Асгардский гальд

      Книга его бабушки, или, в любом случае, приёмной бабушки (и не было ли странно, что единственный человек в его фальшивом генеалогическом древе, который был на самом деле похож на него, на самом деле не был ему родственником!), была, мягко говоря, откровением. Хотя, честно говоря, Локи смог признать ещё до того, как он начал читать этот фолиант, что всё, что он знал о йотнар, было искажено. Тем не менее, даже зная это, он никогда не представлял себе, насколько богатой и разнообразной была культура у йотнар. Что, собственно говоря, не должно было быть сюрпризом. В конце концов, Асгард, Ванахейм, Альфхейм... у всех так было, так почему бы не у Йотунхейма? Почему-то эта мысль никогда раньше не приходила ему в голову, и теперь Локи почувствовал отвращение к себе по совершенно другой причине.       Как он мог быть настолько ослеплён и никогда не осознавать этого? Почему он просто принял всё, что ему говорили с детства? Тот, кто лучше, чем кто-либо другой, точно знал, насколько предвзятыми и неточными могут быть укоренившиеся убеждения асов? Просто посмотрите, как они смотрели на сейд и на тех, кто его практиковал!       Разочарованный собой, Локи встал и подошел к чайному сервизу, который Ливун принесла в кабинет. Он нагрел воду легким движением пальцев, прежде чем открыть коробку с чаем и посмотреть, какие у него остались листья. Сейчас нужно было что-то, что способствовало бы бдительности и концентрации, а не расслаблению. Остались ли у него пальцы альфхеймской красной леди? Да, были, отлично.       Локи нахмурился, готовя чай, мысли уже возвращались ко всему, что он читал о Йотунхейме и культуре йотнар. Это не совсем соответствовало тому, что он видел, когда сам был там. Да, в сознательном возрасте он был там только один раз и то очень недолго, но то, что он увидел, было далеко от величия и изысканности, о которых говорила Бестла. Неужели он просто увидел не ту часть Йотунхейма? Или война действительно нанесла такой урон? Но прошло уже больше тысячелетия, и, несомненно, если бы это было причиной, они должны были бы восстановиться к настоящему моменту, по крайней мере, в некоторой степени, даже если бы им не удалось вернуть себе былую славу, будучи отрезанными от остальных Царств.       Это было своего рода головоломкой, но сейчас это не его главная задача, рассудил Локи. Как только чай был готов, он взял чашку и чайник и перенёс их к столу. Там он налил себе первую порцию и вернулся к своим исследованиям. Некоторое время спустя он остановился, когда натолкнулся на незнакомое слово, хримхурсар. Локи нахмурился, когда он пытался понять это слово. Никакая его часть не была ему знакома, поэтому он не думал, что это было на асгардском и просто вышло из употребления, что заставило его подумать это, вероятно, на йотнарском. Что ж, он читал книгу не по порядку, в первую очередь ища информацию, которую считал наиболее важной. Возможно, это было ошибкой.       Желание вздохнуть или провести руками по волосам было сильным, но Локи подавил и то, и другое и вместо этого сделал глоток чая, заставив чайник оставаться горячим, поскольку он уже начал остывать. С нарочитым спокойствием он перевернул книгу в начало, намереваясь листать страницы, пока не найдёт слово. К счастью, он нашёл его недалеко от введения, в начале первой главы.       Хотя многие люди считают, что знают основы йотнар и нашей культуры, на самом деле существует множество распространённых заблуждений о нас, которые сохраняются даже среди тех, кто встречался с йотнар или был в Йотунхейме. Во-первых, они предполагают, что знают, как мы выглядим, подразумевая обычного ледяного гиганта. Хотя это правда, что большинство йотнар по своей природе гигантские, это не верно для всех из нас. Йотнар, которые Девять миров привыкли видеть - это хримхурсар, но есть вторая группа йотнар, гораздо более редкая, но не менее могущественная сама по себе; а именно ивидджур. Обладая ростом намного меньше, чем у хримхурсар - они высотой в среднем шесть футов вместо шестнадцати - они также стройнее, имеют более мягкие черты лица и обладают волосами.       Локи в шоке уставился на страницу книги. Ивидджур? Он... не был какой-то ненормальной аномалией? Он был совсем другим типом йотнар? Эта мысль казалась сюрреалистичной, даже когда она вызвала в нём тепло, на которое его сейд откликнулся, мягко и приятно пульсируя внутри него. Он не осознавал до сих пор, насколько... аномалия, даже среди йотнар, беспокоила его.       Это было странно, поскольку у него не было желания быть йотуном, и он хотел бы как-то исправить это, но просто... Если бы ему пришлось быть йотуном, то он хотел бы скорее быть нормальным, чем, опять же, совершенно неспособным вписаться в эту роль, как это было в Асгарде.       Однако ивидджур - это редкость: в лучшем случае они рождаются каждые пять тысячелетий, а в худшем - раз в более десяти тысячелетий. Они рождаются от родителей-хримхурсар, и мы не знаем, когда и почему они появляются, только то, что они рождаются и всегда являются очень могущественными сейдмадрами. Из-за этого они воспитываются как шаманы Матери Зимы и становятся специальными советниками короля по всем вопросам, касающимся сердца Йотунхейма, Ларца Древних Зим.       У Локи перехватило дыхание. Специальные советники короля? Растут, чтобы специализироваться на сейде? Это заставило Локи сглотнуть, когда он подумал о том, сколько насмешек и неодобрений он встречал на протяжении веков за изучение сейда. В Асгарде определённо смотрели на это свысока и считали его аргром*. Впервые в жизни он начал испытывать первое чувство сожаления о том, что не вырос в Йотунхейме.       И всё же...       Локи не был слеп к тому, что ещё говорилось о ивидджур. Бестла относился к этому деликатно, но всё же это определенно звучало так, будто ивидджур считались арграми среди йотнаров по-своему, учитывая все разговоры о красоте и «более мягких чертах». Тем не менее, если это обеспечивало респектабельное положение и даже доступ к Ларцу...       Хотя Локи всегда интересовал Ларец Древних Зим и как магический объект в целом, и как его роль в войне между Асгардом и Йотунхеймом, Один всегда запрещал ему изучать его. Его отец решил, что это слишком опасно, чему Локи никогда не верил. Теперь он знал, почему Всеотец действительно не желал, чтобы он был рядом с ним!       Его гнев резко усилился вместе с ранним отвращением, и Локи поднялся на ноги, начав ходить по своему кабинету, схватившись за обсидиановый амулет. Он вертел его между пальцами, используя его как фокус, чтобы успокоиться, чувствуя напряжение в своём магическом ядре. Смутное чувство комфорта внезапно охватило его, и Локи пришлось бороться с побуждением отвергнуть его, прежде чем он узнал присутствие Лофта. Никаких сопутствующих проявлений он не почувствовал, но только потому, что не требовал совета, а просто заземления. Отвлечение также очень помогло, и он, наконец, смог достаточно успокоиться, чтобы снова сесть за стол.       Ссылка на Мать Зиму заинтриговала Локи, и он решил сосредоточиться на ней. Была ли она частью религии йотнар? Он никогда не слышал, чтобы у них была такая, но это не было ужасно удивительным. Он прочитал лишь небольшую часть книги Бестлы, но уже было более чем ясно, что йотнар были гораздо более утончёнными и сложными, чем думали в настоящее время большинство асов. Скорее всего, это религия, так или иначе связанная с сейдом, учитывая, что ивидджур, казалось, были шаманами Матери Зимы и советниками в сейде.       Это напомнило Локи некоторых льошальфар. Более отдаленные племена, которые он выследил и посетил полтысячелетия назад, также связали свой сейд с верой в могущественную материнскую фигуру, только они звали её Альфроюль, и она казалась являлась неким олицетворением самого Альфхейма. Эта мысль заставила Локи замереть, поскольку он внезапно осознал, что Асгард лениво двигается в глубине его разума. Он всегда сразу отвергал эту идею, считая, что это явно надуманно. В то время с льошальфар он проявил всё уважение к их верованиям и традициям, как и положено принцу чужого королевства, но в частном порядке...       Ему было немного стыдно думать об этом сейчас, ведь не было никаких доказательств того, что его убеждения были чем-то большим, чем любая другая религия, кроме того, даже они признали, что прошли поколения с тех пор, как кто-то действительно взаимодействовал с Альфроюль, так что это могло просто быть ничем. Кроме того, подробности выполнявшегося для неё альфроблот** держались в строжайшей тайне, и ему не разрешалось ни наблюдать, ни узнавать какие-либо подробности относительно того, к чему это относилось.       Локи нахмурился и снова посмотрел на книгу, но в этой главе эта тема закончилась, вместо этого продолжив обсуждение некоторых других аспектов культуры йотнар. Посмотрев в содержание, Локи увидел, что есть раздел о Матери Зиме, причём довольно длинный. Тем не менее, он был после раздела про анатомию йотнар, и Локи знал, что ему, вероятно, следует сначала заглянуть в него, просто чтобы убедиться, что он правильно понимает основы. Например, имели ли линии, которые он наблюдал на каждом йотуне, включая его самого, какое-либо реальное значение. Казалось, что они различаются у каждого йотуна, в том числе по цвету, но у него не было времени на то, чтобы внимательно их изучить. То, что Локи обладал ими, казалось, указывало на то, что они были естественной частью формы йотнар. Тогда зачем нужно тратить время или энергию на то, чтобы применить их к младенцу, от которого вы намеревались отказаться? Но йотнар вряд ли были бы первыми, кто придал бы значение природной черте, с которой ничего не поделаешь. В конце концов, асы сами делали это довольно часто.       В соответствующем разделе были рисунки, на которые Локи смотрел, листая страницы. Наибольший интерес вызвал разворот на две страницы, для которого ему пришлось развернуть книгу. На обеих страницах была нарисована большая фигура йотуна, почти такого же, как одного из тех, которых Локи видел раньше. Согласно надписи под ним, это был хримхурсар. Рядом с хримхурсар, даже не доходя до верхней части первой страницы, была фигура гораздо меньшего размера. Более стройная, без резких черт лица и гребней, как у более высоких йотнар, а также с правильными ушами и волосами. Ивидджа, гласила надпись. Локи не мог не видеть себя во второй фигуре. Как ни странно, облегчение, которое он испытал из-за того, что он не был таким «неправильным» йотнар, столкнулось с неприязнью, что его снова сочли более эрги.       Локи нахмурился, когда внезапно понял, что обе фигуры были мужчинами. Где были изображения женщин-йотнар? Если подумать, он не мог припомнить, чтобы когда-либо видел таких за пределами Бестлы, и теперь, когда он подумал об этом, она была больше похожа на мужчину-хримхурсара, изображенного перед ним, чем на кого-либо другого, кроме первых нескольких воспоминаний о ней, которые Асгард показала ему. Перелистывая следующие несколько страниц, Локи не нашёл новых рисунков, поэтому вернулся к началу раздела и начал читать. Большая часть информации, хотя и была полезной, не вызывала особого удивления, говоря о том, что биология йотнар отличается от асов или льошальфар во всём, от пищеварительного тракта до предпочтительных температурных диапазонов. Это помогло объяснить некоторые его пищевые предпочтения (например, рыбу) и отвращения, но не преподнесло Локи никаких сюрпризов.       Более того, что его не только удивило, но и шокировало, и ошеломило, так это раздел, озаглавленный как «Секс и размножение». Он почти пропустил его, поскольку у него не было настоящего желания даже думать о блуде двух йотнар, но он не видел более вероятного места, чтобы найти ответы на свой вопрос, и найти его, он определенно сделал.       В отличие от всех других основных видов Девяти миров, кроме муспеллсиниров, йотнар не состоят из представителей двух разных полов. Вместо этого йотнар все одного пола, что называется гермафродитами для других видов. Для нас это нормально, и идея обладать только членом или влагалищем чужда. У нас есть и то, и другое, и каждый йотун, если не считать демонстрирующих медицинские отклонения от нормы или бесплодие, способен одновременно заводить или вынашивать и рождать детей. В это время наша ткань молочной железы набухает, образуя грудь по мере необходимости.       Это... это...       Локи облизнул внезапно пересохшие губы и понял, что рассеянно сжимает бедра вместе. Он заставил их расслабиться, сделав несколько глубоких успокаивающих вдохов. Его первоначальная реакция уже вызывала боль в его магическом ядре, когда его разум и сейд отчаянно пытались понять, что эта новая информация значила для него.       Не желая ещё больше распутывать себя, Локи заставил себя сосредоточиться на том, чтобы похоронить всплывшие в последнем самопознании воспоминания. Как одарённый оборотень, он рано научился менять свой пол, что было одной из ступеней к тому, чтобы научиться полностью менять свою форму из одной в другую. Теперь он вспомнил, что ему удалась эта смена пола намного легче, чем большинству, до такой степени, что он напугал своих наставников. Не потому ли, что иная форма не была для него такой чуждой, как для большинства? Независимо от причины, как только он смог превратиться в женщину, его естественное любопытство сделало почти неизбежным, что он попробует заняться сексом в таком виде, когда достигнет половой зрелости. Так что на самом деле это было не так уж и чуждо ему, как могло бы быть.       По крайней мере, так пытался сказать себе Локи. Это не работало как... гермафродитизм... способность вынашивать ребенка... наращивать грудь...       Его рука судорожно сжала амулет, когда он отчаянно пытался контролировать своё прерывистое дыхание. Внезапный прилив спокойствия и контроля, охвативший его, но не являющийся его собственным, удержал Локи от потери самоконтроля, и он лихорадочно огляделся в поисках отражающей поверхности, которую Лофт мог бы использовать. Просто зеркала, даже увеличенного, было недостаточно, когда он мог чувствовать, как его магическое ядро ​​распадается дальше, даже сейчас.       В кабинете не было больших зеркал, но, как и в остальной части Идавёлла, было много гладких, золотистых и полированных поверхностей, которые были достаточно хороши для этого. Не забыв бросить блок против Хеймдалля, Локи подошёл к ближайшей такой стене и потянулся к ней своим сейдом, направляя его к Лофту. Ощущение сейда вокруг него изменилось, и тогда Локи увидел более золотую и искаженную версию себя.       - Дыши, Локи, - сказал Лофт, не теряя ни секунды. - Глубокие вдохи.       Локи зарычал, зная, что ему нужно успокоиться, но это было не так просто! Всё его самоощущение перевернулось как с ног на голову, так и наизнанку, и потрясения от того, что это значило, просто продолжались!       - Ивидджа? Гермафродит? - рявкнул Локи, едва успевая проглотить другие ядовитые слова, которые он хотел извергнуть.       Лофт их не заслужил. Он сам не заслуживает какие-либо из них. Не то чтобы они заслуживали многого из того, что с ними когда-либо происходило, но Локи мог контролировать это, в то время как всё остальное было вне его контроля.       Он больше не стал бы увеличивать их бремя или напряжение.       Лофт вздрогнул, и Локи был шокирован, увидев, что его двойник ощущает дискомфорт, хотя это мог заметить только тот, кто был с ним так близко знаком, как он сам. Его рассеянно обрадовало, насколько сложно на самом деле было это увидеть. Кто-то должен был бы хорошо его знать и быть достаточно наблюдательным, чтобы это уловить. Что исключало Тора и друзей его брата. Это застало его врасплох. До сих пор казалось, что Лофт полностью контролирует ситуацию, или, по крайней мере, разумом, учитывая физическое состояние Лофта при их первой встрече. Так что видеть, что его старшему «я» так же неудобно от этой новой информации, как и ему, было... неожиданно.       - Ты привык к этому не больше, чем я, - мягко сказал Локи.       - У меня не было больше времени, чем у тебя, чтобы смириться с этим, - резко ответил Лофт. - Я узнал об этом только вскоре после того, как впервые связался с тобой.       - После?       - Изначально я сосредоточился больше на сейде йотнар, чем на их культуре или физиологии. Моя ошибка.       Локи не мог винить Лофта в выборе приоритетов, учитывая разницу в их позициях. Если бы у него была роскошь времени, он бы тоже начал с сейда. Первым его желанием, когда он держал книгу о сейде йотнар, было свернуться калачиком где-нибудь перед огнем и просто поглотить её. Если бы ему не приходилось бороться с войной, он бы поступил именно так.       - Ты… - начал Локи, прежде чем умолк, не в силах выразить остальную мысль.       - Я что? Исследовал? - Лофт чуть не усмехнулся, прежде чем закусить губу. - Прости, я не это имел в виду.       Инстинктивное желание отпрянуть вспыхнуло внутри Локи, но он подавил его. Они оба здесь сталкивались с одними и теми же проблемами, и ни один из них не был хорошо приспособлен, чтобы делать это хоть сколько-нибудь элегантным или здоровым способом.       - На самом деле ты не ответил на мой вопрос, - заметил Локи, легко уловив уклонение от ответа.       Глаза Лофта метнулись к нему, в них на мгновение мелькнуло немного знакомого тёмного юмора, прежде чем лицо его двойника снова потемнело.       - Хм, да, я сделал это.       Ответ не особенно удивил Локи, поскольку они временами были слишком любопытны для их же блага, о чём Мать говорила ему достаточно часто. Тем не менее, мысль о проверке этого... ну, он ещё не был к этому готов, поэтому ему придется довольствоваться знанием, что это, на самом деле, правда.       - Норны, - выругался Локи, закрывая глаза.       - Никто не должен знать, - заявил Лофт. - Ну, если только ты не собирался говорить людям, что ты йотун.       Локи открыл глаза и посмотрел на Лофта. Конечно, он не планировал распространять эту конкретную информацию. Он не был склонен к самоубийству и слишком хорошо знал, что ни один достойный асгардец не выдержит йотуна на Хлидскьяльве. Ну, кроме, по-видимому, Одина, учитывая, что этот дурак поместил его в линию преемственности, вероятно, с намерением, чтобы этого никогда не произошло. Так что не будет никаких публичных разоблачений его истинного происхождения.       Что касается остального, то теперь Локи обнаружил, что может снова дышать и думать, по крайней мере, в некоторой степени рационально, если не полностью бескомпромиссно, он мог отложить это, чтобы разобраться с этим позже. После того, как он разберётся с войной и, как он надеялся, после того, как Один проснётся и снова будет благополучно восседать на Хлидскьяльве. Его могло бы напугать, как быстро Лофт может стабилизировать и его настроение, и его сейд, если бы этот человек не был, по сути, им же, и он ещё не зашел так далеко, чтобы возмущаться своей собственной способностью сделать это. Возможно, после прошествии достаточного количества времени и дополнительных потрясений, но пока нет.       Локи фыркнул при этой мысли, в нём закипел черный юмор, смешанный с самоуничижением, но не настолько, чтобы быть подавляющим. По крайней мере, в этот раз.       - Спасибо, Лофт, - признал Локи, не в силах удержаться от старого прозвища.       Губы Лофта невольно дернулись, и Локи воспринял это как победу.       - Я забыл упомянуть кое-что раньше.       - Ой?       - Во время пребывания в Мидгарде Тор вступил в контакт с человеческой организацией под названием ЩИТ.       - Щит?       - Это аббревиатура от чего-то более длинного и громоздкого, - пояснил Лофт. - Как бы то ни было, их цель - защитить Мидгард от любого количества угроз. Прибытие Тора предупредит их о том, что на самом деле существует жизнь за пределами их жалкой маленькой планеты.       Губы Локи невольно дернулись. Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз путешествовал по Иггдрасиллю в Миггард, но он всегда находил свои визиты забавными. Люди были интересны в каком-то смысле одновременно невинно и кроваво. Он обнаружил, что они настолько противоречивы и хаотичны, что кажутся странным образом завораживающими и привлекательными, хотя их короткая жизнь делала дальнейшее изучение их почти бесполезным из-за того, как мало времени у него часто оставалось, чтобы общаться с ними. Между его визитами походило какое-то время, и смертные, которые ему нравились, были давно мертвы к тому моменту, когда он возвращался; воспоминания о них часто терялись в тумане времени, как сказали бы другие люди.       - Отцу это не понравится, - ответил Локи.       - Это его собственная вина, что он отправил Тора туда с самого начала, - снисходительно заявил Лофт. - Но их ответ на эту новую угрозу - собрать команду из... героев со всего Мидгарда, или, по крайней мере, так будет, если они столкнутся с врагом, более сильным, чем ЩИТ может справиться самостоятельно.       - Очень хорошо, а? - спросил Локи, не понимая, насколько это важно для него.       - Это просто информация на тот случай, если тебе понадобится отправиться в Мидгард в твоём новом будущем. Учитывая, что Танос однажды нацелился на него и что они обладают Тессерактом, вполне вероятно, что Безумный Титан будет привлечен туда ещё раз.       - И нам нужно будет вмешаться, чтобы убедиться, что он не получит Тессеракт.       - Не говоря уже о том, что у тебя может быть возможность... избавить его посланника от Камня Разума.       О, теперь до него дошла идея. Не то чтобы Локи имел какое-либо желание напрямую связываться с Камнем бесконечности, если он каким-либо образом был связан с Таносом. Намёки Лофта на то, что он претерпел от рук Безумного Титана, всё ещё были слишком ясны в сознании Локи, чтобы совершить что-то столь же безумного, как это. С этого момента он оставит эти действия Тору, особенно теперь, когда он услышал первые намёки на то, к чему данные действия могут привести лично для него. Он не желал себе этой тьмы и безумия.       - Стоит ли изучать кого-нибудь из этих человеческих героев? - спросил Локи.       Хотя маловероятно, что кто-то из них является серьёзным противником, он давно понял, что лучше не отказываться сразу от рассмотрения кого-либо. Просто посмотрите, насколько опасен он сам, несмотря на то, что он был, по сути, йотнарским коротышкой, если отбросить все причудливые слова и названия. Вот как Лафей явно смотрел на него, а не как на одного из этих якобы ценимых ивидджур.       - Тот, кто превращается в зелёного зверя-берсерка, заслуживает внимания, если его достаточно спровоцировать, - предупредил Лофт, вздрогнув и прикоснувшись к своим ребрам. - Но тем, кто меня заинтриговал, был Энтони Старк.       - Каковы его способности?       - Он не обладает никакими, не в этом смысле. Более того, его навыки воина и его причина быть в команде - всё это благодаря его интеллекту и интересной броне.       - Броне? - спросил Локи, он не хотел относиться к нему скептически, но это не звучало так уж особенно, даже если упоминание об этом уровне интеллекта заинтриговало его.       Нечасто он встречал кого-нибудь, кто действительно мог бросить вызов его разуму, и Локи всегда наслаждался этими особыми случаями, когда они случались. Они происходили редко к его большому разочарованию, а Тор всегда был этим недоволен, особенно если он отказывался от приключений. То, что смертный с такой короткой жизнью привлёк внимание Лофта достаточно, чтобы его близнец из будущего даже упомянул его сейчас, было достаточно интригующим. Тем не менее, он хотел знать, что же такого необычного в этой броне.       - Я знаю, что это звучит банально, но это не так, - засмеялся Лофт. - Когда она активируется, она покрывает всё его тело и даёт ему возможность летать и сражаться с теми, кто намного сильнее, чем он сам. Она также содержит... какую-то механическую конструкцию.       Брови Локи мгновенно поднялись в заинтригованности.       - Механическая конструкция?       - Это лучшее описание, которое я могу придумать. Кажется, она способна мыслить и действовать как человек, но не обладает какой-либо физической формой, по крайней мере я её не видел. Кроме того, похоже, что она есть как в доспехах Старка, так и в его жилище в башне.       Хм. Возможно, Локи нужно будет придумать предлог, чтобы убедить Тора вернуться в Мидгард, как только Один проснётся и Локи сможет снова бродить по Царствам.

***

      К тому времени, как свет начал проникать в кабинет, неуклонно продвигаясь по полу к дальней стене, на которой висел портрет королевской семьи, Локи уже давно сменил книгу Бестлы на несколько других. Его поиск стал гораздо более целенаправленным после того, как он наткнулся на первую реальную информацию о Ларце Древних Зим. Теперь он почти лихорадочно искал любые другие книги или рукописи, которые могли бы содержать дополнительную информацию, поскольку ужас его охватил. Он всегда слышал, что Ларец описывают как сердце Йотунхейма, но до сих пор он думал, что это описание основано на том, насколько он могущественен и насколько важен для политики йотнар, будучи одновременно оружием и средством передвижения. Чего Локи никогда не понимал, так это того, что это было критически важно и для самого Йотунхейма.       Ради выживания Царства.       Первое упоминание об этом, которое обнаружил Локи, было настолько неясным, что он не совсем понял его сразу, но другие источники не были такими расплывчатыми.       Жаль, что все записи, относящиеся к созданию Ларца Древних Зим, были потеряны или уничтожены. Поскольку способность так тщательно обуздать силу и сейд самой планеты - это фантастический подвиг силы и мастерства, потеря этого - трагедия эпических масштабов. Вместе с этим теряется возможность воспроизвести подвиг на других планетах, тем самым не позволяя им получить такой тонкий контроль почти над каждым аспектом сейда своей планеты, оставляя это на усмотрение естественных и часто хаотических сил самой планеты.       Чего автор, казалось, не понимал, так это врождённой слабости, которая сопровождает подобное использование сейда самого Царства. То, чего Локи так боялся после того, как он натолкнулся на это, было изложено в другом тексте.       Ларец Древних Зим, хотя и является невероятным достижением волшебных размеров, в то же время является огромной слабостью для Йотунхейма. Хотя это правда, что это позволяет королю йотнар контролировать почти все аспекты самого Утгардра, это также привело к нарушению естественных процессов, которые обычно регулируют магическое ядро ​​Йотунхейма. Без них Утгардру может грозить большая опасность, если Ларец когда-нибудь будет утерян или украден. Есть опасения, что это может даже привести к тому, что Йотунхейм медленно разорвётся на части, событие, которое поставит под угрозу весь Иггдрасиль, и от чего должны быть защищены все Девять миров.       Эти слова преследовали Локи даже сейчас, спустя несколько часов после их прочтения. Конечно, сами по себе они ничего не доказывали, но были все доказательства этого. Ужасное восстановление Йотунхейма даже через тысячелетие после войны, отчаяние йотнар вернуть Ларец Древних Зим (несмотря на то, что это могло ввергнуть их обратно в войну, которую они проиграли в последний раз, когда были лучше вооружены и подготовлены), разлад, который он время от времени замечал в песне Иггдрасилля, то огромное количество силы и сейда, которые он чувствовал при прикосновении к Ларцу, важность Ларца в культуре йотнар... Даже осторожный способ, которым Бестла говорила об этом, говоря достаточно, чтобы не избегать явно этой темы, но и не объявлять о крайней и критической важности Ларца так, чтобы все об этом знали.       О, какая ирония в том, что, поступая таким образом, она могла помочь осуществить то, чего прежде всего стремилась избежать! Локи знал достаточно об Одине, чтобы понимать, что его приемный отец ничего не знал об этом, когда забирал Ларец из Йотунхейма. Мало того, что Один искренне желал мира, пусть даже на своих условиях, но и уничтожать Йотунхейм таким образом было нечестно, а честь была слишком важна как для Асгарда, так и для Одина, чтобы Борсон сделал это сознательно. Единственный вопрос заключался в том, узнал ли об этом Один с тех пор, и если да, то почему он ничего не сделал с этим?       Локи мог сразу придумать несколько ответов на этот вопрос, но не был уверен, что сможет остановиться на каком-то одном из них. Да, развернуться и вернуть Ларец Лафей-Кингу было бы большим затруднением. Признать, что он не осознавал, насколько это важно как для выживания йотнар, так и для самого их Царства, было бы аналогичной проблемой. Но, безусловно, необходимость в этом перевешивала любое смущение. Учитывая, как часто Один читал лекции как ему, так и Тору о том, что король Асгарда был обязан защищать и охранять Девять миров, он, конечно, не хотел бы допустить этого?       Ведь так?       Локи засмеялся, вздрогнув от того, насколько неуверенно это звучало даже для него самого. Даже после событий прошедшего дня он всё ещё задавался вопросом, может ли Один делать определённые вещи. Казалось, он либо не мог учиться на собственном опыте, либо сознательно не хотел этого, и его воспитание вместе со старыми желаниями удерживали его от познания истины.       И всё же...       И всё же была огромная разница между тем, что Один сделал с ним, и этим. В случае с ним Один украл ребенка, причём потенциально нежелательного. Да, это могло повлиять на будущее двух Царств, и это явно было намерением его отца, но на этом всё. Однако это... это могло отрицательно повлиять не только на Йотунхейм, но и могло подорвать весь Иггдрасиль и тем самым поставить под угрозу все Девять Царств. Без Иггдрасиля все они умрут. Конечно же, это было риском, на который Один просто не мог пойти? Хель, даже о разрушениях на Свартальфахейме впоследствии сожалели из-за того воздействия, которое они оказали на Мировое Древо. Локи всё ещё содрогался от того, что он чувствовал от Иггдрасиля, когда путешествовал туда. Даже простого прохождения рядом с веткой, ведущей к разрушенному Царству, было достаточно, чтобы нарушить гармонию песни Иггдрасиля.       Фактически, раньше он всегда предполагал, что дисгармония, которую он иногда ощущал в песне, исходила от Свартальфахейма. Но что, если это произошло из-за того, что одно из Девяти Царств умирало в самих его сучьях? Да, миркальфары были мертвы, по крайней мере, они все так думали, но сам Свартальфахейм не пострадал напрямую, кроме места, где велась война. После разрушения, нанесённого Бором и Малекитом, Свартальфахейм по-прежнему жил по-своему. Возможно, это было не то, что остальные Царства могли бы сразу понять, но Локи знал, что они сами по себе были очень важны. Не все Царства были одинаковыми, и Иггдрасиль не выжил бы, если бы они были такими. Нет, каждый внёс что-то уникальное и важное в Мировое Древо, удерживая в равновесии весь Иггдрасиль. Некоторый сбой можно терпеть, как и в случае с любой здоровой системой, но слишком сильное отклонение может привести к разрушению всего.       Сама мысль об этом вызвала у Локи тошноту, и он почувствовал, как Асгард отшатнулась из-за этого. Так почему же Один не вернул Ларец Древних Зим Йотунхейму? Да, он рискнул бы начать вторую войну, но, конечно же, стоит пойти на риск, учитывая альтернативы? Он должен будет обсудить это с Высшим советом, но ему нужно было столько информации, сколько он может получить о Ларце. Был ли способ ограничить его использование? Возможно, чтобы помешать Лафею использовать его для путешествий в другие миры? Или может даже для того, чтобы его можно было использовать только для поддержания сейда Йотунхейма? Конечно, Лафей и йотнар уже достаточно отчаялись, чтобы принять что-то подобное.       «Может быть, это было планом Одина», - подумал Локи. Подождать, пока его враг не сможет сказать «нет» на такое ограничение силы Ларца, прежде чем вернуть его в качестве жеста доброй воли от Асгарда? По крайней мере, чтобы так видели другие миры? Если так, то было бы разумнее не позволить антийотнарским настроениям разрастись так сильно. Наличие более сочувственного взгляда сделало бы такой шаг гораздо более приемлемым для людей, которые сочли бы его милостью, дарованной бывшему врагу. Теперь это будет восприниматься с подозрением и неодобрением, и, конечно же, всё это свалится ему на голову.       Локи зарычал при этой мысли. Как типично, что здесь он в очередной раз убирает беспорядок, созданный кем-то из его семьи, и всё, что он получит взамен - это ещё больше отвращения и презрения. Хотя обычно ему приходилось убирать беспорядок не Одина, но суть была та же. Иногда он задавался вопросом, почему его вообще это беспокоило.       Однако Локи так и не нашел книги, в которой содержалась бы какая-либо реальная информация о Ларце Древних Зим. Было много упоминаний о нём в ключе того, настолько Ларец связан с культурой и политикой йотнар, но для многих книг это было всё, что они содержали. Некоторые пошли дальше, но даже в них, похоже, было мало ценного. В большинстве из них были записаны жалобы на недостаток знаний о Ларце или то, что в лучшем случае было повторением слухов или историй, которые автор слышал о нём, или лучшие предположения, основанные на кратких встречах с Ларцом или результатах его использования. Например, был описан ущерб, который тот нанёс Мидгарду после того, как Лафей использовал его там, чтобы попытаться превратить Царство в более подходящий дом для большинства йотнар.       Локи зарычал в разочаровании.