же время Элайджа видел её по-особенному сильной. Она хотела защитить всех, спасти каждого. Но кто будет вытаскивать её из каждой передряги? Кто поможет ей, когда она захочет сбежать от всего мира?       Элайдже хотелось доказать ей, что он рядом, объяснить, что он всегда готов помочь ей, поймать в любой момент. Он не хотел, чтобы Миранда думала, что ей придется бороться в одиночку со всем этим миром.       Его рука скользнула по напрягшемуся смуглому животу. На рёбрах виднелось несколько крупных родинок, которые всё так же поражали трида. Ему не доводилось видеть такого. У их девушек идеальная, фарфоровая кожа. Да и как у него, в принципе, если не считать шрамов       — Только не волнуйся.       — Я похожа на человека, который волнуется?       Элайджа приподнял брови, рассматривая её лицо.       — Я не буду напоминать, что именно ты пьёшь настойку, чтобы сильно не нервничать.       Миранда закатила глаза, так и не в силах сдержать улыбку. Она притянула мужчину к себе, чтобы он точно услышал её слова.       — Я сейчас вся изведусь, если ты не поторопишься. А могу и вообще перегореть и уйти спать к себе. Просто одеться и уйти. Миссис Уокеншоу ведь подготовила мне отдельную комнату.       Но Элайджа лишь засмеялся, обхватывая её тело руками.       — Уже поздно. Ты дала мне уже столько согласий, что отказываться от своих же слов просто непозволительно, — он слегка отстранился, сразу целуя королеву, но лишь немного промахнулся мимо губ.       — Если я захочу, то всё равно уйду, ты же знаешь, — Миранда начала перебирать чёрные волосы, хитро улыбнувшись.       — А если я придумаю какую-то романтическую фразу? Говорят, что женщины любят ушами, — король задумался, стараясь вытащить из памяти что-то подходящее. — Я скажу, что ты единственное спасение от одиночества.       — Слишком банально.       — А если я скажу, что ты пахнешь как любовь?       — Опять банальщина. Сдаёшь планку, Элайджа. Обычно твои фразы намного оригинальнее.       Тогда его дыхание сбилось. Во всех сказках лишь три шанса выиграть. Они разве сейчас не в сказке?.. Если так, то два из трёх…       — А если я скажу, что люблю тебя, и в этом чувстве только страсть, а не пошлость?       Он заглянул в её глаза, ожидая какого-то ответа. Если Миранда и сейчас не согласится, то ей придётся уйти. Потому что это, в отличии от других вариантов, которые, правда, были банальны, сказано абсолютно искренне.       — Так докажи это, — неожиданно перешла на шепот Миранда.       Последнее согласие.       — Тебе будет очень хорошо, обещаю. Только поверь мне, — окончательно сократил расстояние между ними Элайджа.       Миранда замерла, даже боясь дышать. Её переполняло множество чувств одновременно. Это и удовольствие, и страх перед новым и неизведанным, восхищение, гордость — они смогли достичь этого, — надежда.       — Ты в порядке? — спросил Элайджа, когда его бедра в первый раз приподнялись и опустились.       — В полном, — она прикрыла глаза, и на лице явно отразилось довольство. — Мне нравится это ощущение. Так тепло и… я не знаю, как описать… — тихо посмеивалась Миранда, стараясь сформулировать мысли, но всё отходило на второй план. Сейчас она полностью сконцентрировалась лишь на себе.       Элайджа приглушённо засмеялся. Всё же, Миранда находится в каком-то своём мире. Но за это он и любил её — она настоящая, без капли притворства.       — Знаешь, мне тоже, — всё также глумился над ней трид.       — Да, — лишь выдохнула принцесса, поглаживая его плечи. Она практически чувствовала напряжённые мышцы, когда снова проходилась по ним пальцами.       Миранда спустила ладони ещё ниже, чувствуя, как напряжён его живот. Чувствуя, как трид слегка отдаляется от неё, а после снова старается стать как можно ближе.        Элайджа всегда хотел попасть в этот её мир. Миранда могла заставить его чувствовать себя особенным, по-настоящему живым, как будто бы король часть этого её мира. И то, что она делала, — невероятно. И под силу только ей.       Рассматривая её раскрасневшееся лицо, Элайджа не заметил, как сделал слишком резкий толчок. Миранда, издав тихий вздох, крепче ухватилась за его плечи, чувствуя под пальцами грубые шрамы, которые оставили его отец и служба.       — Всё хорошо? — сразу замер Элайджа, стараясь понять её реакцию.       — Да, да. Всё прекрасно.       Миранда упёрлась лбом в его плечо, а после засмеялась. Она коснулась губами шрама от пули, которую сама же вытаскивала, и откинула голову на подушку.       — Просто мне всегда говорили, что мой первый раз будет чем-то незабываемым.       — Хочешь сказать, что всё плохо?       — Нет, конечно, нет, — Миранда любовно провела ладонью по его виску, широко улыбаясь. — Мне говорили, что это больно, отвратительно, грязно, что я захочу сбежать при первой возможности. А что на деле? Это очень приятно, так ещё я слышу то, что слышу на протяжении каждого дня, — Миранда легонько коснулась блудных губ. — «Всё хорошо?..» — повторила она его слова, а после снова начала посмеиваться.       Южанка коснулась предплечья короля, заставляя опереться только на одну руку — не зря же она вынуждала его отжиматься сверх нормы? Миранда сцепила их пальцы в замок, затем заглянув в голубые глаза. Элайджа снова опёрся на вторую руку, вдавливая её ладонь в матрас.       — Я рад, что все твои очень странные ожидания не оправдались, — его смущало только то, что она со всеми этими байками сама захотела лечь с ним в постель.       Элайджа снова начал плавно двигаться, желая коснуться её бёдер своими. Миранда слегка выгнулась, приподнимая их сцепленные руки чуть выше.       Ей плевать, что происходило, происходит и будет происходить в мире. Что она вытерпела и что придётся ещё пережить. Всё, чего она так желала и боялась одновременно, происходило сейчас.       Она хотела и дальше вздрагивать от каждого грубоватого движения Элайджи, когда он забывался, чувствовать его поцелуи на шее и губах, не думать ни о чём опасном, а лишь о происходящем безумии. В объятиях трида Миранда растаяла, млела под его касаниями.       — Я стала любовницей трида. — На спине короля чувствовались её ладони, пальцы которых сейчас крепко сжимали кожу. — Дожили.       — Значит, все были изначально правы. Ну-ка, стой.       Элайджа сел, подкладывая ноги под себя. Приподнявшись на локтях, девушка удивлённо посмотрела на него. Теперь ей казалось, что она неполноценная. Что чего-то не хватает.       — Позволишь?       Обхватывая худую щиколотку, Элайджа потянул её чуть вверх.       — У меня ужасная растяжка, Элайджа. Я как скелет в гробу, ничего кроме лежания не умею.       Мужчина широко раскрыл глаза. Миранда как скажет что-нибудь… Что у неё в голове творится?       — Я всего-лишь хочу, чтобы ты положила ногу вот так. А про растяжку твою мы все знаем.       Миранда высунула язык, перекладывая согнутую ногу на другую сторону, тем самым ложась на бок.       — Зачем?       Когда мужская рука легла на бедро, а он сам медленно, но неотвратимо подался вперёд, девушка поняла зачем. Миранда втянула носом воздух, стараясь не потерять голову. Элайджа приглушённо засмеялся, понимая, как много ей ещё предстоит ощутить в своей жизни. Он не двигался, просто прижался к её телу, собираясь поцеловать. Но перед этим легонько провёл языком по смуглым губам.       И когда она почувствовала медленный, совсем лёгких толчок, то чуть не прикусила его губу.       — Мне было бы очень больно, — раскрыл удивлённые глаза Элайджа, не ожидав от неё настолько бурной реакции. Он повторил свои действия, как можно сильнее прижимаясь к её телу.       — Господи, прости меня, — взмолилась людская принцесса, когда низ живота стало приятно тянуть.       Он заметил, как Миранда сама непроизвольно напрягла бёдра, чувствуя, как её всю ломает. Её губы слегка приоткрылись, и горячий воздух не дал мужчине, прижимавшемуся к её лбу своим, полноценно вздохнуть.        И всего лишь ещё нескольких движений хватило, чтобы на секунду Миранда перестала дышать, а затем снова начала, но уже более глубоко, чувствуя, как внутри всё сжимается и разжимается. Миранда обняла одно его плечо, не зная, куда деть всю эту энергию. «Невыносимо… я… невозможно…»       Триды не умеют использовать свет — только тяжёлую, не мечтательную тьму, — но ей казалось, что именно он наполняет её. Лёгкость и забвение. В последнее время она слишком много ломала голову. А теперь всё вокруг стало простым и ясным. И мир, и его законы, и всё то, что её окружало, изменилось. Миранда чувствовала это. Она уверена в этом.       Ведь понимая, в какую приятную негу погрузилась его жена, Элайджа переменился. А он и есть мир, он — закон.       — Ты хоть живая? — Элайджа даже удивился, что Миранда настолько млеет под его касаниями. Нескольких манипуляций хватило, чтобы она уже почувствовала блаженство, которое даже не все девушки за жизнь испытывают. Особенно в их обществе. Особенно в людском обществе.       — Я больше не встану с этой кровати, — пробубнила Миранда в ответ, поглаживая собственные ноги, покрывавшиеся мурашками.       Элайджа коснулся её губ, продлевая её удовольствие ещё несколькими мучительно протяжными движениями. Позже Миранда будет очень благодарна ему за то, что он действительно сказал правду, и ей стало невероятно хорошо и приятно, но сейчас мысли в голове бьются, рассыпаясь, как зеркала в их первые встречи.       Оставляя мелкие поцелуи на загорелой шее, Элайджа старался не упустить ни единой клеточки её тела, в котором он так нуждался. Он не мог насытиться ею. Её дыхание, запах, тепло… Трид не желал пропустить ничего, хотел почувствовать каждое движение людской души. Заглянуть в самое её сердце, отдавая Миранде себя всего.       Томный вздох вырвался из его горла, и Элайджа замедлился. Миранда сжала его плечо, чувствуя лёгкую пульсацию внутри. Она не могла отвести от него глаз. Он наконец-то расслабился и закрыл глаза, стараясь восстановить дыхание. Его грудь вздымалась и опускалась в такт её бешено бьющегося сердца.       Миранда испытала странное счастье — Элайджа спокоен спустя столько времени. А радовалась, потому что этим успокоением она сама и стала.       Почему-то в тот момент не появилось мысли, что всё это может закончиться для неё материнством и вечной привязанностью к королю тридов. Но именно сейчас так хорошо…       — Я очень люблю тебя, Миранда, — выдохнул Элайджа, не открывая глаз, и коснулся губами тёмных волос.       — Я тоже очень люблю тебя, — тихо произнесла принцесса Умбао, выпрямляя ноги, когда он лёг рядом. По ним стекало тепло, но Миранда всё также наблюдала за королём, не обращая внимания.       Элайджа всеми силами старался вернуть свою прежнюю серьёзность и чуткость. Но просто не мог собраться с мыслями. На это нужно время…       — Как я завтра буду работать?.. — пробубнил король, наконец-то открывая непривычно ясные глаза. Обычно они намного тяжелее.       — Что-нибудь придумаем.       — Мне нужен отпуск на неделю, чтобы осознать произошедшее… — Элайджа сжал руками одновременно свежую и мутную голову. — Лучше бы пил с Килламом. Быстрее бы отошёл…       Миранда подползла чуть ближе к нему, касаясь кончиком носа его.       — Мы можем сбежать, — прошептала она, будто они маленькие дети, которые придумали новую шалость. — Поехали в Ошер. Там очень тепло и море близко. Оставим всех здесь со своими проблемами.       Элайджа улыбнулся, накрывая её ладонь, лежащую на его щеке, своей.       — Если бы так можно было…       — Ты там был?       — Никогда. Я только знаю, что там галька.       — Что?       Миранда засмеялась, не совсем разбирая, что он хочет этим сказать.       — Галька. Там не песчаный пляж, а галька, — пробубнил Элайджа, всё ещё стараясь собрать мысли во внятную кучу. — Галечный пляж…       — Тогда не поедем.       — Как пожелаешь, эмира, — снова вздохнул король, прижимая её обмякшее и расслабленное после произошедшего тело к себе.       Миранда всё же чувствовала острую потребность в хотя бы протирании тела влажной тряпкой, поэтому собиралась в скором времени сбежать от трида.       — Хватит меня так называть. Я не ненавистная тебе.       — Могу звать тебя авой.       Но Миранда снова хитро улыбнулась, решая забрать сегодня себе не только самого Элайджу, но и его «идеи».       — Нет уж. Ты зови меня эмирой, а я буду звать тебя авой. И пусть все образованные триды знают, кто из нас хороший, а кто плохой.       Королева привстала на обессиленных руках, уже собираясь уйти, как Элайджа сжал её кисть, не понимая.       — Ты куда?       — Хочу хотя бы подмыться. Там они оставляли горячую воду на случай чего. Я помню. И нам нужно это сделать. Ты знаешь.       Элайджа практически застонал от отчаяния.       — Я не знаю. Куда? Зачем?       Миранда улыбнулась, довольная издёвкой над королём. Он сейчас выглядел настолько спокойным и беззащитным, что её уход бил в спину.       — Чтобы избежать каких-либо болезней, нужно соблюдать гигиену, — важно произнесла она, скрещивая ноги.       Но в голубых глазах блеснули недобрые огоньки, которые ничего хорошего не сулили.       — Хочешь, я возьму какое-то полотенце и сам всё сделаю? Только не уходи, я умоляю тебя! Ты же надолго засядешь там.       — Давай, — решила взять его на слабо Миранда.       Но она не ожидала, что Элайджа действительно через силу поднимется и направится в импровизированную ванную. Миранда всё же немного смутилась, снова увидев его абсолютно голым. Особенно со спины, на которой много шрамов, о которых он не любил говорить и к которым не давал прикасаться. Даже татуировка, что является темой для легенд и сказок, не выглядела так внушительно и многозначно, как они.       Теперь её мозг начал думать логически, и стало не по себе.       После трид вернулся с намоченным тёплой водой из таза полотенцем. Элайджа забрался на сразу заскрипевший матрас в ноги девушки, ехидно смеясь.       — Раздвигай ноги, чистюля.       — Элайджа! — услышав такую бесстыдную формулировку, возмутилась людская принцесса и накрылась одеялом. Но тот стал тянуть его вниз, собираясь отомстить за её неожиданное желание поухаживать за собой.       — Не стесняйся. Уже всё закончилось. Я что-то ещё не видел?       Миранда почувствовала, как к лицу хлынуло ещё больше краски, когда Элайджа окончательно стянул одеяло и сам раздвинул её ноги. Быстро всё вытерев, трид заметил белое пятно на простыне. У слуг в доме мистера Уокеншоу будут вопросы…       Девушка закрыла лицо руками, стыдливо смеясь.       — Вот и всё, — заключил Элайджа, выкидывая полотенце куда-то в сторону кресла. Он только после подумал о том, что сделал. Но, слава духам, оно всё же упало на пол. — Что-то ещё, прелестнейшая госпожа?       — Если можно, то воды, — тихо сказала Миранда, снова натягивая одеяло на нагое тело.       — Ой, — Элайджа, напротив, без всякого стеснения снова встал, подходя к чайному столику, — прости. Я что-то совсем забыл про воду.       Король налил воды в деревянный, а, не как они привыкли, посеребренный стакан, сам делая глоток. После он подал его возлюбленной, что села в постели. По тому, как горят её щёки, Элайджа прекрасно мог понять степень смущения южанки.       — Правда, ангел, хватит волноваться. Все хорошо, как я и обещал, — наблюдая за тем, как Миранда с жадностью пьёт, произнёс он. — Веришь мне?       — Конечно. Только тебе, Элайджа, — передавая ему обратно стакан, скромно улыбнулась юная королева.       Даже странно, что до этого она сама соблазняла его всеми возможными способами, а теперь смущается.       Трид поставил стакан на стол, а после подошёл к креслу и стал разбирать комки одежды, быстро отброшенной подальше. Ей точно не стоит оставаться голой на ночь в доме, в котором толком нет системы отопления. Пусть даже на ней будет эта тонкая и бессмысленная сорочка и носки — так лучше.       — Эмира.       — Ава? — ухмыльнулась Миранда, принимая из его рук своё нижнее бельё и голубую сорочку. Она быстро натянула на себя их, ужасаясь, как же сильно спутались волосы.       Тоже одевшись, Элайджа забрался обратно на кровать.       — Запомни на случай, если всё же решишь от меня сбежать. Мужчина, который не готов ухаживать за тобой после близости, не достоин твоего присутствия. Уходи.       — А если у меня нет выбора?       Миранда обняла трида, когда тот снова лёг рядом, счастливо улыбаясь.       — Тогда ты останешься с самым лучшим.       Миранда прижалась к груди самовлюблённого педанта, слыша, как бьётся его ранимое сердце. Этого достаточно. Элайджа здесь, он никуда не ушёл и не уйдёт. Хотя ей всегда казалось, что только ночи с ней он и добивается.       — Всё, Миранда, — Элайджа последний раз поцеловал её в висок. — Уже поздно. Давай спать. Завтра рано вставать. Да и у тебя режим, — хрипло усмехнулся он, чувствуя как на самом деле его глаза смыкаются. Да и нормально мыслить он теперь сможет только завтра. А может и правда понадобится аж несколько дней на восстановление.       Миранда засмеялась, проводя по его плечу тёплой мягкой ладонью.       — Так говоришь, как будто ничего не произошло.       Она не станет отрицать, что глаза слипались, но королева усердно продолжала оставаться тут, чтобы быть не только физически, но и морально рядом с королём. Ей хотелось говорить и говорить, обсуждать с ним каждое чувство, которое она испытала, кричать, чтобы каждый узнал насколько она счастлива.       — Я люблю тебя. Отдыхай, Миранда. Обсудим всё завтра, — Элайджа всё прекрасно понимал. Ему тоже не мало лет, и он когда-то так же испытывал это чувство. Да он сейчас чувствует себя малолетним принцем, который впервые побывал с женщиной. — Засыпай.       Но Элайджа никак не могу уснуть. Сейчас он думал только о том, как изменятся их отношения с Мирандой. В голове снова промелькнул образ, как она выгибалась, раздвигала бёдра, пропуская его, как смеялась, кусала припухшие губы. На лице появилась хозяйская улыбка.       Миранда же уснула невероятно быстро и крепко. Скорее всего, это последствие усталости после двух дней в пути и обилия новых эмоций. Элайджа даже жалел о том, что не в его силах отменить завтрашний день. Он хотел бы проснуться и спокойно поговорить с ней о произошедшем, позавтракать, снова послушать её болтовню, понаблюдать за смущением, когда в ней начнёт просыпаться принцесса Умбао — Миранда Джоко.       Но это не в его силах.       В его силах лишь дать ей как можно больше времени на отдых. Поэтому Элайджа специально отлёг подальше, чтобы не мешать ей.       Король повернул голову и снова убедился — рядом с ним лежала Миранда. Это всё был не сон. Но абсолютно точно сказка.       Её запутавшиеся кудрявые волосы раскинулись на подушке. Дыхание тихое и спокойное. Небольшая ладонь разместилась рядом с лицом, и она практически касалась её губами. Костлявая спина прижалась к холодной стене, но пуховое одеяло не давало растерять полученное от трида тепло.       Элайджа дотронулся до смуглых пальцев и нашёл их очень холодными. Не удивительно, ведь в этом доме с обогревом дела обстояли очень туго. Даже в выделенной им — королю и королеве — комнате не оказалось камина.       Он притянул девушку к себе, но Миранда не проснулась. Она лишь сонно недовольно залепетала, поудобнее укладываясь на его груди.       — Завтра полюблю тебя снова… — разобрал трид, когда женская рука скользнула по шёлку рубашки.       Оставив на волосах, пахнущих банным веником, еле ощутимый поцелуй, он снова посмотрел в потолок. Они лежали в темной тишине, которую нарушал лишь скрип оконной рамы из-за ветра. Удивительно, но для того, чтобы чувствовать себя хорошо, не нужны горы золота и неисчисляемое число монет. Достаточно просто жить. Просто любить, радоваться, плакать, смеяться, злиться, грустить… и снова любить.       Элайджа опустил голову, переводя взгляд на возлюбленную. Он убрал рукой волосы, что закрывали её лицо. В полумраке комнаты это выглядело так романтично, словно они были одни во всем мире. И как бы хотелось, чтобы это оказалось правдой.       Но Элайджа лишь смотрел и никак не мог понять, почему Миранда после всего, что он сделал, продолжала быть рядом. Он улыбнулся и, приподнявшись на локте, провел ладонью по всё ещё розоватой щеке. В голове промелькнула мысль, что он мог бы провести так всю ночь, но прекрасно понимал, что тогда завтра не сможет и слова сформулировать.       Но в его голове не укладывалось всё случившиеся. Миранда каждый раз поступала так, как он меньше всего от неё ожидает. Каждый раз она удивляет его всё больше и больше. Удивляла своей гениальностью, а иногда и глупостью, невинностью и порочностью, искренностью и закрытостью.       — Прости меня.       Миранда не просыпалась. Она всё так же спокойно дышала, не обращая на него никакого внимания.