***
Она повернулась на жесткой лежанке. Такое простое действие заставило ее резко распахнуть глаза и задержать дыхание: ребра жутко болели. В горле пересохло и ссадило, сильно хотелось пить, ключица зудела так, будто там заживал какой-то очень неприятный порез. Разум работал как-то странно, не желая быстро вспоминать, как именно она оказалась в этом помещении. Когда мысли наконец прояснились, Гермиона поняла, что потеряла сознание от пыток в зале с белыми колоннами, и больше в себя не приходила, по крайней мере на такой промежуток времени, который можно было бы запомнить. Грейнджер лежала на старом односпальном матрасе, брошенном на пол маленькой комнатушки. В двери было решётчатое окно, а значит, она находилась в темницах. Окна здесь не было, а источником освещения служила белая сфера, зависшая под высоким потолком. Свет был неярким, но его хватало, чтобы рассмотреть ее камеру: на своеобразной кровати валялся старый серый плед, наволочка на подушке отсутствовала, стены были гладкими, как и потолок. Очевидно, комната делалась так, чтобы заключенный не имел возможности повеситься на собственной одежде или любезно предоставленном пледе. Девушка посмотрела на подушечки своих пальцев - большая часть царапин на них практически полностью зажила, а это значило, что в отключке она пробыла довольно продолжительный отрезок времени. Аккуратно расстегнув верхнюю пуговицу голубой рубашки, она охнула, увидев причину дискомфорта, причиняемого зудящей и покрасневшей кожей, ставшей очень чувствительной. Прямо над ключицей из-под кожи появился крохотный бутон. Очевидно, пытки изменили процесс течения болезни. Обычно, цветы, прораставшие сквозь кожу, были редки даже на последних стадиях болезни, однако этот еще не раскрывшийся бутон четко давал понять, что и здесь ей повезло больше остальных: по всей видимости травма грудной клетки заставила побеги слегка изменить направление роста, оттягивая ее конец. Теперь вместо того, чтобы поражать легкие и стремиться в сердце, некоторые ростки начали прорастать сквозь кожу, создавая крайне неприятные ощущения. Гермиона постаралась подавить страх от осознания, что ее смерть от ханахаки обещала быть более долгой и мучительной. Уж лучше бы побеги поскорее поразили сердце, а не пробивали себе путь сквозь ее кожу, разрывая сосуды, заставляя нервные окончания посылать все новые и новые импульсы в мозг. Но самым страшным было то, что теперь понимание ее истинного состояния пожирателями - лишь вопрос времени. Гермиона знала, что вероятнее всего Воландеморт, с его любовью к человеческим страданиям, в лишний раз убедится, что любовь - величайшая слабость. Он взломает ее барьеры один за другим, после чего заставит Драко Малфоя пытать ее посреди залы с белыми колоннами. Такого она точно не выдержит. Никто бы не выдержал. А потом ее бездыханное истерзанное тело отправят к Ордену, чтобы добить Гарри. Девушка поскорее застегнула рубашку - в любой момент сюда мог прийти кто-то из пожирателей. Если она верно поняла, ее разумом должен был заняться Снейп. Однако, фамильного поместья с темницами у того не было, а значит она находилась у кого-то другого. В худшем случае это мог быть дом Лейстренджев. Девушка не сомневалась, что тогда ее ждут многочасовые пытки. Впрочем, они помогут ей сохранить информацию втайне, так как такая сильная магия заставит ее сойти с ума быстрее, чем Снейп взломает барьеры. Гермиона опустилась на пол, облокачиваясь спиной на стену. Рядом с ней появился поднос со стаканом воды и куском хлеба, рядом с которым лежал небольшой кусок мягкого сыра. Грейнджер взяла только хлеб, стараясь игнорировать сухость во рту, не замечать жуткой жажды, что испытывала. Нельзя было пить ничего из того, что ей дают. Сыворотка правды все еще была хорошим способом обойти барьеры разума, не считая тех, что возвели чары Фиделиуса. Можно было попытаться заморить себя голодом или умереть от жажды, но отчего-то девушка была уверена, что ей не позволят этого сделать, что будут заклятием поддерживать в ней жизнь. Хлеб был свежим, мягким и безумно вкусно пахнущим. Впрочем, дело могло быть в том, что она давно ничего не ела. Сыр девушка также не решилась есть, помня, что в сыворотку, в которой он хранился, тоже можно было подмешать зелье. Разумеется, в тесто тоже можно было добавить пару капель, но при термической обработке ее свойства все равно терялись.***
Гарри сидел в комнате, где когда-то Сириус держал Клювокрыла. Он сжимал в руках письмо, уголок которого случайно увидел под тумбочкой в комнате Джинни, когда искал девушку утром. Поттер сжимал тонкий пергамент в кулаке, не заботясь о том, что послание помнется. В нем было слишком много боли, чтобы лицемерно отражать ее на идеально ровной бумаге. Руки тряслись, а сбившееся дыхание было аккомпанементом к колотящемуся сердцу. Дорогой Гарри, Если ты читаешь это, то я уже не рядом. Странно писать тебе в прошлое и будущее сразу. Знай, я потеряла чувства из-за ханахаки. Не важно, что произошло, возможно ты даже этого не заметил, потому что я старалась это скрыть от вас всех. Я выбрала операцию, потому что вокруг война. Я сделала ее после вылазки по спасению Минервы, по крайней мере собираюсь сделать. Знаешь, это время тяжелое для всех. Для тебя, меня, Рона, Джинни, Невилла, Луны... Но мы бойцы. Я боец. Помнишь, мы ходили в Лондон за новостями? Тогда мы нарушили кучу правил, сев в магловскую кафешку, чтобы выпить кофе. Это был самый вкусный кофе в моей жизни, Гарри. Мы будто были нормальными, понимаешь? Конечно ты понимаешь... Знаешь сколько раз я мечтала о том, чтобы все было нормально, думала, что было бы, не приди мне письмо из Хогвартса... Я могла бы быть обычной девочкой в обычной магловский школе. А ты мог бы быть обычным мальчиком. Быть может мы бы даже встретились когда-либо. Вот только все не так... И знаешь, это не случайно. Мы стали теми, кто мы есть, лишь потому что прошли через то, что подкинула нам судьба. И в этом нет нашей вины, ее никогда не было. Я всегда выбирала тебя и Рона добровольно. Я могла не простить вам обидных слов на первом курсе, могла не взять на себя вину за тролля, могла не пойти за Крестражами, могла, но не стала. Потому что ты - мой друг. Ты - тот человек, который помогает мне идти вперед. Гарри, ты мне безумно дорог. И сейчас я могу сказать, что ты - моя семья, мой брат которого у меня никогда не было. И я люблю тебя, Гарри. Я всегда буду тебя любить. Знай, я не хочу, чтобы ты думал, что в чем-то есть твоя вина. Она будет лишь если ты прекратишь бороться, потому что пока мы боремся, мы преданы друг другу. Я хочу бороться за то, чтобы когда-либо такая же девочка как я вошла в двери большого зала, погружаясь в этот новый чудесный мир. Ты ведь тоже чувствовал это. Борись за то, чтобы мальчик впервые взял в руки метлу, чтобы все, кого мы потеряем за эту войну, были живы в наших сердцах и памяти других людей. Не сдавайся. Я прошу тебя, Гарри. Помнишь, мы танцевали в палатке, когда Рон ушел, когда все летело к черту? Помнишь? В тот вечер я чувствовала, что ты будешь рядом, что бы ни произошло. Так и я буду. Я люблю тебя, Гарри, всей душой. Так борись за это. Борись за то, чтобы мир вокруг был лучше. Нам сложно, но не потому что мы что-то делаем не так. Судьба любит шутить по-злому. Поверь человеку, получившему ханахаки в разгар войны. Письмо тебе я пишу предпоследним, потому что оно одно из самых сложных. Оно заставляет меня чувствовать, что я вновь прощаюсь с семьей, понимаешь. Будто вслед за родителями я теряю брата. Я не хочу писать, что все будет хорошо. Не хочу говорить, что мы справимся. Я хочу лишь сказать, что тебе есть за что бороться. Не бери на себя ответственность за весь мир, просто делай то, что нужно, чтобы ему помочь. И если я в этой борьбе просто боец, то ты - лидер. Люди видят в тебе достойного, Гарри. А это дорого стоит. И ты не сделал ничего плохого, пока не сдался. Ты нужен им, Гарри, так не позволяй же Лорду победить. Потому что если сдашься ты, шансов не будет. Ты многих терял, Гарри, на тебя взвалили столько, сколько никто выдержать не способен, но ты не один. Ты никогда не будешь один. И все, кого не станет в этой войне не были дураками, которые шли за тобой просто потому что ты - Гарри Поттер. Не позволяй этим мыслям взять верх. Ты тот, кем тебя сделала судьба. И мы все идем за тобой, потому что ты - символ надежды. Ты - доказательство того, что бороться необходимо, даже если тяжело. Ты и сам не представляешь, каким влиянием обладаешь, Гарри. Ты - не причина гибели людей, ты - их спасение. Я не хочу, чтобы это письмо было в духе Дамблдора с его наставлениями, но я правда это чувствую. Ты всегда мог подобрать нужные слова, всегда мог поддержать и помочь тем, кто в этом нуждался. Ты честный, сильный, потрясающий волшебник и человек. Помни, что люди борются не за тебя, они делают это вместе с тобой. И умирают они тоже не за тебя, а за ту цель, в которую верят, просто эта цель у вас одна. Все стало так сложно. Порой кажется, что вокруг беспросветный мрак. Впрочем, даже если так, я верю, что рассвет наступит. У тебя есть Джинни. Ты нужен ей, поверь. Не пытайся ее оградить, отстранить от себя. Это не помогает, ломая ее изнутри. Ты нужен Рону. Нужен Невиллу и Луне. Просто позволь людям быть рядом, потому что это их выбор. С любовью, Гермиона P. S. Я просто в тебя верю, спасибо за то, что всегда верил в меня. Читать эти строки было тяжело, они ломали, выворачивали наизнанку, заставляя боль, скопившуюся внутри вырываться на поверхность. Однако Гермиона вновь была права. Она была как старшая сестра, способная дать наставления. Наконец, первая слеза сорвалась с ресниц, скатываясь по бледной щеке. Гермиона всегда была права. Он верил в нее, а значит должен был поверить и в себя.***
- Ну что вы, мисс Грейнджер, - она вздрогнула, переводя взгляд на дверной проем, в котором стоял Северус Снейп, вошедший беззвучно. Очевидно, на двери были заклинания, заглушающие звуки извне. Этот холодный голос буквально вырвал ее из полудремы, в которую ее истощенный организм заставил ее провалиться сидя на полу, облокотившись спиной на стену. - Вы можете не бояться быть отравленной. Уверяю вас, вы нужны Темному Лорду живой. Она ничего не ответила. Просто смотрела снизу вверх на бывшего профессора и молчала, ожидая его дальнейших действий. - Что ж, боитесь, что там сыворотка правды. Акцио. - Он небрежно взмахнул палочкой, приманивая ее стакан. Сделав большой глоток, Снейп продолжил. - Вы Гарри Поттер, а за дверью трусливая дворняга Хагрида. Довольны? - Пожиратель отлеветировал стакан обратно на поднос. Девушка тут же взяла его, крепко сжимая в руках, как какую-то драгоценность. Ей хотелось, чтобы стакан был бездонным. Она жадно делала глоток за глотком, совершенно не ощущая, что способна утолить мучившую ее жажду. Гермиона заставила себя опустить на пол стакан, на дне которого еще было немного спасительной жидкости. Она знала, что едва ли получит новую порцию в ближайшее время. - Я пришел не просто так, мисс Грейнджер. Стоит заметить, что вам крайне повезло. - Он трансфигурировал из ее пледа стул и сел напротив гриффиндорки, у которой не было сил подняться с холодного пола. Снейп был спокоен, казалось, что его лицо надежно скрыто непробиваемой маской. - Темный Лорд, хоть и крайне заинтересован информацией в вашей голове и вашим влиянием на Поттера, не может сейчас уделить вам время. Он слишком занят работой с нашими иностранными партнерами. - Так странно было слышать голос, к которому она привыкла в подземельях Хогвартса во время пар, здесь, в этой темнице, где она была пленницей, а бывший профессор - надзирателем. - Чертовски повезло, профессор. - Последнее слово она выплюнула ему в лицо, впиваясь взглядом в темные глаза, в которых не отразилось ни одной эмоции. - Мисс Грейнджер, вы не глупы, будь на вашем месте кто-то другой, он бы находился в поместье Лейстрейнджев в ожидании возвращения Лорда. Однако вы оказались достаточно умны, чтобы поставить стоящие барьеры и вживить себе в тело капсулу. Гермиона вздрогнула. Ужас от мысли, что Снейп знает, заставила все внутри нее сжаться, в ожидании вердикта. Так просто вытащить чертову капсулу, после чего сломать все в ее разуме и узнать информацию. Без капсулы она не выдержит и пары дней полноценных пыток. Теперь было по-настоящему жутко. Гермиона боялась, что у него получится докопаться до чего-то, что выдаст Гарри, раскроит их планы, даст подсказку, где искать сочувствующие Ордену семьи. - Вижу, я вас напугал. Мисс Грейнджер, у меня есть предложение, которое вам сейчас лучше выслушать, не перебивая. - Она молча кивнула, настороженно вглядываясь в лицо преподавателя. - Очень хорошо. Так вот, Темный Лорд заграницей на ближайший месяц, значит ровно столько времени у нас есть. Проясню один момент: я отправил Ордену зелье для борьбы с последним проклятием, а также написал о ловушке. Скажем так, я не разделяю идей Лорда, более того, у меня есть план. Он доверяет мне, поэтому я могу действовать. Однако мне понадобится ваша помощь, так как я прекрасно осознаю, что вы занимали не последнее место в Ордене. Впрочем, буду с вами откровенен, идей Ордена я также не разделяю, я преследую свои цели, о которых вам знать не обязательно, - он замолчал, давая ей осмыслить услышанное. - Вы шпион? - Грейнджер пыталась понять, правду ли говорит ей профессор. Она не могла выдать тайны Ордена тому, кто просто сказал, что не верен Лорду. Впрочем, если зелье отправил Снейп, это многое меняло. - Вы сказали, что преследуете свои цели. Какой смысл мне вам помогать? И где гарантии, что эти цели предпочтительней идей Лорда? - Мы оба реалисты, мисс Грейнджер. Я не могу предложить вам свободу или жизнь. Я могу лишь дать вам то, чего вы сейчас хотите больше всего: быструю смерть. Я помогу создать ложное воспоминание в вашей голове, после чего прорвусь в него, а затем вы попытаетесь сбежать и будете убиты Авадой в спину. Темный Лорд уверен во мне достаточно, чтобы не засомневаться в истиности того, что я ему покажу, так как следов подправленного воспоминания в моей голове не будет, а в вашу он залезть уже не сможет. Я предлагаю вам защиту всей информации, что хранится в вашем разуме. Взамен на помощь. Как видите, я мог бы вспороть вам ногу и вытащить капсулу, после чего ломать ваши стены, сводя с ума, но я предпочитаю иной путь. Чтобы вы могли чуть больше понять, я покажу вам кое-что. - Он взмахнул палочкой, и посреди камеры появился омут памяти, в который профессор тут же кинул серебряную нить воспоминания.