***
— Детектив, правильно ли я Вас поняла, — не выражая не единой эмоции, София создала одноразовой ложечкой водоворот в предложенном Мэри стаканчике с кофе. — Спустя десять дней расследования Вы не только не нашли убийцу, но еще и заявляете мне о закрытии дела? — Постучав ложкой о картонный край, Престон не глядя откинула ее в урну. Чарли Кокс, проследив за манипуляцией девушки, едва слышно вздохнул. — Мисс Престон, — начальник департамента расследований сложил пальцы в замок, — пусть то, что я произнесу, не покажется Вам отговоркой, но мы сделали все, что могли. Улик по делу Паркера Престона крайне мало, свидетелей его гибели нет. Наш регламент по расследованию гласит, что если за десять дней дело не сдвигается с места мы его закрываем. — Заученная фраза тревожным набатом аукнулась в груди. — Мне действительно очень жаль и… — Спенсер Урилих — вы его проверяли? — проигнорировав повинную тираду мужчины, София отхлебнула кофе. Пойло, что было получено из дешевого пакетика с громким названием «Кофе три в одном», оценилось брезгливым сморщиванием носика. Едва заметно, но крайне красноречиво. — На момент убийства мистер Урилих находился за пределами города. — Мэри Кадоган, чувствуя напряжение своего босса, переключила внимание посетительницы на себя. — Мисс Престон, мы допросили всех участников банды, в которой состоял Ваш брат. Но у всех есть алиби. Слегка откатившись от заваленного папками стола, Мэри встретилась с пронзительным взглядом Престон и ощутила, как по хребту пробежали мурашки. Несмотря на миловидный образ, сотканный из светлого пальто и шифонового комбинезона цвета шампань, аура у мисс Престон была гнетуще темная. Не удивительно, что всегда апатично-спокойный Кокс сидел словно на иголках. Оба следователя на уровне первобытных инстинктов ощущали себя неуютно и загнанно. — Вот как. — Цепкий взгляд Софии бегло прошелся по уставшему лицу Кадоган. Неумело замазанные консилером синяки под глазами, небрежно собранные в пучок волосы и, кажется, след от губной помады на основании челюсти — типичный трудоголик-альтруист. — Детектив Рид тоже пришел к мнению закрыть дело? Заметив, как бледные щеки Мэри вспыхнули румянцем, София легко склонила голову набок, заставляя следовательницу нервно закусить нижнюю губу. Вот-вот, и из мелких трещинок проявится сукровица. — Бенедикт Рид по моему поручению был приставлен к другому делу, — прочистив горло, Чарли Кокс что-то размашисто подписал. Скорее, то был способ сгладить напряжение, чем порыв завизировать важный документ. — Даже если и его мнение бы разнилось с нашим — регламент есть регламент, и против него пойти мы не можем. Разговор все больше уходил в тернистые дебри, в которых совесть подневольного служащего начинала переходить на фальцет. Супруга и та устроила взбучку за принятое решение обособить Рида от дела, а теперь еще воздастся кара со стороны демонессы. — Чем ознаменован сей перевод? — Плавно закинув одну ногу на другую, София подтянула на запястьях ажурные тесемки перчаток, что неизменно обволакивали узкие ладони. — Мы с детективом пару дней назад разговаривали, и о данных пертурбациях Бенедикт Рид меня не проинформировал. Престон намеренно задавала вопросы, ответы на которые уже знала, но осознание нарастающей неловкости у собеседников подкармливало ее интерес к Коксу и Кадоган. Ей было интересно лицезреть, как вынужденная ложь притупляла честные умы следователей и как она заставляла менять их лица. Особенно у малышки Мэри. Кажется, каждый год, проведенный среди трупов и гор документов, для позитивного мышления новоиспеченного капитана становился последним. Суровая реальность с процветающим бюрократизмом, несправедливостью и тошнотворным строгим регламентом убивала внутри Эм веру в силы Фемиды. Власть, связи и деньги — с этими тремя всадниками не справиться тупому мечу правосудия, сколь бы ты умело им не пользовался. — Бенедикт срочно отбыл на Манхэттен. — Мэри вновь решила взять на себя удар, ведь в этом вся она. — Сложное дело потребовало профессионального взгляда и заключения детектива Рида. Но несмотря на это, я, как его напарник, продолжила вести расследование убийства Вашего брата, мисс Престон, и… — И Вам, следователь Кадоган, как и всем прочим прикусила горло административная гиена? — венка на височной доле Кокса стала активнее пульсировать. — Мэри, вероломность вашей системы мне известна. Это как в шахматах, — откинув локоть на спинку стула, София мечтательно вздохнула, — на протяжении всей партии ты думаешь, что ферзь, а по факту обычная пешка. Не так ли, начальник? — Мисс Престон, — Чарли потянулся к лежащей на углу стола смятой пачке «Marlboro». — Ничего уже не изменить. На сегодняшний день мы не можем продолжить расследование. У нас связаны руки. Но, уверен, рано или поздно убийце Паркера воздастся за его деяние. Поверьте, кара настигнет того, кто это заслужил. — Усомнившись в своем решении, Кокс все же выудил сигарету, морально готовясь к нагоняю от благоверной. — Аминь, — от улыбки Софи вновь пробежал холодок. — И передавайте привет Бенедикту. Надеюсь, новое дело он завершит более удачно, чем вы. Не желая больше задерживаться в мерзком, темном помещении, Престон поднялась с места и, одарив напоследок, присутствующих многозначительным взглядом, удалилась, оставляя позади себя приятный ягодный флер. — Сэр, — после минутной паузы и состояния прострации, Мэри покосилась на начальника. — Лучше я первая уведомлю Бена о закрытии дела. Будет хреново, если эту новость он узнает от нее. Кокс, вперив взгляд в пустоту, подпалил конец сигареты и выполнил глубокую затяжку, заставляя легкие сжаться до предела. Живительный табак немного расслабил тело, а перебитый терпким дымом шлейф от духов Софи наконец-то перестал раздражать обоняние. В целом все не так уж и плохо. Скандала не возникло, а значит геморроя от мэра ждать не придется. Осталось разобраться с совестью. Но с ней он потолкует ночью. — Ты права. Свяжись с ним. И заодно уточни, что с Престон проблем не возникло и она все поняла. Мэри коротко кивнула. — Схожу за кофе. Вам взять? — предстоящий разговор с Ридом тоже не внушал оптимизма, а потому нужно побольше кофеина. Кокс отмахнулся: — Престон уже перебила интерес к нему. Кадоган на комментарий Чарли сцедила ухмылку. — К слову, я думала ее реакция будет несколько иной. Узнай я о подобном — честно, разнесла бы здесь все к чертовой матери. Без обид, шеф. — Закусив заусенец на нижней губе, Мэри хмыкнула. — Ее терпению и спокойствию можно только позавидовать. Решив больше не докучать, Эм покинула кабинет. В помещении вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь затяжками и выдыхами вредного дыма. — Терпение и спокойствие… Это и настораживает. Настораживает…***
На дворе вновь стояла полночь, а свет на втором этаже не желал отключаться. — Завтра в восемь нас ждут в морге. — Отложив в сторону телефон, Бенедикт устало размял шею, заставляя прилить кровь к затекшим мышцам. — Сначала туда, а после на место происшествия. Я попросил, чтобы там ничего не трогали. — Завершив легкую разминку, Рид облокотился на перила и выжидающе устремил взор на Престон. — Скоро у нас появится более плодородная почва для размышления. Эй, Соф, тебе дурно от третьего косяка не будет? Сидя в позе лотоса напротив разложенных фотокарточек с приклеенными стикерами-заметками, София потягивала самокрутку, что так бережно дожидалась ее, спрятанной в напольном вазоне. Девушка знала, что Бен ни за что бы не тронул ее подарок, а потому в преддверии приговора, решила припасти для лучших времен небольшой запас марихуаны. У всех же должны быть маленькие слабости? У нее — травка, у Рида — она. Все честно. — Тебе не грустно, что Эм погибла? — вопрос оказался неожиданным. Но Бен был к нему готов. — Грустно. И даже очень. — По тебе не скажешь. — Стряхнув в банку пепел, Престон предложила косяк профессору, — или это профдеформация? Рид молча приблизился к Соф. Переняв у нее самокрутку, мужчина опустился рядом на пол. — Слезы не помогут найти убийцу Эм, не успокоят и не залатают дыры в сердцах ее близких. Единственное, что я могу сделать — это разыскать того, кто оборвал жизнь Мэри. — Потянув забористый концентрат, профессор выдохнул его в сторону. — Уверен, на моем месте она бы сделала то же самое. Внимательно изучая лицо Бенедикта, Софи на мгновение захотелось коснуться его щеки. Наверняка такой же колючей, как и раньше, но уже слегка подернутой серебром. Едва заметно, но уловимо для глаза. — Она бы плакала, отруби тебе голову и не скрывала бы за маской равнодушия свою печаль. Эм никогда не умела лгать. Ее выдавал взгляд. Особенно в твой адрес. Скажи, Рид, ты ведь знал, что она тебя любила? Видел, как она героически подавляла ревность, видя нас с тобой вместе? — отсутствие перчаток претило Престон прикоснуться к Бену. Три года без взаимной тактильности вновь выстроили барьер. Впрочем, есть предположения, что она опять сделает исключение. Как тогда. Для него. Рид выполнил очередной затяг. Он не был любителем данного растительного допинга, но временами позволял себе немного расслабить нервную систему этим, не самым законным способом. А с учетом поднятой темы — трава была очень кстати. Она развязывала язык, ведь выражение эмоций — не самая сильная сторона профессора. — Я знал про ее чувства. Но ответить на них не мог. Однажды мы с ней эту тему поднимали, и, как мне кажется, расставили нужные акценты. — Скажи, это тяжело, когда твои чувства не взаимны? — плавно сменив позу, Софи присела на колени, аккурат напротив Бенедикта. Тот все также наблюдал за ней. За игрой теней на красивом лице, за глубокой ночью ее глаз, впалыми щеками и заострившимися скулами, за губами, что однажды касались его. — Не знаю, — на дно задымленной банки упал остаток папироски, и длинные мужские пальцы легли на обтянутое серым хлопком колено. Тепло женского тела осязалось даже сквозь ткань домашних штанов. — К счастью, у меня не было неразделенной любви. Сквозь чужую белую футболку просвечивали темные ареолы груди, а затвердевающие от сквозняка соски уже отчетливо топорщились, что впрочем никого не смущало. — Не было? — Софи склонила голову на бок. — Не было, — вторил Бенедикт. — Замерзла? — зная всю степень риска, профессор ладонью коснулся полуобнаженного плеча, и прохлада нежной кожи стала немым ответом на вопрос. — Если что вас с Кадоган и объединяло — так это твердолобость и принципиальность. От своего вы никогда не отказывались. Не отказываешься. — От контрастно горячих пальцев, по телу пробежала легкая дрожь, заставляющая верховье груди налиться сильнее. — Мне нравилась Эм. И я из-под земли достану того, кто на нее покусился, — подавшись вперед, Престон тихо прошептала: — И постараюсь, чтобы твои руки были по итогу чистыми. Опалив своим дыханием нос Рида, Соф встала на ноги. — Ты ведь помнишь, я приемлю касание только этих незамаранных ладоней. Пошла спать. Резко развернувшись, позволив краю футболки на мгновение подняться, Престон подметила, как Рид даже не повел взгляда на открывшийся обзор ее нижнего белья. Мужчина лишь встал и, сдавленно зевнув, указал на лестницу. — Иди залезай под одеяло, а то еще больше скукожишься. Престон шагнула вниз на ступеньку. — А ты где будешь спать? Разумеется она знала ответ. Они оба знали. — Сзади тебя. Или в лечебнице ты перестала быть мерзлявой? Соф ненавязчиво улыбнулась. — Забыл, что я говорила на этот счет ранее? — У меня отличная память, мисс Престон. Ты спросила про сон, а не про секс, — беззаботно пожав плечами, Рид сложил в замок предплечья. — Тебя что-то не устаревает? Престон недовольно фыркнула. — С годами все коты, вроде тебя, становятся хитрей. — Не дожидаясь мужчину, Соф продолжила спуск. — Это раздражает. Рид усмехнулся. — Как я и сказал, третий косяк был лишним. Тебе уже коты мерещатся. — Мэри бы оценила твою шутку. Гордись собой. — Кстати, одеяло у меня одно. И жертвовать его тебе я не стану. Взрослые коты — страшные собственники. Не видя лица Софи, Рид уже догадывался, как та закатила глаза. — Но в порядке исключения я готов с тобой делиться, мисс Престон. — Рид, — очутившись на первом этаже, Софи обернулась, — ты невыносим. И они снова сработались.