Асгардский гальд

      - Разве уничтожение Биврёста не вызовет магической реакции? - поинтересовался Локи, заставляя себя сосредоточиться на проблеме.       - О, да, - подтвердил Лоптр. - Это подбросило нас обоих в воздух и через край сломанного Биврёста. Один прибыл как раз вовремя, чтобы схватить Тора за ногу, тому удалось схватить Гунгнир, и я поймал другой конец. Я... коротко поговорил с Одином, пытаясь объяснить, почему я всё это сделал, но он отверг это, так что я... я отпустил.       Ужас был немедленной реакцией, и Локи обнаружил, что он совсем не может найти слов.       Самоубийство.       Лоптр признался в попытке самоубийства, хотя и не сказал многого. Локи ничего не мог на это сказать. То, что сама мысль об этом его шокировала и ужаснула, успокаивало, поскольку доказывало, что он сам был далеко не близок к этой точке, но при этом он и не был так далёк от неё, как ему хотелось бы. Локи мог себе представить, как без Лоптра и с правильными эмоциональными ударами по нему он мог бы оказаться доведённым до этой точки.       - Была ли червоточина Биврёста ещё открытой? - наконец спросил Локи.       - Хмм.       - Я не знал, что кто-то может выжить в Пустоте.       - Большинство не смогли бы, - просто безразличным голосом заявил Лоптр. - Без моего сейда я бы тоже. Это... это невозможно описать.       Локи тоже не хотел, чтобы Лоптр это рассказал. Просто одной мысли об этом было достаточно, чтобы его заморозить. Знания, что он может выжить, в настоящее время для него было достаточно. Если в следующие несколько дней ему потребуется какое-либо поощрение, чтобы придерживаться своего нового курса действий, это определённо будет оно. Теперь он точно знал, почему он обнаружил несколько следов безумия и психической нестабильности в разуме Лоптра. Он бы со всем мирился, в том числе и с Одином Всеотцом, чтобы избежать этого раздробления разума.       - Как ты выбрался оттуда? - спросил Локи.       - Меня вытащили.       Внезапное волнение в голосе Лоптра после осторожного нейтралитета ранее наполнило Локи страхом, поскольку всё в нём было негативным. Гнев, боль и страх он мог легко распознать, но всё остальное представляло собой безнадежную мешанину того, что, как он хорошо подозревал, было агонией, ужасом и отчаянием.       Лоптр внезапно посмотрел через плечо Локи, прежде чем продолжить.       - Тот, кто вытащил меня из Пустоты, был Таносом, Безумным Титаном. Старый враг Одина.       Лёд пополз по венам Локи. Он знал старые истории; как приукрашиваемые и рассказываемые в залах для пиршеств, так и более точные рассказы, хранящиеся в библиотеке. Ни один из них не был хорошим, и он хорошо знал, насколько опасен Танос для Иггдрасиля.       - Он знал о твоих отношениях с Одином? - мягко спросил Локи.       - О, да. А также о моих собственных талантах и навыках, поэтому он был особенно рад поймать меня, - продолжил Лоптр. - У него есть планы относительно Асгарда, Девяти миров и Иггдрасиля. Планы, которые включают сбор Камней Бесконечности и их использование. И он знает, что один из них, Тессеракт, в настоящее время находится в Мидгарде, поскольку люди начали экспериментировать с ним.       - Дураки, - пробормотал Локи, зная, к чему всё идет, и это было всё, что он мог сделать, чтобы не начать жалеть Лоптра. - Он хотел, чтобы ты использовал своё знакомство с Тессерактом, чтобы добраться до него по небу, где бы он ни был.       - Точно, после чего он должен был использовать его для открытия портала, через который его армия читаури могла пройти, чтобы вторгнуться в Мидгард и завоевать его. Он сделал вид, что потом отдаст мне Мидгард.       - Конечно. Его целью был Асгард, да?       - В конце концов. Он и все Девять миров, а также Иггдрасиль. Он задавал мне много вопросов о Мировом Древе. Я не совсем уверен, каковы его намерения, но я сомневаюсь, что они являются чем-то, что мы хотели бы воплотить в реальность.       - Ты рассказал Одину, что произошло, когда вторжение провалилось и Тор захватил тебя? - спросил Локи.       Подергивание губ Лоптра подсказало Локи, что его будущему нравится не объяснять план, который он разработал, чтобы сбежать от Титана. Однако веселье длилось недолго, и Локи прекрасно понимал, почему. Ему не нужно было, чтобы Лоптр рассказывал ему, что сделал Танос, чтобы довести его до такой степени, чтобы он с самого начала даже рассмотрел такой отчаянный план. Он был уверен, что сказать, что применялись пытки, было бы преуменьшением. Танос был известен своей жестокостью и садизмом, поэтому, когда ему представили предполагаемого сына его старого врага, который победил его, и теперь сопротивлялся ему... Танос, вероятно, подумал, что нашёл Вальхаллу.       - Нет, а смысл? - Лоптр усмехнулся.       Локи мог понять и это тоже. Его достаточно часто обвиняли во лжи, когда он говорил правду, чтобы понимать, что это произойдёт и здесь. Особенно когда Один и все остальные были так уверены в своей победе над Таносом. Практически каждый отчёт, который он читал за это время, заканчивался тем, что Танос либо был полностью побеждён, либо достаточно избит, чтобы никогда не оправиться. Если бы он упомянул имя Безумного Титана в суде, это было бы расценено только как попытка ухватиться за соломинку, чтобы спастись.       Не то чтобы большинство асгардцев уже не думали, что он тайно желал себе Хлидскьяльва. Так почему бы им не подумать, что он рассмотрит возможность управления другим Царством в качестве альтернативы?       - Хорошо, поэтому сначала Йотунхейм, а затем Танос, - заявил Локи, не совсем уверенный, нравится ли ему, на чём можно сосредоточить свое внимание, или нет.       При правильных действиях он мог использовать обе ситуации и манипулировать ими в своих интересах.       - И миркалфары, - добавил Лоптр.       - Миркалфары? Разве они не все были уничтожены?       - Очевидно нет.       Желание смеяться росло в Локи, но он сопротивлялся этому, зная, что это будет звучать не вполне разумно. Правы ли хоть в чём-либо хронологи Асгарда? Или всё дело в том, что линия Одина, как вверх, так и вниз, патологически неспособна говорить правду? И они называли его Богом Лжи!       - Это наша забота? - спросил Локи, надеясь избежать добавления ещё одной проблемы, с которой ему придётся разобраться.        - Они убьют Мать.       Эти слова заставили Локи застыть на месте, и только его глаза метнулись к лицу Лоптра.       - Что?       - Они убьют Фриггу, когда нападут на Асгард, преследуя Эфир, который заразил смертную Тора, в которую тот влюбился, и которую он впоследствии приведёт сюда, чтобы леди Эйр осмотрела её.       Обычно тот факт, что его брат-идиот действительно влюбился в смертную, сразу привлёк бы внимание и насмешки Локи, но теперь это почти не регистрировалось. Вместо этого всё его внимание было сосредоточено на том факте, что Лоптр знал, когда Мать должна была умереть, и как он мог предотвратить это.       - Когда и как?       - Примерно через два с половиной года от твоего времени, - ответил Лоптр. - Это была смешанные лобовая атака и проникновение. У их кораблей есть режим скрытности, который скрывает их из виду даже от нас, что позволило им приблизиться к Асгарду не будучи обнаруженными. Хеймдалль заметил первый из них только в самый последний момент, и ему удалось сбить его, но тот был не один.       - А те, что внутри?       - Я считаю, что это именно из-за них. Один из них попал в плен, когда Тор, Сиф и Трое Воинов подавили волнения, которые возникли среди Девяти миров после того, как Биврёст был разрушен, - сказал ему Лоптр. - Я не видел всего этого, так как был заключен в свою камеру, но, похоже, миркалфар пришёл, замаскированный под обычного хулигана, а затем активировал какое-то устройство, которое делает их суперсолдатами.       - Эти штуки существуют?       - Хмм, всё, что о них говорят, и многое другое. Когда Один отказался позволить Тору пойти за ними, чтобы спасти свою смертную и отомстить за Мать, он пришёл ко мне за помощью в путешествии в Свартальфхейм. В обмен он дал мне шанс отомстить, прежде чем быть запертым ещё раз. Во время битвы Тор столкнулся с суперсолдатами и узнал правду о них на горьком опыте. Идиот был беспомощен перед ними, будучи вбитым в землю, когда я вмешался.       Ах, Локи мог догадаться, что там произошло.       - Дай угадаю, ты использовал возможность инсценировать собственную смерть, чтобы тебя не забрали обратно?       - Хмм. Я проткнул нападавшего одним из их оружий, зная, что оно также повернётся и наткнёт меня на меч, - объяснил Лоптр. - Но это позволило моему двойнику подобраться достаточно близко, чтобы активировать одну из их гранат черной дыры.       - Эффективный способ убить непобедимого солдата, - похвалил Локи.       - Я тоже так подумал.       Ах, вот как эта его ухмылка выглядела для других. Локи был доволен эффектом, хотя и не так сильно, как его не впечатленными или более тёмными взглядами, но всё же это было более чем приемлемо.       - Твои мысли? - поинтересовался Локи, зная, что у Лоптра есть хотя бы план, как предотвратить смерть их матери.       - Никогда не позволяй эфиру достичь Асгарда с самого начала. Либо перехвати его до того, как Тор приведёт сюда доктора Фостер, либо не дай ей найти его в первую очередь, хотя это будет намного труднее.       - Ты не знаешь, где она его нашла?       - Нет, только, что это было не в Мидгарде. Очевидно, связи между Девятью мирами ослабляются и размываются с приближением Конвергенции.       - Так что он мог быть где угодно.       - Хмм, к сожалению. И есть ещё кое-что, что я только сейчас обнаружил. Кажется, Эфир - это Камень Реальности, и поэтому Танос будет его искать.       - Хорошо, я сделаю всё, что в моих силах, но прежде всего обеспечу безопасность Матери.       То, как глаза Лоптра скользнули в сторону, когда на него посмотрели, говорило Локи, что, вероятно, в истории смерти их матери есть нечто большее, но очевидно, что его близнец не считал важным передать ему эту информацию. Хотя часть его желала знать, о чём это было, остальная часть не была уверена, сколько ещё он сможет выдержать. Как бы то ни было, ему уже нужно было позаботиться о большем, чем ему, вероятно, приходилось когда-либо раньше. По крайней мере, по важности. И всего час назад он был в шоке от собственного коронования!       - О, и Локи, ещё кое-что, - сказал Лоптр.       - Хмм?       - Тору всё равно, по крайней мере, в долгосрочной перспективе, поскольку я никогда не видел его первоначальной реакции.       Локи нахмурился.       - Всё равно на что?       - На наше наследие и то, чем мы являемся.       Локи почти вздрогнул от напоминания, даже не желая думать об этом. Тем не менее, если то, что сказал ранее Лоптр, было правдой, то смириться с этим действительно было в его интересах. Но между знанием и действием... Было неприятно, что Локи теперь оказался в ситуации, когда он реагировал как его брат больше, чем когда-либо прежде. Особенно теперь, когда он знал, что он и Тор даже фактически не были связаны друг с другом. Одного этого было бы почти достаточно, чтобы заставить его преодолеть всё это. Почти. К счастью, у него был новый и привлекательный вид сейда, который поможет преодолеть разрыв.       Если ему придётся быть ледяным великаном, то, Норны, он собирается получить все преимущества от этого!       Но сначала о главном.       - Принцу, «когда я стану королем, я убью их всех», всё равно? - недоверчиво спросил Локи.       - Недолго, он всё ещё настаивал, что мы до недавнего времени были братьями, - подтвердил Лоптр.       - До не давнего времени?       Лоптр пожал плечами, но Локи мог прочитать обиду, которая лежала в основе этого жеста.       - Очевидно, нападения на Мидгард и моей реакции по возвращении сюда было достаточно, чтобы изменить его мнение. Ну, по крайней мере, до тех пор, пока он не подумал, что я всё равно с достоинством умираю на его руках.       Локи чуть не ухмыльнулся при этих словах. Он был рад видеть, что, что бы ни случилось с Лоптром, он всё ещё мог узнавать себя в своём близнеце. Это обнадеживало. И позволить своему двойнику умереть на руках Тора после такого героического подвига, как спасение брата ценой собственной жизни? Это было именно то, что он сделал бы на месте Лоптра даже сейчас.       Что касается самого Тора, то Локи не совсем знал, что и думать. Может ли его брат действительно внезапно так сильно измениться за такой короткий промежуток времени после столетий, когда он вообще не менялся, несмотря на все усилия Локи? Было больно даже рассматривать такую ​​возможность, поскольку это означало, что Тор никогда не считал его достойным того, чтобы его слушали. Это не должно было причинить столько боли, сколько принесло сейчас, потому что Локи не питал никаких иллюзий относительно своей значимости для брата уже более полувека.       - Это может быть спорным вопросом, - сказал Локи, когда ему в голову пришла новая мысль. - Теперь я знаю, и мать с отцом могут также решить сообщить это Тору.       - Верно, - согласился Лоптр. - Просто дай ему шанс задать тон, если ты хочешь контролировать ситуацию.       Это было хорошим способом сказать ему, чтобы он сдерживался, хотя Локи ценил деликатность, поскольку он уже перенес слишком много эмоциональных ударов и потрясений за... на самом деле он не был уверен, сколько времени прошло с тех пор, как он стоял на этом самом месте, готовясь к коронации.       - Я должен скоро уйти, - сказал Лоптр, оглядываясь через плечо. - Ожидается, что Один скоро урегулирует какой-то спор.       Локи ничего не мог с собой поделать, он засмеялся.       - Есть ли шанс воспроизвести его беспорядочный процесс принятия решений?       - Нет, и, честно говоря, я даже не пробовал. И вместо того, чтобы быть подозрительными к этому, Высший Совет, кажется, доволен, что Всеотец стал несколько более предсказуемым.       - Интересно.       - Хмм, это то, что нужно учитывать в твоих отношениях с ними.       - Я думаю, что мы будем больше сосредоточены на Йотунхейме, чем на каких-либо спорах, но я постараюсь иметь это в виду.       - Хорошо. Я не знаю, как быстро какие-либо изменения от твоих действий пройдут через временную шкалу, чтобы добраться до меня, но до тех пор я буду здесь, чтобы помочь всем, чем смогу, - пообещал Лоптр.       - Я могу с тобой связаться? - удивлённо спросил Локи.       - Не совсем, но если ты правильно активируешь обсидиановый амулет, который мы купили в Альфхейме, тогда я смогу связаться с ним. С его помощью я смогу определять, когда ты на нем сильно сосредотачиваешься.       Такой талисман также дал бы Локи фокус для любых необдуманных эмоций или действий, которые могли бы соблазнить его действовать иррационально, пока он не сможет работать над стабилизацией своего ядра и, следовательно, своего сейда. Наличие этого типа камня также будет большим подспорьем при соединении с самим Асгардом, поскольку это предоставит ему ещё один якорь для его колеблющегося сейда и самоощущения.       - Я сделаю это прямо сейчас, - пообещал Локи.       - Удачи, Локи, - ответил Лоптр, прежде чем одарить его улыбкой, впечатляюще хищной и полной зубов. - И покажи Одину и всему Асгарду, на что мы действительно способны, когда мы не выходим из-под контроля из-за личных и королевских потрясений.       - Норны, я смогу рассказать тебе всё, прежде чем рябь достигнет тебя.       Кивнув ему в последний раз, Лоптр прервал связь, позволив зеркалу дрожать и колебаться, прежде чем снова показать Локи его собственное отражение. Переход заставил Локи немного нахмуриться, когда он посмотрел на себя. Несмотря на то, что он видел Лоптра с Гунгниром на протяжении всего их разговора, было что-то удивительно тревожное в том, чтобы видеть себя таким, каким он был сейчас, с Королевским Копьем в руках. Дело было не в одежде, так как он привык видеть себя в самых разных нарядах, от очень простых до чрезмерно сложных. Так что же это было?       - Ага, - произнес Локи, когда его осенило.       Волосы.       Лоптр удлинил волосы где-то до плеч, что было совершенно очевидно, учитывая, что его будущий «я» не носил головного убора. Локи задумчиво склонил голову, пытаясь представить себя с более длинными волосами. Учитывая, что он не был заметно моложе Лоптра, это было несложно, но он не был совсем уверен, как это будет выглядеть с его головным убором. Вероятно, не так хорошо, как с короткими волосами, но это было не так важно, учитывая, насколько редко он мог носить его как король.       Итак, следует ли ему удлинить волосы? Локи слишком хорошо знал, насколько важна внешность, и, если он изменит ключевой её аспект, например длину своих волос, до того, как он начнет публично появляться как король, то это навсегда свяжет эти две вещи в умах людей. Это означает, что как только он снова станет принцем, причём вторым принцем, его длинные волосы всё равно будут напоминать людям о положении, которое он когда-то занимал. Он надеялся, это поможет ему сохранить хоть какое-то уважение, которого он заслуживал, но почти никогда не получал.       Достаточно одного простого движения руки, чтобы его волосы отросли до желаемой длины. Это действие отняло у Локи больше сил, чем он хотел признаться даже самому себе, поэтому ему потребовалось время, чтобы взять себя в руки. С усилием воли он очистил свой разум от всех негативных мыслей о ледяных великанах, его наследии и всего, что он узнал о себе за последнее время. Вместо этого он решил сосредоточиться на том, что сказал ему Лопт о сейде, к которому он сможет получить доступ благодаря своему новому статусу. Если бы он был честен с самим собой, это его весьма взволновало, поскольку он почти ничего не любил больше, чем изучение и приобретение новых сейдов.       С новым сейдом у него была способность преодолевать пространство и время, как это сделал Лопт, чтобы связаться с ним.       Сейдом, который уже менял саму ткань реальности.       Локи рассмеялся при мысли о том, чего они с Лоптром здесь достигли. То, что было категорически запрещено и считалось почти невозможным даже для подавляющего большинства сейдмадров. Глупцы, их много. Он знал, что начал чувствовать себя лучше, когда за этой мыслью не последовало сразу желание заставить их всех осознать, насколько они были неправы. Нет, вместо этого он планировал очень ревностно охранять этот секрет. Никто, кроме Лоптра и Норн, никогда об этом не узнает.       Как и всегда, он сделает это снова. Он будет делать что-то для себя; не для Одина, не для Тора и определенно не для тех, кто предпочел бы предать его при первой же возможности.       Нет, Локи сделает то, что он делал веками. Он будет молчать о своих величайших магических достижениях и использовать их, чтобы помогать себе манипулировать людьми и ситуациями из тени. Что ж, однажды он сможет вернуться к тому, чтобы фактически находиться в тени. А до тех пор он мог воспользоваться своим нынешним затруднительным положением, чтобы настроить вещи так, как ему нужно, чтобы затем сосредоточиться на двух других элементах, которые потребовали бы его полного и безоговорочного внимания.       А именно Танос и миркалфары.       Его прежняя ярость вернулась, только теперь она была направлена ​​на две гораздо менее саморазрушительные цели. Никто не посадит его в тюрьму и не будет пытать, никто не будет даже угрожать его матери, не говоря уже о том, чтобы причинить ей вред или убить её. За них обоих Локи должен был гарантировать, что они заплатят, и заплатят полностью. К тому времени, когда он покончит с ними, ни Танос, ни миркалфары больше никогда не смогут причинить им боль.       Быстрая проверка своего ядра показала Локи, что ухудшение состояния, свидетелем которого он был ранее, к счастью прекратилось, и он с облегчением закрыл глаза. Хотя это было далеко не хорошо, по крайней мере, ему не становилось хуже, пока он пытался исцелить себя. Это было началом, и прямо сейчас Локи был готов взять то, что мог получить, медленно доводя себя до полной силы и возможностей, после чего он сможет вернуться к требованию совершенства от себя. Однако прямо сейчас ему нужно было признаться себе, что он не в состоянии обеспечить это, и вместо этого нужно было сосредоточиться на выживании.       Итак, ему нужно было подготовить обсидиановый амулет, чтобы Лоптр мог получить к нему доступ, и медитировать, чтобы он мог общаться с Асгардом. Локи только начал двигать ящики с амулетами, когда ему в голову пришла ещё одна мысль. Быстро посмотрев в зеркало, чтобы убедиться, что он выглядит нормально, он повернулся ко входу в свои покои. Открыв дверь, он обратил внимание на стоящего снаружи генерал-лейтенанта Ингвара.       - Передайте весточку лорду Рагнвальдру, что мне нужно, чтобы утром был созван Высший совет, чтобы обсудить ситуацию с Йотунхеймом, - приказал Локи.       - Да, ваше величество, - ответил генерал-лейтенант, жестом руки отправив одного эйнхерия из коридора с поручением.       - Мой сеньор, - продолжил мужчина, когда Локи повернулся, чтобы вернуться в свою комнату. Вместо ответа он просто взглянул на мужчину. - Вам нужна еда?       Словно вызванный этими словами, желудок Локи заурчал, и он понял, что ничего не ел с тех пор, как проснулся более пятнадцати часов назад.       - Хм, принесите её в мою столовую.       - Да, Ваше Величество.       Немного обеспокоенный вниманием, уделяемым даже его привычкам в еде, Локи полностью удалился в свои покои. Из-за доступа к королевской библиотеке и возможности исправить временную шкалу, он не мог достаточно быстро вернуть Хлиньскьяльв своему от... Одину. Хотя он не привык к такому постоянному наблюдению. Эта мысль напомнила ему о Хеймдалле, и Локи неохотно снял заклинание помутнения, которое он наложил перед разговором с Лоптром. Он сразу почувствовал себя голым без него, так как вскоре ощутил, что взгляд Хеймдалля метнулся в его сторону, заставляя его задуматься, заметил ли привратник его более раннее заклинание.       Вряд ли это имело значение, поскольку он уже знал об изменнической природе этого человека, но Локи знал, что чем больше событий изменится по сравнению с теми, что были с Лоптром, тем менее предсказуемыми они будут. Это было самым большим недостатком в изменении хода истории. Результат никогда не был известен, и чем больше проходило времени от первоначального изменения временной линии, тем больше было отклонений от того, что произошло в первый раз. Итак, чтобы действовать как можно более нормально, Локи использовал свой сейд, чтобы переодеться в одежду, похожую на одежду Лоптра, только без обуви, прежде чем устроиться на своей любимой подушке, сложив под собой ноги. Он вытянул Гунгнир перед собой, держа его обеими руками, пока рассматривал его.       Несмотря на то, что он вырос с Королевским посохом, это был первый раз, когда Локи смог так внимательно изучить его. Он осторожно, благоговейно провёл по нему руками, исследуя каждый дюйм того, что было одновременно оружием и символом власти. Не было ни одного асгардца, который не связал бы сразу в умах Гунгнир с королями Асгарда. По слухам, это был источник силы Одина. Утверждение, которое Локи теперь знал, было более правдивым, чем он когда-либо предполагал, даже если не совсем в том смысле, в котором это имелось ввиду.       Всё ещё чувствуя на себе тяжелый взгляд Хеймдалля, Локи позволил себе закрыть глаза, начав регулировать свое дыхание, осторожно погружаясь в знакомое медитативное состояние, которое он практиковал большую часть своей жизни. Хотя обычно он ненавидел это делать, пока за ним наблюдали, он знал, что в настоящее время находится в полной безопасности. Хеймдалль не осмелился бы сейчас открыто пойти против него, и даже если бы он и сделал бы, эйнхерии охраняли его дверь, а его обширные чары покрывали как этот, так и любой другой возможный вход в его покои.       Все мысли о предательском хранителе Биврёста покинули сознание Локи, когда он почувствовал первое прикосновение чужого сейда к своему. Это было скромное, нежное прикосновение, в гораздо большей степени игривое и радостное, чем что-либо ещё. Его лоб в замешательстве нахмурился, когда он вздрогнул. Неожиданная реакция застала его врасплох. Это была Асгард*? Несомненно, она была бы гораздо более величественной и сдержанной. Неуверенный в себе, Локи осторожно протянул свой собственный сейд, проведя им по Гунгниру. Он обнаружил все заклинания, защиты и обереги, связанные с его древним металлом, заставляя её гудеть с помощью сейда до такой степени, что он становился её собственным присутствием для любого сейдмадра, достаточно мощного, чтобы почувствовать её. Это было знакомое и успокаивающее присутствие, которое успокаивало его нервы. Но потом она, казалось, среагировала на его собственный сломанный сейд и протянула руку, пытаясь вылечить его.       Не чувствуя никакой опасности, Локи подпустил её к себе, используя чужой сейд, чтобы пополнить свои уменьшившиеся запасы. Затем он проследил за присутствием Гунгнира вниз, до самой Асгард. Сначала он ничего не чувствовал, но потом, с внезапностью, которая застала его врасплох, игривое присутствие из прошлого снова вспыхнуло в его чувствах. Если бы не её чистая сила и то, где он исследовал, Локи подумал бы, что он коснулся ума ребенка, подающего надежды сейдмадра, но тем не менее ребенка.       Его мысль, казалось, волновала и развеселила Асгард, поскольку Локи чувствовал, как его охватила счастливая игривость, которая, тем не менее, была окрашена древним могущественным сейдом.       Древним, могущественным, разумным сейдом.       Или, по крайней мере, полуразумным сейдом, поскольку Локи не мог обнаружить разум в обычном понимании, но Асгард определённо не была неодушевлённой, как Гунгнир или любой другой могущественный магический объект, с которым он сталкивался, например, Мьёльнир или даже Шкатулка древних зим. Даже если он чувствовал, что в последней должно что-то быть.       Асгард снова затопила его чувства, и Локи сделал всё, что мог, чтобы удержаться на месте. Это было самым странным чувством - присутствие не вполне разумное и, тем не менее, явно не неодушевленное, полное восторга, озорства и, тем не менее, древнее, вне всякого сомнения. Одно только последнее сказало Локи, что он действительно общался с самим магическим ядром Асгарда, так как он не думал, что какое-либо живое существо может быть таким старым. Было странно думать, что Царство, в котором он жил и провел большую часть своей жизни, медленно обретало зрение и разум на протяжении тысячелетий своего существования, пока не стало тем, что он ощущал сейчас.       Более тесная связь с ней также позволила Локи подтвердить, что да, это было то присутствие, которое он чувствовал несколько раз в течение своей жизни, помогавшее ему во время крайней нужды, чтобы спасти либо себя, либо Тора. Или обоих. Знание того, что это была Асгард, объяснило, почему она это сделала, даже если это оставило его в полном неведении относительно того, почему она была так взволнована, чувствуя его здесь рядом с собой.       Почти так же, как в ответ на его мысли, Асгард крепче сжалась вокруг его присутствия, как будто боялась, что он отступит и бросит её. Локи рассмеялся, его более мягкие эмоции были практически заразительны, хотя мысль об отказе от этого была нелепа сама по себе. Сила, которую он чувствовал в ядре Асгарда, была ошеломляющей, и он понял, что он чувствовал в Лоптре лишь часть того, что было доступно для его будущей личности через соединение Лоптра с Асгардом.       Как ни странно, эта мысль о том, что может он откажется от всего этого, и то, что Асгард хотела быть с ним, больше всего обеспокоило Локи. Обычно люди реагировали на него с подозрением, по крайней мере, когда сталкивались с ним; из-за его репутации или того, как его воспринимали другие, с кем он ранее пересекался. Таким образом, чтобы кто-то встречный или какая-то вещь, кто был осведомлён о нём так, как она должна была, встречал его с удовольствием, не говоря уже о возбуждении... Ну, это было новшеством. Он осторожно протянул к ней усик сейда с меньшей защитой только для того, чтобы Асгард полностью обернулась вокруг него. Было больше веселья и волнения, прежде чем образы промелькнули перед его мысленным взором.       Сначала они двигались слишком быстро, чтобы Локи мог их расшифровать, но затем они замедлились, и он увидел бесчисленное количество розыгрышей и уловок, которые он проделывал на протяжении своей жизни, только не с его собственной точки зрения. Среди них были все его личные фавориты, а также множество других, не все из них были успешными, но очевидно, что каждый развлекал Асгард, что вызвало у него волну гордости и чувство достижения. Прошло много времени с тех пор, как кто-либо признавал, что им нравятся какие-либо его трюки, не говоря уже о тех, единственной целью которых было развлечение.       За этими сценами быстро последовали другие, в которых он изучал и практиковал сейд во всех формах, а также всё время, которое Локи потратил на изучение истории Асгарда, её народа и остальных Девяти Царств. Эти воспоминания, казалось, были окрашены теплотой и признательностью, а не весельем, но, тем не менее, Локи всё это впитал. Несмотря на то, что он делал вид, что не требовал чьего-либо одобрения, до сих пор он не осознавал, насколько приятно для него признание его менее разрекламированных достижений и навыков.       Это заняло у него некоторое время, но в конце концов Локи понял, что волнение, которое он уловил с самого начала, было вызвано тем, что Асгард была довольна перспективой связывания с ним. Это выглядело почти так, как если бы она ждала этого, протягивая руку, когда ситуация становилась отчаянной, чтобы гарантировать, что ни он, ни наследник Одина не умрут в то время. Локи до смешного обрадовало, когда он почувствовал отчетливо более холодную вибрацию Царства, когда он сосредоточился на Торе, и он получил несколько вспышек из менее адмиральских моментов его брата, за которыми быстро последовал юмор по поводу неудавшейся коронации. Он мог только надеяться, что отец не обнаружит этот особенно лакомый кусочек, когда он восстановит связь с Асгардом после пробуждения.       Был обнадеживающий поток более спокойных эмоций, и Локи надеялся, что это было попыткой Асгарда его успокоить. Он решил утешиться тем фактом, что никогда не был наказан за некоторые шутки, о которых Асгард явно знала, но о которых, казалось, так и не узнал Один. Пока не было доказано обратное, это было достаточно убедительным доказательством того, что не всё, что знала или видела Асгард, передавалось Одину.       Факт, пометку о котором Локи сделал себе в уме, чтобы не забыть двигаться вперед.       Чувство, почти похожее на смех, охватило Локи, и его связь с Асгардом заискрилась. Он приподнял бровь, когда понял, что рассмешил её.       - Я думаю, мы очень хорошо поладим, - прошептал ей Локи. - Итак, расскажи мне, как мы связаны?       Знания и восторг нахлынули на него, и Локи воспользовался моментом, чтобы убедиться, что он понял процесс, прежде чем осторожно сбросить большую часть своих ментальных щитов и поприветствовать Асгард.