Импровизация ОТП челлендж

У Арсения есть мечта. Да, возможно, она слишком амбициозная и нереалистичная, но эта мечта не перестаёт будоражить Попова вот уже 20 лет. Он мечтает стать лучшим хоккейным вратарём в лучшей лиге мира. И вот он приблизился к своей цели ещё на один шажок. Хотя переезд в Америку сложно назвать шажком, это прямо-таки шажище! По крайней мере так считал сам Арсений и жутко гордился собой. Да, это не весть какой клуб, но всё-таки это вторая лига в стране, до Национальной Лиги рукой подать. Молодой вратарь ехал по размазанному по огромной территории городу — типичная одноэтажная Америка — и считал минуты до первой тренировки со своей новой командой. Вдохновлённый и взбудораженный, он шёл за представителем команды по коридорам арены и пытался запомнить всё, впитать в себя этот опыт. Контракт с Поповым подписали поздно, поэтому все вопросы решались впопыхах. Проблемы начались с плохой заточки коньков, продолжились с отсутствием чистых вратарских тренировочных джерси и, похоже, не собиралось заканчиваться. “Но мне всё нипочём”, — думал Арс, когда заходил, наконец, в раздевалку. Он заозирался в поисках свободного места, а заодно пытался углядеть табличку с русской фамилией — вроде должен быть один в команде. — Эй! Попов? — к Арсу подошёл коренастый мужчина, лет под тридцать. А вот русский сам и нашёлся. — Да, привет. Можно просто Арс, — кинув баул с формой, Арсений протянул руку. — Хорошо, Арс, — мужчина взглянул на него с прищуром и пожал руку, — Я Дима. Первый день будешь под моим крылом, хотя шпала ты ещё та, конечно. — Да уж постараюсь уместиться, — улыбнулся Попов. Сокомандник с юморком, это уже плюс. Первые семь официальных игр Попов провёл на скамейке запасных, потея в огромной вратарской форме. Эта ситуация уже начинала раздражать. Почему ему не доверяют? Понятно, что он новенький, но зачем мариновать-то? Всё остальное оказалось тоже далеко не сказочным — и арены, и переезды на автобусах, и проживание, и недалёкие сокомандники. Конечно, не все были такими, но общих тем для разговора с ними было мало, хотя английский Арс знал неплохо. Лишь Димка Позов был ярким пятном в этом раздражающе сером мире. Хотя он был циник ещё тот и журил Арса за его далеко идущие планы. — Пойми, мы в дыре играем, братан. Не очаровывайся тем, что это Америка. Я сам завяз в этом болоте, отсюда только реально топовые игроки выбираются. — Ну чё ты ноешь, Поз? Так не хочешь, чтобы я от тебя ушёл, да? — Попов поддел товарища. — Я буду топовым игроком, но мне нужен шанс. — Вообще не хотел бы. Тут одни долбоёбы, с тобой хоть поговорить нормально можно, да и вообще ты… — Дима запнулся, прочистил горло и опустил взгляд, особенно старательно наматывая ленту на крюк своей клюшки. — Вообще я что? — Арсений поднял на друга заинтересованный взгляд. — Забей, — пробормотал отчего-то смутившийся Позов и свинтил из раздевалки. Позов шёл и думал вот о чём. Уже семь лет он мотался по разным клубам здесь, за океаном. Вроде бы занимался любимым делом. Успел жениться и развестись, товарищи тоже были. Было много свободного времени, чтобы посмотреть фильмы и поиграть в приставку (и там тоже хоккей, да). Казалось бы, жизнь если не сказка, то весьма сносная повесть. Только тусклая какая-то. А новенький странный вратарь Диму действительно зацепил. Даже можно сказать, что очаровал. Даже может… Не, это точно нет. Слишком мало времени прошло для таких признаний, даже в своей голове. Но всё равно Позов пошёл в тренерскую, чтобы перетереть насчёт Арсения. На следующем матче Диме было не по себе от своих же мыслей. Он, разумеется, хотел побеждать. Но с другой стороны, прокручивая в голове слова главного тренера, он хотел, чтобы им побыстрее накидали охапку шайб. “Если Коннор завтра пропустит три шайбы, то выпустим твоего Попова на замену”. К счастью для совести Позова, игра у Коннора не ладилась совсем. За первых два периода ему накидали аж четыре штуки, Диме даже подыгрывать соперникам не пришлось, всё не в его смены происходило. В последнем перерыве тренер дал им всем нагоняй, но игру ещё можно было спасти, на табло 4:2. Слово он сдержал, так что ворота отправился защищать Попов, сверкая своими голубыми глазищами и подрагивая от адреналина. Позов подкатился ближе к другу, который пытался успеть размяться до свистка арбитра. — Э, Поповский, — Дима наклонился к сосредоточенному Арсу, — расслабься и делай всё, как ты умеешь. Лови ритм, не ведись на провокации, этот пидрила шестой номер постоянно жопой в лицо вратарям тычет и закрывает обзор. Главное будь спокоен, понял? В горле отчаянно сохло, так что Арс попил, надел до конца маску и стукнул по два раза по каждой штанге на удачу. — Да понял я, понял, хватит так смотреть на меня, — он увидел, что Дима всё ещё тревожно глядел на него, поэтому ободряюще похлопал того клюшкой по щиткам. — Харе так капу грызть, у тебя они и так со скоростью света заканчиваются. Дима кивнул, соглашаясь. На нервах ему нужно было что-то грызть, жевать, ну или курить в конце концов. И похер на то, что он спортсмен. Рот должен быть занят. А может лучше членом Попова его занимать? И для здоровья не вредно, и для физической формы. От этой пролетевшей мысли Позов знатно прихуел, округлив глаза, но осмыслять её было некогда — вот-вот будет вбрасывание. Попову было совсем непросто. Одну шайбу они отыграли, так что соперники делали всё, чтобы счёт не сравнялся. Свисток судьи. Нападающий из их команды отправляется в штрафной бокс, матеря всех на чём свет стоит. Играть осталось пять минут, две из которых в меньшинстве. Первую минуту Арсений продержался. Выбросили шайбу в зону соперника и сменились. Вот на лёд выскочил его любимый номер, глянул на Арса и тут же занял позицию, готовясь выбивать шайбу и ложиться под неё, если потребуется. Полная концентрация и ни секунды покоя, во вратарской зоне творится хаос, Арс толком ничего не может разглядеть из-за пота, который заливал глаза, и двух игроков, закрывающих ему обзор. Но вот сейчас было чересчур. Ему намеренно выбили клюшку, а судья молчит. Этого было достаточно, чтобы вывести Попова из колеи и заставить его потерять концентрацию. Шайба в воротах, сирена, крики зрителей. Перед ним начинается перепалка. Дима, несмотря на свой небольшой рост, толкает выбившего клюшку мудака и кроет его русско-английским матом. Краги скинуты. Двое, схватив друг друга за свитера, пока кружат, настраиваясь на бой. Улюлюканье, стук клюшек по льду. Первый удар, первый захват, скинуты шлемы. Дима едва не падает, но всё же удерживает равновесие, пропускает из-за заминки несколько ударов. Хук справа у него неплохой, соперник морщится и сплёвывает кровь. Бой равный, застопорился и тут уже вмешались арбитры. Каждому по пять минут штрафа, а до конца основного времени около трёх минут осталось — Димка отправляется отбывать наказание уже в раздевалку. Арс как будто через пелену слышит его яростное “СУКА” и наконец отмирает. Подъезжает к судье, пытается что-то объяснить, машет в сторону обидчика, но всё тщетно. Матч проигран 5:3, шайбу засчитали. Поймать Диму и поговорить с ним наедине удаётся только в отеле. Арс рассматривает хмурое лицо, оплывший глаз и не знает как словами выразить всё, что у него на душе. Позов покосился, заметил пристальный взгляд и бросил собирать сумку. — Хороший дебют, Арс. Шайба не твоя, сам понимаешь, в остальном ты шикарно сработал, — Дима похлопал друга по плечу. — Дурак! Ты чё творишь вообще? Нахуя на этого кабана полез? — Мда, вырвалось совсем не то, что Арс хотел, но эмоции били через край. Он вскочил с кровати, хотел грозно посмотреть на товарища, но бегающие глаза выдавали его беспокойство. — Э, э, спокойно. Ты чё такой взвинченный? Я и не таким петухам перья выщипывал вообще-то! — Дима отстранился, нервно сглатывая. Распалённый Арсений. Такой горячий. Стоит тут впритык почти, это вообще не дело. Дима взгляд отвёл в сторону и собрался уже снова пойти собирать вещи, как почувствовал руку на своей щеке. Почему-то смотреть на Арсения он боялся. Боялся, что не сдержится и случайно поцелует его. Стоял, едва дыша, хлопая глазами. Арс с щеки руку убрал, но тут же схватил Димкину ладонь и стал рассматривать покрасневшие разбитые костяшки — попал по шлему, поранил. Попов громко вздохнул, прижался губами к костяшкам, сжимая крепко запястье, будто боясь, что Дима выдернет руку. Но Дима подождал немного и крепко его обнял, до боли сжимая рёбра. Они держались друг за друга отчаянно и каждый думал о своём. Дима — об Арсении. Арсений — о Диме.