Режиссёр и кинообзорщик

— Три, два, один! — и с победным кличем Питер спрыгнул с верхнего яруса вниз, в гущу пластмассовых шариков, которые разлетались во все стороны, шебурша и между собою возмущённо перешёптываясь. — Ка-а-айф!       Справедливости ради, верхний ярус не так уж высоко располагался, слой шариков оказался внушительным, а они сами делались из специального прочного, но мягкого материала, так что больно из-за них быть не могло. Разве что са-а-амую чуточку, если пытаться падать плашмя (ведь законы физики никто не отменял). — Энтони, это же просто восторг! — не смог в очередной раз удержаться от восклицания Паркер, испробовавший на этот раз замысловатый прыжок с переворотом. Он лучился довольством и никак не мог понять, почему его — парень? уже можно так назвать Старка? — забрался в невысоко висящий гамак, когда вокруг столько всего. — Ты же сам предложил поплавать, а теперь сидишь тут, как краснозадая обезьянка.       Тони удивлённо взметнул на эту его фразу брови, что не ускользнуло от внимания «плывшего» в его сторону Питера. Паркер, конечно же, в любой другой ситуации попридержал бы язык, но рядом с Энтони с недавнего времени и тормоза, и мозги у него сносило совершенно.       Красными теперь, правда, были не только шорты Энтони, но и уши и так порядком запыхавшегося от активностей Питера. — От имени всех невинно оскорблённых павианов я могу и… Эй! — вязь гамака позволила приблизившемуся Питеру тыкнуть в так неосмотрительно оставленное Старком без присмотра мягкое место. Он чуть ли не подпрыгнул в воздухе, не ожидая нападения с тыла. — Можешь что? — хихикнул парень и на этот раз проворно пробрался ещё ближе, чтобы коварно защекотать его. Не до смерти, вовсе нет, а до того момента, когда он свалится в море шариков: прозрачных, похожих на мыльные пузыри, и белых, будто бы светящихся изнутри из-за яркого света, идущего из французских окон. Развлечься в которых он сам и предложил, между прочим! — Пи-ах-тер, прекрати-и-и, — взвыл Тони, не способный увернуться от шаловливых рук. — Я же сейчас — а-а-а-х, щекотно же — упаду! — Тут невысоко, — стоять по пояс в шариках, вечно норовящих пробраться под ноги, было непросто, но парень не останавливался и в конце концов добился своего. Тони наконец-то плюхнулся в сухой бассейн. Выдохнул, пытаясь выровнять дыхание, потому что Питер его порядком сбил. Попытался унять бешено скачущее сердце. — Дурак! — с широчайшей улыбкой на лице констатировал он и бросил в сторону молодого человека — угодил прямо в лоб! — попавшийся под руку один из тысяч шариков. — Дурак, — согласился Питер и плюхнулся рядом. Всё вокруг опять зашуршало, по-другому и быть не могло в этом вечно подвижном, когда в нём плавают, сухом бассейне.       К слову, это только со стороны выглядело как невинное развлечение! Попрыгай, поплавай, полазай там минут десять, и сразу поймёшь, что такая забава равносильна полноценной тренировке. Чтобы быстро пересечь немаленькое пространство от одной стены до другой, нужно было воспользоваться свешанными с потолка канатами и верёвочными сетками, притом твоему продвижению бесконечно сопротивлялась армия маленьких, но вместе представлявших большое сопротивление шариков. Вдобавок, добраться до второго яруса, где высокий потолок даже позволял стоять спокойно, не сгибаясь в три погибели, Питер мог только по напоминавшим зацепы на скалодроме ступенькам.       Оба парня, ожидая, что другой из них прервёт молчание, полулежали в море шариков и касались ладонями. Переплели пальцы. Невесомо. Нежно. Здесь их не могли найти папарацци и вездесущие фанаты. Здесь они были самими собой.       Через большие французские окна в пол им открывался обзор на сад. Там большинство деревьев уже распустили салатовые листики, вишни превратились в потрясающие розоватые облачка, а перед самым носом, около окна, виднелись набухшие почки на толстых ветках какого-то растения. Май во всей красе. — Слушай, Энтони, — всё же подал голос Питер. — М-м-м? — А мы, получается, теперь, — секундная пауза, — встречаемся, да? — А у тебя есть какие-то сомнения? — Старк аккуратно, чтобы сильнее не увязнуть в шариках, повернулся в сторону Паркера. — Не-а, просто теперь я могу называть тебя «мой парень», — с довольной улыбкой пояснил Питер.       У него за всё это время, несмотря на то, что фанаты приписывали Спайдермену множество романов, было не так уж много опыта в отношениях. Девушки, с которыми он пытался встречаться, рано или поздно говорили что-то вроде «прости, ты мне нравишься, но вот твоя популярность — нет». И Питер мог их понять — самолично видел шквал нелицеприятных комментариев в соцсетях у Мэри-Джейн, а Гвен кто-то умудрился нахамить и в личной переписке. В такие моменты Питер искренне не понимал, что двигало такими людьми, которые ведь называли себя его фанатами. Почему бы просто не порадоваться за него? Так нет, «посягательство» кого-либо на «их» Спайдермена не позволялось.       С парнями дело обстояло чуть по-другому, но не менее безуспешно. Отношения с сыном одного бизнесмена обернулись провалом, о котором и вспоминать-то не хотелось.       Но с Энтони… С ним всё было по-другому. Почти что по-киношному. Кому рассказать — не поверят. Ещё и спросят, как они умудрились друг друга не узнать. Буквально одних из самых популярных людей Америки, а то и мира. — Ты хочешь рассказать о нас? — Старк нахмурился.       Питер помнил, как вчера он отреагировал на его спешные объяснения. Тони опасался обнародовать свою ориентацию? Или что? Стоило ли спрашивать об этом?       Сам Паркер не кричал о своей бисексуальности направо и налево, но близкие друзья и родственники знали. — Ну, если ты подумал, что я планирую сразу прийти с этой новостью на Good Morning America, то спешу тебя огорчить. Я имел в виду Бэна с Мэй, твоих родителей-       Тони заметно расслабился, но перебил вопросом. — А что если нас всё-таки увидят в компании друг друга? Не странно, что после всего этого, — хаотичным движением руки в воздухе он показал «всё это», — мы с тобой вдруг начнём общаться как ни в чём не бывало? — В таком случае просто скажем, что помирились, — улыбнулся Питер и провёл пальцами по такой привычно холодной ладони Энтони. Он уже понял, что это место у молодого человека крайне чувствительное — не просто так там сосредоточено столько нервных окончаний. Старк вздрогнул, а Паркер продолжил свою мысль. — Не будем же мы, в самом деле, целоваться под носом у папарацци в твоей машине. — Согласен, — улыбнулся Энтони, — есть намного более удобные места для такого. — Например? — провокационно спросил Питер, а Старк не заставил себя ждать. Он перекатился, если так можно было назвать это действие, влево и навис над Питером.       Ну как навис. Была бы под ними кровать — тогда бы навис. А так получилось, что Тони уселся своему парню на колени, в то время как тот уже окончательно скрылся под слоем шариков, только макушка да кисти рук выглядывали из «сугроба». Оба не смогли сдержать смех. — Например, моя спальня, — всё же вспомнил, о чём они говорили, Тони и чмокнул Питера в лоб. — Или твоя, — последовал поцелуй в нос. — Или- — Без «или». Просто целуй! — нетерпеливо прервал Паркер игру Старка, притянул того за плечи к себе и урвал поцелуй в губы. — Так не интере-е-есно, — лукаво протянул Тони, но всё же наградил возлюбленного ещё одним поцелуем. Они уже окончательно оказались окружены пластмассовыми шариками. — Раз такое дело, то я могу сделать, — Питер скользнул руками под футболку полулежавшего на нём Старка и на пробу провел по его бокам снизу вверх так, что посеял мурашки по телу, — вот так? — Я не против, даже если ты опустишься ниже. — Сюда? — Паркер сместил ладони в район солнечного сплетения Тони и пальцами стал вырисовывать на коже абстрактные рисунки. Шуршание шариков заглушило судорожный вздох Энтони. — Ниже. — Здесь? — он остановился чуть выше паха, на линии, где как раз начинались злополучные красные шорты, и хитро сощурился. — Теплее, — выдохнул Старк прямо в шею Питеру. — Вот так? — тот расстегнул пуговицу, потом молнию и- — Горячо-о-о, — на выдохе прошептал Тони и в нетерпении поёрзал.       Питер, будучи теперь хозяином ситуации, усмехнулся. Сбитое дыхание обоих, шальные искорки в глазах, такой правильный телесный контакт… — М-м-м, а если кто-то войдёт? — очень хотелось отдаться ситуации целиком, но ведь в доме они были не одни. — Что значит «кто-то»? — сверкнул глазами Энтони. — Я согласен только на тебя. В себе. И точка.       О чёрт. Питер и предположить не мог, что так отреагирует на слова Старка. Горячо. Боги, как же это горячо-горячо-горячо.       Если так пойдёт дальше, то он за себя не ручается! — Тони, Питер, вы тут? — раздался голос Говарда Старка из-за двери. — Твою мать, — одновременно ругнулись парни и синхронно отпрянули друг от друга.       Пластмассовые вездесущие шарики предательски зашуршали, и, Паркер был на сто пятьдесят — если не на двести — процентов уверен, что слышал ехидство в их шелесте.       Мистер Старк как раз появился в дверном проёме, когда красный, как рак, Энтони по шею забрался в «сугроб». Питер, предполагавший, однако, что выглядит не лучше, решил отвлечь внимание хозяина дома на себя. Он, наоборот, очутился у кромки сухого бассейна, ближе ко входу. Исключительно в надежде, что так Говард не заметит лихорадочный блеск в глазах сына и, что было бы более неловко, стояк в его штанах. Ну хоть тут пусть не подведут пластмассовые шарики! — Вот вы где, — мужчина не заметил или же предпочёл не заметить возникшую неловкую тишину, — а я вас всё ищу. Ну что, собрались? — К-куда? — дал петуха голос Питера. Парень в последнюю очередь ожидал такой простой в своей сущности вопрос. Скорее уж «что вы здесь делаете?», «как вам не стыдно?», ну или в крайнем случае «как вам сухой бассейн»? Хотя, если судить по прошлому вечеру, то не в характере Старка-старшего осуждать кого-либо за подобное — скорее уж подтрунивать. — М-м-м, кажется, я забыл рассказать, — донеслось со стороны Энтони. — Отчего-то в это мне охотно верится, — скрестил руки на груди Говард и лукаво прищурился.       «Тони также делает», — пронеслась внезапная мысль у Питера в голове. — Так о чём вы, мистер Старк? — перетянул обратно к себе всё внимание Паркер. — Сегодня чудесная погода, — что правда то правда: за окном было и тепло, и солнечно, и по-майски свежо, — так что я подумал, грех не прогуляться по пешеходной тропе тут рядом, тем более маршрут чрезвычайно живописный. — Да, Питер, тебе понравится, — оживился Тони и даже аккуратно выкопался из своего укрытия, впрочем, не более чем по пояс. — А Мэй и миссис Старк? Они?.. — Мы будем исключительно мужской компанией, поскольку дамы нашли себе, чем заняться, — пояснил Говард.       Питер в каком-то журнале однажды наткнулся на фото английской королевы в резиновых сапогах, походной жилетке и с платочком на голове. Вот ассоциация, что пришла ему в голову при виде Старка-старшего. Несоответствие одежды — очень простой и по-человечески обычной? — и положения в обществе рвало все шаблоны, что оставались в мозгу Питера. Хотя, в сущности, мужчина ведь не всегда имел статус легенды кино, правда? Он был живым человеком, что эти выходные и подтвердили. Говард ел, спал, общался, как и все нормальные люди, как, наверное, и Чарли Чаплин или Сергей Эйзенштейн когда-то. — Ну как тебе идея, Пит? — Энтони пробрался к нему поближе. — Я не против! Это должно быть… классно, — почему-то именно в этот момент в голове у него появилась та самая мартышка с тарелками из Симпсонов, а словарный запас просто-напросто испарился, будто кто-то переключил в мозгу рубильник, отвечавший за лингвистические способности.       Говард удовлетворённо хлопнул в ладоши. Он так часто делал, когда был доволен чем-то, и этот жест уже стал его фирменным. Во всяком случае фанаты его точно узнавали. — Тогда выходим через полчаса, — резюмировал мужчина. И уже у самой двери бросил: «Вам хватит столько времени, чтобы привести себя в порядок?»       Питер сдавленно кашлянул. — Конечно, — чуть громче, чем того требовала ситуация, ответил Энтони и вдруг спохватился. — К слову, я совсем забыл про пирог! — Пирог? — переспросил Питер. — Ага, его нужно будет прихватить с собой. Раз уж у меня теперь есть «Малина», — очевидно, он говорил о статуэтке, — то я в праве пригласить вас на малиновый пирог.       Мистер Старк на эти слова сына усмехнулся, что Питер заметил краем глаза. Сам он пока не знал, как Тони теперь относился к своей «награде», а помнил только, как застал Старка в злополучный день перед «Оскаром» в полном раздрае. — А как ты теперь… воспринимаешь свою «Малину»? — спросил настороженно. — Я решил, что это в моём стиле. Ну а раз хуже быть уже не может, то дальше будет только лучше, — заявил Старк-младший, и интонация подсказывала, что он правда так думал. Наверняка то была заслуга Пеппер — как Питер понял, она умела найти управу на Тони даже в самые тяжёлые моменты. Судя по всему, Старк в самом деле верил в то, что сам говорил. — Ну и иронично получится, когда я пополню семейную коллекцию «Оскаров». Буду первым в истории, кто сначала получил «Малину», а потом «Оскар», а не наоборот.       «Не «если», а «когда», — отметил про себя Паркер. И не то чтобы Тони был неправ — чуйка подсказывала Питеру, что Старк-младший непременно удостоится почётной статуэтки. Да, не единожды говорилось, что киноакадемия закостенела в кругозоре двадцатого века, и сам Спайдермэн не раз ругал её за это в своих видео. Однако он видел, он знал, что бесконечно это продолжаться не будет — на смену нынешним членам придут другие, и Оскар изменится под давлением времени. А Энтони, таким он уж был человеком, обязательно добьётся своей цели. — Кстати, мистер Старк, у меня, наверное, немного приевшийся вопрос, но всё же, — хозяин дома пока не успел их покинуть, так что парень не преминул полюбопытствовать. — А где вы храните свои статуэтки?       В принципе, он слышал, что какой-то лауреат за лучшую мужскую роль второго плана поставил свой Оскар в холодильник, чем постоянно удивлял своих прожорливых друзей. Так что Питеру было очень интересно, где расположил свои награды такой человек, как Говард Старк.       От Тони послышался сдавленный смешок. Говард тоже улыбнулся. — Знаешь, Питер, я не считаю эти награды особым показателем мастерства, но, поскольку все всегда просят их потрогать, я решил поставить их в гостевой уборной. Правда, не здесь, а в доме в Лос-Анджелесе. — Ага, все три на полочке над унитазом, — добавил Тони, хмыкнув. — Собственно, поэтому с момента церемоний я к ним и не притрагиваюсь, — притворным шёпотом сообщил Старк-старший. — Оу… Ого. Находчиво, — Питер всё же посчитал это даже более забавным, чем сюрприз в холодильнике. — Спасибо. Ладно, идите собирайтесь. Наденьте удобную обувь, захватите головные уборы. Питер, если у тебя чего-то нет, то, думаю, Тони с тобой поделится. Встретимся у беседки в, — Говард сверился с часами, — без пятнадцати двенадцать.       И мужчина ушёл, оставив парням те же полчаса на всё про всё.       Тони тут же «поплыл» сквозь толщу шариков ближе к Питеру. — Ты… хочешь… продолжить? — удивился Питер, и краска опять прилила к его ушам и щекам.       Мистер Старк обломал им такой момент, но, откровенно говоря, было бы хуже, приди он чуть позже. — Ты себе не представляешь, как мне жаль, но лучше бы нам уже сейчас начать собираться, — признался Тони и, обогнув Питера, подтянулся, чтобы вылезти из бассейна. Ширинку застегнуть он таки успел. — Опоздаем хоть на минуту — обречём себя на вечные муки, и это не фигурально. Отец не терпит и минутной задержки. — Это поэтому о нём так много устрашающих слухов и ходит? — усмехнулся Паркер и тоже выбрался из царства шариков. Не хотелось проверять на себе благосклонность и терпение Старка-старшего, несмотря на пламенное желание продолжить то, на чём их прервали. — Именно. Сейчас сли-и-ишком мало пунктуальных людей, — нараспев ответил Тони, передразнивая, видимо, Говарда, и с хитрой улыбкой преградил собой выход, встав в проходе на манер буквы «Х». Мол, «ты не пройдёшь», пока не оплатишь проход поцелуем. — Пошли уже, Гэндальф, — хохотнул Питер и нырнул тому под руку. — Как скажете, любитель-играть-не-по-правилам, — цокнул языком Энтони, но всё же нагнал своего парня и чмокнул его в щеку.       Они не опоздали.

*

— Вот здесь и устроим привал, — объявил Говард спустя часа три прогулки по зелёной зоне, на что Энтони и Питер облегчённо выдохнули. Особенно радостно скинул сумку на землю Питер, что не ускользнуло от взгляда Старка-младшего. Он-то на съёмках привык к длительным сменам на ногах, да и нередко баловался хайкингом в компании Роуди, так что радовался привалу чисто потому, что проголодался. А вот Паркер, судя по всему, не из праздного любопытства принялся растирать голени и разминать шею.       Они остановились около нескольких беседок, для которых на туристической тропе был сделан эдакий «карман». Деревянные сооружения, простые в своей конструкции, стояли на небольшом отдалении друг от друга, и в одной из них уже вовсю обедала группа таких же охотников до природной красоты. Тони знал, что люди, подобные их нечаянным соседям, обладали особой чертой — им не было дела до других путников, пускай даже их лица могли украшать обложки журналов по всему свету. Именно поэтому, наверное, в семье Старк так любили подобное времяпровождение: ты вряд ли встретишь папарацци на богами забытой тропе в национальном парке или в палаточном лагере в горах. — Тут правда очень красиво, — сказал Питер, подойдя поближе после вынужденной разминки.       По бокам поляны росли молодые деревья, часть из них уже успела покрыться ярко-зелёной листвой, но парочка всё ещё стояла с набухшими почками. Потому-то место привала и не погружалось в беспросветную тень, а, наоборот, пестрело на контрасте тёмными и светлыми пятнами. Вообще день выдался на славу: не холодно, не жарко, и ни облачка на небе. Так и тянуло, подобно диснеевской Белоснежке, затянуть какую-нибудь песню, призвать к себе зверей, обитавших в округе, и мило с ними побеседовать.       Этой мыслью Старк-младший не преминул поделиться. — Кажется, твой отец упоминал, что видел тут диких кабанов. С этими милашками ты тоже хочешь перекинуться парой слов? — поддел Питер.       Паркер принялся помогать Энтони раскладывать захваченные припасы, но не мог не продолжить препирательства. Те начались, как только их совсем маленькая компашка двинулась в поход. И Питер, и Тони, словно дёргая друг друга за метафоричные косички, всё никак не могли пресытиться тем особым видом отношений, который их теперь связывал. Говард же время от времени мягко вливался в разговор, но всё больше слушал.       Энтони казалось, что они с Питом негласно решили изводить друг друга сарказмом и иронией, раз пока продолжали делать вид, что ничего кардинально не поменялось. Не то чтобы они собирались свои отношения утаивать, просто… Ну, слишком мало времени ещё прошло. Да и всеобщее — неведенье ли? — подстёгивало нервы.       Они расскажут. Завтра, послезавтра — скоро, но не сегодня. — К твоему сведению, я отлично умею лазать по деревьям, так что- — А, ну да, как я мог забыть, — притворно-комедийно протянул Паркер, — мы же выяснили, что ты имеешь нечто общее с обезьянами. Самый настоящий гамадрил. — Чего-о-о? — поперхнулся Энтони. С кем это его так бессовестно сравнили? — Ты не знал, что павиан и гамадрил это одно и то же животное? — Как много я упустил, отойдя всего лишь поговорить по телефону, — в этот момент вернулся Говард. — Боюсь даже представить, что произойдёт, оставь я вас ставить палатку. — Благо, поход у нас однодневный. Кстати, мистер Старк, а вы знали, что павианы- — Давайте забудем про всё красное, пушистое и вонючее и обратим наше внимание на нечто вкусное, малиновое и аппетитное? — простонал Тони, потому что ему не нравились ни обезьяны, ни хитрые намёки отца, ни то, что он до сих пор был голодным! — Всеми руками за, — усмехнулся Говард и потянулся за бутербродами.       Пирог оказался очень вкусным, бутерброды — сытными, а чай в термосе — мятным с привкусом чего-то ягодного и освежающего, так что день однозначно удался. Энтони помнил не слишком уж много моментов, когда ощущал себя так умиротворённо и одновременно весело и воодушевлённо. Однако, беседуя, они коснулись и крайне важной и — Старк знал — болезненной для Питера темы. Точнее, заговорил об этом отец Тони, что, честно говоря, его удивило. В хорошем смысле. — Питер, я понимаю, что скорее всего тебе тяжело обсуждать случившееся с твоим дядей, — на этих словах беззаботная улыбка парня померкла, — но я не могу игнорировать происходящее. В моих силах помочь, а Мэй даже не заикнулась за всё время об этом.       Тони, по правде, догадывался, почему так вышло, даже несмотря на очевидно близкие отношения миссис Паркер и его родителей. Питер — прекраснейшая подсказка. Ключ к расшифровке, так сказать. Скорее всего и он, и его тётя… они просто не допускали мысли о том, что своими проблемами можно с кем-то поделиться. Они — тот тип людей, который, стиснув зубы, предпочтёт сам, прилагая немыслимые усилия, выбраться, нежели обратиться за помощью даже к самым близким. На некоторые темы стоял какой-то внутренний «блок» — нельзя об этом говорить и всё. И ничего ты не поделаешь.       Однако Энтони знал на своём горьком опыте, что намного лучше поговорить. Обстоятельно всё обсудить. Как говорил его дед, чтобы вывихнутое плечо правильно срослось, нужно сначала его вправить, а уж это безболезненным не бывает. Так и здесь — если понимаешь, что твои принципы и ментальные установки тебе вредят, лучше бы ты их хорошенько пересмотрел.       Тони, уйдя в свои мысли, пропустил часть разговора, но очнулся он как раз кстати. Отец настойчиво предлагал помочь с тем самым летним платежом, о котором Питер заикнулся прошлым вечером в их разговоре. Видимо, Говард о нем узнал от Мэй. Паркер предсказуемо отнекивался, но Энтони знал — против Говарда Старка, если тот себе вбил что-то в голову, у Пита шансов не было. — Мистер Старк, я вам безмерно признателен, но не могу же я- — Если тебя так это волнует, то считай это бессрочным кредитом с нулевой процентной ставкой, — не сдаваясь, предложил Старк-старший. — Просто позволь помочь.       Тони видел, как в Питере боролись два взаимоисключающих начала: одно знало, что так будет лучше для родного человека, и уговаривало его принять предложение, второе же, непримиримое, заставляло отвергнуть такую большую сумму и попытаться выкрутиться самому. — Пап, позволь нам перекинуться парой слов, — попросил Тони и утянул вяло сопротивляющегося Паркера за собой чуть дальше по дороге, где никого, кроме стайки вялых на солнце комаров, не было.       Парни не заметили нежную улыбку Говарда, проводившую их. Даже Тони, который впервые за долгое время так естественно назвал отца папой. — Пит, почему ты отказываешься? Я сегодня утром думал почти о том же и хотел- — Оплатить лечение вместо меня? — перебил парень. — Ну, в целом, да, — признался Тони, который уже засомневался, что Говарду стоило поднимать эту тему. Питер превратился в колючего ёжика, а Старку не хотелось с ним ссориться сейчас, когда всё только наладилось. — Ты же понимаешь, что это ты — пострадавшая сторона из-за этого всего? — благо, уже не так уверенно возразил Паркер и кинул взгляд исподлобья. — Нет, хватит! Мы забыли эту тему. Я тебя не виню. Всё хорошо. Правда, — Тони бурно жестикулировал, надеясь, что это хоть как-то поможет ему. — Это не «всё хорошо» из серии «я в порядке, но не в порядке». Это «всё наконец-то хорошо, и я надеюсь, что дальше будет только лучше». Всё же разница большая, правда? — Да. — Так почему бы тебе не принять деньги? Разве так не будет проще? — Мне… — он умолк на минуту, чтобы собрать в кучу мысли, — неудобно. Неловко. Не знаю, это так непривычно для меня. Я же с шестнадцати сам неплохо зарабатывал и никогда не нуждался в помощи извне, а тут… Можешь считать это придурью, но мне физически сложно сделать это, что-то внутри меня прямо бунтует. Хотя умом я понимаю, что так будет лучше и — твоя правда — проще. — Всё бывает в первый раз, — назидательно протянул Энтони любимую фразу их дизайнера по костюмам и, не зная, как поддержать Питера в этих душевных метаниях, сжал его руку в своей.       Что-то никогда не менялось: ладонь Питера была тёплой, словно нагревшийся камень в летний день. И это особо замечалось на контрасте, потому что руки Тони сохраняли своё привычное влажно-холодное состояние. — Наверное, Бен бы также повёл себя в такой ситуации, — скорее даже для самого себя пробормотал Питер, покуда они медленно продвигались вперёд по тропе. Далеко от беседок они не отойдут, а парню всё же требовалось проветрить голову. — Знаешь, нам однажды в школе дали задание — испечь кексы. На какой-то праздник, — издалека начал Энтони, который решил поделиться и своей сокровенной историей. Не такой трагичной, слава всем богам, но поучительной. — Думаю, спокойно можно было их купить, но учительница просила принести домашние. Мама, конечно, предложила спечь их самой, но я не согласился и, помню, даже обиделся.       Питер, внимательный до подробностей, усмехнулся. Его лицо выражало что-то вроде «продолжай, но я не понимаю, как это связано с темой разговора». — И вот я накупил недостающих ингредиентов, замесил тесто, разложил по формочкам, а они… представляешь, сгорели. Были чёрные-чёрные, как угольки. Конечно, их не стоило приносить, поэтому я сделал ещё, — Тони погрузился в воспоминания и уже не мог удержать улыбки. Правда, участь кексов оказалась жестокой. — Их разорвало в духовке. Не знаю, что я сделал, но тесто было везде. — Тебя не ругали? — Мы с Джарвисом успели отмыть всё раньше. — Джарвисом? — поинтересовался Питер. — Это был наш дворецкий, — пояснил Старк, — и по совместительству друг семьи. Но каким бы он ни был мастером на все руки, даже с ним кексы не вышли. — А что на этот раз? — уже с азартом спросил Паркер. — Мы перепутали банки с солью и сахаром, — повинился Энтони, едва сдерживая смех. — Я честно не знаю, как так вышло, но это факт. — Какой кошмар, — сочувственно заржал Пит. История, безусловно, улучшила его настроение. — А что дальше? — Я всё-таки принял помощь мамы, и мы уже поздним вечером вместе приготовили две партии кексов: одну я оставил дома, а вторую понёс на следующий день в школу. Ты себе не представляешь, какие они все были красивые и вкусные. — А сколько тебе тогда было? — Лет… десять, — подумав, ответил Старк. Как много времени, оказывается, прошло. А запах пряного теста, а потом и свежеиспечённых изделий он помнил до сих пор.       Тони сильнее сжал чужую руку.       Они дошли уже до небольшого озерца, где комаров прибавилось. Старк знал, что не так уж далеко они углубились, но Питер, будто считав его мысли, предложил: — Давай тогда обратно поворачивать, а то мистер Старк нас, наверное, заждался. Ему будет приятно узнать, что я согласился?       Энтони изумлённо повернулся к своему парню лицом. Неужели это так его история про кексы подействовала? — Конечно!       Вдруг где-то недалеко из кустов донеслись странные шорохи. Негромкие, скорее чавкающие. Когда Старк гулял здесь раньше, такие звуки предвещали встречу с белкой или кем-то в таком роде. — Что это? — навострил уши Питер. — Скорее всего дикие кабаны. Слышишь — хрюкают? — решил подшутить Тони, но никак не ожидал, что зрачки Пита расширятся в священном ужасе. Вот он — пленник городских джунглей. За листвой скрывался от силы какой-нибудь кролик, но парень уже стопудово нафантазировал себе стаю чудовищ. Или нет?       Питеру понадобилась пара секунд, чтобы раскусить обман, и Старк мысленно поблагодарил себя за дальновидность. Он стартовал в сторону их привала сразу же, а Питер, заливаясь смехом, полетел вслед за ним.       Всё было хорошо. И становилось только лучше.