Когда замёрзнет океан

      После мозгового штурма, который так ждал Киллам, ничего не произошло. Время пять вечера, а в город так никто и не вошёл. У многих уже появилась мысль, что они ошиблись, и Малум прибудет не в этот город.       За это время Донна проснулась и нашла свой старый дом. Шел пошла с ней и после за обедом «по секрету» рассказала, что они видели маму Донны с маленькой девочкой и мужчиной солидного возраста. Как выяснилось, это младшая сестра Донны, которая родилась четыре года назад. А она даже не знала об этом. Она, в принципе, не знала, что её мама снова вышла замуж.       Именно поэтому Донна сидела возле конюшни, обдумывая всё сказанное. Она так и не приходила в беседку ни на завтрак, ни на обед. Один раз Аран подсаживался к ней, но Хранительница выгнала ему, пригрозив, что иначе подожжёт его кафтан и с Малумом парень будет сражаться в одной рубахе.       В свою очередь Киллам продолжал ворчать, наблюдая за тем, как воркуют король с королевой. Ему хватило лишь пары минут, чтобы понять, что у них произошло. Особенно, когда Миранда спросила, был ли Элайджа с какой-нибудь женщиной после их свадьбы. Герцог даже слышал, как её сердце замерло, когда в ответ послышалось: «Конечно», но с продолжением фразы — «Нет», — снова гулко забилось.       — Скажем так, я несильно уважал тебя, когда ты приехала. Но меня удивляло твоё желание бороться дальше. Уж я то знаю, как сильно хочется в такие моменты сдаться. И если бы кто-то узнал, что у меня есть любовница, то раздули бы такой скандал… А Ривен мог хорошенько развить слухи. Ты знаешь, он умеет. А после у меня уже и желание добиться твоего расположения появилось. Сомневаюсь, что это можно было сделать, имея любовницу под боком.       Тогда Миранда ещё более довольно прижалась к нему, продолжая раздражать Киллама, который не знал, чем себя занять. Поэтому он просто наблюдал за ними и пытался представить, под каким предлогом «святая принцесса» могла согласиться на это. Он даже шутки ради готов купить Миранде собрание священных людских писаний, чтобы она убедилась, что секс с Элайджей — страшный грех.       — Миранда, — король снова склонил голову к девушке, что уже начала засыпать на его плече, — пообещай мне кое-что.       Южанка открыла глаза, приподнимая брови, и посмотрела на трида.       — Что же?       — Если что-то начнётся, то ты беспрекословно будешь слушать то, что скажу я и Киллам. Ни одного шага без разрешения.       Миранда задумалась, вспоминая, как он хотел оставить её дома. Элайдже явно тогда было бы проще.       — Это даже не просьба, а приказ, — сразу встрял Киллам, так как мог понять чувства друга. Пусть Миранда и его королева, но сегодня он, как фельдмаршал, имеет право повелевать её действиями.       — Какие вы сегодня серьёзные, — усмехнулась Миранда, скрещивая руки на груди. — Хорошо. У меня нет сильного желание лезть на рожон. Успокойтесь. Оба.       Через ещё час ожидания они приняли решения, что завтра утром уезжают. Конечно, если ничего так и не начнётся. Ведь все новости будут приходить в столицу, где их нет. А оставаться в неведении даже хуже, чем попасть под обстрел Малума.       Но Миранда проснулась, когда кто-то толкнул её с дивана. Она упала на колени, чуть не ударяясь лбом об столешницу, но её вовремя потянули за руку. Только тогда она открыла заспанные глаза. Киллам опустил скатерть, стараясь уместиться со своим ростом под столом.       — Что?..       Но он закрыл ей рот рукой, слегка отклонив голову.       Миранда поняла, что происходит, лишь когда вся беседка затряслась, а в ушах зазвенело, отчего она непроизвольно схватилась за голову. Взрыв раздался совсем рядом с домом городничего, а по крыше их убежища что-то с силой ударилось, отчего несколько черепиц стали отваливаться, со скрежетом царапая поверхность. На стол посыпался дождь из разбитого стекла, заставляя её придвинуться ближе к Килламу, так как в некоторых местах осколки прорезали тонкую ткань скатерти.       Зелёные глаза, округлившиеся от ужаса, взметнулись к лицу фельдмаршала. Но тот спокойно склонился к её уху и прошептал настолько тихо, что его губы касались кожи:       — Сиди здесь, пока я не приду.       Миранда мелко закивала головой, неожиданно жалея о своих словах, что Малум никакой угрозы не представляет. Она даже не успела никак отреагировать, как Киллам уже выглянул из-под стола и сразу ушёл.       «А где Элайджа?..» Она неожиданно поняла, что того нет ни под столом, ни на диване, на котором она уснула. Но ведь он сидел всё это время рядом с ней, даже никуда не ходил…       Снаружи раздавались крики, грохот. Слышались удары, выстрелы, визжали женщины, отдавали приказы солдаты. Но плачь детей, казалось, звучал громче, чем все остальные звуки.       Кто-то завалился в беседку и упал на пол. Человек завыл, но Миранда понимала, что выходить ей не стоит. Вдруг это кто-то из Малума… А Киллам сказал сидеть здесь и не выходить. Если бы это был он, то позвал бы её по имени       «Но может это его ранили?.. Может он не находит в себе силы даже что-либо сказать?..» — Миранда потянулась, чтобы отодвинуть скатерть, но сразу отдёрнула руку. Раздалось ровно три выстрела.       И наступила тишина.       Королева осторожно наклонилась, заглядывая в щель между полом и «раненой» осколками тканью. Мужчина в неизвестной ей красной форме лежал на полу. Мало какие черты можно разглядеть на его лице, по которому пришлось несколько пуль.       Миранду затошнило от страха и увиденного.       В беседку вошёл второй — вероятно, стрелявший. Выпрямившись, южанка побоялась даже вдохнуть. Ей казалось, что все видят её и все слышат её прерывистое дыхание.       — Миранда, давай руку, — Киллам откинул скатерть, заставляя жену друга практически потерять сознание от испуга. — Пошли быстрее.       Он убрал горячий револьвер, а после вытащил обомлевшую принцессу из-под стола. Миранда вцепилась в его руки и позволила довести себя до выхода из беседки через изуродованный труп. Она не сопротивлялась, когда Киллам взял её за локоть и повёл к выходу через участок, по которому бегали испуганные произошедшим слуги.       Но Миранда ужаснулась, насколько хорошо всё же король с фельдмаршалом продумали все детали. Ведь уже сейчас земля была залита кровью врагов, а на участке городничего не осталось ни одного живого солдата Малума.       Но Киллам знал, что по этому дому в первую очередь будут наносить удары. Так что держать здесь королеву — абсолютно точно плохая идея.       Миранда хотела спросить у него, что случилось. Хотела узнать, где Элайджа, когда он успел уйти. Но не могла с собой ничего поделать. Её всё ещё трясло от пережитого потрясения после сна.       Киллам открыл калитку и потянул неопытную королеву за собой, собираясь придумать, куда её можно временно спрятать. Когда они вышли на улицу, Миранда судорожно вздохнула, стараясь подавить приступ, который уже перекрывал ей горло.       «Если контузит, то на допросе сидеть будешь молча…» — вспомнил Киллам, как Элайджа на службе пытался шутить, сидя в окопе, когда его друг после взрыва на несколько десятков минут замолчал. Тогда герцог и получил этот уродливый шрам на плече и не мог успокоиться, рассматривая свою залитую кровью одежду и онемевшую руку.       Киллам молча толкнул жену Элайджи в сторону, когда увидел толпу солдат Малума вдали. Он побежал в сторону небольших домишек, между которыми расположился небольшой закоулок. Миранда спотыкалась об камни на дороге, чуть не падала на льду. Но всё же находила в себе силы бежать за ним.       Что ж, пришло время массовых казней.       — Миранда, — он остановился между двумя домами, осматривая растрепавшийся вид совсем недавно приобретённой подруги. И терять её в ближайшие дни никто не планировал. — Ты как?       — Нормально.       Он на мгновение прикрыл глаза, сосредотачиваясь, и постарался услышать, есть ли кто поблизости. Но зычные крики жителей перекрывали всё. Но слух всё равно зацепился за один громкий и грубоватый женский голос.       Шельма.       Фельдмаршал помнил, какую ответственную задачу взвалил на её плечи под ответственность Элайджи — сам Киллам не доверил бы ей это. Король уверен, что она и без опыта командования, сможет управлять несколькими отрядами в разных точках города.       — Кто-то из наших сейчас подойдёт к тебе. У тебя есть что-то для защиты?       Миранда молча опустила глаза к ремню на чёрном кафтане. На нём были закреплены револьвер и кинжал, который ей подарил Элайджа после восстания. Пусть он и затейливый, но лучше всего ложился в её руку.       — Хорошо. Если кто-то незнакомый, то стреляй, не задумываясь. Поняла?       — Да.       — Всё, принцесса. Только не уходи никуда. И не волнуйся. С Элайджей всё хорошо.       Киллам ушёл, а она осталась, прижимаясь спиной к промёрзшей стене. Здесь лишь два дома, между которыми её и оставил трид, стог сухого сена и… И больше ничего. Она не сможет даже никуда спрятаться.       Несколько раз мимо неё пробегали солдаты Малума, и Миранда как можно сильнее вжималась в стену, будто сможет войти в неё. Но зато у неё в голове от страха хорошо отпечатался их образ. Её удивило, что у них на погонах и ремнях множество мелких зеркал. Как только они проходят мимо неё, она видит своё испуганное отражение.       — А ты что здесь делаешь?       Миранда даже не успела опомниться, как в закоулок зашёл мужчина в красной форме — явно не эзорийские солдаты, которые носили лишь зелёную или тёмно-серую. На вид ему лет сорок, но он ещё достаточно бодр, чтобы его глаза не так сильно выдавали возраст. И если бы не поседевшие местами волосы, он бы выглядел на все тридцать.       За ним следом зашёл второй мужчина помоложе в этой же форме. Только несколько зеркал на его поясе запотели.       «Ведьмы…» — сразу вспомнила слова Элайджи она. Они так наблюдают за тем, что происходит, и руководят процессом. Может они даже могут использовать свои заклинания?.. Но об этом нет времени задумываться.       Миранда сразу ухватилась за револьвер, возводя курок. Она выставила его перед собой, но руки задрожали.       По другую сторону запотевшей стеклянной поверхности Диана сжала в руках зеркало, наслаждаясь страхом в глазах Миранды Джоко. Она наклонилась к заговорённой вещице, практически касаясь поверхности губами.       — Это она.       Оба солдата услышали звонкий женский голос через мелкие зеркала на погонах. Им уже объяснили, что нужно будет сделать с «девушкой ямирской внешности в чёрной военной форме» — именно так помощники Дианы представили королеву Эзории. Никто из них не знал её настоящее имя и статус. А про чёрный цвет, который носят лишь члены династии Христиерсон, знали только в Эзории и в высшем свете. Простые чужеземные солдаты абсолютно точно не в курсе такой традиции.       — Иди сюда.       Миранда в последний момент нажала на спусковой крючок, но мужчина отвёл её руки в сторону, почему пуля врезалась в стену дома. Она хотела ударить его по голове этим же револьвером, но не смогла выпутать запястья из хватки.       — Отпусти меня!       Второй окинул взглядом её одежду, думая, как закончить это всё быстро. Он подошёл ближе, толкая девушку на стог сена за спиной. Револьвер упал на землю, и солдат откинул его ногой к стене подальше, чтобы она не смогла дотянуться.       — Не будешь сопротивляться, быстрее закончим, — без каких-либо эмоций произнёс один, наклоняясь к ней. Он поднял нижнюю часть кафтана, осматривая брюки и сапоги в которых была незнакомка, которая чем-то сильно насолила руководящей ведьме.       Миранда согнула ногу, целясь в его лицо. И каблук пришёлся даже лучше, чем она ожидала — прямо по носу. А подошва по лбу.       — Сволочь!       Второй хотел поймать её, но не успел. Она вынула кинжал из ножен и замахнулась над его ногой, вспоминая все приёмы, которые ей показывали Киллам и Элайджа. Но сейчас всё валилось из рук, поэтому Миранда решила действовать инстинктивно.       Мужчина ухватился за стену, сдерживая крик боли, когда и так красная штанина стала медленно окрашиваться в тёмно-бордовый. Королева сразу вскочила и побежала в сторону дороги.       — Держите её, идиоты! — Диана расслабила пальцы, так как понимала, что иначе зеркало треснет в её руках. А она должна увидеть, как с этой стервой наконец-то расправятся.       Не обращая внимание на разбитый нос, солдат схватил беглянку, толкая обратно на землю. Миранда упала, больно ударяясь спиной об холодную землю. Но эту боль заглушила более сильная, тупая. Затылок обожгло огнём, а в глазах на мгновение потемнело.       Понимая всю катастрофу, она всё равно попыталась быстро подняться, но мужчина схватил ее за волосы и дернул вверх, заставляя смотреть на своего раненого товарища. Миранда зажмурилась, пытаясь сдержать слезы и прийти в себя.       — Посмотри, что ты сделала, сука, — он дёрнул её сильнее, отчего принцесса непроизвольно взвизгнула, хватаясь за его сухие руки. — Теперь точно придётся платить.       Мужчина толкнул её обратно к стогу сена, забирая окровавленный кинжал, который она сжимала мёртвой хваткой в ладони всё это время. Миранда не могла пошевелиться, чувствуя, как её душу буквально разрывало от унижения. Как всё дошло до этого?.. Как она здесь оказалась?..       — М. Дж… — прочитал солдат, а после откинул изящное оружие в сторону, не обращая внимание на капли крови, стекающие по лицу. Небольшая жемчужина всё же отвалилась и покатилась в ноги второму мужчине. — Один из твоих ухажёров подарил, шлюха?       Второй через боль засмеялся, спускаясь по стене на землю, и убрал в карман вещицу, которую можно задорого продать. Он хотел увидеть, как эта девушка будет кричать от боли. Может и зря они испытывали сожаление к ней. Если ведьма сказала им сделать это, то не просто так…       — Молодцы, продолжайте, — шептала Диана, и на её лице растянулась счастливая улыбка.       — Да вы хоть знаете, кто я? — тяжело дыша, Миранда отползла подальше в угол. — Вы со мной проблем не оберётесь.       — Давай, удиви нас, — по их взглядам ясно, что они ничего от неё не ожидают.       — Чёртово отродье, я любимая жена Его Величества короля Элайджи — Миранда фон Христиерсон.       На секунду мужчина с разбитым носом замер. Никто не говорил, что ему нужно будет лишить чести жену короля сильнейшего тридгельма…       Но после он практически сразу отбросил эти мысли. Разве жена короля может быть здесь? Да даже Элайджа фон Христиерсон вряд ли решился приехать сюда лично. Особенно, когда он только взошёл на престол и не имеет наследников.       — Если вы меня хоть пальцем тронете, то из вас всю кровь выпустят, — продолжала говорить Миранда, так как заметила, что её слова имеют значение. Несмотря на то, что эти солдаты напугали её до полусмерти, без боя сдаваться она не собиралась. — А Его Величество милосердием не отличается, лучше поверьте на слова.       «Что ты стоишь?..» — эхом раздался женский голос из зеркала. Диана уже слышала крик принцессы Миранды. Уже видела разочарование на лице Алдена, когда он узнает о произошедшем. Зачем ему будет нужна грязная девка, очернённая двумя солдатами?       Тогда мужчина всё равно продолжил, стараясь не слушать слова девушки перед собой. За это его повысят, а чья она там уже жена не имеет значения…       Он откинул чёрный кафтан из дорогой ткани, касаясь избитыми руками пояса брюк.       — Не советую сопротивляться, иначе я убью тебя, — сказал мужчина и наклонился к ней, чтобы поцеловать. Но Миранда отвела голову, продолжая хаотично бить по нему руками.       Диана улыбнулась. Вот так должно было быть с самого начала — либо смерть, либо с унижением лечь под Элайджу. Судьба же вывернула жизнь этой выбляди Джелана снова в лучшую сторону.       Миранда продолжала биться в истерике, пока всё же не высвободила ногу и не ударила коленом мужчину по животу.       — Раз ты королева Миранда, то представь, что он — Его Величество, — засмеялся раненный, что наблюдал за всем происходящим со стороны. Тогда и желающий повысить своё положение в обществе улыбнулся.       — Будет приятнее.       Тогда Миранда уже не выдержала и замахнулась, стирая с лица мужчины перед собой усмешку. Он схватился за и так разбитый нос, по которому ещё пришёлся кулак королевы.       Солдат практически зарычал от боли, которую удвоило и осознание, что их двоих покалечила хрупкая молодая девушка.       — Ты… — он сплюнул на землю.       — Я сказала, что ты не имеешь права даже разговаривать со мной! — голос, что ещё час назад звучал легко и нежно, сорвался и захрипел.       Диана поражённо раскрыла глаза. Надо же иметь такое высокое самомнение, даже стоя на коленях…       Но вся эта напыщенность сразу пропала, когда разгоряченный солдат замахнулся. Миранда вся сжалась, закрывая и так раскалывающуюся голову руками.       Но удар так и не пришёлся по ней. Она лишь услышала крик мужчины и тихий хруст. Тогда Миранда открыла глаза именно в тот момент, когда солдат упал на колени перед ней.       — Она предупреждала вас, — Элайджа ещё сильнее вывернул руку мужчины, которая касалась тела принцессы и должна была ударить её. — Со мной тоже можно поразвлекаться. Только другими способами.       Король потянул его за сломанную руку в сторону стены, где сидел его сослуживец. Пара взмахов рук, и в голову раненого мужчины врезалась чёрная стрела. Миранда снова закрыла глаза, когда бедро заныло от боли. Она прекрасно помнила, как это невыносимо, как Ривен делал то же самое.       Солдат умер моментально, и лишь его тело безжизненно упало на землю. Из кармана вывалился кинжал принцессы, который он уже собирался продать.       И лишь тогда второй сторонник Малума, сжимающий больную руку, всё осознал. Он посмотрел на помешавшего им мужчину, замечая на его груди драгоценную брошь в виде символа династии Эзории, которой нет у «ямирской девушки». Во время обучения у Малума им показывали этот знак. Но как он здесь…       — Ваше Величество, я…       Миранда открыла глаза и увидела приближающихся Киллама с небольшим отрядом. На лице появилась еле заметная улыбка.       Они успели.       — Заприте его где-нибудь, — Элайджа взялся за дважды сломанную руку, отбрасывая искалеченного мужчину в ноги друга. Тот снова застонал от боли, но герцог лишь брезгливо отшагнул назад, видя, что солдат запачкал кровью его сапоги.       Киллам оставил это дело на сержантов, а сам виновато посмотрел на Миранду, забившуюся в угол.       — Прости.       Королева засмеялась через слёзы, упираясь лбом в согнутые колени, которые сжимала руками. Элайджа махнул Килламу, чтобы он шёл разбираться со всем происходящим, а сам сел напротив жены, уже приготовившейся к самому худшему.       — Ты как? — спросил он, когда все ушли. Только труп солдата лежал рядом, слегка задевая бессильной рукой сено.       — В порядке.       Миранда аккуратно пересела, так как спина всё ещё болела от удара. Но Элайджа не верил в её слова, так как глаза казались какими-то тусклыми, а веки опустились ниже, чем должны.       Тогда его взгляд упал на её ладони — они в крови, на брюки в зоне колен — тоже в крови. Сразу всплыл образ, как она сжала руками голову, стараясь хоть как-то избежать удара.       — Ты билась головой?       Он привстал, аккуратно наклоняя кудрявую, растрёпанную голову, чтобы рассмотреть.       — Да, — её голос стал совсем спокойным и даже равнодушным.       Этого стоило ожидать. По распущенным волосам стекала кровь, заставляя их слипнуться и слегка выпрямиться.       И Миранда только потом осознала, в чём дело. До этого всё словно онемело от адреналина, побежавшего по венам. Теперь же по голове стала стучать глухая боль, а перед глазами замелькали разноцветные круги.       — Не надо, — Элайджа убрал её руку, когда она захотела нащупать рану и сразу нажала на самое больное место.       — Мне… — она помотала головой, чтобы прийти в себя, но мир всё сильнее расплывался. — Мне не больно.       — Верю, — в голосе трида слышалось слишком много тревожных и даже злых ноток, почему Миранда начинала ощущать всю чудовищность ситуации.       Она опустила глаза на свои ладони, испачканные в крови солдат и собственной. Что-то внутри неё, в глубине души, начало вопить, что она не должна была этого делать, что это неправильно. Но она ничего не могла с собой поделать и, наконец, почувствовала накатывающую слабость из-за ранения.       — Даже не думай терять сознание при мне, — мягко улыбнулся Элайджа. Но в его глазах отражался немой ужас, хотя Миранда уже не могла этого понять. — У меня где-то было…       Он стал стучать по своим карманам, стараясь вспомнить, куда положил лекарство, которым в августе залечивали раны людской принцессы. Король просил мистера Рейда его сделать и дать с собой, чтобы в случае чего помочь Миранде. Но сейчас его нигде не было.       — Ну вы идё…? — Киллам зашёл в закоулок, но замолчал, увидев, как Элайджа встревожено старается что-то найти, а Миранда побледнела как при смерти. — Что случилось?       Киллам подошёл к ним, садясь на колени рядом с королевой. Не думая о происходящем, она облокотилась на него, стараясь тратить как можно меньше сил — Элайджа прав, терять сознание не стоит. Тот сразу придержал её, а другой рукой тихонько отодвинул волосы, осматривая рану.       — У тебя есть…       — Я пытаюсь найти! — рявкнул Элайджа.       Король стал расстёгивать кафтан, так как почувствовал склянку.       — Пей!       Элайджа откупорил бутылёк, протягивая Миранде, но та с отвращением снова осмотрела свои окровавленные ладони, не смея принять. Тогда король сам вылил ей в рот кислую жидкость, как и при самой первой встрече. «Какое же всё-таки у них всё противное…» — проглотив, подумала она, вспоминая этот выворачивающий привкус. В голове сразу прояснилось.       Киллам громко выдохнул, наблюдая за тем, как рана быстро, но аккуратно затягивается.       Но если для Миранды Джоко наступает покой, то у Дианы снова начинается чёрная полоса. Она замахнулась, отбрасывая это чёртово зеркало, вскочила, скидывая со стола все зажженные свечи и карты.       — Ненавижу, — прошипела ведьма, когда чайный столик перевернулся. Стеклянный графин разбился, и вода разлилась по ковру и полу её новых покоев.       — Где ты был? Ты не ранен? — Миранда зажмурилась, стараясь сесть ровно с помощью Киллама, и осмотрела Элайджу.       — Я отошёл попросить налить мне кофе, когда всё началось. Прости.       Он стал застёгивать кафтан обратно. Миранде нужно время, чтобы прийти в себя — лучше поспать, но у них времени на это нет, а значит под волосами останется шрам. Но даже в таком состоянии она заметила тёмное пятно на его груди.       — Что это?       Закончив, Элайджа собрал её руки, сжимая в своих ладонях. Затем поднёс к губам, зная, что пока она не успокоится после произошедшего нападения, любая мелочь будет иметь значение. Во рту появился солоноватый привкус крови.       — От ударной волны разбились окна. Осколок попал, ничего страшного. Всё зажило.       Увидев свои ладони, Миранда снова широко раскрыла глаза. Киллам, заметив это, наклонил голову, стараясь найти платок. Элайджа забрал его, начиная оттирать кровь, которая явно вгоняла девушку в ужас.       Когда ладони перестали быть красными, Миранда коснулась кольца, в которое пугающая жидкость хорошенько въелась, и без воды тут не обойтись. Но Элайджа резко дёрнул её за руку, снимая украшение, которое сначала не поддавалось его рукам. Он бросил его в карман своего кафтана. Сейчас не время разбираться со страхами Миранды, как бы эгоистично это не звучало.       — Лучше собрать волосы, чтобы никого не пугать, — намекнул Киллам, так как кровь Джоко уже стала капать на промёрзшую землю.       Миранда вынула ленту из растрепавшихся волос, а после аккуратно завязала их в высокий хвост, чувствуя, что раны уже нет.       — По-хорошему нам нужно идти. Там есть убежище. Я хочу, чтобы ты попала в него до закрытия двери, — всё же кивнул Элайджа, решая, что так будет лучше.       — Откуда здесь убежище?       На лице короля появилась довольная улыбка. Он наклонился ближе к Миранде, шепча на самое ухо:       — В каждом городе Эзории есть убежище, даже в самом маленьком. Наша экономика построена на войнах, эмира. Без этого никак.       Миранда постаралась улыбнуться ему в ответ, но вышло слишком натянуто. Поднявшись с помощью друзей, она убрала револьвер обратно в кобуру и вытерла кровь с кинжала об снег, стараясь не задеть еле волочащимися ногами труп солдата Малума.       — Хочу сказать, что ты долго и достойно держалась, — постарался развеять эту нагнетающую обстановку Киллам. — На них живые места, конечно, остались, но ты хорошенько их потрепала.       — Так я месяцами с Элайджей тренировалась, а после ходила на эти тренировки в зале. Сколько раз?       — Три, — подсказал король.       — Ну. Три раза вы мучили меня с этими чёртовыми палками. Чему-то же я должна была научиться.       Элайджа придержал её за локоть, когда Киллам первым вышел из этого злосчастного закоулка. Для начала должны проверить дорогу.       Вокруг уже потемнело, но чувствовался явный привкус гари в горле. Чёрный дым поднялся над городом, оповещая о приходе гостей. Люди кидались в разные стороны, но тридские солдаты действовали по плану, написанным королём и фельдмаршалом. Именно поэтому пока что Малум оставался на проигрышной позиции, хотя и казалось, что люди с ведьмами уже нанесли сильный урон.       Киллам махнул им рукой, когда солдаты заняли свои позиции, оцепляя небольшую улицу. На плече людской девушки точно останется синяк от пальцев Элайджи, который не давал ей не то, чтобы уйти, даже дёрнуться в другую сторону.       — В убежище тоже нужна помощь, — Элайджа глянул на южанку, что явно относилась скептически к идее сбежать от проблем. — Туда ведут всех пострадавших. Надо организовать работу.       — Шельма!       Киллам повернулся к Хранительнице, что бежала в их сторону. Солдаты пропустили её, но только когда убедились, что никого из Малума рядом нет.       — Мистер Ариас, — она остановилась, стараясь перевести дыхание.       — Как у тебя там идут дела?       Миранда даже удивилась, когда увидела, что они могут спокойно разговаривать — да и Шел назвала его как следует. Киллам положил руку ей на плечо, заглядывая за спину, где виднелась граница города, ответственность за которую легла на Шел.       — Солдаты создали… как его…       — Купол, — герцог видел, что она еле-еле говорит от волнения и усталости. — Отдышись.       Шел упёрлась руками в колени, стараясь собраться с мыслями.       — Они создали купол с моей помощью. Он не даёт остальным из Малума зайти в город. И мы никого не выпускаем.       — Тогда также выталкивайте солдат Малума за границу купола. И, я уверен, — Элайджа склонился к ней, одобряюще улыбаясь, — ты сможешь им показать, кому уже не одну сотню лет принадлежит эта территория.       — Так точно.       Она подняла руку к голове, отдавая честь.       И Шел уже собиралась идти, как Киллам схватил её за плечо, оттаскивая к стене рядом. Когда грохот от очередного взрыва сотряс землю, Хранительница не удержалась на и так уставших ногах и вцепилась в плечи фельдмаршала. Чувствуя, что тоже не может устоять, Киллам подался назад, накрывая голову ненавистной Шельмы рукой — её смерть им сейчас точно не нужна. Она упала на его грудь, и в это время над головами пронесся огромный огненный шар. Он с треском врезался в землю, где-то неподалёку раздался взрыв, и все вокруг озарилось яркой вспышкой.       Шельма прижалась ближе к нему, боясь ощутить боль в спине. Это так странно — ничего не чувствовать, но всё равно что-то влажное и горячее стекает по голове.       Правители тоже лежали на земле, но Элайджа успел создать купол из тьмы. Миранда вся сжалась внутри него, боясь даже представить, что стало с Килламом и Шел, если они не успели отскочить. Слава духам, солдаты смогли хоть чуть-чуть разрушить очередной снаряд Малума и замедлить его.       Шельма попыталась встать, но Киллам держал её, не отпуская. Если Малум продолжит стрелять по ним, то Хранительница лишится своей безмозглой головы.       И только когда всё затихло, он расслабился. Клубок пара вылетел из рта мужчины, он закрыл глаза, понимая, что всё же успел оттащить её. Шел сразу вскочила на ноги, поправляя кафтан.       — Шарман, — она в панике наклонилась к нему, замечая, что он напоролся плечом на холодное оружие, валяющийся на земле. Это его кровь стекала ей на голову.       — Киллам!       Элайджа вскочил, распуская тени, и подбежал к другу. Поднявшись на дрожащие ноги, Миранда тоже направилась к фельдмаршалу, который явно сам не справится.       — Голубой металл? — с некоторой паникой в голосе спросил Киллам, когда король с королевой осторожно усадили его на земле, а Шел принялась осматривать ранение.       — Нет, нет. Самый обычный. Это даже не кинжал, а обычный кухонный нож.       — Нужно достать, — Элайджа слегка отклонил голову, дожидаясь от него кивка.       Киллам крепко сжал губы и закрыл глаза, когда Шельма потянула лезвие на себе. Она была удивительно нежна по сравнению с их стычкой в лесу.       — Я думал, что моя смерть нужна тебе больше всего, — выдохнул Киллам, когда Хранительница показала ему окровавленный нож, а после отбросила в сторону.       — Пока что ты нужен нам. Да и ты спас меня. Так что мы квиты.       Шельма посмотрела на него, и он смог разглядеть в её вечно равнодушных глазах сожаление. К лицу обратно прилила краска после испуга.       — Нужно идти, — Элайджа помог другу встать, а после снова нашёл руку Миранды.       — Да нормально всё со мной. Я не инвалид, — Киллам отошёл от всех них подальше, но всё равно душу грело их беспокойство. Рана уже стала затягиваться — только дырка на кафтане не исчезнет.       Шельма коснулась макушки, на которой осталась кровь фельдмаршала.       — Иди, Шел, — Элайджа указал головой в сторону границы, у которой её явно ждали.       Хранительница набрала полные лёгкие воздуха, а после побежала обратно, лишь коротко бросив напоследок Килламу: «Спасибо».       — Какой бы у неё не был ужасный характер, она хорошо делает свою работу, — всё же произнёс вслух мысли остальных Элайджа. — Даже лучше Арана.       — Возможно, — не хотел соглашаться Киллам, но знал, что друг прав. Он перевел взгляд на удивительно молчаливую королеву, что лишь оглядывалась по сторонам. — Ты то хоть живая, принцесса?

***

      Шел подошла к границе. «…ты сможешь им показать, кому уже не одну сотню лет принадлежит эта территория…» — в голове раз за разом звучали слова Элайджи. Особенно громкими они стали, когда Малум снова начал всеми возможными способами пытаться разрушить купол.       — Ваша лошадь, мисс Коэн, — один из солдат подал ей Зарницу, так как она собиралась объехать все точки, где её солдаты поддерживают разное давление и ветер, с помощью которых и держалась практически прозрачная стена.       Её отец всегда считал, что настоящий солдат не станет выходить на поле боя без плана. Рисковать собственной жизнью без уверенности в победе — идея, лишь возвращающая войско на шаг назад. Он научил её этому, и она учила других, но сама никогда не рисковала. Она не могла рисковать своей жизнью; слишком многое стояло на кону. Особенно сейчас.       — Госпожа Коэн пожаловала, — даже на таком большом расстоянии Шельма слышала голос главнокомандующего по другую сторону купола.       Совсем неподалёку лежал труп одного из солдат Эзории. Из его груди торчал зачарованный меч, поднимая в Хранительнице ещё более сильную волну чувств. Шел наклонилась и успела схватиться за рукоять — Зарница не замедляла бег. Ветер стал счищать с лезвия кровь, перемешанную с землёй и снегом.       — Шельма Рикарда Коэн явилась просить, чтобы я сохранил всем жизнь, — снова мерзко улыбнулся главнокомандующий.       — Я пришла ради другого, — подъезжая к границе, трид оттянула повод, стараясь остановить лошадь. — Вы и так уже проиграли.       Мужчина усмехнулся и махнул рукой, отдавая безмолвный приказ своим солдатам. По куполу сразу пришёлся новый удар, но с помощью силы Шел его легко можно удержать. Она замахнулась, кидая меч в землю в сантиметре от стены и коня главнокомандующего по другую сторону.       — Это наша земля. Так было всегда.       — Решила почувствовать себя Его Величеством?       — Сейчас я представляю его волю, — теперь на лице Шельмы расползлась улыбка. — И я бы на вашем месте не отправляла своих солдат на верную гибель.       — Я совершил ошибку, когда сжалился над тобой, — прошипел мужчина, вспоминая, как ещё несколько десятков минут назад лезвие его меча находилось в сантиметре от горла мисс Коэн.

***

      Из-за дыма и так слезившиеся глаза начинало щипать ещё больше. Крики — единственное, что сопровождало людей к убежищу, которое обязаны защищать Аран и Донна с отданными в их распоряжение взводами. Мистер Уокеншоу в панике старался успокоить других, почему выглядел не очень внушительно.       Только ночное небо и сильный ветер отрезвляли от забвения. Несмотря на то, что у жителей начнутся проблемы с памятью, в каждой трещине домов теперь будут храниться воспоминания об этом дне. Ведь они уже не знали, кто остался жив, а кто погиб. Они оставались в ужасе, в отчаянье, отчего не понимали происходящего. Но они шли, так как разум дал место сердцу, и теперь они защищали своих близких и детей.       Поэтому и Миранда продолжала идти за Элайджей, который приказал солдатам расчищать путь.       — Миранда, — Элайджа развернул её к себе. — Пообещай мне, что ты не выйдешь оттуда, чтобы тебе не сказали.       — Что? О чём…       — Все в таких ситуациях сходят с ума. Кто-то может начать говорить, что король умер. Что фельдмаршал умер. Что Малум захватил город. Не верь, пока сама не убедишься. Не делай глупостей, Миранда.       Кожа на его руках покраснела от холода и ветра, но он с такой силой сжимал плечи девушки, что, казалось, по венам теперь течёт не кровь, а сама тьма, исходящая от священного рисунка на груди. Со стороны могло показаться, что он просто сейчас прорвёт пальцами ткань её кафтана.       — Подожди, Элайджа, — Миранда истерично усмехнулась, стараясь понять, что он несёт. — Мы же вместе будем там?       Но когда он ничего не ответил, то девушка поняла, что генерал не пойдёт вниз. Элайджа должен остаться здесь и следить за обстановкой. «С чего я вообще взяла…»       — Ава, — единственное, что смогла выдавить Миранда, когда глаза заслезились. Она понимала, что так правильно. Но становилось дурно от одного осознания, что его могут убить, а она будет тихонько сидеть в убежище в неведении.       — Со мной всё хорошо будет.       Элайджа притянул её к себе, встречаясь взглядом со старухой, которая собиралась войти в убежище. Если бы на неё посмотрела Миранда, то смогла бы вспомнить, что это имена та женщина, которая разговаривала с ней в саду мистера Уокеншоу. Та самая женщина, что приняла её за принцессу Изабеллу.       — Я люблю тебя, — прошептала Миранда, кладя голову на его плечо. — Хоть ты и не веришь мне.       — Ани маамин лиха, — Элайджа уткнулся носом в её макушку, мелко целуя. — Ани овев отха.       По смуглой щеке с парой веснушек потекла слеза — это ужасно! Она уже один раз поверила в его смерть! Она беспрекословно верила Изабелле!       Королева всеми силами не хотела плакать, но не смогла сдержать это в себе. Но эти воспоминания…       …— Что с ним? — невпопад произнесла принцесса, осматривая нетронутую солдатами комнату регента.       Изабелла тяжело вздохнула. Она крепче сжала руку Миранды и тихо произнесла:       — Его не стало…       В ту минуту, когда Изабелла произнесла это, Миранда почувствовала, как какая-то маленькая деталька её сердца замедлилась и навсегда перестала биться. Ведь тогда она была уверена, что с Элайджей ничего не может случиться. Но он, принц-регент, всё равно умирал на её глазах и просил лишь улыбаться. А ведь она сдержала обещание…       После признания и вчерашнего чувственного вечера Миранда ещё больше привязалась к нему. И, наверное, для неё Элайджа — самый добрый человек в мире. Он всегда готов помочь, поддержать, подбодрить. Но сейчас, в такой тяжёлый момент, от него исходил странный холод.       Элайджа первым отстранился, осматривая её раскрасневшийся вид. Несмотря на его напущенное равнодушие, Миранда видела в его глазах беспокойство.       — У нас есть план. Уже через пару часов Малума не будет в городе. Их уже осталось мало.       Миранда кивнула, но это мало похоже на осмысленный ответ. В голове царил хаос, и она уже не могла рассуждать здраво. Лишь чувствовала, как губы Элайджи касаются её, как, раз за разом оставляя влажные отметины, он спокойно проговаривал что-то. Она не слышала, что именно, но поняла, что король снова просит её не волноваться. И это успокаивало.       — Всё. Иди.       — А куда она? — всхлипнув, спросила Миранда, наконец-то приходя в себя.       Проследив за её взглядом, Элайджа обернулся. Донна уверенно направлялась на главную площадь Зена, по которой бежали несколько людей к убежищу.       — Кто давал ей права покидать пост? — король глянул на Киллама, который тоже поражённо наблюдал за Хранительницей огня.       Из-за домов показался ещё один огненный шар. Элайджа сразу надавил на плечи Миранды, опускаясь с ней на уложенные камни на площади. Взрыв сотряс землю и, казалось, что сейчас, словно из песка, рассыпятся все постройки Зена. Не успевая правильно сгруппироваться, Миранда упала, и в щиколотке сразу почувствовалась режущая боль. Но несмотря на снова потяжелевшую голову, она чувствовала вес руки Элайджи на спине, который лежал рядом, крепко прижимая к себе.       Когда земля перестала вибрировать, а все обломки упали на землю, оставляя пыль и пепел в одиночестве витать в воздухе, Миранда хотела приподнять голову, но Элайджа сильнее прижал её к земле.       Ведь он уже увидел, что произошло. И не знал, чего ожидать.       Когда снаряд упал на площадь, вместо того, чтобы подчинить огонь себе и спасти нескольких жителей, Донна усилила его. На земле лежали изуродованные тела людей, которые ещё минуту назад с надеждой спешили в убежище. Теперь это были только обугленные кости с разорванной кожей.       Казалось, что это было сделано специально, для того, чтобы доказать, кто на самом деле в доме хозяин. Донна даже не вздрогнула от звука взрыва.       За эту ночь в Зене у неё в голове что-то переклинило. Она и сама понимала это. Ведь могла спокойно смотреть на то, как солдаты стреляют в людей, как они добивают тех, кого уже не могли спасти, и тех, кто мешал им достичь поставленной правительством цели.       Но глянув на содеянное, Донна не почувствовала того облегчения, которое должна была испытать. Её мать ползла по земле, не обращая внимание на руку и часть спины в сильнейших ожогах.       — Нет! — крик женщины разнёсся по площади. — Как это может быть?!       Она остановилась лишь тогда, когда её пальцы задели кровь младшей дочери и мужа. Их тела, изуродованные взрывом, со свисающей лентами кожей, вряд ли теперь можно назвать человеческими. А ведь ещё несколько часов назад они были полны жизни и сил. И вот, ничего не осталось.       — Что это такое?.. — прошептала она, так как горло сдавили застывшие вместе с мраком в глазах слёзы. Обожженные пальцы коснулись светлых волос младшей дочери, которая в этой жизни даже не успела ничего увидеть. Она просто не заслуживала смерти… — За что?..       Донна сжала ладони в кулаки. Единственный человек, ради которого она всё это устроила, выжил. Хранительница прошла к своей матери, хватая её за волосы.       — Может и поделом, — прорычала она, оттягивая седые волосы на себя. Женщина еле ощутимо коснулась руки брошенной дочери, не в силах перебороть безысходность и дать отпор. — За свои грехи тоже нужно платить, мама.       Донна крепко сжала в руках её голову и шею, раздирая ногтями кожу. Кровь, сочащаяся из разорванных вен, окрасила седую прядь измученной женщины.       Элайджа не выдержал. Он поднялся с земли, стукнув Киллама по плечу. «Миранду в убежище» — только с этими словами король направился к сошедшей с ума от воспоминаний девушке.       Точнее, не только со словами. Он выхватил у Киллама кинжал, металл которого не отливался голубым.       Аран увидел озлобленный взгляд Его Величества, увидел отразившийся в лезвии огонь и побежал в сторону площади.       — Донна!       Миранда подняла голову, услышав крик Элайджи полный гнева. Ещё пару мгновений назад он лежал рядом, но теперь уже стоял возле Донны. И…       Но принцесса не увидела, что было дальше. Киллам подлетел к ней, поднимая на ноги, а после практически силой потащил в сторону входа в убежище.       Может и к лучшему, что Миранда не увидела всего происходящего. Ведь как только Донна повернулась к королю, тот замахнулся, со всей силы ударяя её по лицу. Она отшатнулась, но споткнулась об ногу лежащей на земле матери и упала на землю. С её губы на снег скатилось несколько капель крови. За это мгновение, даже несмотря на боль от удара, Хранительница поняла, чего ей будет стоить эта выходка.       Не чувствуя даже намёк на дрожь в руке, Элайджа ухватился за плечо предательницы, а после с силой вонзил меж рёбер кинжал. Донна ухватилась за его руку, стараясь хоть немного отодвинуть, но сил не хватало.       — Ты кто такая? — Элайджа почувствовал, как меж пальцев потекла кровь, когда он мучительно неспешно вынул кинжал. — Кто?       — Ваше Величество… — Аран подбежал к нему, стараясь привлечь внимание. Его всего передёрнуло от вида раны на груди Донны, которая ещё пару дней назад болтала с ним в одной из гостиных, поглаживая котёнка и попивая чай после тяжёлой тренировки.       — Пошёл вон!       С более осознанным взглядом Донна посмотрела на останки людей, рассматривая в них лишь свой счётчик смертей. И он переплюнет и тот, что за спиной Миранды — один, за спиной Арана — ноль, за спиной Шел — три.       Собираясь продлить её пытку, Элайджа снова поднял кинжал, замечая, что рана уже стала заживать. Но его остановила рука матери Хранительницы, которая крепко ухватилась за запястье короля.       — Нет, — она тяжело дышала, её губы дрожали, а в глазах стояли слёзы. — Нет…       Он ожидал, что она будет вымаливать жизнь для своей старшей дочери, но та лишь отползла от короля подальше.       — Не марайте руки, Ваше Величество.       — Киллам! — закричала Миранда, когда он без разрешения стал толкать её к проходу. — Киллам! Хватит!       Принцесса всё же вырвалась из его цепких рук, поворачиваясь к площади. Донна лежала у ног Элайджи, но за его телом ничего не было видно. Лишь мать Хранительницы огня отползла подальше с помощью неравнодушных соседей. Они стали уводить её подальше от тел родных, но та не могла даже подняться на ноги из-за бьющей тело истерики.       — Что там происходит? — она шагнула в ту сторону, но герцог дёрнул её назад.       — Иди вниз, Миранда.       Киллам не хотел, чтобы она видела это.       — Да что ты пристал ко мне?! Я прекрасно понимаю риск, Киллам! — неожиданно закричала Миранда, во второй раз скрывая горло, так как толпу сложно заглушить. Люди стали оборачиваться на них, но всё равно шли в убежище, не желая находиться здесь ни на секунду больше. — Если ты объяснишь мне, что происходит, то я…       — То что? Да мне плевать, слышишь?! Плевать! Меня это не интересует!       Киллам схватил её за плечи, и от его голоса у королевы зазвенело в ушах.       — Мне нужно только, чтобы ты ушла! Я не смогу тебе ничего объяснить, так как сам, темный дкайт, ничего не понимаю!       — Киллам…       — И я не собираюсь брать на себя ответственность ещё и за твою жизнь! Потому что я знаю, что произошло у вас этой ночью!       Зелёные глаза перед ним начали слезиться и краснеть не только от холода, но его это не остановило.       — Да только идиот не поймёт по вашим взглядам, что случилось. И теперь, когда Элайджа привязался к тебе ещё больше, я не стану рисовать! — вены на покрасневшей шее трида вздулись от крика. — Ты пойдешь в это гребаное убежище и будешь сидеть там!       Киллам грубо схватил её за руку и потащил к входу, расталкивая всех собравшихся. Стараясь сдержать слёзы, Миранда молча шла за ним. Может это и хорошо, что её запрут там? Тогда она не будет видеть эти вторые личности, что просыпаются в Элайдже и Килламе во время таких ситуаций.       Но она не знала, что протаскивая её через толпу, Киллам чувствовал лишь вину. Но он понимал, что должен выполнить просьбу Элайджи.       — Прости меня, принцесса, — прошептал герцог, неожиданно притягивая королеву к себе. Он сжал её хрупкое людское тело в своих руках, не желая признавать, что в нём сидит самый обычный трус.       Поток людей стал обступать их, разбиваясь на две половинки. Кто-то даже крикнул им что-то грубое, не признавая королеву и фельдмаршала. Никто даже не мог подумать, что кто-то может обнимать жену короля.       — Я тебя поняла.       Миранда почти сразу после бранных слов от жителей оттолкнула его от себя и зашла в убежище, спускаясь по лестнице в темноту. Киллам виновато потупил взгляд и сделал шаг назад, пропуская других.       — Я убью тебя, — прорычал Элайджа, замечая, как Донна, задыхаясь от приложенных рук короля к шее, старается дотянуться до отброшенного им же пару минут назад кинжала. — Слышишь, стерва, я убью тебя.       — Ваше Величество, — Донна только после его слов поняла, что это можно приравнять к государственной измене. А она приходила на площадь, когда казнили Ривена и всех его сообщников. Она знает, что это такое. — Я… я умоляю вас… я действовала на эмоциях… Я       Она даже не успела договорить, так как Элайджа снова замахнулся, не желая слушать этот бред. Аран за его спиной прикрыл глаза, не в силах смотреть на происходящее безумие.       — О каких эмоциях ты мне говоришь?! Кто на свою родную мать руку поднимает? Кто убивает невинных людей?! Это нельзя оправдать эмоциями, Донна!        Он с ненавистью смотрел на девушку, которая уже не могла нормально дышать. Поэтому ему пришлось ослабить хватку.       — Нет, но, Ваше… — несмотря на то, что Донна не видела в голубых глазах больше той доброты, с которой он смотрел на неё раньше, она попыталась снова оправдаться.       — Вот и закрой рот, безродная дрянь. Ты убила шесть человек. Шесть невинных человек, моих подданных!       Донна снова вскрикнула, когда его рука скользнула на яркие волосы. Элайджа осматривал её раз за разом и старался понять, как такое случилось.       — Как ты смеешь говорить об эмоциях? — снова повторил он, стараясь успокоиться. — Мне говорить о каких-то эмоциях, Донна? Мы тебя из этого болота вытаскивали, а ты как была грязной, нечистой тварью, так и осталась. Клянусь, я от тебя живого места не оставлю!       Элайджа наклонился ещё ниже, к самому её уху.       — Ты услышала меня?       — Да-а… — вместе с хрипом выдавила Донна, стараясь убрать его руку.       Король отбросил её в сторону, выпрямляясь. Он бесстрастно поправил кафтан, оглядываясь. Впервые он не хотел поймать взгляд Миранды на себе.       Отползая подальше и поскуливая от ещё не до конца зажившей ноющей раны, Донна закрыла зарёванное лицо от стыда и боли. Но солдаты сразу подбежали к ней, бесцеремонно поднимая на ноги.       — Пусть тоже будет в убежище. Только свяжите ей руки чем-нибудь. Не хватало нам ещё и там взрывов.       Еле держащуюся на ногах Донну потащили в сторону небольшого Храма, под которым скрывался подвал.       — Ваше Величество, услышьте меня…       — Я не хочу тебя больше видеть.

***

      Миранда спустилась в «V»-образный подвал, осматриваясь. Здесь творился полный беспредел. Элайджа был прав, когда говорил, что люди начнут сходить с ума. Королеве казалось, что они готовы подраться здесь, начиная обвинять друг друга во всех бедах.       — Слышала? Убила эта девка их… — донесло до Миранды.       — Рыжая?       — Да… Говорят семь человек пострадало.       — А разве не шесть? — подключилась к разговору ещё одна женщина, подсаживаясь ближе. — Мне казалось, что шесть.       — Может и шесть. Какая разница? Главное, что Его Величество не смотрит, кого назначает на должности. Молодой ещё слишком для управления. Перевернул государство с ног на голову. При его отце такого не было…       Миранду даже всю передёрнуло от этих слов. При Тедросе такого не было, потому что за любую оплошность отправляли на эшафот. «Хотя может это и правильно…» — поймала себя на мысли юная королева, так как уже запуталась во всей этой суматохе.       И как по заказу в убежище солдаты под руки спустили Донну. Все жители, кто видел произошедшее, сразу отступили от неё, как от прокажённой, давая пройти.       — Отпустите её, — замечая на руках кандалы, отливающие голубым, в которых триды не могут подчинять духов, произнесла Миранда.       — Королева Миранда, приказ поступил напрямую от Его Величества. Мы не можем…       — Я не прошу вас развязывать ей руки, — повысила голос королева, так как нервы уже сдавали. — Я прошу вас отойти.       Донна окинула подругу взглядом, а после её волосы едва заметно загорелись рыжим от раздражения. Эмоции настолько съедали изнутри, что сила из незримого узла уже пробирается наружу.       — Это правда? — начала Миранда.       — Что?       — Ты убила тех шестерых людей?       Миранда мысленно молилась Богу, чтобы Донна сейчас сказала, что это лишь клевета, что на неё наговаривают. Но та без раздумий мелко кивнула головой.       — Зачем? — взмолилась Миранда, и её лицо сразу исказилось от сожаления. — Зачем ты это сделала? Скажи мне.       — Я сделала всё на эмоциях. Никто ведь не хочет слушать мои проблемы. Никто даже знать не хочет о том, что я тоже могу что-то чувствовать в этой жизни.       Миранда отшатнулась, так как та явно намекала на неё. Всё ясно по взгляду серых глаз полного презрения.       — Что ты такое говоришь?       — Ты кроме себя никого больше не видишь. Все бегают только вокруг многоуважаемой Миранды, которой снова плохо. Или у которой снова какие-то проблемы.       В подвале стало тише, когда Донна Леманн подтвердила догадку о том, что кудрявая девушка в чёрном кафтане — молодая жена Его Величества.       — Ты себя слышишь? Сравниваешь себя со мной?       — Ты эгоистка! — Донна бросилась на королеву, но её сразу схватили солдаты, оттягивая назад. — Даже сейчас вы все не подумали обо мне! Элайджа избил меня за один проступок! Но почему вы, когда вас охватил гнев, казнили принца Ривена, а мне не даёте расправиться с матерью?!       Миранда сделала шаг к ней, замахиваясь. Щёку Хранительницы обожгла очередная пощёчина, но теперь не от Элайджи, а от его возлюбленной.       — Я вам не шлюха, которая готова на всё ради денег, — уже тише произнесла Донна, так как удар подруги всё же немного отрезвил. Но большинство сидящих в подвале — триды и всё прекрасно слышат. — Это в прошлом. Слышишь? Я не такая!       — Да ты стала даже хуже, чем обычная бесхребетная шлюха.       Донна прикрыла глаза, понимая, что её просто убьют. Она уже видела, как это происходит. Просто берут и убивают, как и всех остальных, кто мешал им достигать своих личных целей.       — Вы все лицемерные и двуличные твари.       Тогда Миранда всё же сорвалась, ведь Донна не первая, кто сегодня выводит её на крик. Она за горло схватила предательницу — солдаты сразу убрали руки, зная, что не имею права прикасаться к Её Величеству — и прибила к ближайшей стене.       — Как ты смеешь так разговаривать со мной?! — закричала Миранда, ударяя Донну головой об камень. — Ты видимо совсем забылась!       — Миранда…       — Не смей меня так называть! Я решала все твои проблемы! Мы все доверяли тебе! А ты просто плюнула нам всем в лицо! Знала, что тень этого преступления ляжет и на нас, а всё равно сделала это!       — Я уже сказала, что не хотела!       Миранда сильнее сжала её горло. Пусть она и не трид, но сил перекрыть воздух этой дряни ей хватит.       — Об этом надо было раньше думать. А теперь пошла вон отсюда!       Когда королева отпустила её, Донна свалилась ей в ноги. Хранительница чувствовала, как с подбородка соскользнула слеза, но была не в силах это остановить. Хотя и не хотела снова унижаться перед всей этой проклятой аристократией.       — Сделай это ты, Его Величество или мистер Ариас, все бы закрыли глаза, — всё же на адреналине прошептала Донна.       — Будешь объяснять это Элайдже, — осталась равнодушной Миранда, вырывая из её пальцев подол своего кафтана. — Увидите её.       Она не могла поверить, что Донна так быстро переобулась. Странно вспоминать её улыбку в день рождения Элайджи, когда Хранительница дарила картину, и видеть её озлобленность сейчас. Разве, если вся эта классовая ненависть сидела в ней изначально, могла она так идеально играть уважение и преданность?       Но Миранда хотела от этого отвлечься. Если сейчас обратить всё своё внимание на эту выходку Донны Леманн, то она забудет, зачем Элайджа отправил её сюда. Ведь не только ради безопасности. Они оба знали.       Королева выяснила, что все эти убежища оборудованы для недолгого проживания. Нашлись пледы, на которые сразу уложили пострадавших — Миранда посчитала, что им лучше выделить отдельный угол, чтобы знать, кто нуждается в помощи.       И она впервые увидела этот кошмар, который они не раз обсуждали на заседаниях. На коже солдат, на которых легла рука ведьм, разрастались ужасные ожоги. Плоть просто разъедалась и начинала гнить, вызывая гангрену и сепсис.       Но, конечно, до этого ещё далеко. Сейчас они просто лежали, мучаясь в агонии и лишь представляли, что их ждёт.       — Тут есть еда, — к Её Величеству подошла одна из женщин, вызвавшаяся помочь. — Мы можем приготовить её.       Миранда понимала, что с едой дела пойдут куда лучше, как бы это смешно не звучало. Жители Зена меньше будут обращать внимания на то, что происходит сверху, на грохот и свист пуль.       — Хорошо.       Отыскав врачей, королева помогла перенести коробки со всех необходимым, что тоже лежали у самой дальней стены убежища. В этот момент она очень поблагодарила Элайджу, который много лет назад всё же смог через Раймонда Ариаса передать отцу свою мысль. Именно лорд Ариас ввёл эти убежища, оснащённые всем необходимым.       Пусть многие и считают Элайджу недостойным, за время жизни во дворце Миранда успела услышать много его заслуг в роли принца, потом регента, а после и короля. Он уже давно не только прикладывает руку к государственным делам, но и принимает в них непосредственное участие. Убери его сейчас, и вся Эзория развалится под давлением Малума.       — Отметьте их лентами, — Миранда достала из одной коробки разноцветные ленты. — Чтобы в первую очередь брались за тех, кого можно спасти, но они в тяжёлом состоянии. Не нужно тратить время на тех, которые уже точно в могиле.       Врачи сами вышли из толпы, когда понадобилась их помощь. Там были и люди, и триды, и даже одна ведьма. Видя, как они все вместе работают и спасают жизни пострадавших, на глаза наворачивались слёзы. Миранда никогда не перестанет убеждаться в том, что Изабелла всегда была права.       Мы все похожи и без разницы, к какой расе принадлежим. Мы все так же испытываем эмоции, сочувствуем и любим. Мы все одинаково хотим быть любимыми, счастливыми и успешными.       — Ваше Величество, — та женщина отвлекла молодую королеву от захватывающей дух картины. — У нас небольшая проблема.       — Да?       Как оказалось, еды на всех не хватит. Все знали, что в скором времени должны вернуться солдаты, оставшиеся наверху, а значит количество людей увеличится вдвое как минимум. Миранда подошла к небольшим котлам, в которых готовили кашу, и постаралась оценить ситуацию.       — Попросите, пожалуйста, всех быть потише, — обратилась она к оставшимся следить за порядком внизу солдатам, так как хотела посоветоваться со всеми собравшимися. После ужасов наверху ей просто не хватит сил и голоса перекричать испуганную толпу.       Когда в бункере стало тише, а все отступили от неё, Миранда собралась с духом.       — Сейчас нельзя поддаваться панике. Я уверена, что Его Величество и фельдмаршал Ариас справятся со всеми нашими обидчиками, так как собственными глазами видела их план. Наша с вами задача лишь продолжать жизнь, не отчаиваться и верить в солдат, которые сейчас всеми силами защищают нас. Тогда враг почувствует нашу силу и отступит сам, — Миранда прекрасно помнила слова своего отца, короля Джелана. Каждый раз, когда у них начинались проблемы с Эзорией, он говорил так.       «Вздёрните подбородки и покажите, что вас не сломают их пустые угрозы» — всегда говорил он, похлопывая каждого из сыновей по спине. И только младшей дочери он расправлял постоянно сутулые плечи.       — По плану Его Величества мы пробудем здесь от шести часов до восемнадцати. Многие последний раз ели только утром перед началом рабочего дня. Поэтому нам всем стоит отогреться и перекусить, чтобы набраться сил.       Каждый смотрел на молодую девушку, что, несмотря на свой изящный, даже хилый вид, держалась очень стойко. Казалось, что она вовсе не замечала того, что происходит вокруг. Не замечала этого сумасшествия. Даже когда взгляд случайно наткнулся на труп не спасённого раненого, королева не изменилась в лице.       — Но у нас есть небольшая проблема. Вероятно, когда вернутся солдаты, еды на всех не хватит. А так как мы не знаем, сколько их наверху, то не можем точно рассчитать, чтобы хватило на каждого. Поэтому я бы хотела посоветоваться с вами, чтобы мы все вместе приняли правильное решение.       Миранда посмотрела на толпу, что неожиданно замолчала. Никто не хотел остаться обделённым. Все были заинтересованы в хорошем исходе для себя и своей семьи. Ведь многие здесь — незнакомцы. Каждый спасал лишь свою шкуру.       — Давайте не будем изобретать колесо, — когда Миранду уже отчаялась, из толпы послышался хриплый мужской голос, и простой рабочий шагнул ближе к королеве. Но он всё равно обращался больше к своим соседям и одногородцам. — Первыми свою порцию получат дети, затем старики и женщины. И только после мужчины.       Зелёные глаза южанки засияли, когда она увидела хоть какую-то поддержку.       — Но у нас есть ещё больные. Их тоже нужно как-то вписать в эту цепочку.       — Зачем же вы стариков кормите? — усмехнулся один пожилой мужчина, сидящий на полу. — Нам жить немного осталось. А вот вам ещё нужно набраться сил, чтобы выбраться отсюда.       Королева вздрогнула от слов старика и по помещению сразу пробежалась волна перешёптываний. Родители ближе прижали к себе своих детей, что начали сильнее плакать.       — Нет, — её голос ожесточился, так как Миранде нужно было перекричать толпу. — Никто не умрёт этой ночью! Никто не умрёт завтра! И послезавтра, и на следующей неделе! Мы все будем жить дальше так, как жили и раньше! Вы… — она повернулась к мужчине, что предложил решение проблемы.       — Просто Рид.       — Рид, очень приятно! Миранда фон Христиерсон, — она протянула ему смуглую ладонь, и тот сразу пожал её. Сухая, потрескавшаяся кожа казалась такой непривычной после времени жизни в золотой клетке дворца. По сравнению с его руками, у Элайджи и Киллама — младенческие. — Я считаю, что Рид прав. Мы будем следовать именно такому плану, но после детей дадим еду и больным. Так как им нужно как можно больше сил, чтобы восстановиться. Так же хочу, чтобы после женщин первым делом свою порцию получили врачи, которые сейчас усердно трудятся.       — Всё равно все со своей родовиной поделитесь. Некормленый вряд ли кто останется.       Миранда вскинула тёмные брови, мысленно благодаря этого мужчину, и стала ожидать реакции окружающих.       — Ни у кого нет возражений? — на её лице появилась подбодряющая улыбка.       И уже через двадцать минут после этих слов, в ухоженные руки королевы передали новую порцию еды. Она прошла к дальней стене, где разместили больных.       — Держите.       Миранда протянула деревянную плошку женщине с переломом ноги. Её волосы были скрыты под платком, а на груди виднелся крестик.       Она человек.       — Благодарю, Ваше Величество.       — Не стоит.       Миранда улыбнулась ей, направляясь обратно. Помогающие ей женщины уже подготовили следующую порцию, которую нужно передать молодому торговцу.       — Приятного аппетита!       — Большое спасибо, королева Миранда! — юноша лет четырнадцати поднял на неё тёмные глаза. Миранда помогла ему сесть, а после поставила на колени плошку. — Позволите отблагодарить вас?       Принцесса даже растерялась, когда он протянул ей небольшую деревянную свистульку, расписанную жёлто-розовыми простыми узорами.       — Я делаю их с дедом. А после продаю. Это единственное, что осталось от нашей лавки, пока на неё…       Он не договорил. Лишь взял руку королевы, вручая небольшой музыкальный инструмент.       — Я…       — Примите, пожалуйста, Ваше Величество. Кто-то должен отблагодарить вас и Его Величество за то, что вы делаете. И если бы у меня было что-то более существенное, то я бы отдал вам.       Миранда тепло улыбнулась, опускаясь рядом с ним на колени. Она сжала в ладони свистульку, понимая, что та теперь станет её оберегом, пока они не уедут из Зена.       — Главное не то, чем ты благодаришь человека, а то, что это было от чистого сердца. Я признательна тебе за этот подарок.       Она поднесла игрушку к потрескавшимся губам, целуя, а после убрала во внутренний карман чёрного кафтана. Мальчик засиял и коснулся пальцами груди, лба, а после направил вверх.       — Босэм язол.       Он трид.       Миранда в идеале помнила этот жест и эти слова, с которыми опозорилась перед Элайджей. Так сделал торговец на рынке, а после так же делал новый король после коронации.       Неожиданно в мыслях остановился образ того старика с рынка столицы, который схватил её за руку. Он был колдуном. Но что он сказал ей тогда?..       — Ваше Величество! — женщина, что помогала ей с самого начала, радостно шла к Миранде. — Вернулись! Его Величество вернулся!       — Прости, — королева напоследок сжала руку раннего мальчика, а после практически побежала через толпу обратно к входу.       С каждым шагом ее сердце все больше и больше билось, а щеки покрывались румянцем в предвкушении встречи спустя несколько часов. Принцесса старалась не думать о том, что могло случиться с ним за это время. Она погрузилась в свою работу и считала, что выполнила её прекрасно. И надеялась, что Элайджа так же отлично справился и со своей.       Миранда пропустила солдат, что зашли раньше, чем король и фельдмаршал, а сама поспешила к лестнице, чтобы встретить их.       И Элайдже пришлось приложить много усилий, чтобы Миранда не сбила его на последней ступеньке, когда выскочила из-за спин других людей и крепко обняла. Её не смущало большое количество жителей, с интересом наблюдающих за ними. Только когда его руки легли на спину, Миранда поняла, какую сильную волну сдерживала внутри себя. Все страхи, все сомнения, и даже злость на саму себя, на Элайджу, на Киллама, на Донну, которые она испытывала на протяжении последних нескольких часов, заставляли давно замёрзший океан внутри принцессы Умбао снова бушевать.       Она просто почувствовала долгожданное тепло тела Элайджи, его одеколон, аромат его любимого табака. А когда он поцеловал открывшуюся из-за съехавшего шарфа веснушчатую шею, то непроизвольно она прижалась к нему ещё больше.       — Я тоже беспокоился, — улыбнулся Элайджа, когда почувствовал, как её слегка потряхивает от нервов.       Он знал, что она будет волноваться за него. Знал, что это — его работа — всегда быть не только рядом с ней, оберегать, защищать, но и рядом со всем народом Эзории. Как бы не любил её, как бы не хотел уберечь, он не мог всегда думать лишь о ней и её чувствах. Не имел права. Защищать окружающий людей — его долг, данный при рождении, как бы Тедрос не старался этого отрицать.       Элайджа, как никто другой, знал это правило и поэтому раньше всегда говорил себе, что этот долг и есть самое главное. И именно поэтому боялся сейчас, что Миранда расценит его действия как предательство.       Понимая, что за ним идёт Киллам — а точнее, его несут — трид крепче обнял южанку, слегка приподнимая. Спустившись с последней ступеньки и отойдя чуть в сторону, он опустил её.       — Ты не ранен?       Миранда отстранилась, осматривая короля. Кафтан явно потрепали — разрез и пятно от отлетевшего осколка она уже видела, но подол слегка подпалили после её ухода. Да и на самом лице короля осталось немного грязи.       — У тебя есть платок?       Она только хотела достать свой, как увидела за спиной Элайджи двух солдат, удерживающих кого-то под руки. Крупные и слишком богато украшенные погоны блеснули серебром от света факелов. Эти светлые волосы…       — Киллам!       Тот поднял на неё глаза, усмехаясь.       — Всё же лишь кухонным ножом я сегодня не отделался, принцесса.       Из-за порванного зелёного кафтана стали очень хорошо видны брюки с тёмным, влажным пятном. Кровь стекала к сапогам, и на полу стали оставаться устрашающие следы.       — Несите его скорее сюда!       Королева расчистила путь для уже достаточно преданного и близкого друга, указывая на дальнюю стену, где сидели пострадавшие при нападении Малума. Заметивший фельдмаршала врач сразу расстелил ещё один плед, куда усадили Киллама.       — Что случилось?       Элайджа, спокойно шедший за ними, сел рядом с другом на корточки, отбрасывая подол кафтана.       — Пуля с онароном.       Миранда поднесла пальцы к губам, когда увидела как воспалилась рана. Килламу повезло меньше, чем Элайдже в Умбао. В этот раз Малум припас пули с большей дозой онарона и диаметром, почему казалось, что его бедро вряд ли можно будет привести в порядок.       Но это всё временно. Нужно лишь…       — …достать пулю, — Миранда произнесла эти слова вслух, но сама слышала голос короля в своей голове, когда он, задыхаясь, указывал ей, что делать.       Мужчина, решившийся лечить фельдмаршала, пошёл мыть руки и собирать всё необходимое. Миранда опустилась рядом с Килламом, который откинул голову назад и закрыл глаза.       — Ты как?       — Прекрасно. Всегда мечтал, чтобы мне прострелили ногу. Это очень сексуально, не находишь?       Он истерично засмеялся, краем глаза глянув на южанку. Миранда отклонила голову, не в силах сдержать улыбку.       — Ну и фетиши у тебя. Я теперь точно не выйду за тебя замуж.       — Успокой меня, — застонал он, когда увидел приближающегося врача. — Принцесса! Только ты можешь это сделать! Таких красивых солдат, как ты, я ещё не видел!       Элайджа усмехнулся, зная, как Киллам недолюбливает и даже боится врачей.       — Хочешь я тебя успокою? — король хрустнул пальцами на руке. — Она не такая нежная, какой кажется.       Но Киллам слегка отпрянул, хватаясь за руку его жены.       — Принцесса мне больше нравится.       — А вчера я была достаточно нежной? — хитро улыбнулась Миранда, вспоминая, как её пальцы касались чувствительной татуировки трида. Она встретилась взглядом с Элайджей, что явно оценил эту реплику.       — Ещё стоит поработать.       Несмотря на обстановку, Элайджа наклонился, собирая поцеловать девушку, но та в последний момент засмеялась и отвернулась. Миранда осторожно приподнялась на коленях, чтобы стать чуть выше Киллама, а после осторожно коснулась губами его макушки.       — Пойдёт? Успокоила?       — Знаешь, — протянул Киллам, и его глаза недобро сверкнули. Но Элайджу это лишь рассмешило, так как слёзы в карих глазах никак не сочетались с брутальным образом. — Можно ещё в щёку, а после и в губы. Я буду не против.       Донна смотрела на них из угла и чувствовала неприкрытую обиду. Вспоминала слова Ривена на восстании, когда он всеми силами старался облить жену брата грязью. Все ведь тогда поняли смысл его слов.       Сегодня она убедилась, что братья Христиерсон абсолютно одинаковые. Элайджа мягче, но лишь пока ему выгодна эта мягкость. И обида от этого разрывала Донну на части.       Когда она услышала историю про бунт в Умбао, то ей было даже жалко Миранду, хотя она и не нашла сил прийти к ней, пока во дворце не только династия Христиерсон, но и Мюррей. Но сейчас этой жалости не осталось. И так ходит огромное количество слухов про её отношения с Алденом Мюрреем, а она сидит рядом с Килламом и смеётся, целуя в лоб. Миранда даже не имела право держать за руку Киллама Ариаса, а обнимать и…       И почему её все любят? Почему она не соблюдает ни одного правила, но при этом располагает к себе уполномоченных людей? «И после меня каждый из них называет шлюхой…» — ещё больше обозлилась Донна.       — Ладно, Киллам, я знаю, как это больно, — всё же вздохнула Миранда, когда к фельдмаршалу подошли двое врачей.       — Откуда же?       — Ривен прострелил мне бедро на восстании этой чёрной стрелой. Как она называется?       Но вместо ответа тот лишь с сожалением посмотрел на неё, и перед глазами снова встал этот изуродованной образ «неизвестной новой любви Элайджи». Если это было сделано теневой стрелой, то она точно прошла навылет.       — Думаю, можно сравнить эти две боли.       — Вы готовы, мистер Ариас? — обратился врач к герцогу.       Тот уже хотел ответить и побыстрее закончить с этими мучениями, как из-за поворота вылетела Шельма.       — Сначала я убью его!       Элайджа успел схватить Хранительницу перед тем, как она ударила Киллама по лицу.       — Как ты посмел?       Миранда растеряно подняла глаза на Шел, сжимая горячую руку Киллама в своей. Врач уже сделал разрез на штанине, чтобы ткань не мешала.       — Окружающим не стоит знать о твоём скверном нраве, — шикнул Элайджа, когда Шельма попыталась выбраться.       Миранда даже не видела, как Шельма заходила в убежище. И, в принципе, не видела её здесь среди такого количества народу. Но, как оказалось, Киллам толкнул её в убежище, когда на них напали солдаты Малума, а после окончательно закрыл дверь.       — У меня всё было под контролем! — она отшагнула назад, когда Элайджа отпустил её, но всё равно продолжала испепелять Киллама чёрными глазами.       — Именно, Шел! Всё было отлажено, и ты больше не нужна. Поэтому я отправил тебя сюда.       Шельма подняла глаза на Элайджу, ожидая, что тот скажет хоть что-то, но он оставался в стороне. Это задача Киллама — решать, кто должен принимать участие в операции, а кто нет. И вмешиваться в его работу король не собирался.       — Иди отдыхай, Шел. Завтра ещё понадобится твоя помощь, — лишь сказал он, сразу подталкивая Хранительницу к стороне подвала, где раздавали еду.       Тогда ей оставалось лишь кивнуть и молча уйти, оставляя Киллама праздновать победу в этом споре. Миранда проводила её взглядом, перебирая в голове имена всех высокопоставленных людей, которые тоже должны быть в убежище.       — А где мистер Уокеншоу?       Она видела, что Элайджа уже вымотался за этот день, но тоже хотела разобраться во всём происходящем. Его взгляд сразу потемнел, и, вспоминая его глаза ночью и утром, Миранде казалось, что это абсолютно другой человек.       — Он сам подписал себе смертный приговор.       Миранда смотрела на него, не отрываясь, в надежде, что он скажет что-то ещё и из него не нужно будет клещами вытаскивать каждое слово.       — Что произошло?       — Когда Донну забрали, Аран и Шел скрывали вход в убежище. А он выдал его местонахождение. Поэтому нам пришлось ещё и от остатков Малума отбиваться. И поэтому Килламу теперь достают пулю.       — А почему он рассказал? — удивилась королева. — Это ведь его родной город.       — Ему просто кинжал к горлу приставили, а он уже всё выдал.       Киллам глянул на короля, вспоминая ещё одного человека, что сейчас сидит под стражей. Они оба в курсе того, что Миранде пока знать не стоит. За сегодня принцесса уже достаточно нанервничалась.       Но фельдмаршал давно разослал ориентировку на Фринтала Геррема — имя солдата Малума, написанное на мече, которым убили господина Илира Джоко.       Ему сильно не повезло отправится на задание, где появились Его Величество и фельдмаршал Эзории. Теперь он находится в соседней камере от городничего и проводит не самую лучшую ночь в своей жизни.       Элайджа забрал руку южанки у Киллама, когда врач закончил с обработкой и собрался начинать операцию. Один раз король уже так пытался «поддержать» друга. Так тот сжал его руку до перелома.       У Ариасов это уже вошло в привычку. Раймонд часто жалуется на боль в руке, так как во время родов Кейтлин сжала её до двух трещин в кости.       И если Раймонду с Элайджей хватило лишь пары часов, чтобы восстановиться, то Миранде потребуется пару месяцев.       — Идите, — выдохнул Киллам, уже предвещая дкайтовую боль. — Оба.       — А…       — Принцесса, я не хочу, чтобы ты видела, как я плачу. Это Элайджа любит такие извращения. Я как-то не очень       Понимая, что король готов её увести, Миранда схватила Ариаса за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.       — Будешь орать, я собственными руками тебе язык вырву. Тут только люди успокоились и уснули.       Киллам поражённо уставился на неё, не ожидая услышать такой жестокий тон.       — Теперь я понял, почему Элайджа тебя слушается. Как прикажете, моя королева.       — Желаю удачи.       Элайджа усмехнулся, кладя руку жене на плечо. Не хотелось, чтобы она снова смотрела на операцию по вытаскиванию пули. Он спинной чувствовал, как Киллам весь напрягся, сжимая зубы, чтобы не заскулить как уличный щенок.       — А ты чего хромаешь? — трид остановился чуть позади королевы, осматривая её странную походку.       — Что? — Миранда обернулась, снова неполноценно наступая на одну стопу. — Да я ногу подвернула, когда этот Малум еб…       Элайджа практически закрыл ей рот рукой, посмеиваясь.       — Я понял, что ты хочешь сказать, — король наклонился к ней, чтобы другие не слышали. — Тут большинство триды. Все слышат, что ты говоришь. Нужно держать статус Её Величества. Королевы так не выражаются.       Миранда скривила губы. Все замечания короля чаще всего были к месту, но сейчас хотелось придушить его — то ли от раздражения, то ли от радости удачной встречи.       — Сильно болит?       — Ну… нормально. Не сильно, но всё же.       Все пледы уже давно разобрали, поэтому Элайджа не спеша расстегнул и кинул на холодный пол свой кафтан. Жители города с сожалением смотрели на дорогую чёрную ткань, которую только что так бессовестно испортили.       — Давай посмотрю.       Элайджа сел на имитированную подстилку, протягивая южанке руку.       — А я смотрю, у тебя медицинское образование есть. Какая бы проблема не была, ты всё знаешь.       Миранда села и сразу начала аккуратно расшнуровывать тяжёлый сапог на больной ноге.       — Вообще-то я закончил военную академию, а после отслужил в армии. Ты правда считаешь, что нам там не рассказывали даже про первую помощь?       Мимо них прошла девочка в грязной после обстрела одежде. Элайджа поздоровался с ней, удивительно добро улыбнувшись, а после попросил взять у врачей бинт и принести.       — Зачем? Ничего со мной страшного не будет.       — Мне проще тебе сейчас ногу забинтовать, чем потом каким-то странным образом везти обратно в столицу, если будет разрыв.       Миранда закатила глаза, укладывая ногу ему на колени, когда трид осторожно взялся за щиколотку.       — Так болит? — сквозь боль услышала принцесса, когда он повернул ногу под странным углом.       — Убери свои руки, деспот! — зашипела она, непроизвольно подтягивая ногу к себе.       — Значит точно надо закрепить.       После этих слов из-за угла вышла девочка и протянула выпрошенный бинт. Элайджа снова осмотрел её грязное изорванное платьице и спросил, где сидят родители.       — Вот они, — она указала на мужчину, который обнимал мальчика лет девяти и женщину, кормящую новорождённого ребёнка, чтобы тот успокоился.       Миранда прекрасно понимала, что они и так очень бедны, а после всего произошедшего вряд ли смогут выбраться из этого положения без голода. Даже нет никаких гарантий, что девочка, стоящая перед ними, выживет.       — Передай им. И скажи, что это за помощь, — Элайджа вложил в небольшую пыльную ладонь чёрный мешок. Вышитые серебряными нитками буквы «ЭФ» скрылись под грязными детскими пальцами.       Девочка сразу убежала, а король с королевой наблюдали за тем, как она вручает отцу «подарок». Мужчина сразу повернулся в их сторону, качая головой. Но Элайджа поднёс руку к груди и ко лбу. «Босэм язол» — произнёс он одними губами, а бедняк повторил его действия.       — Ты бываешь добрым, — улыбнулась Миранда, продолжая наблюдать за той семьёй. Перед глазами снова встала картина, как Донна плачет у его ног.       Элайджа взял бинт, стараясь зафиксировать ногу девушки в правильном положении. Но он заметил небольшой, почти незаметный шрам на стопе, почему усмехнулся.       — Я тебе до какого времени буду эту ногу бинтовать? — еле заметно улыбнулся он.       — Пока мы не начнём жить спокойной жизнью.       Сложно собраться с мыслями, когда вокруг такая разноголосица. Элайджа посмотрел на нескольких своих солдат, лежащих на пледах. Их тела покрыта многочисленными ожогами, хотя они и скрыты под бинтами, пропитавшимися кровью. Некоторых рвало практически от каждого вздоха, поэтому на их руках уже убийственно красовалась чёрная лента — не жилец.       В голове короля постоянно звучали слова Киллама, когда они снова приказывали перетащить поражённых ведьминой силой солдат: «Ты должен провести обряд!.. Мы тогда сразу с Малумом разберёмся!.. Слышишь?.. Любое заклинание их снять сможем сами…»       Король перевёл глаза на Миранду, что зашнуровывала сапог, чувствуя дискомфорт из-за тугого бинта. Он всегда боялся этого неизбежного момента. Когда нужно будет выбирать между жизнями близких и поданных.       Для обряда нужно полное доверие. Иначе ничего не получится. И она умрёт.       Но со стороны Миранды чувствовалась абсолютная преданность. Несмотря на её мысли об Алдене, о враждебном происхождении, она доверяла королю Эзории полностью и безоговорочно. Она была уверена, что он не предаст её, не бросит.       Даже сейчас Миранда не дрожит от страха после событий в том злосчастном закоулке. Она подсознательно знала, что встречалась с проблемами и похуже этих двух похотливых солдат и из этих проблем её всегда вытаскивали. Она была уверена, что Элайджа придёт.       — Ты чего задумался?       Миранда сложила руки у него на плече и слегка отклонила голову. Проследив за его взглядом, она снова увидела эти изуродованные тела. Хотя всеми силами старалась избегать их взглядом.       — Да ничего, не беспокойся, — произнёс Элайджа, хотя хотел сказать, что нужно будет серьёзно поговорить, когда они выберутся отсюда. Поэтому он снова начал корить себя. У него никогда не получалось сказать ей всю правду вовремя. Он постоянно не мог собраться с силами до последнего, почему проблемы после обрушивались на Миранду одним сплошным потоком, добивая и так сильно пострадавшие нервы.       Не догадываясь о внутренних метаниях короля, Миранда старалась не зацикливаться на чувстве голода. Сейчас никак нельзя поддаваться этим потребностям. Да и еды уже никакой не осталось. Жители давно всё разобрали.

***

      — Держи, — Аран сел на корточки перед рыжей пленницей, протягивая стакан воды.       — Тебя Его Величество отправил? — из-за того, что губы предательски дрожали, фраза прозвучала очень смазано. — Тут яд, да?       Аран поражённо осмотрел Хранительницу огня. Такой он ещё никогда её не видел. На раскрасневшемся лице горели серые глаза от слёз. На руках появились раны от кандалов из «голубого» металла.       Но, главное, она была напугана. И этот страх настолько искренний, что Аран невольно улыбнулся, глядя на неё.       — Нет.       — Тогда зачем ты пришёл? — голос Донны обозлился.       Тёмные глаза мистера Баако взметнулись к страже, которая даже не обращала на него внимания.       — Я не собираюсь оправдывать то, что ты сделала. И не стану осуждать Его Величество за то, что он с тобой сделал. Какие бы у вас не были отношения, он обязан избавляться от тех, кто мешает спокойно и полноценно жить его поданным.       Слёзы снова обожгли глаза Донна, почему она опустила голову. Рыжие волосы, собранные в развалившуюся косу, слегка прикрыли лоб.       — И до того времени, пока Его Величество не вынесет приговор, я хочу облегчить твои страдания. Ты будешь пить?       — Да.       Донна осторожно взяла стакан с водой в обе руки, звеня цепями, и поднесла к губам. Она не знала, что её ожидает. Не могла представить уровень безжалостности Элайджи. Поэтому ей казалось, что она умирает уже сейчас. Она не знала, что это было, но ей казалось, что она сейчас захлебнётся или задохнётся.       — Ран, — вспомнив его шутку в карете, прошептала Донна. Он всегда был добр к ней, а она всё тянулась к высшему обществу, которое в очередной раз просто её унизило. — Ты думаешь, что он казнит меня?       Аран поджал губы, чувствуя, что хвост на затылке спал чуть ниже после долгой безостановочной работы.       — Тебе честно сказать?       — Да.       — Я в этом не сомневаюсь.       Киллам наблюдал за Хранителем воды. Возможно, он бы смог услышать о чём они разговаривают с Донной, но боль в ноге всё заглушала. Ему уже зашивали рану и, слава духам, он ни разу не закричал, а значит Миранда не станет вырывать с корнем его длинный язык.       — Собираетесь спать, Шарман Ариас? — послышался едкий голос рядом, почему Киллам сразу захотел умереть от этой несчастной пули.       — Хотелось бы, Шел, — решив, что она никогда не пойдёт на уступки, сдался герцог. Хранительница даже удивилась, когда услышала её любимую форму имени из его уст. — Я очень устал. Можно ты изобьёшь меня завтра за всё содеянное?       Врач забинтовал ногу раненого, а после ушёл, сказав, что стоит отдохнуть. Киллам откинул голову, закрывая глаза. И его голову снова начали терроризировать давно преследующие мысли. Он всегда был упрям, и ни Раймонд, ни Кейтлин не могли заставить его делать то, что хотят они. Возможно, их разговоры о семье уже давно превратились в его сознании в шутку и даже спор. Он начал считать, что брак и семья — дешёвый трёп.       Снова приходя в казино или бордель, чувствуя руки какой-либо девушки на своём теле, он в очередной раз считал, что победил. Что снова не женился и продолжает вести свободный образ жизни.       И только в этом году он понял, насколько был глуп, считая, что будет жить один, без семьи. А ведь он всегда хотел детей, хотел жить так же счастливо, как его родители.       Один раз даже попытался, но не вышло. Увы.       — Тебе голову точно не ранили? — от его молчания Шельма ещё больше растерялась. Разве он может так спокойно себя вести? С ней?       — Шел, — вздохнул Киллам. — Если я извинюсь, то ты оставишь меня в покое? Я правда не хочу сейчас об этом разговаривать.       Шельма нахмурилась. Он правда не шутит. И подвоха никакого вроде нет.       — Хорошо, — кивнула она. — Но только если ты пообещаешь, что больше не будешь так делать. Тогда я не буду тебя бить.       Киллам усмехнулся, открыв по-кошачьи хитрые глаза. Шел бывает милой? С ним? Если это, конечно, можно назвать «милым поведением». Но в её случае, это высшая степень добродушия!       — Обещаю, маленькая воительница.       — Звучит очень пошло, Ариас.       Шельма усмехнулась, стараясь сдержать предательскую улыбку. Нельзя добреть перед этим мерзким и высокомерным герцогом.       Но её всё же смутил болезненный, несвойственный его привычному виду взгляд.       — Ты уверен, что у тебя только нога болит?       Хранительница наклонилась, касаясь лба Киллама тёмной кожей пальцев, данной их роду Скайлером фон Христиерсоном.       — Губами надо температуру мерить, Шел… Губами непокорными… — постарался пошутить он.       — Сейчас серьёзно. У тебя температура. Ты как себя чувствуешь, Шарман?       — У меня ломит всё тело, — сдался мужчина, так как его действительно трясло.       — Я сейчас позову врача.       Несмотря на личную неприязнь, Шельма понимала, что фельдмаршал очень важен в данной ситуации. Поэтому она, последний раз окинув его взглядом, направилась вглубь убежища на поиски врача.       Она прошла мимо Элайджи, склонившимся над Мирандой, которая улеглась ему на колени, стараясь уснуть. Он что-то тихо говорил ей, почему на лице принцессы появилась улыбка.       Шельма решила, что если не будет знать, как поступить, то пойдёт к нему. Пусть сам решает, как спасать своего безмозглого дружка.       — Это ваше мужское самолюбие, — закатила глаза Миранда, поправляя его кафтан, на котором она лежала. Элайджа смог убедить её, что сам вряд ли уснёт. А если у неё есть возможность нормально отдохнуть, то стоит воспользоваться этим шансом. — В нашем прекрасном патриархальном обществе я ведь умру от любого дуновения ветра.       — Хоть знаешь, откуда это пошло?       Элайджа хотел уже привычно коснуться её волос, но Миранда ударила его по руке, продолжая смеяться.       — Я уже сказала. Всему виной ваше самолюбие.       — Я готов провести тебе лекцию, так как мы заперты тут аж до утра.       — Ну уж нет. Мы уже решили, что я сегодня смогу отдохнуть. Я и так не выспалась из-за некоторых, — она перевернулась на спину, всматриваясь в его лицо.       — То есть теперь я виноват? Ты сама ко мне приставала, эмира.       — Чего? Ты первым взял меня за талию! — Миранда возмущённо надула губы. — Я хочу выспаться!       — Тогда я сокращу лекцию на две-три минуты, — всё же настаивал Элайджа. Так как его всё-таки обижало такое отношение Миранды. Конечно, никто не отменял того, что есть и ужасные мужчины, о которых она говорит. Да и женщины есть. — По теории, мы произошли от обезьян. Но…       — Так считают триды, тем самым приравнивая себя к животным, — парировала людская принцесса, скрещивая руки на груди. — А мы созданы Господом.       — Триды, так-то, тоже людьми были. Просто отступили от веры.       Миранда не думала, что триды соглашаются с этой легендой — слишком ненавидят людей.       — По этой легенде, как ты, я думаю, знаешь, мужчина очень любил свою жену. Но ему сказали, что она умрёт при родах. Он пошёл в Священный лес, в который все боялись заходить из-за живущих там духов, и поразил их своей смелостью. Особенно Скайю.       Миранда снова недоверчиво фыркнула.       — Я не верю в эту легенду. Почему тогда Скайа не дала вам использовать свою силу, а другие духи дали?       Элайджа снова наклонился к лицу королевы, крепко сжимая её голову в своих ладонях.              — Не перебивай меня и всё поймёшь. Она не дала свою силу, так как ещё отвечает за деторождение, и вместо силы, как дар, помогла родиться ребёнку. Она спасла ту женщину и даровала её потомкам управление силой духов, кроме себя.       Миранда снова состроила недовольную гримасу.       — Как это связано с патриархальным миром?       — Если считать, что ваша вера — враньё, и мы произошли от обезьян, то всё логично и имеет объяснение. Когда наши предки встали на ноги, то бёдра у женщин приняли другое положение. Поэтому ребёнку сложнее через них проходить. Каждая седьмая женщины умирала при родах.       — Сам придумал?       — Нам лекцию в академии проводили на эту тему. Поэтому решили, что по женской линии невыгодно передавать наследство. Значит деньги у мужчин. А из этого вытекает, что женщина зависит от мужчины. Ничего сложного. Этот устой просто сохранился, несмотря на то, что женское тело уже относительно приспособилось к родам, а медицина развилась.       — Значит ты постоянно лезешь решать за меня лишь потому, что мне дарована способность помочь образоваться новой душе?       — По такой логике да, но в твоём случае, потому что ты человек и тебя слишком легко можно ранить. Уж прости, эмира.       Миранда снова перевернулась на бок, закрывая глаза.       — Ты слишком многословен, ава.       Элайджа улыбнулся.       — Ава, — протянул он. — Мне приятно.       Миранда убрала волосы назад, чувствуя, как пальцы короля перехватывают их и укладывают, поглаживая.       — Ты выпила лекарство сегодня утром?       — Да.       Несмотря на это Элайджа понимал, что она ужасно волнуется. Миранда вся сжималась и от любого шороха снова раскрывала глаза, стараясь рассмотреть угрозу.       — Хочешь услышать припев моей последней работы?       — Что?       Миранда снова повернулась на живот, не ожидав услышать от него этих слов. Она помнила, как Элайджа отреагировал на подаренную гитару и всё ещё винила себя за это.       Трид наклонился к ней, оставляя лёгкий поцелуй на лбу. После он совсем тихо и из-за этого очень хрипло запел ей на ухо:       — Я слышал то, что эта жизнь прекрасна. — Даже без мелодии Миранда могла понять ритм. — Но почему тогда мне грустно? Все разговоры о любви — лишь сказка. Меня спасает только музыка.       В его голосе слышалось явное стеснение. Элайджа очень боялся, что кто-то услышит его. Но он помнил слова Миранды. Я хочу слышать, как ты поёшь, чаще.       — Дкайт, дай мне шанс хотя бы раз исправить все мои ошибки. Я не хочу винить тебя, но, — его рука легла на подбородок девушки, слегка сжимая, — я ненавижу твою улыбку.       Но Миранда ещё больше засияла, и даже пальцы трида, больновато держащие её, не могли стереть улыбку.       — Ава, ава… — она задумалась, стараясь сформулировать предложение на древнем. — Ата пашу шекерен.       — Спи.       — Я правильно сказала? — не унималась Миранда, которую слишком развеселила эта песня.       — Да правильно. Спи, эмира.       Шельма искала врача, который доставал пулю, около десяти минут, почему когда она возвращалась, то Миранда уже спокойно сопела на коленях у короля, а тот закрыл глаза, стараясь уснуть. Это несложно понять, ведь он постоянно вздрагивал от резких звуков, как ранее его жена.       — Простите, я очень устал. Кто-то должен остаться с мистером Ариасом, но я не смогу.       Температура оказалась невысокой для трида — сорок градусов. Лишь на одно деление больше, чем нужно. И скорее всего из-за онарона, который успел разнестись кровью по организму.       — Видимо, остаюсь я, — вынесла приговор самой себе Шельма, которая лишь хотела передать премерзкого герцога в руки врача и завалиться спать, а не торчать с ним здесь всю ночь.       Киллам странно на неё покосился, пока ему помогали лечь и дали второй плед, чтобы накрыть и так онемевшую от потери крови ногу.       — Дайте мне тоже хоть плед, раз придётся так мучиться.       Шельма кинула рядом с Килламом плед и упала на него сверху. Она отвернулась к нему спиной, почему по лицу фельдмаршала пришелся удар от длинной черной косы.       — Забирай своё, пожалуйста, — он отбросил длинные волосы ей на лицо. — И лучше уходи.       Удивительно, но Шел не стала спорить и ничего не ответила. Она сжала в ладонях косу, так как сразу начала засыпать. И даже Киллам Ариас за спиной не сможет потревожить её сон.