Убей, беги или умри

"Твою мать." Хэнк обернулся в сторону, с которой донëсся оклик, и мысленно выругался ещë раз. В буквально двух метрах от них стоял мальчик лет десяти-двенадцати, не больше. Внешность у него была самой обычной, не считая рыжей кудрявой шевелюры, тут же бросившейся в глаза. - Тебе чего? - хмуро поинтересовался Хэнк. Ребëнок от такой недружелюбной интонации тут же поник ещë больше, чем до этого. - А... вы не подскажете, далеко ли отсюда до Лайвли-стрит? Прикинув, где это находится, темноволосый был крайне удивлëн двумя вещами: во-первых, как этот мелкий попал в такую даль оттуда, а во-вторых, как он до сих пор жив, учитывая, где эта улица расположена. По тому, как Кайл повернулся к пареньку, вздохнул и скрестил руки на груди, Хэнк понял, что у него точно такие же мысли. Кстати, взгляда товарища невозможно было толком понять из-за странных красных очков, надетых на нëм. "Интересно...просто так их носит, или причины есть?" - Далеко. А тебе зачем туда? - они оба примерно догадывались, что мальчик может ответить. И оказались правы. - Я там живу... "Это центр города. Там ему пиздец." - пронеслось в мыслях зеленоглазого, убедившегося, что догадка была верна. - Слушай, я всë понимаю, но... там сейчас слишком опасно. - начал Хэнк. Будто бы не понятно, что малолетний ребëнок, пытающийся просто вернуться домой, к родителям, ответит на это. - Да с чего бы? Не так уж много ведь больных пока... Больных? Он имеет в виду укушенных? Неужели тот водитель - не первый? Множество вопросов, на которые пока ответ был неизвестен, стали назойливо крутиться в голове, и Хэнк надеялся, что хоть что-то узнает от своих новых знакомых. Но сейчас важнее было не дать этому ребëнку уйти в том направлении. Зеленоглазый уже собрался попытаться вновь убедить малыша, что в той части города слишком опасно, но был опережëн Кайлом. - Слушай, если так уж хочешь туда попасть - вперëд. Но знай, что я буду очень удивлëн, если ты пройдëшь там хотя бы несколько шагов до того, как на тебя набросятся эти твари. - достаточно грубо выдал тот. И это подействовало так, как и стоило ожидать. - А вам откуда знать? - Тут и знать ничего не надо. До всего этого там была целая куча людей. А теперь подумай, что с ними могло случиться, попади туда хоть один мертвец. Пусть даже ещë не полностью обращëнный. Договаривать не требовалось - дитя, кажется, наконец осознало, что происходит. - Но... - на самом деле возразить ему было нечем. Паренëк понимал, что вряд ли увидит своих родных ещë хоть раз, и по его лицу это было видно. Хэнк молча смотрел на него. Чем-то он напомнил ему себя. Он так же, как этот мальчик, на похоронах смотрел на гроб... долго, с болью и надеждой смотрел, таким же взглядом выискивая, где подвох, где доказательства того, что это всë - лишь страшный сон. А потом заплакал, не сумев держать это всë в себе. То же самое произошло и с мальчишкой - его разом остекленевшие, потерявшие большую часть детской наивности глаза наполнились слезами. А Хэнк и Кайл молчали, будучи в силах лишь смотреть. Сказать им было нечего. Сделать что-то они могли... но не знали, что. - Нет... не может быть... "Может. Ещë как может." - произнëс бы Хэнк в обычной для него после ухода матери саркастичной манере. Но он промолчал. Не сейчас. Не надо причинять ему ещë большую боль. Ребëнок сквозь всхлипы говорил что-то ещë, но слишком неразборчиво, чтобы можно было понять, о чëм он. Кажется, эта сцена продолжалась бы ещë очень долго... если бы тот самый звук, похожий на рычание, не раздался где-то недалеко. - Твою мать. - тихо выругался Хэнк, обернувшись. Лучше бы не оборачивался. Сзади наступали мертвецы. Не один, не два - целая группа. Группа полумëртвых существ, каждое из которых не видело ничего на своëм пути, обагряя его кровью и таща за собой новообращённых соратников... группа, которая одним своим видом означала смерть. Мучительную, жуткую смерть. Первым действовать начал Хэнк. - Кайл, бери его, и валим к чертям! - прокричал он, прикинув, куда бежать, и тут же сорвавшись с места. Впрочем, направление было не особо важно - главное, чтобы оно увело как можно дальше отсюда. Кайл в момент схватил дитя за руку, и потащил за собой. Ребëнок попытался было вяло заупрямиться непонятно зачем, но, услышав зомби, подбирающихся всë ближе и ближе, тут же побежал за взрослыми. Не было и мыслей о том, чтобы отбиться - одной арматурой, которую, впрочем, Хэнк давно уже где-то потерял, много трупов не убить. Они могли лишь со всех ног уноситься вдаль, не позволяя мертвецам нагнать их. Однако долго так продолжаться не могло бы. Разве убежишь далеко от орды голодных монстров, находясь в огромном, населëнном районе, да ещë и с ребëнком, которого вскоре пришлось нести на руках? К счастью, удача им улыбнулась. Зомби сначала преследовали их, но вскоре начали потихоньку отставать. А всë потому, что заметили человека, который имел несчастье попасться на той самой дороге. Непонятно, почему он так глупо сунулся в самое пекло. Он словно бы увидел мертвецов не сразу, и слишком поздно до него дошло, что происходит. Бедняга попытался спастись, найти, где скрыться... затем просто слепо побежал... и замер. Твари подошли к нему на расстояние меньше двух метров... а он не двигался. Да и был ли смысл в тот момент? Зазвучал дичайший, почти нечеловеческий крик, перемежающийся чавканьем и хрустом. Так люди кричат только тогда, когда умирают. Когда они на грани, и ничто их не спасëт. Но своей смертью этот человек позволил выжить другим. За то время, пока зомби догоняли его, а затем пожирали, они успели найти убежище. Им стало какое-то полуподвальное помещение, в которое трое выживших забрались буквально за секунды - по счастливой случайности дверь не была закрыта. Закрыл еë Хэнк, когда они уже были внутри, после чего обессиленно сполз по бетонной стене на пол. - Боже... - только и смог проговорить он. В ушах до сих пор звенел крик... не только того несчастного, разорванного только что, но и парня с девушкой из автобуса. Да, теперь времени подумать об этом было много. Он убил их. Да, именно он их убил. Но можно ли было их спасти? Можно было... можно было потратить ещë пару секунд на то, чтобы уговорить их, и тогда... Внезапно эта мысль оборвалась. Хэнк понял, что у него не было выбора. Если бы он тогда помедлил хоть немного, продолжая стараться докричаться до тех двоих... он бы просто умер вместе с ними. И Кайл с этим мелким тоже, скорее всего, не выжили бы. Было бы некому их спасти, если бы он не пожертвовал двумя другими людьми. Но совесть продолжала надрываться: ты мог их спасти, чëртов идиот, мог, но вместо этого трусливо убежал! Хэнк всеми силами старался еë не слушать. Что сделано - то сделано. И теперь это не исправить. В помещении царила тишина, нарушавшаяся лишь редкими всхлипами мелкого, как его звал зеленоглазый в своих мыслях, пока не зная имени. Узнать его он смог достаточно скоро. - Слушай, парень... а как тебя зовут? - поинтересовался у ребëнка Кайл. - К-кори... - тихо ответил тот дрожащим голосом. "Кори, значит..." - Хотя многие зовут меня просто Трикки. - добавил он, немного погодя и успокоившись. - Интересная кличка... - Мама... звала меня так, потому что... - Кори не договорил, вновь заливаясь слезами. - Неважно, почему... главное, что мы живы. - вдруг выдал Хэнк, уставившись в противоположную стену. Кайл глянул на него - как именно, из-за очков не было видно, - и продолжил пытаться успокоить Трикки. А вне маленькой бетонной коробки, где они находились, происходило нечто ужасное. Снаружи иногда слышались выстрелы. Иногда - крики, потихоньку становящиеся вполне обычными для этого мира. Нового мира. Искалеченного, жестокого, несправедливого. Мира, где закон теперь только один - убей, беги или умри.