Питер: здравствуй, Энтони
Питер: Тони
Питер: я пишу тебе, так как чувствую необходимость объясниться и извиниться. Я понимаю, что ты зол на меня. И я действительно заслуживаю обрушившегося на меня осуждения
Питер: знаю, в мои слова трудно поверить, но я правда не знал, что это ты
Питер: меня не извиняет только тот факт, что я не осознавал, с кем общаюсь. Ты думаешь, что я двуличная сволочь, и, наверное, отчасти это правда. Глупо говорить, что я не знал, что делаю, но, клянусь, так и есть. И теперь я очень раскаиваюсь
Питер: мне жаль, что мой обзор вообще появился в сети.
Питер: это единственное видео, за которое мне искренне стыдно
Питер: если я как-то могу исправить свою вину, дай мне знать.
Питер: прости, что так вышло. Ты потрясающий
Энтони: Не пиши мне больше.*
Педаль в пол. К чёр-р-рту всё. Гоночный мотор взревел и разогнал машину почти до максимума. Был бы это день, пейзажи за тёмными стёклами проносились бы одной смазанной полосой. Но ночью за это в ответе лишь стрелка на приборной панели, ведь асфальт перед глазами водителя летит одинаково быстро. Тони всё же сбавил скорость, когда на дисплее высветился входящий звонок — от матери. Мария волновалась из-за вновь появившейся напряжённости между отцом и сыном Старками, которую она почувствовала без всяких вопросов. Пообещав на следующий день появиться у родителей, Тони дал себе волю уже без опасных превышений скорости и виражей прочувствовать практически пустынную дорогу, чьё течение успокаивало вновь разбереженные нервы. Казалось бы, счастье было рядом. Ну как «счастье». Потенциально этот человек мог стать очень близок Тони. На секунду, когда он целовал Старка, тому почудилось, что вот оно — спокойствие. Они, так идеально понимающие друг друга, такие вроде бы разные, способны уравновешивать угловатости и нюансы в характерах друг друга. Вот только Тони — не лжец, и он не способен, как в химической реакции кислоты и основания, нейтрализовать бесстыдство Питера. Нет, с Тони всё в порядке. Абсолютно точно. Не стоило в этом даже сомневаться. Он не обижен случившимся, он не задет словами отца. А то, что в момент осознания внутри что-то сжалось, — это ничего. Такое бывает. Раз жизнь показала ему этот урок, нужно научиться быть взрослее, быть выше этого. Старк больше не будет так поспешно сближаться с людьми. Он будет собраннее, жёстче, и он с поднятой головой минует этот период жизни, вынеся только ценный урок… Постарается выбросить из головы встречу с Питером. Когда под утро Тони, исколесив город, возвратился домой, первым делом он включил телефон и увидел с десяток сообщений от Питера. Не став вчитываться, он отправил сухое «не пиши мне больше» и завалился спать прямо на диван в гостиной.***
Питер: ещё раз здравствуй, Энтони
Тони услышал звук оповещения о новом сообщении и по привычке заглянул в мессенджер.Питер: я знаю, ты просил не писать тебе
Именно это Старк и сделал. Он по неведомой ему самому причине не стал блокировать контакт, вот только более не писал ничего в диалог, хотя на свежую голову и прочитал присланные раньше смс. Ему было интересно, какие ещё оправдания напридумает этот человек.Питер: но с той ночи прошло уже почти две недели, и каждый день я корю себя
Тони только усмехнулся на это заявление.Питер: мне не следовало так поступать
Питер: притом я так считаю не из-за того, что ты узнал, кто я. Я так думаю, потому что понимаю, что перегнул палку. Моя привязанность к тебе — не ключевая причина, почему я это пишу
Питер: совесть ещё что-то для меня значит. И она говорит мне, что я совершил чудовищную ошибку, а по своей глупости впутал в неприятности и тебя. Мне очень жаль
Питер: хочу, чтобы ты знал это.
Питер: думаю, ты уже в курсе, что я пытался с тобой встретиться. В офисе. В том кинотеатре. У нашего общего знакомого. Я понимаю, почему ты не хочешь меня видеть. Поэтому пишу тебе здесь
Да, Старк был в курсе попыток Питера встретиться, вот только не был уверен, хочет ли его видеть. Он вроде как вернул всё на круги своя. Тони посещал мероприятия с отцом, будто бы и не было их размолвки. Знакомился и общался с различными людьми из сферы кино, со спонсорами, с молодыми и с маститыми режиссёрами. Не забывал и о друзьях: наконец-то как следует оторвался с Роуди, увиделся с Пеппер. Даже успел на несколько дней слетать в Лос-Анджелес и согласовать намётки следующего своего проекта. Вот только было самую капельку жаль, что того Питера больше не было рядом.Питер: и я прошу у тебя прощения
Эти сообщения Тони также оставил без ответа.***
Март — не только благодать для всех, кто устал от зимы. Март — это по праву месяц киноиндустрии в новом — двадцать втором — году. Как на деревьях проклёвываются мохнатые почки, так и в душах всех киноманов и киноделов рождается сладостное чувство предвкушения. Оскар. Самая знаменитая и престижная кинопремия в мире, церемония вручения которой назначена как раз на конец марта. Не все знают, но существует и его антипод — Золотая Малина. Эта антипремия выделяет худшие фильм, сценарий, актёрскую игру, режиссуру… Номинаций немало. Изначально она устраивалась в виде частной вечеринки в доме её создателя. Он вместе с друзьями обсуждал, какие работы получили золотую статуэтку заслуженно, а какие — нет. Однако вскоре невинная забава разрослась и превратилась в масштабную пародию на церемонию. Теперь же Золотая Малина — медийное явление. Она проводится за день до Оскара. На ней присутствуют журналисты. Вручается реальная пластмассовая награда за сомнительный вклад в киноиндустрию. Иногда на ягодной церемонии действительно появляются номинанты, чем раззадоривают публику. Однако «Малина» была и остаётся занозой для киношников. Кому приятно получить такую «награду»? Кто-то её игнорирует, кто-то обижается, кто-то и вовсе гордится. Чаще — иронизируют по этому поводу.*
— Питер, дорогой, я же чувствую, что с тобой что-то не так. Пожалуйста, поделись со мной, — в один из дней Мэй Паркер, вернувшаяся домой из больницы, застала племянника в большой гостиной. Он сидел на диване, подобрав под себя ноги, тихонько раскачивался с небольшой амплитудой из стороны в сторону и безучастно смотрел в выключенный экран плазмы, висевшей на стене. Парень встрепенулся, словно потревоженный воробей, и уставился на тётю. Постепенно его взгляд становился осмысленным. — Мэй… Привет, — проговорил он. — Ну как… всё? Как себя чувствует дядя Бэн? — Стабильно, — тётя вымученно улыбнулась, присела на диван и придвинулась ближе к Питеру. Мэй замечала — да как такое можно не заметить? — подавленный настрой Питера всё это время. Сама глубоко внутри она чувствовала себя, наверное, не лучше, но женщина понимала, что сейчас ей необходимо быть сильной. Настойчивой. Ради семьи. И она боролась со страшными мыслями, которые не могли не посещать её в такое время. Она каждый день обнадёживающе улыбалась, заверяла, что допускает только лучший исход. Никакого другого и быть не может! Моталась по городу, безмерно уставала, пропала с радаров друзей, но неизменно возвращалась к супругу. Безумное время. Вместе с тем женщина старалась не забывать о Питере, которому было также тяжело. Поначалу она верила, что прогулки и встречи с друзьями способны поднять его дух, но убедилась в обратном. Парень молча нёс свой крест. Он закрылся от близких. Нацепил маску дружелюбного, «обычного» Питера Паркера, которая, однако, не была в силах обмануть тех, кто отлично его знал. Мэй догадалась, что что-то серьёзное произошло пару недель назад, потому что племянник с того момента перестал поддерживать даже иллюзию нормальности жизни. Spiderman — творческий псевдоним Питера Паркера, под которым он стал известен всему миру. Это не просто название канала, нет. Это образ. И Мэй замечала встревоженные заголовки изданий, гадающих, отчего накануне громкого киномесяца популярный кинообзорщик куда-то запропастился: ютуб-каналы замолкли, странички в социальных сетях затихли, и ни одному папарацци не удалось застать врасплох прежде очень активного селебрити. Ещё не успел утихнуть завирусившийся скандал, и такое поведение возбуждало интерес фанатов и просто неравнодушных. Женщина видела фотографии с последней премьеры, на которой появился её племянник, и читала в его глазах отчаянно скрываемую потерянность. Сердце Мэй Паркер обливалось кровью. Ей отчаянно хотелось, чтобы жизнь их семьи вернулась на круги своя. — Я очень волнуюсь за тебя, — вкрадчиво произнесла женщина и в поддерживающем жесте провела рукой по спине Питера, — ведь я тебя очень ларблю. Парень улыбнулся. Искренне. — Я тебя тоже, Мэй. Прости, что я такой в последнее время, — горечь проскальзывала в его голосе. — Какой «такой»? — с подозрением спросила тётя. Если бы Питер был щенком, он после этой фразы прижал бы уши. — Ну, такой, — он на пару мгновений задумался, затем продолжил, — мрачный. Нелюдимый. В общем, не как раньше. — То есть ты думаешь, что тебе всегда нужно казаться приветливым, жизнерадостным и позитивным? — женщина поняла, что сочувствие сейчас — не лучший метод. Питеру закрались в голову неправильные принципы, вредящие ему самому. Гораздо лучше с её стороны помочь ему понять, в чём он заблуждался, чтобы парень мог сам обдумать произошедшее с ним, чем бы это ни было. Тогда и только тогда он вынесет из этой ситуации что-то полезное. — Ты правда считаешь, что не можешь позволить себе проявить слабость? Питер колебался с ответом. Мэй знала, что он сам должен додуматься, понять это. Очень важно дождаться его реакции. — Я не хотел тебя огорчать, — признался парень и набросил себе на плечи лежавший рядом плед. — Ты и так столько всего делаешь, что обременять тебя ещё и своими проблемами я не мог. Я молчал… — Истинно близкие люди, Питер, это те, которые будут с тобой даже в тяжёлое время, — когда племянник затих, почти прошептала Мэй. Говорить громко не было смысла — они сидели на диване плечом к плечу, а в доме больше никого не было. — Знаю, звучу, наверное, как какой-то Гердальф из «Властелина кольца». Парень прыснул со смеху. — Может, Гендальф? — Точно, — с театральным изумлением согласилась женщина. — Из «Властелина колец»? — Я почти угадала, — рассмеялась Мэй. Ей удалось разрядить обстановку. — Спасибо, Мэй, — успокоившись, сказал Питер. — Я очень это ценю. — Мне бы ещё хотелось сказать следующее, — добавила она. — Ты — удивительный человек. У меня такое ощущение, что ты этого не осознаёшь, потому что в чём-то себя винишь. Просто помни, что каждый имеет право на ошибку. Даже если ты сделал что-то плохое, в твоих силах искупить вину. По взгляду Питера было видно, что он усиленно обдумывал что-то. — Мэй, а что бы ты сделала, если бы осознала, что, — он помедлил и засомневался. Но женщина использовала небольшую хитрость: если хочешь, чтобы человек говорил дальше, не заполняй паузы своими репликами. Она промолчала, и Питер, почувствовав неловкую заминку, продолжил, — что твои действия пошли вразрез с совестью? Видно, этот вопрос его беспокоил. Именно поэтому Мэй постаралась ответить на него нужными для племянника словами. — Знаешь, я верю, что всё на свете можно исправить, кроме смерти, — начала она. — И если ты задашься целью вновь встать на путь истинный, если вправду захочешь поступать по совести, то у тебя это не может не получиться. Она вздохнула. Для них это крайне непростая тема. Но важная. — Бывает, что своим недостойным поведением мы разочаровываем близких нам людей. В таком случае, думаю, лучше, не утаивая ничего, покаяться и объясниться. Притом просто попросить прощения недостаточно, потому что тогда человек не поймёт твоих мотивов. Он всё равно подсознательно будет помнить и лелеять нанесённую обиду. Теперь-то женщина догадывалась, что могло произойти с её племянником за это время. Как — это уже другой вопрос. Разрешить ситуацию способен только сам Питер, хоть она и постаралась донести до него важные, очень важные мысли. У Мэй Паркер как будто камень с души упал. Она наконец-то поговорила по душам с дорогим ей человеком. Тот выговорился и, кажется, уже что-то замышлял. — Спасибо тебе! — лицо парня светилось, и даже синяки под глазами стали менее заметными. Он обнял тётю. — Я тебя очень-очень ларблю. Ты лучшая. — И я тебя, — с нежностью ответила Мэй. — Приходи через полчаса ужинать. Питер, воодушевлённый, успокоившийся и настроившийся свернуть горы, только и успел крикнуть «ага, да, скоро приду», как унёсся к себе. Ему предстояло много работы, нужно было объясниться с друзьями, которых игнорировал длительное время. Много чего ещё необходимо было сделать, по правде. Но он теперь поверил в то, что способен найти выход из сложившейся ситуации.***
— Мда… Первая попытка провалилась, — заключил Питер, глядя в экран телефона и видя сообщение от Энтони. То есть Тони. Тони Старка. Почему-то, продолжая называть в зависимости от ситуации одного и того же человека по-разному, Паркер находил в этом болезненное успокоение. Он пытался бороться с этим, повторять, что Тони — это Энтони, а Энтони — это Тони. Безумие, если кому-то рассказать. Вот только для подсознания имелось существенное различие. Энтони — это тот самый классный парень, с которым Питер случайно познакомился в кино. Тони — человек, перед которым он безмерно виноват. И да, абсолютно точно это всё он один, вот только то, как Питер ощущал себя в присутствии так называемых «Энтони» и «Тони», сильно разнилось. И нет, он не сошёл с ума. А вот и то самое последнее сообщение в диалоге. Переписка раньше завершалась той кипой извинений Паркера, которые он отправил около недели назад. Наконец-то Энтони — Тони — ответил. Он прислал ссылку на новый видеоролик, выложенный на канале Spiderman, и добавил от себя: «трогательно, но фальшиво». Единственный его ответ в переписке за последнее время. Дело в том, что уже подходило время церемонии Оскар. А вместе с ней — Золотой Малины. Поскольку они обе проводились в Лос-Анджелесе, туда съехались буквально толпы людей, имеющих отношение к киноиндустрии. Паркер — среди них. Парень поначалу хотел полететь в Лос-Анджелес один, но узнал, что Мишель свободна и не прочь поехать с ним. Нэд Лидс, которому Питер предложил присоединиться, с сожалением отказался — из-за работы. Они оба — Мишель и Нэд — были лучшими друзьями Питера ещё со школы. И когда парень наконец-то нашёл время и желание, чтобы объясниться с ними, потому что во время своей хандры начисто их игнорировал, они с божеским всепрощением приняли его. Питер знал, что почти полтора месяца назад, как раз когда он опубликовал свой разгромный обзор, на волне хейта в сторону Старка-младшего его дебютный фильм включили в лист возможных претендентов на антинаграду. Уже позже картина, выставленная Спайдерменом в плохом свете, вошла и в шорт-лист, то есть список из пяти фильмов, претендовавших на пластмассовую статуэтку. Ситуация на деле была отчасти забавной, потому что фильм Старка-старшего, наоборот, получил номинацию на Оскар. Как следует обмозговав слова тёти Мэй, Питер обзавёлся планом. Он записал и опубликовал видео. Тяжело было переступить через себя, ведь он знал, какую бурю поднял после предыдущего обновления на канале. В этот раз она ожидалась не меньше. Но теперь он поделился намерениями с друзьями, которые где-то словом, где-то делом ему помогали. Вдобавок Питер наконец-то до конца разошёлся со своим продюсером. Это оказалось непросто, но правильно. После того, как парень поговорил с тётей и с друзьями, ему стало легче. Вот только… не хватало того, старого Энтони. Ролик на канале Spiderman оказался коротким. Питер просил прощения у Тони. Говорил, что не боится осуждения со стороны зрителей только потому, что, по мнению кого-то, «пошёл на попятную». Он искренне осознал, что резкие заявления в прошлом видео — часто фальшивые. Пообещал больше никогда не преступать свои принципы в угоду шоу. Он решил объединить произошедшее под словом «шоу». Ещё отметил, что знает о включении фильма Старка-младшего в шорт-лист на антипремии «Золотая Малина», и сказал, что очень разочаруется, если затуманенное общественное сознание сочтёт этот фильм «достойным» такой награды. Сам Питер видел имевшиеся в нём шершавости, но Малины это кино, по его мнению, не заслуживало. — Что он написал? — полюбопытствовала сидевшая напротив Питера Мишель. Паркер ещё в Нью-Йорке посвятил в курс дела Нэда и Мишель, хоть и умолчал несколько — уже, несомненно, более личных — фактов. А теперь друзья беседовали в ресторане при отеле, когда вдруг Пит отвлёкся на мессенджер. Жаль. Старк-младший не посчитал извинения искренними. Парень прочёл подруге ответ Энтони. Она хмыкнула. — Не отчаивайся, неудачник, — в своей манере успокоила девушка. — Твоя поддержка — чистое золото, Мишель. Ты знала? Питер добавил в опустевшие чашки чай из заварочного чайника. — Было бы гораздо хуже, если бы он совсем ничего не написал. На его месте я бы тоже не помчалась к тебе как только так сразу. — То есть ты подозревала, что так всё и выйдет? — удивился Паркер. Девушка кивнула. — И всё равно подначивала меня выложить видео? — Понимаешь, Питер, этот шаг доказывает не только Старку, но и мне твою готовность загладить вину. Признание, что ты был не прав, перед огромной аудиторией — поступок, достойный уважения. Уверена, он тоже подметил это. Питер опешил. Он испытывал трудно объяснимое чувство. С одной стороны, он признавал, что поступил мерзко. И заслуживал презрения. И недоверия. С другой стороны, ему почему-то в голову не могло прийти теперь, что кто-то может сомневаться в искренности его намерений. Хотя, по сути, о них знали только самые близкие люди. Для остальных он так и оставался «тем самым» обзорщиком. Видимо, в своей голове Пит видел несколько искажённую картину действительности. — Ты… что ты думаешь обо мне теперь? — как можно тише, но чтобы подруга смогла расслышать вопрос, произнёс молодой человек. ЭмДжей — так называли Мишель только её друзья — вздохнула и выдержала паузу, собираясь с мыслями. В этот момент подошёл официант и забрал ненужную посуду, оставив только чайный сервиз. Девушка разлила оставшийся в заварочном чайнике чай и только после этого ответила. — Пит, я не буду увиливать. После просмотра того твоего обзора у меня возникло ощущение, будто на мои руки налипла грязь. Знаешь, такая неприятная, маслянистая. Вместе с тем я понимала, что Питер Паркер, которого я знаю, не мог сказать такого. Мы с Нэдом пытались с тобой связаться, если ты помнишь. Хотели встретиться и поговорить, а потом решили выждать время, — она говорила про многое ещё, но завершила длинный монолог словами, теплом разлившимися где-то у Питера внутри. — Теперь-то я тебя узнаю. Старый добрый Питер Паркер вернулся, чему я несказанно рада. На протяжении речи подруги его захлёстывали самого разного рода эмоции. Он чувствовал благодарность за поддержку и одновременно смущение. Он чувствовал вину, но вскоре загорался надеждой. И Эмджей вдруг сказала нечто, отчего сердце Питера ёкнуло. — Я узнала отель, в котором остановились Старки, и знаю номер, в котором живёт Энтони. Так что, если хочешь, могу помочь тебе с ним встретиться, — хитрый взгляд Мишель не предвещал ничего хорошего. Но Питер знал, что не простит себе, если не использует эту возможность. Он несколько раз искал встречи с Тони в Нью-Йорке, но ни разу не вышло…***
Стук в дверь. Тони Старк отвлёкся от изучения отчёта, с которым отец попросил ознакомиться, и с удивлением посмотрел в сторону прихожей. Он, конечно, ожидал, что к нему придут, но чтобы так быстро… Тут нужна была поистине реактивная скорость. Следовательно, стучал кто-то другой. Энтони вместе с родителями прилетел в Лос-Анджелес за неделю до церемонии вручения Оскара, но поскольку в их доме возникли проблемы с водоснабжением, из-за чего Говард с недовольством затеял ремонт, они всей семьёй решили остановиться в отеле. Подруга Старка-младшего, Вирджиния — Пеппер для друзей — Поттс имела квартирку неподалёку, и именно её появления ждал Тони. Они договорились посмотреть фильм. Вот только созванивались они буквально минут пять назад, и молодой человек не представлял себе, как девушка могла преодолеть весь путь за столь краткий срок. В глубине души Тони понимал, что нуждался в обществе Пеппер по другой причине. Она отлично его знала, недаром была одним из двух людей, кому он всецело доверял. И Поттс как никто другой могла поддержать его в трудную минуту. Старк не хотел принимать близко к сердцу тот факт, что его фильм в этот день победил сразу в нескольких номинациях «золотой малины». Он знал, что к этому не стоит относиться серьёзно. Отец никогда не относился. Тем не менее, где-то там — внутри — было обидно и горько. Стук повторился, и Тони, отбросив бумаги, поспешил отворить дверь. — Пеппер, ты- Но приветственная шутка не успела прозвучать. Тони осёкся и мгновенно, как только узнал стоявшего в дверном проёме, напрягся. — Привет, Энтони, — поздоровался Питер Паркер. Немногие бы узнали известного кинообзорщика в мешковатой форме доставщика пиццы, в натянутой до бровей шапке и с таким виноватым выражением лица. Вот только Старка теперь не провести. — Здравствуй. Зачем ты пришёл? — Принести пиццу? — с вопросительным выражением, колеблясь, ответил парень. В другой ситуации такая его интонация вызвала бы улыбку. Но не в этот раз. — Я ничего не заказывал, — Тони скрестил на груди руки, но всё-таки отошёл от двери, позволяя Паркеру зайти в номер. В прихожую. Парень постукивал по коробке с пиццей пальцами. Ему, вероятно, было неловко, но продолжать диалог сам Старк не собирался. Сейчас Энтони был точно не в настроении на какие-либо извинения. Дело даже не в неопределённом отношении к Питеру. Тони чувствовал себя плохо. Он был не в порядке. И последнее, в чём он нуждался, это тяжёлый, по-другому и быть не могло, разговор с этим человеком. Хотелось бы по-привычному вспылить, но душевных сил на это не имелось. — Знаю, поэтому мне пришлось немного обмануть девушку у стойки приёма, — признался горе-«доставщик». — Как я мог забыть, ведь ты первоклассно умеешь морочить людям голову, — едко прокомментировал Тони. Едко, но как-то… печально. Зазвонил гостиничный телефон. Питер вздрогнул. И торопливо заговорил: — Энтони. Тони. Это они, наверное, звонят проверить, действительно ли ты заказал пиццу, — тут он перешёл на шёпот, так как Старк снял трубку, — потому что они долго не хотели в это верить, говорили, что в отеле есть множество ресторанов и- Старк, пока ему что-то говорили из трубки, задумчиво смотрел Питеру в глаза. — Позволь, пожалуйста, мне объясниться, — так же тихо молил он. Тони прикрыл ладонью динамик. — Ты же в курсе, что одно моё слово и они вызовут полицию? — Да. — Тогда уходи. Питер судорожно выдохнул. — Выслушай меня, Энтони, пожалуйста, и я сам уйду, — отчаянно попросил он и поставил дурацкую коробку с пиццей на тумбу. «К чёрту», — подумал Тони. Питер, кажется, не успокоится, пока не исполнит то, что взбрело ему в голову. Тони выслушает его сейчас и с облегчением закроет за ним дверь. На этом всё. Собеседнице на том конце провода Старк наплёл с три короба, убедив, что действительно захотел пиццу из забегаловки неподалёку, и бросил трубку. — Я слушаю, — намеренно спокойно сказал Тони. Притом он за собой заметил поразительную схожесть в манере и в интонации с отцом. Говард также иногда вёл себя в разговоре с ним. — Энтони, прошу, пожалуйста, поверь мне. Я очень жалею, что так сделал. Понимаю, я чертовски тебя обидел своим обзором и последовавшим… Ты, безусловно, имеешь право меня ненавидеть- — Я тебя не ненавижу, — перебил молодой человек. И, самое главное, в глубине души он понимал, что эти слова — чистая правда. От осознания такого простого факта Тони стало легче дышать. Вот только как теперь ему для себя понять, каково его подлинное отношение к человеку напротив? — Ч-что? — на лице Питера — надо же, впервые он без медицинской маски — просияла глупая улыбка. Он будто бы даже немного расслабился. Сбился с мысли. Ничего не говорил, потому что, наверное, надеялся дальше услышать продолжение. — Зачем ты пришёл? — ушёл от темы Старк и скрестил на груди руки. Он боялся развивать недавно промелькнувшую мысль. К чему она его приведёт? — Хочешь в своих глазах очиститься и геройски покаяться? Ты уже сделал всё на своём канале. Молодец, Спайдермэн. Я всё видел. Теперь можешь проваливать. Спокойствие всё же покинуло Тони. Он высказал, что думал. Чётко. На повышенных тонах. Вместе с тем на душе снова стало гадко. Тяжело. Очевидно, то, что связывало Энтони и Питера, невозможно было решить щелчком пальцев. И, кажется, Паркер уже готов был уйти, как в его взгляде явственно появилась новая искорка. Он сделал ещё одну попытку. — Я пришёл, не чтобы заслужить твоего прощения, — собравшись с мыслями, отчётливо произнёс он. Старк удивлённо вздёрнул правую бровь. — Ну, лучше этими словами ты сейчас не делаешь. — Я пришёл потому, что знал, что тебе будет плохо, — добавил Питер и посмотрел точно в глаза Энтони. Если прежде его взгляд метался от одной детали к другой, то тут он бесповоротно сосредоточился на собеседнике. Продолжил он шёпотом, но Тони слышал каждое слово. — Не хотел, чтобы ты совершил непоправимое… Старк сглотнул и почувствовал, как от последних слов Паркера по загривку побежали мурашки. Непоправимое? То есть он думал, что… Нет. Нет-нет-нет. Или да? Чёрт. Что вообще в голове этого парня? — По-твоему, я тут собирался нюни распустить и невесть что устроить из-за решения каких-то псевдокритиков? — Нет, но… — Питер попятился. — Мне показалось, что тебе в этот момент понадобится поддержка. — Точно не от тебя, — сказал как отрезал Тони. Молодой человек больше не видел резона продолжать разговор. Ничего нового Питер больше не скажет, а раз так, — пускай уходит. Тони не хотел иметь дело с тем, кто не понял, в чём именно он виноват. Все эти беседы об обзоре уже вымотали нервы Старка-младшего. К чёрту уже эти видео, комментарии и этих хейтеров. Да, он пережил не лучший период откровенных издевательств, но и такое тоже может произойти в шоубизнесе. Он слышал, через что приходилось проходить величайшим режиссёрам в истории, и с его случаем это даже сравнивать не приходилось. У Тони складывалось ощущение, будто Паркер не видел дальше собственного носа. Или же намеренно не затрагивал действительно волновавшую Старка тему. Он зациклился на своём обзоре и больше ни на что не обращал внимание. Как бы то ни было, Тони его было жаль. Искренне. Он не узнавал больше того милого Питера, с которым познакомился в кинотеатре. Жаль. — Я… Я ещё хотел спросить тебя, — неловко прервал тишину Питер. — Про тот поце- Однако закончить Питеру было не суждено. Три отрывистых стука прервали их. Старк, подсознательно ждавший этого момента, распахнул дверь, и на пороге появилась девушка. Красивая блондинка в длинном пальто. — Добрый вечер, — поприветствовала она и Тони, и курьера. — Пеппер, проходи! — с еле скрываемым облегчением произнёс Старк и помог подруге снять верхнюю одежду. Питер в это время стоял, застыв, как изваяние. — Нам как раз принесли пиццу. Курьер, вы можете идти. Питер не сдвинулся с места. Поттс своим появлением привнесла спокойствие Тони. Она что-то говорила, Старк пропускал это мимо ушей, но чувствовал, как приятно становилось на душе. Пеппер захватила коробку с пиццей, чтобы её разогреть, а Тони, заверив подругу, что подойдёт через минуту, остался в прихожей, чтобы попрощаться с Питером. Если для Тони обстановка стала комфортнее, то Питер был выбит из колеи внезапным появлением незнакомки. Они бурно перешёптывались, каждый пытался отстоять своё. Питер вновь спросил об их поцелуе, Тони оттеснял бывшего — кого? — в сторону выхода и, словно теннисист, методично отбивал прилетавшие от Паркера мячики-вопросы. В итоге Старк прозвучал громче, чем ему хотелось бы. — Уходи, — не очень дружелюбно припечатал он и заметил вышедшую в прихожую Пеппер. — Тони, почему ты так резок с курьером? Извините его, пожалуйста, — обратилась она уже к Питеру. — Он не всегда такой бука. Спасибо за пиццу, хорошего вам вечера. Девушка оттеснила Старка от парня и, не прекращая извиняться за чужую грубость, сама закрыла за ним дверь.***
Питер Паркер вместе со своей подругой вернулся из Голливуда в Нью-Йорк, как только закончились все мероприятия, где его присутствие ожидалось. За это время молодой человек успел полноценно вернуться в свои социальные сети, его фото наводнили журналы всех мастей, а изголодавшие от неизвестности в последние несколько месяцев поклонники подняли активность страниц Спайдермена на новый пик. Ещё подписчики. Ещё просмотры. Ещё контракты. Следовательно, ещё доходы. Питер вовсе не перестал думать о семейных неурядицах и об Энтони, однако присутствие и поддержка настоящих друзей помогали ему. Вот чего не хватало парню в последние месяцы! Он со стыдом признавал, что сам отталкивал Нэда и ЭмДжей. Сам зарывал себя под тоннами невысказанных проблем. Молчал. Скрывал эмоции. Не мог отвлечь себя хотя бы работой от навязчивых мыслей. Занимался самоуничижением и не впускал никого в свой глухой мирок. Поговорив с Тони, парень, по правде говоря, не ощутил особого облегчения. Если только чуть-чуть. Слова Старка о том, что он Питера не ненавидит, непонятной эмоцией отражались в сердце. Что Энтони хотел этим сказать? Что простил его? Или что он чувствовал другую эмоцию в его отношении? Разочарование? Грусть? Досада? Неважно. Раз Тони без обиняков заявил, что не желал больше видеть Паркера, так тому и быть. Питер не будет намеренно искать встречи с ним. Но и избегать Старка-младшего он не собирался. Когда парень вернулся к Мишель после своей вылазки в отель, он пересказал ей в общих чертах произошедшее. Про незнакомку — вероятно, девушку Старка. Про «не ненавижу». В общем, разное. Подруга тогда сочувственно вздохнула, признавая своё поражение, и посоветовала сконцентрироваться на насущном. Они тогда ещё долго говорили, после чего Питер так же долго обдумывал сказанное. В итоге он понял, что сейчас ему необходимы несколько вещей: записаться к хорошему психотерапевту, провести больше времени с дядей Бэном и тётей Мэй и обеспечить стабильную занятость. Весь апрель и начало мая Питер, как хомячок в пластмассовом лабиринте, был безостановочно занят. Он взаправду посещал сессии со специалистом, работал над собой. Он, обновлённый, настоящий, часто появлялся в больнице у Бэна вместе с Мэй, которая неизменно баловала их всех новыми кулинарными открытиями. Он встречался с друзьями, которые были только рады видеть искреннего Питера. И, конечно, Spiderman регулярно появлялся в сети на радость фанатам. Неожиданностью для Питера Паркера стали слова тёти Мэй. Их приглашали на ужин к Старкам.