Дисбаланс

      Если верить висевшим в коридоре часам, на установку личности полиции понадобился час сорок две минуты. Именно столько Чжун Ли повезло просидеть в тишине и покое, пусть и под бдительным присмотром двух полицейских. Скарамуш, который то и дело сновал туда-сюда, стрелял весьма самодовольным взглядом и заметно злился, не получая никакой реакции. А чего реагировать? В конце концов, всё равно к Эоле отвезут.       Первый подозрительный звоночек прозвучал, когда Чжун Ли второй раз осмотрели перед тем, как отвести в допросную. Это было немного странно. Его уже тщательно проверили после попадания в полицейский участок, зачем снова? В этот раз унесли на рентген даже обувь, сняли с руки и просветили турбокаст, забрали серьгу.       Дальше лучше не становилось: все как-то подозрительно долго бегали с документами с этажа на этаж, из кабинета в кабинет. Количество папок в руках следователей казалось неоправданно… большим.       Под следствием Чжун Ли оказывался не впервые, но все предыдущие разы были ещё до становления Лидером. Даже тогда ему хватило знаний, чтобы самостоятельно обеспечить себе защиту, что уж говорить про нынешнее состояние. Также он несколько раз выступал в роли адвоката, вытаскивая своих людей из передряг. Словом, опыт работы с полицией у него имелся. И в этот раз он точно мог сказать, что они вели себя странно.       Наконец, все бюрократические процедуры закончились, и Чжун Ли оказался в допросной. Не зря он попросил оставить кофту: без неё тут было бы намного холоднее. А так, можно сказать, даже расположился с комфортом: стул нормальный, длина цепочки наручников позволяет подпереть скулу кулаком, освещения достаточно. Даже бутылку с водой дали.       Интересно, сколько времени осталось до попадания в Нидерцир?       – Герр Чжун Ли, добрый вечер, – в допросную зашла молодая девушка, представилась, положила на стол папку и диктофон.       Чжун Ли задумался о том, что прошло немало времени с момента попадания в участок, раз она сказала «добрый вечер». Ему не особо хотелось слушать: по сути, всё, что сейчас говорили, не имело никакого значения и больше являлось спектаклем.       – …будет вестись запись. Подтвердите, пожалуйста, вслух, если вы всё поняли и не имеете возражений на данный момент.       – Я всё понял, возражений не имею, – Чжун Ли вздохнул и лениво мазнул взглядом по камерам.       – Спасибо. Итак, герр Чжун Ли, вам предъявлена череда обвинений. Сейчас я зачитаю их, а также соответствующие уголовные нормы, – девушка раскрыла папку, бегло пробежалась по листам. Чжун Ли перевёл взгляд на них, но особо ничего не смог разобрать: девушка держала папку под наклоном.       Он слушал, что ему вменяли, тут же сразу прикидывая, что смогут отразить Кэйя и Итер, что покроет многолетняя осторожность, а где придётся импровизировать. Всё было не так плохо, как казалось со стороны. Больше всего обидно было, конечно, за имя. Оно ему нравилось, он пользовался им много лет. Привык, сросся. Похоже, придётся возвращать в обиход какое-нибудь из старых, когда выйдет отсюда… Если он выйдет отсюда…       Вдруг Чжун Ли осёкся и весь обратился во внимание: список обвинений пополнился, причём не на одну или две строчки. Пришлось даже приложить усилия, чтобы накатившее удивление не проступило на лице. Уголовные статьи, которые зачитывала девушка, были отнюдь не шуточными. Нет, конечно, все их вполне можно так или иначе отразить, но… по-отдельности. Вместе и так сразу – очень и очень сложно.       – Вы имеете возможность высказаться по поводу обвинений или не делать высказываний, – подвела итог девушка и закрыла папку. – Также вы имеете право в любое время проконсультироваться со своим защитником. Вы уже связывались с ним?       – Я не нуждаюсь в услугах защитника, – машинально ответил Чжун Ли. Пожалуй, даже быстрее, чем следовало, и это могло выдать его настоящее состояние.       Он внутренне невесело усмехнулся: сколько же работы было проделано Эолой, для того чтобы Чжун Ли сейчас сидел здесь. Да и не только ей: Кэ Цин и Янь Фей тоже наверняка постарались. Прикинув на досуге, Чжун Ли пришёл к выводу, что полицию, скорее всего, натравила именно Кэ Цин, с её-то дотошностью при изучении и подборе персонала. А вот Янь Фей вполне могла озадачиться вопросом обвинений. И ведь не лень же…       – Вам может быть предоставлен государственный защитник, если у вас нет средств на частного, – дежурно добавила девушка.       – Я не нуждаюсь в услугах защитника, – слово в слово повторил Чжун Ли, но на этот раз уже намного размереннее.       Чжун Ли уставился на диктофон и едва заметно покачал головой.       Эола его уделала.       – Хорошо, вы отказались от защиты, ваши слова зафиксированы. Вы всегда имеете право изменить своё решение.       «Если мне и дадут защитника, это будет студент-двоечник», – пронеслось в голове Чжун Ли, ведь до него дошло.       Никто не собирался везти его в Нидерцир или позволить выиграть суд.       Эола и в самом деле оставит Чжун Ли в покое, у неё к нему нет больше интереса. Она и правда бросит все усилия на то, чтобы найти Лидера Альгемайне другим способом. Какая ирония.       – Итак, герр Чжун Ли, прежде чем мы приступим непосредственно к допросу, желаете ли вы высказаться по поводу обвинений? – поинтересовалась девушка. Чжун Ли поймал себя на мысли, что она, скорее всего, проведёт только часть допроса. Не того она типажа, чтобы качественно выстаскивать сведения из людей с таким списком обвинений, с которым пришла к Чжун Ли.       – Не желаю, – отрезал Чжун Ли, откидываясь на спинку стула.       Больше он не скажет ни слова.       После разбора двух пунктов обвинений девушка действительно покинула переговорную. По ощущениям, она провела с Чжун Ли часа полтора, но в допросной сложно следить за временем: нет естественного освещения, нет часов, шум из коридора слышен плохо, да и по нему мало что можно понять. Девушке не удалось получить от Чжун Ли ни звука, но он бы и не сказал, что она сильно старалась. Ей ещё учиться и учиться, она явно пришла в полицию совсем недавно.       Следующие двое следователей бо́льших успехов не добились: Чжун Ли слушал их с абсолютно безучастным видом и молчал. Со стороны даже могло показаться, что он и вовсе витает где-то в мыслях, но на деле он просто продумывал линию защиты для суда. Правда, не то чтобы в этом было много смысла. Занимался он этим, скорее, от безделья, потому как уже на втором следователе стало ясно: из полицейского участка он направится прямиком в суд, а оттуда – в тюрьму. И даже Маастрихт не сможет его вытащить.       Ничто уже не сможет его вытащить.       После третьего следователя был большой перерыв. Биологические часы твердили, что где-то там, за стенами, уже глубокая ночь, но, естественно, переводить Чжун Ли на это время в камеру временного заключения никто не собирался. Дешёвый приём морального давления. Сработал бы, может, лет семнадцать назад. Но сейчас ему было всё равно. Он уже смирился. Чжун Ли даже не отказал себе в том, чтобы вздремнуть, уткнувшись носом в сгиб локтя, – так хотя бы не мешал постоянно горевший свет.       – Подъём, паразит, – Чжун Ли проснулся от звонкого хлопка над ухом: четвёртым следователем оказался Скарамуш собственной персоной.       Чжун Ли потёр глаза и устало вздохнул. Лучше бы он слушал неопытную девушку, чем неугомонного поганца. С этой мыслью он потянулся за водой, пока Скарамуш выкладывал на стол папки с делами, – количество которых, кстати, с каждым допросом только росло, – но тот вдруг выхватил её быстрее и отставил на дальний край.       – Не заслужил, – фыркнул Скарамуш и принялся вещать.       Терпения хватило только минут на двадцать. Чжун Ли честно выслушал пачку новых обвинений, которые Скарамуш сумел зачитать в профессиональной манере, но дальше слушать стало откровенно сложно: непосредственно допрос проходил с огромным количеством лирических отступлений. Внимать потоку сознания Чжун Ли надоело довольно быстро, поэтому он тихо вздохнул, уставился в столешницу, подпёр подбородок ладонью и ушёл в мысли, продолжая слушать лишь краем уха.       Пытаясь уйти от неприятного образа Скарамуша, мозг подкинул приятный: Итера. О своей судьбе думать уже не было никакого смысла, – там всё и так было понятно, – зато можно было попереживать за Итера. Точнее, переживать-то особо не нужно было: он толковый, команда Позиционщиков у него достойная. Справлялся до Чжун Ли – справится и сейчас, куда денется. Только вот жаль было, что они разошлись на неудачной ноте. Глупо тешить себя подобными мыслями, но Чжун Ли был бы рад, если бы у них всё сложилось иначе. Может, стоило сразу раскрыться ему? Ещё в тот день, когда Итера выбрали Лидером?       От мыслей оторвал Скарамуш, который внезапно вцепился в волосы и с силой дёрнул Чжун Ли на себя, отчего он напряжённо выдохнул: пришлось опереться на больную руку.       – Ты меня, блядина, вообще что ли не слушаешь? – процедил Скарамуш, и в его глазах блеснул абсолютно нездоровый огонь.       Они пронзительно смотрели друг другу в глаза несколько долгих секунд. Скарамуш – с вызовом. Чжун Ли – с ледяным спокойствием.       – Скарамуш, – внезапно раздалось по радиосвязи, – давай без рукоприкладства как-нибудь, ладно?       Ещё какое-то время он продолжал удерживать Чжун Ли, а потом резко отпустил, поднялся и стал собирать папки.       – Да пошёл ты, – выплюнул он, – пусть кто-нибудь другой с этим булыжником общается, – с этими словами он сгрёб материалы дела и скрылся за дверью.       Чжун Ли проводил Скарамуша апатичным взглядом, а затем грустно вздохнул, глядя на бутылку с водой, которая так и осталась стоять на недосягаемой части стола.       Следующим оказался уже знакомый по второму допросу следователь. Удивительно, но никаких новых обвинений он не принёс: то ли Эола решила, что для пожизненного достаточно – а было уже давно достаточно, – то ли Маастрихт успешно что-то перехватил. Если они, конечно, не бросили это дело, поняв, что Чжун Ли не спасти.       Продолжая полностью игнорировать вопросы, Чжун Ли вздохнул и откинулся на спинку.       М-да.       Уж точно не в тридцать два он планировал завершить свою карьеру и уж точно не таким образом.       Чжун Ли снова с головой ушёл в мысли об Итере. Похоже, только ими он и будет себя тешить до скончания дней. Хотелось верить, что Итер не повторит его судьбу. Что будет умнее и внимательнее. Осторожнее. Может, уедет из города, как Эи, будет управлять домом дистанционно. А может, и вовсе вскоре покинет организацию? Уж кто-кто, а Итер точно обладал капиталом, который обеспечит безбедную старость даже его внукам.       Его вновь неожиданно вырвало из мыслей, только не рукой Скарамуша, а стремительно накатившей болью. Какое-то время Чжун Ли стоически терпел, но, конечно же, лучше не становилось, и он прямо посреди зачитываемого вопроса со сдавленным стоном лёг грудью на стол и ткнулся лбом в предплечье. Слушать следователя хотелось ещё меньше, но тот учтиво прекратил допрос и даже стал взволнованно спрашивать о самочувствии. Видимо, Чжун Ли повезло, что это не случилось при Скарамуше.       – У него в конфискованных вещах были таблетки! – чеканил следователь, обращаясь к людям по ту сторону камер. – Что это были за таблетки?       В конце концов, ему принесли обезболивающее. Даже удивительно. Впрочем, как и то, что допрос и в самом деле обходился без рукоприкладства. Они даже дали ему вторую таблетку, когда Чжун Ли с просящим взглядом поднял два пальца, а медик участка утвердительно кивнул.       Но больше Чжун Ли удивился, когда следователь решил продолжить допрос позже.       Когда спустя минут десять никто не пришёл, Чжун Ли снова задремал. Бодрствовать между допросами не имело смысла. Подступающее чувство голода спряталось где-то в стихающей боли, и Чжун Ли этим воспользовался, чтобы провалиться в сон.       – Ты, блядь, шутишь что ли?! – донёсся до Чжун Ли недовольный вопль Скарамуша.       Чжун Ли поднял голову, щурясь на свет, потом вздохнул и потёр глаза, сел ровно. Хотелось есть, а не слушать речи Скарамуша, но что уж поделать.       – Скарамуш, иди работай, у тебя есть дела, – с нотами раздражения в голосе произнесла вошедшая Джинн.       Почему она не закрыла за собой дверь? Чжун Ли заморгал, пытаясь понять: может, он всё ещё спит, раз не видит в руках Джинн кучи папок?       – Герр Чжун Ли, полиция Мондштадта приносит вам свои извинения. С вас сняты все обвинения, ориентировка отозвана, – сказала она, выключая диктофон.       Джинн стала расстёгивать наручники.       Скарамуш краснел на глазах.       Чжун Ли не понимал, что происходит.       – Я рад, что вы разобрались, – сказал он с максимально отстранённым видом.       Чжун Ли делал вид, что на самом деле только этого и ждал. Что с самого начала был уверен в своей невиновности и его задержали по ошибке. Однако внутренне он просто обалдел. Ещё минуту назад ситуация была абсолютно безвыходной, с какой стороны ни глянь, но вот он стоит и потягивается, разминая затёкшие мышцы, и готовится покинуть допросную. Что же сделали Итер и Кэйя, чтобы спасти его задницу?..       – Да у него же даже эти татуировки блядские! – заорал Скарамуш, возмущённо вскидывая руку в сторону Чжун Ли.       – Добудешь мне хоть одно достоверное подтверждение, что это действительно метки организации, а не какого-нибудь исторического клуба, вот тогда и поговорим, – равнодушно отозвалась Джинн и указала рукой на проём, приглашая Чжун Ли выйти.       Скарамуш, пунцовый от злости, открывал и закрывал рот как рыба, пытаясь сформулировать хоть что-нибудь. Да, кое-кто в полиции, естественно, успел за столько лет распознать систему татуировок, но им до сих пор не удалось найти ни одного убедительного аргумента, а без таковых объявить в розыск по наличию татуировки они не имели права. Да даже если найдут, протолкнуть такое будет очень сложно: организация так прочно осела в городских структурах, что прокуратура попросту не выдаст ордер. Это буквально себе же палки в колёса вставлять.       Чжун Ли вернули все вещи, даже пистолет: у него в самом деле была лицензия на оружие. На имя «Чжун Ли», причём настоящая, полученная по всем правилам и законам, а не подделанная Маастрихтом, как на несколько других имён.       Жутко недовольный и обозлённый на весь мир Скарамуш ходил за ним тенью, пока Чжун Ли не покинул полицейский участок. Тот словно только и ждал, что Чжун Ли внезапно ошибётся и процесс можно будет продолжить. Но он держал марку: за всё время не совершил ничего подозрительного, спокойно забрал вещи и вышел на улицу.       Предательски яркое солнце ударило в глаза: был почти полдень, когда Чжун Ли наконец вдохнул свежий воздух. Он мельком оглянулся и неспеша пошёл в направлении одной из безопасных точек Маастрихта. Пока включался телефон, Чжун Ли осторожно оглядывался, пытаясь понять, не решил ли кто-то устроить слежку. Однако, к его удивлению, всё выглядело весьма безопасно. До сих пор слабо верилось в то, что его так просто отпустили.       В запасном телефоне, с которым Чжун Ли и уехал в полицейский участок, не было никакой информации, номеров и переписок – как раз на такой случай. Но он был готов поспорить, что на него успели установить слежку. Однако, зная, с какой скоростью дела в полиции переносятся в цифровой вид, Чжун Ли счёл нужным всё-таки позвонить Кэйе.       – Маркетинговый отдел, Марк Шольц, слушаю? – дежурным тоном, но очень устало ответил Кэйя.       Конечно же, Чжун Ли не стал звонить на личный номер. Как у Охранника, у Кэйи был десяток активных запасных номеров и подставных личностей на все случаи жизни. Сейчас нужно было выбрать какую-нибудь подходящую под ситуацию. Первым в голову пришёл именно полюбившийся Кэйе образ директора маркетингового отдела, ведь забрали Чжун Ли из бизнес-центра, поэтому на этот номер и было решено позвонить.       – Марк, привет, это Чжун Ли. Меня наконец-то выпустили из участка, – параллельно он внимательно осматривал окружение. – Представляешь, всю ночь держали, а оказалось, что по ошибке.       – Какая прекрасная новость! – выдохнул Кэйя, и на фоне послышался какой-то шум. – У тебя всё в порядке? Где тебя подобрать?       – Да, да, порядок, – непринуждённо ответил Чжун Ли. – Я смерть как хочу есть, не знаешь что-нибудь около Центрального отделения? Я в этой части города нечасто бываю.       И Кэйя, и Чжун Ли знали, где ближайшая к полицейскому участку безопасная точка. Но поскольку Чжун Ли не исключал вероятности прослушки, стоило на всякий случай увести след.       – Вроде на север через пару улиц была неплохая кафешка, – Кэйя не был бы Кэйей, если бы моментально не уловил суть. – Прямо по главной улице иди, на углу увидишь. Что-то там про серую даль, точно не помню. В общем, туда попрошу подъехать, а то сам занят немного.       Чжун Ли для виду остановился, ведь до этого момента он шёл вовсе не на север.       – Без проблем, спасибо большое. Ах да, Марк, у меня скоро телефон сядет, поэтому, возможно, не буду брать трубку.       Последнее, что стоило делать, – оставлять телефон при себе.       – Понял. Тогда не теряйся.       Чжун Ли повесил трубку, развернулся и пошёл в заявленном направлении. В очередной раз убедившись, что, вроде как, слежки и в самом деле нет, он юркнул в переулок, положил на отлив окна телефон и с безмятежным видом удалился. На этот раз уже в сторону безопасной точки.       Это тоже было кафе, с тем лишь отличием, что его владельцы и персонал подчинялись напрямую Маастрихту. Также в безопасных точках нередко имелись какие-то запасы оружия и налички на случай непредвиденных обстоятельств. Чаще всего они использовались как места для внутридомовых встреч или временного укрытия.       Коротко кивнув в знак приветствия, Чжун Ли заказал чай и попросил сделать вид, что его здесь нет. Бариста кивнул и озадачился заказом, а Чжун Ли поднялся на второй этаж. На виду быть не хотелось, поэтому он сел за дальний столик, который, помимо прочего, прятался за колонной.       Мерно потягивая принесённый чай, Чжун Ли вновь ушёл в мысли. Он пытался придумать, как действовать дальше, раз уж всё так обернулось. Эоле вряд ли, конечно, понравится, что её идея провалилась, но пытаться повторить она, скорее всего, не станет. Однако разобраться с ней им всё-таки предстояло. И сейчас Чжун Ли пытался решить, какую роль в этом будет играть он сам…       Поток мысли вернулся к Итеру. Чжун Ли очень не хотелось, чтобы из-за него Итер терзался. Сейчас, когда, судя по всему, проблемы с полицией ликвидированы, был самый правильный момент расставить все точки над i. Чжун Ли был в большом неоплатном долгу перед Итером. Не хотелось сидеть над душой и лишний раз напоминать о произошедшем.       Неплохим решением казалось покинуть организацию, город. Остепениться, выйти на заслуженную, так сказать, пенсию. Чжун Ли являлся самым большим магнитом для проблем Маастрихта, ведь то, что Эола в конце концов на него выйдет, лишь вопрос времени. Какая ирония, окажись он и в самом деле в тюрьме, она бы ничего не смогла бы с этим поделать.       В камере хранения на Восточном вокзале у Чжун Ли лежали ключи и документы от запасной квартиры – там можно временно перекантоваться, чтобы не доставлять больше проблем Итеру, собрать вещи. Пожалуй, даже хватит времени вполне придирчиво выбрать новое место жительства.       Чжун Ли поймал себя на мысли, что ему будет и правда очень горько оставлять Итера, но это был, похоже, самый разумный выбор.       Золотистая коса мелькнула на периферии, и Чжун Ли повернул голову. Итер стоял к нему спиной и вертел головой, пытаясь в почти пустом зале найти Чжун Ли, но вдруг обернулся. Он на секунду замер, облегчённо выдохнув, а потом приставил к щеке кулак с оттопыренными большим пальцем и мизинцем на манер трубки, как бы спрашивая про телефон. Чжун Ли отрицательно покачал головой, и Итер тут же подошёл, занял соседнее место и сделал то, что разбило все последние размышления вдребезги: крепко обнял, уткнувшись носом в место между плечом и шеей.       Чжун Ли опешил на долю секунды, но тут же пришёл в себя и обнял в ответ, прижимая тесно-тесно, и зарылся носом в золотистые волосы. Все мысли ранее крутились вокруг того, что Итер решит сохранить дистанцию, и потому теперь казались бессмысленными. В груди разливалось тепло, к которому он, чтоб его, успел привыкнуть за время близости.       – Я думал, что в следующий раз увижу тебя только в колонии на передачке, – выдохнул Итер.       Он на секунду прижал Чжун Ли к себе ещё сильнее, а потом отпустил и заглянул в глаза, слабо улыбаясь. Судя по виду, он не спал и до сих пор был слегка на взводе. Должно быть, знатно перенервничал. Он достал из кармана телефон Чжун Ли, вручил и лишь тогда визуально расслабился.       – Как ты? В порядке? Тебя не били? – Итер осторожно положил ладонь на щёку и провёл большим пальцем под не зажившим порезом на скуле. Он заглянул в глаза и озадаченно свёл брови. – Что такое?       Только после вопроса Чжун Ли сообразил, что у него, вероятно, очень странное выражение лица: наверняка смесь радости и удивления проявлялась довольно неоднозначно. Чжун Ли даже не очень хотелось представлять, как именно, поэтому он качнул головой, приластился к ладони, пару раз моргнул, возвращая контроль над мимикой, а после улыбнулся уголками губ.       – Всё в порядке, не переживай. Скарамуш, конечно, пытался руки распускать, но ему не дали, – Чжун Ли мягко посмотрел в ответ. Он секунду подумал, а потом всё же решил озвучить: – Я, если честно, минуту назад думал о том, чтобы уехать из Мондштадта. Чтобы больше не обременять тебя и не навлекать проблемы на Маастрихт.       Итер выдохнул короткое вопросительное «ха?» и ещё больше нахмурился. Он какое-то время внимательно всматривался в глаза Чжун Ли, а потом вдохнул и озадаченно заморгал, подбирая слова.       – Нет, ну… Если ты хочешь, то… – Итер отстранился, отвёл взгляд, запустил пятерню в волосы и почесал за ухом. – Это… Хм-м… Разумное решение, как ни глянь.       Неозвученное «но» повисло в воздухе, поэтому Чжун Ли не спешил развивать тему. Технически, да, решение было и в самом деле разумным. С точек зрения ведения бизнеса, конечно же, и управления организацией. Однако был аспект, который не мог не повлиять: личный.       Вдруг Итер выдохнул, посерьёзнел и вновь посмотрел в глаза, но не осуждающе, а спокойно и уверенно.       – Дурак, – беззлобно начал Итер. Он насупился и упёр руку в бедро. – Я же знаю, что ты не хочешь этого. И я не хочу. Поэтому прекращай изображать неприступную стену. Если помнишь, в тот день, после побега, ты обещал не отворачиваться от меня. Последние дни у нас всё было не очень… хорошо, по понятным причинам. И я долго думал, – с каждым предложением Итер говорил всё раскованнее, даже с какой-то претензией. – Я предлагаю тебе остаться. Ты можешь, конечно, уехать, прикрывшись «общим благом», но, если тебе интересно моё мнение, я буду… недоволен этим решением. Особенно после этой ночи: у меня от сайта полиции уже в глазах рябит, я злой, как собака. Хочу кого-нибудь пристрелить или импульсивно обанкротить. Желательно, чтобы этот кто-то был связан с Нидерциром.       Чжун Ли усмехнулся: его позабавило то, как Итер внезапно стал его отчитывать и как он при этом выглядел. Естественно, Чжун Ли не хотел никуда уезжать. Он не мог бросить Мондштадт, оставив всё на произвол судьбы. Он прикипел к городу, его проблемам и духу, даже несмотря на то, что многократно огребал от него как финансово, так и физически. Но главное, конечно же, он не мог бросить Итера.       – Ну и что ты на меня так смотришь? – проворчал Итер. – Скажи уже хоть что-ни…       Вместо слов Чжун Ли перешёл к действиям: сгрёб Итера в охапку и прильнул к губам. Он просто не смог отказать себе в этой слабости. Итер протестующе заворочался, но при этом не попытался разорвать поцелуй. Секунду поизображав сопротивление, он обвил руками шею и прижался сильнее, словно не до конца верил в то, что Чжун Ли здесь, а не в полиции.       – Предлагаешь остаться? – Чжун Ли ещё раз поцеловал в уголок губ, отпрянул и нежно зачесал прядь за ухо Итера. – Уверен?       – Мне с тобой контракт заключить, что ли, чтобы до тебя дошло? – протянул Итер, но по глазам было видно: он уже понял, что Чжун Ли его предложение принял. Итер покачал головой, вскинув брови, словно осуждал поведение, а потом похлопал по плечу и кивнул в сторону лестницы. – Пойдём. Меня, если честно, не покидает ощущение, что наше везение очень подозрительное, поэтому хочется свалить куда-нибудь в родные стены. По дороге расскажешь, чего ты там наболтал полиции, что они тебя отпустили.       – Постой, что? – Чжун Ли мгновенно осёкся и нахмурился. Итер озадаченно наклонил голову и заломил бровь. – Ровно тот же вопрос я хотел задать тебе.       – В смысле? – не понял Итер.       Чжун Ли быстро прокрутил в голове всё, что видел и слышал в полицейском участке. Он не сделал буквально ничего, а все странности в итоге оказались лишь тонной дел от Эолы. Вдруг Чжун Ли вспомнил, какая интонация была у Кэйи во время телефонного разговора, и уставился на Итера. Кэйя ведь точно так же был удивлён, что Чжун Ли вышел из участка.       Но если с этим разобрались не Чжун Ли и не Маастрихт, то кто? Эркеленц не стал бы в это лезть, а Нидерцир и вовсе являлся инициатором.       – Итер, я в участке с начала допроса ни слова не сказал, – размеренно проговорил Чжун Ли, медленно качая головой. С каждым словом Итер всё больше хмурился.       – Что за бред тут тво…       – Доигрался? – раздался непринуждённый вопрос, а потом взгляду Чжун Ли предстала его обладательница.       Светлые волосы, бледная кожа, золотистые глаза – Чжун Ли моментально распознал в ней девочку с семейной фотографии. А вот Итеру, похоже, хватило лишь голоса: он замер и, кажется, даже вдох пропустил.       Чжун Ли с интересом наблюдал за тем, как менялось выражение лица Итера. Опомнившись, он прикрыл глаза, едва заметно повёл головой, беззвучно произнёс «ну конечно» и недовольно поджал губы. Итер напряжённо выдохнул, явно собираясь с силами: похоже, такой исход был не лучшим. Затем Итер уставился перед собой и попробовал натянуть улыбку, но тут же яростно закатил глаза. Со второго раза подобие фальшивой улыбки, больше походящей на оскал, примерить на лицо удалось, и он обернулся:       – Люмин! Вот это встреча! – приторно процедил Итер, кладя ладонь на стол.       Этот жест подстегнул интерес Чжун Ли: Итер явно закрывал его от девушки. Помимо этого, Итер напрягся и свесил запястье со спинки дивана, на которую положил локоть. Из такого положения проще выхватить пистолет, который – Чжун Ли уверен – находился под кофтой. Довольно необычное поведение при встрече с родственником, отметил Чжун Ли и взглянул на девушку.       Она стояла, расслабленно перенеся вес тела на одну ногу и уперев руку в бок. Смотрела спокойно и, заметив внимание Чжун Ли, перевела взгляд на него. По его прикидкам, разница в возрасте у них с Итером была вряд ли большая. Её взгляд был холодным, внимательным – профессиональным. Однако Чжун Ли видел её впервые: она точно не имела никакого отношения к верхам организации или полиции. Подобная встреча интриговала: похоже, девушка непосредственно приложила руку к тому, чтобы он оказался на свободе, но в чём именно заключалось её вмешательство?       Ответ возник сам собой, когда взгляд Чжун Ли скользнул на её пояс: из-за полы куртки едва-едва выглядывал металлический значок.       – Ты когда собирался рассказать, что твоя сестра работает в Интерполе? – тактично поинтересовался Чжун Ли, подняв взгляд на лицо Люмин.       – А у тебя цепкий взгляд, – ответила она вместо Итера.       – Работа такая. И мы на «ты» не переходили, – напомнил Чжун Ли. Его напрягало не только то, что она сотрудница Интерпола, но и крайне недружелюбная реакция Итера.       – Ты, как я полагаю, спишь с моим братом, и я только что вытащила тебя из полиции – достаточно весомые аргументы, чтобы перейти на «ты»? – Люмин слегка склонила голову вбок и приподняла брови.       – Убедительные, – признал Чжун Ли. От него не ускользнула схожесть мимики: они с Итером однозначно росли или, как минимум, долго жили вместе. В какой же момент их дороги оказались настолько разными?       – Что ж, в таком случае, приятно с тобой познакомиться, Чжун Ли, – прищурилась она.       – Взаимно, Люмин, – с угрожающим спокойствием ответил он.       Итер сидел ровно между ними, не двигаясь. Чжун Ли был готов поспорить, что он не моргая сверлил сестру взглядом. Судя по его поведению, появление Люмин было далеко не самым желанным исходом. Вдруг Итер, не поворачиваясь, коротко махнул рукой, показывая «отмену»: наверняка на периферии – Чжун Ли вид закрывала колонна – показался официант, который мог помочь в случае открытого конфликта.       – А я-то думала, чего вы тут так спокойно сидите. А это просто-напросто твоя конторка, – протянула Люмин, на мгновение бросив взгляд в сторону.       – Люмин, – с предупреждающей интонацией проговорил Итер, наклоняя голову.       Она вздохнула, наградила Чжун Ли ещё одним изучающим взглядом, потом переключилась на Итера.       – Расслабься, если бы он мне был нужен, я бы забрала его прямо из участка. Ты и сам это прекрасно понимаешь, – в её интонацию вплелись то ли примирительные, то ли снисходительные ноты. – Ну? Я могу сесть?       Итер ещё несколько секунд помедлил, а потом приглашающе махнул рукой.       – Я безоружна, – Люмин демонстративно отвела полы куртки, а потом повернулась, показывая, что за поясом пистолета тоже нет. Она села, сложила руки перед собой и вежливо добавила: – Могу ли я попросить вас положить оружие и руки на стол?       Ведомый любопытством, Чжун Ли принял правила: медленно расстегнул кофту, чтобы было видно пистолет, а потом вынул его, вытащил магазин и сложил на стол. Недовольство Итера ощущалось практически физически, но в итоге он исполнил те же действия.       – Что ты забыла в Монде? – сухо поинтересовался Итер.       – Приехала навестить отца – кстати, спасибо, что сообщил, что его убили, – и спасти твоего благоверного от пачки очень убедительно нарисованных обвинений, – спокойно ответила Люмин. Она переводила взгляд на Итера, только когда отвечала ему, а всё остальное внимание посвящала Чжун Ли.       Чжун Ли с интересом наблюдал и слушал. Как он ни пытался, ему не удалось найти ничего про семью Итера. Он сменил фамилию перед тем, как попасть в организацию официально, а все связи с прошлым были кропотливо подчищены: никаких записей и даже близких совпадений найти не удалось. Даже то, что предыдущий Лидер Маастрихта был его отцом, стало для Чжун Ли новостью. Та же история была и с его сестрой: узнав о ней благодаря фотографии, Чжун Ли не отказал себе в поисках, но ничего не сумел обнаружить. Это интриговало и немного напрягало, но, раз Итер не беспокоился, проблем не должно было быть.       – Тебе нет и никогда не было дела до отца, – фыркнул Итер.       – Мне не нравилось то, что он в организации, как и не нравится сейчас то, что ты идёшь по его стопам. Но это не значит, что мне всё равно, – спокойно объяснила Люмин. – Я точно так же имела право посетить его похороны, Итер.       Даже Чжун Ли удивило, что Итер не позвал на похороны никого из родственников. Он вообще никого не позвал: в назначенный день просто молча уехал и вернулся через три часа. Отказался от помощи, без лишних слов устроился у Чжун Ли на плече и весь вечер тихо лежал, изредка шмыгая носом.       – Но твои мотивы я тоже могу понять, – вздохнула она. – Всё-таки именно я выступаю в роли отщепенца, идущего против семьи. Но об этом как-нибудь потом. Скажи мне, – Люмин подалась вперёд и чуть прищурилась, вновь глядя прямо в глаза Чжун Ли, – кто ты такой?       Такой вопрос приятно удивил. Вот он – результат многолетней внимательности. Девушка из Интерпола ничего о нём не знает. Или знает?       – А что на меня есть у Интерпола? – Чжун Ли ответил вопросом на вопрос и слегка приподнял бровь.       Изучающий прищур Люмин просвечивал сканером, но Чжун Ли оставался неколебим: как всегда, умело держал невозмутимое выражение лица. Она какое-то время пытливо вглядывалась, а затем качнула головой и всё же ответила:       – В том-то и дело. Ничего. Не то что циркуляра, даже поводов для него нет.       – В таком случае даже не знаю, стоит ли рассказывать, – Чжун Ли безразлично качнул головой и отпил чая из кружки.       – Твоё право, ведь ты даже не просил тебя вытаскивать из полиции. И Итер не просил, хотя знает, что нарисованные обвинения мне снять не сложно, – пожала плечами Люмин. Кажется, даже её взгляд смягчился. – Отпечатки, которые у тебя взяли, частично совпали со старыми делами. Но там два других имени, и на фотографиях ты не особо на себя похож, поэтому их не стали рассматривать.       Чжун Ли переключил внимание на Люмин. Он не до конца понимал её мотивы: привык, что всё имеет свою цену. Но она почему-то просто так выдавала конфиденциальную информацию, не прося – как минимум, пока что – ничего взамен.       – Мне удалось снять с тебя все выдвинутые обвинения и ликвидировать мостик, по которому Нидерцир вешал их на тебя. Если ты продолжишь так же внимательно следить за тем, что делаешь, то дальше проблем не будет. Можешь даже имя оставить. Оно чисто. А факт задержания и отпечатки, я уверена, ребята Итера вскоре с полицейских баз подчистят и подменят.       За всю жизнь Чжун Ли взаимодействовал с Интерполом, к счастью, мало. Да и не то чтобы организация в принципе часто попадала под их прицел: всё-таки она в основном работала внутри страны и все проблемы решала с полицией. Однако держать ухо востро стоило всегда. Чжун Ли понятия не имел, что Интерполу известно об организации, и уж тем более не понимал, можно ли было верить Люмин.       – С чего ты вообще за это взялась? – пренебрежительно поинтересовался Итер. – В последнюю нашу встречу ты сказала, что знать меня не желаешь.       – А ты, помнится, сказал, чтобы ноги моей в Мондштадте больше не было, но вот мы здесь, – пожала плечами Люмин и вдруг вздохнула, её взгляд стал каким-то по-матерински усталым. – Я приглядываю за тобой, хочешь ты того или нет. Ты хорошо научился подчищать следы, но это не значит, что я не волнуюсь. Вы иногда мелькали вместе то тут, то там, – она кивнула на Чжун Ли. – Последние месяцы почаще. А потом Чжун Ли объявили в розыск, и мне стало интересно.       – Ага, то есть следующим по нашу душу явится уже Интерпол, – деловито покачал головой Итер. – Я понял, спасибо, родная.       Люмин поджала губы, мол, ты серьёзно сейчас, но внезапно вступить в разговор решил Чжун Ли:       – Он прав. Если ты использовала вашу сеть, то у нас могут быть проблемы.       – В нашей семье с компьютерами умеет обращаться не только Итер, – парировала Люмин. – В этой ситуации у меня личный интерес. Произошедшее не имеет связи с Интерполом, как и вообще моё приглядывание за Итером. Мне незачем его сдавать.       Итер презрительно фыркнул и покачал головой, отчего Люмин на секунду отвела взгляд.       Он явно ей не доверял, а она явно с этим смирилась. Чжун Ли внезапно стало интересно, посвятит ли его Итер в историю семьи. У них с Люмин наверняка была большая ссора, и, судя по поведению обоих, бо́льшая часть вины – если так вообще уместно выражаться – лежала на ней. Люмин держалась смиренно и спокойно, Итер – отстранённо и холодно.       Люмин на секунду прикрыла глаза, а потом поинтересовалась у Итера:       – Знаешь, почему я вам помогла? Как поняла, что Чжун Ли тебе не безразличен? – в её голосе звучало эхо вызова. Не дождавшись реакции, она продолжила: – Я просто увидела твоё лицо во время его задержания.       Итер смотрел прямо, не моргая. Желваки перекатывались под кожей, выдавая напряжение и затаённое недовольство. Чжун Ли ненавязчиво коснулся коленом колена Итера, показывая присутствие, и тот тихо выдохнул.       – Ты не спал, всю ночь пытаясь его вытащить, я права? Я видела, вы старались. Даже сейчас: ты мог бы выгнать меня, едва завидев, или не дать мне сказать и слова, но ты слушаешь, потому что он сидит…       – Это допрос? – перебил Итер. Судя по интонации, его недовольство постепенно сбавляло обороты.       – Нет, – Люмин покачала головой. – На самом деле я просто по-человечески рада за тебя. Ты можешь считать, что мне всё равно, что я ненавижу организацию, и частично это будет правдой. Но я не хочу, чтобы ты убивался в одиночестве из-за происходящего и пытался справиться со всем самостоятельно. Потому что, как я вижу, даже в организации сейчас всё не очень хорошо.       Итер даже не шелохнулся, продолжая непрерывно смотреть на Люмин.       – Ты ведь из разваленного дома? – Люмин переключилась на Чжун Ли и указала на его пальцы.       – Верно. В Интерполе все такие осведомлённые? – Чжун Ли не мог упустить возможность добыть хоть крупицу полезной информации.       – Ни секунды не теряешь бдительности? Я тоже, – слабо улыбнулась Люмин. – Но я отвечу: нет. Я в курсе, потому что наш отец в этом варился, а теперь в этом же варится Итер. Организация нечасто попадает на наши радары, а я не распространяюсь насчёт того, что мне известно. Самая большая проблема сейчас – Эола, но нам едва удалось раздобыть её имя. От Интерпола можете не ждать особо никаких действий. На все ваши разборки хватит и полиции.       Эола нередко оказывалась замешана в международных конфликтах и поставках оружия, поэтому Чжун Ли не удивился. Другое дело, что в борьбе с ней Интерпол действительно не помощник: в последнее время она больше работала внутри страны. Однако в данный момент на повестке дня стояла вовсе не Эола.       – И всё-таки, в чём твой резон? – прищурился Чжун Ли. Он очень не любил быть должным против собственной воли. А тут ещё и Интерполу?       Люмин вздохнула, ненадолго отводя взгляд. В нём скользнула печаль, по которой Чжун Ли понял, что ответ – причём до боли прозаичный – ему уже на самом деле известен.       – Хочешь – верь, хочешь – нет, но я просто хочу, чтобы за Итером кто-то приглядывал. А то рыжему и одноглазому я не особо доверяю.       – А мне, выходит, доверяешь? – скептически поинтересовался Чжун Ли.       – Нет. Но Итеру ты приглянулся. Он, конечно, мастак схлопотать граблями по лбу, но на хороших людей у него чуйка, – Люмин пожала плечами, а потом просяще свела брови домиком и добавила: – Только, пожалуйста, не разочаровывай меня с порога: как-нибудь потом расскажешь, сколько людей ты застрелил и обанкротил, сейчас не хочу знать.       Чжун Ли хмыкнул. Люмин, ничего о нём не зная, доверила брата лишь потому, что сам Итер ему доверился. Как бы Итер ни дулся и ни отрицал очевидное – Люмин действительно о нём беспокоилась.       – То есть ничего взамен? – уточнил Чжун Ли. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и он это знал, но… похоже, здесь всё-таки сработали родственные связи, а не стремление получить выгоду.       – Просто постарайтесь сделать так, чтобы я об этом не пожалела, – попросила Люмин. – Вдобавок, вы много лет вытаскивали Монд из передряг, попробуйте вытащить и в этот раз. Мне не нравится то, что у вас происходит, но я никак не могу на это повлиять, а вы можете.       Она ещё несколько секунд смотрела на Итера, а потом медленно и демонстративно – чтобы не провоцировать – достала из внутреннего кармана блокнот и ручку, что-то написала, вырвала листок и положила перед Чжун Ли.       – Мало ли. Всякое в жизни случается, – пояснила она. На листке был написан номер телефона. – Это личный. Интерпол о нём не знает и не сможет прослушать.       Она тут же спрятала ручку, наглядно давая понять, что ответный жест не нужен. Чжун Ли убрал листок, благодарно кивнув. Никакие связи не бывают лишними. Уж кто-кто, а он это знает наверняка.       Итер хмуро пялился на Люмин, словно только и ждал, когда она уйдёт. Он явно не собирался делать шаги к примирению, но Чжун Ли радовало, что он не вспылил и не наговорил всякого. Разговор, очевидно, подошёл к концу, а Люмин не выдвинула никаких требований. То, что она сделала, и правда было жестом доброй воли. Давненько Чжун Ли уже такого не встречал.       Выдержав недолгую паузу, Люмин тихо спросила:       – Итер, скажи, пожалуйста, где папа?       Итер отвёл взгляд, словно решал, можно ли доверить такую информацию. В конце концов, он ответил:       – Северное кладбище. Седьмой колумбарий, восьмая стена. Если будут задавать вопросы, назовись моей фамилией, – он помолчал, а потом повернулся к ней и глухо добавил: – Не носи живые цветы, пожалуйста.       – Хорошо, – почти шёпотом ответила она.       Они с Итером долго смотрели друг другу в глаза, словно читали мысли. Чжун Ли не вмешивался. Более того, если бы он не сидел в углу, он бы вообще предпочёл оставить их вдвоём на время. Но прерывать не хотелось, да и они наверняка начнут отнекиваться.       Итер уже не источал недовольство: просто хмуро смотрел в ответ. В определённый момент Люмин едва заметно кивнула и оглянулась, завершая безмолвный разговор.       – Люмин, – Чжун Ли привлёк её внимание. – Спасибо.       Она пожала плечами, как будто помощь ей ничего не стоила, хотя это наверняка было не совсем так, и сказала:       – Ты явно не из тех, на кого действуют угрозы, поэтому я просто попрошу как сестра: присмотри за ним, – золотистые глаза, такие же, как у Итера, смотрели внимательно и с просьбой. Получив в ответ от Чжун Ли кивок, она повернулась к Итеру: – Я была рада увидеть тебя. И я рада, что нам удалось спокойно поговорить. Больше не буду задерживать.       С этими словами она последний раз оглядела Итера и Чжун Ли, а затем поднялась и ушла.       Чжун Ли убрал пистолет, и Итер последовал его примеру. Какое-то время они не решались нарушать тишину. Итер явно ушёл в мысли, и Чжун Ли ненавязчиво накрыл его ладонь своей, выражая поддержку. Только после того, как Итер, чуть погодя, переплёл пальцы, он негромко спросил:       – Так это была её фраза – «доигрался»?       Тот самый вопрос, который являлся Итеру в кошмарах. Чжун Ли ещё тогда догадывался, что это была какая-то старая травма, раз он даже не мог вспомнить, что это значило и кто это говорил. Вполне могло быть, что сознание просто заблокировало такое воспоминание.       – Нет, – покачал головой Итер, пялясь в столешницу. – Мамина. Я вспомнил, когда Люмин сказала. Мама так говорила отцу. Они думали, что мы с Люмин не слышим, ведь мы уже должны были спать или чем-то заниматься, но мы тайком подслушивали их вечерние разговоры. Боялись, что родители начнут ссориться. Но они каждый раз просто спокойно что-то обсуждали. Только позже я понял, что речь всегда шла про организацию.       Итер прикрыл глаза ладонью, подождал пару секунд, а потом устало потёр переносицу. Он вздохнул, подпёр скулу рукой, всё ещё не поднимая взгляда.       – Мы уже… лет пять не разговаривали. Люмин крупно поссорилась с отцом, а потом на эмоциях сдала один мой проект полиции. Два моих помощника получили сроки. Она тогда уже проходила подготовку в Интерполе, ей это добавило большой плюс в резюме. Будь она чуть менее осторожной, я бы тоже сел, – Итер невесело усмехнулся. – Мы очень сильно поругались. Она тогда даже грозилась вызвать полицию и добавить показаний, чтобы меня упекли, ведь это, как она сказала, единственный способ уберечь меня от судьбы отца.       Итер задумчиво облизнул губы. А ведь Люмин в какой-то степени была права.       – Ей предложили хорошую вакансию в сумерском отделении, и она уехала. Виделись с тех пор всего пару раз. И оба раза заканчивались очередной ссорой. Сегодня мы впервые разошлись на мирной ноте.       Чжун Ли мягко поглаживал большим пальцем ребро ладони Итера, а тот в ответ сжимал пальцы чуть сильнее. Торопиться было некуда, поэтому Чжун Ли спокойно давал Итеру развивать мысль удобным образом.       – Я даже не знал, что она присматривает за мной, – Итер поднял взгляд. Он смотрел безразлично, и в целом выглядел очень устало и помято. На его состоянии явно сказывалось всё, начиная от бессонной ночи и заканчивая встречей с Люмин. – Я был уверен, что ей плевать. Уехала и забыла. Она никогда не говорила, что следит.       – Она старшая?       – Не-а, – Итер вдруг нырнул под руку и устроил голову на плече, мягко обнял. Чжун Ли чуть развернулся, чтобы было удобнее, и поспешил приобнять в ответ. – Младше меня на две минуты. Мы двойняшки. Чжун Ли не спешил делать никаких высказываний по поводу Люмин: слишком мало довелось узнать, чтобы судить, да и вряд ли Итеру помогли бы необоснованные суждения. Вместо этого он предпочёл просто быть рядом.       – Поехали домой, – попросил Итер после нескольких минут тишины. – Я очень хочу спать.       – Поехали, – согласился Чжун Ли, ослабляя хватку и позволяя Итеру выбраться.       Итер нехотя поднялся, дождался, пока встанет Чжун Ли, и только потом направился к выходу. Пока они шли к лестнице, он протянул ключи от машины.       – Можно тебя попросить? Я слегка не в состоянии.       – Конечно, – Чжун Ли принял ключи. Итер кивнул и слабо улыбнулся.       Глядя на качающуюся косу спускавшегося по лестнице Итера, Чжун Ли думал, что теперь ощущал ещё больше ответственности. Почему-то ситуация с Люмин очень зацепила. Может, он просто рад, что у Итера есть то, чего не было у него?       Пожалуй, Чжун Ли было бы интересно познакомиться с Люмин. И даже не из корыстных побуждений завести прочную связь в Интерполе. Люмин, как и Итер, излучала уверенность, явно знала своё дело. Действительно переживала за Итера. По крайней мере, именно такое впечатление сложилось после короткого разговора.       Возможно, когда-нибудь они встретятся вновь, только уже не по столь скверным причинам, кто знает. Но это потом.       Сейчас он просто рад, что находится на свободе. Рядом с Итером.