не думала что ты такой...

      — Помоги мне, — тихо сказала я, протягивая свою руку к нему. Харучиё закатил глаза, грубо схватил меня на руки и унёс в ванную на второй этаж.       — Надеюсь тут ты сама разберёшься, — сказал он и с грохотом захлопнул дверь. Я помылась, еле держась на ногах от боли. Когда я вышла, парнь уже лежал в кровати. Я нехотя легла к нему и укрылась одеялом. Он не слова не сказал, лишь пододвинулся ко мне и медленно начал поглаживать моё тело.       — За что ты так со мной, всё же было хорошо, — прошептала я настолько тихо, что Харучиё не услышал.       Проснулась я в комнате снова одна. Нельзя больше это оставлять. Я так не могу, но я хотела сохранить эти отношения… Какой же он был милый в первую неделю наших отношений… Он ведь меня предупреждал.       Взглянув на время, я увидела 12:01. Я так долго спала… Встав, я не нашла свой телефон. Вероятно Харучиё его спрятал. Что же мне делать… Для начала поесть. Я так и сделала, спустившись вниз, разогрева еду. Затем умылась. На всякий случай проверила дверь. Она была закрыта. За окном был ливень. Было принято решение позвонить братьям. Я начала бродить по дому в поисках чего-то, с чего можно было позвонить. Прошло около получаса. Я порылась в шкафу, где наконец-то нашла свой телефон. Я сразу же набрала номер Рана. Он не брал трубку, тогда я набрала Риндо. Спустя некоторое время гудков, трубку сняли.       — Да, Т/иша, — раздался голос Харучиё.       — С…санзу… Где Риндо?!       — С ним всё хорошо, я просто забрал симки у обоих и вставил новые. Кстати, для тебя хорошая новость. Ты забыла, что в доме камеры. Пол часа ты рылась в поисках телефона. Какая досада… — усмехнулся он, — а теперь спустись на первый этаж.       Я послушно спустилась, сердце вот-вот вылетит из меня… Ключ в двери провернулся и она распахнудась. На пороге стоял немного мокрый Харучиё.       — Ну привет, — сказал он, улыбнувшись, — помнишь тот подвал, в который ты нечаянно зашла? Хочешь я тебе покажу, что там?..       — Нет, пожалуйста не надо… — тихо сказала я, начиная от него отходить назад.       Парень схватил меня и подвёл к двери под лестницей. Он открыл её и забросил меня туда. Я упала на холодный пол. Харучиё вошёл за мной и захлопнул дверь. Вновь схватив меня за руку, он потащил меня вниз.       — Что ты опять со мной хочешь сделать?.. — спросила я.       — А давай поиграем в доктора-эксперементатора? — улыбнувшись сказал он, когда мы дошли до последней, вроде как, двери.       Открыв её, я увидела операционный стол, рядом с которым стоял какой-то аппарат. По бокам в комнате стояли всякие тумбы, прямо как в хирургии. Над столом была лампа. Харучиё включил её, а свет в самой комнате выключил. Дрожь пробежалась по моему телу.       — Надеюсь ты не боишься крови, — вновь раздался голос Санзу.       Он раздел меня полностью и положил на стол, закрепил над головой руки. Ноги же раздвинул, согнул в коленях и тоже закрепил. Стол был очень холодный, тем более я была абсолютно голая, в отличии от Харучиё, который не снял ни одного элемента своей одежды. Он надел перчатки, достал всякие шприцы, скальпели, баночки с неизвестным мне содержимым.       Мои ноги дрожали, да и в прочем как всё тело. Парень подошёл ко мне, неся с собой баночку с водой, которую только что набрал из крана. В банке была вата. Харучиё провёл мокрой ватой в некоторых места с левой стороны груди, на запястьях и щиколотках. Затем на грудь он прицепил присоски, а на руки и ноги что-то типо больших прищепок.       — Интересно посмотреть, как изменяется твоё сердцебиение и пульс, — ухмыльнулся он.       Харучиё включил аппарат и на экране появилось моё сердцебиение и пульс. Парень вновь отошёл к тумбам. Через пару секунд он вернулся ко мне с зажимами для сосков, которые он удачно на мне установиль. Было приятно, но немного больновато. Акаши посмотрел на диаграмму, но ничего не изменилось. Он вновь отошёл к полкам. Я закрыла глаза, дабы не видеть, что он там собирается сделать. Как вдруг в меня начало входить что-то холодное, твёрдое и скользкое. Я резко открыла глаза. Харучиё медленно вставил в меня вибратор, довольно большой, но не больше его члена. Он довольно приятно находился во мне.             Харучиё нажал на кнопочку и секс-игрушка завибрировала. Я немного выгнулась и издала сладкий стон. Харучиё улыбнулся и повернул голову на экран. Полоски начали подниматься чуть выше. Парень прибавил вибрацию явно на максимум и отошёл к тумбам. Я извивалась как змея, было очень приятно, но вот вернулся Харучиё. Холодной ватой он протёр участок на животе и медленно провёл скальпелем вдоль живота. От холодного лезвия совершенно не было боли, она появилась чуть позже. Я издала болезненный стон, всё ещё ощущая приятности от вибратора. Харучиё провёл лезвием поперёк моего живота, тем самым на нём получился крест. Далее он взял шприц и воткнул им в правую мою руку, ввёл содержимое и уже через пару секунд я почувствовала, что она онемела.       — Ну и как чувствует себя твоя рука? — спросил он, натягивая сумашедшую улыбку.       — Мх… онемела… — спростонала я.       Акаши убрал скальпель и шприц, подошёл к моему лицу.       — Я вижу тебе нравиться, — сказал он, немного улыбаясь. На самом деле да, нравилось, но всё же было до жути больно.       Долгожданный пик удовольствия настиг меня в тот момент, когда Харучиё вкалывал что-то с мою правую ногу. А затем и в левую. Я не чувствовала ничего ниже колен.       — Х...Харучиё… мх…       — Ты кончила? — спросил он, не дав мне договорить.       — Да, — ответила вновь на выдохе я.       — Хах, отлично.       Он отсегнул меня, вытащил вибратор и снял кардиограмму. Санзу перевернул меня, приказал встать ногами на пол. Ну в общем чтобы верхняя часть тела лежала на столе, а ноги стояли на полу. Но вот проблема, я не чувствовала ног. Об этом я сказала Акаши, на что он мне ответил, что ему вообще плевать. Я старалась удержаться. Харучиё стянул с себя ремень и сильно шлёпнул меня по попе.       — Знала ли ты, Т/и, что за чем то хорошим всегда идёт что-то плохое?       — Опять выпорешь меня? — задала вопрос я.       — Конечно, — ответил Харучиё, вновь улыбнувшись.       Он наносил шлепки один за другим, тело невероятно сильно начала ныть и болеть. Опять. Опять я проклинала его.