Запах луны

В Оксидент мужчины вернулись к восьми вечера. Солнце уже закатилось за горы, погрузив город в полумрак, освещаемый лишь факелами и редкими уличными фонарями. Поездка выдалась не из лёгких - вдвоем в седле трудно удерживать стабильный темп, Тьяго то и дело тормозил и капризничал. Когда Ким спустился, его чуть не стошнило от резкой боли, вспыхнувшей, кажется, во всех частях тела, но чётче всего - в пояснице и задней части головы. За всю свою жизнь он не получал столько повреждений, как за последний месяц, будто эта самая жизнь решила рассчитаться с ним за все прегрешения, когда-либо совершенные. И не только им, но и его предками. Гарри бережно придерживает золотого охотника. - Хочешь, на руках тебя понесу? - Как сома? - Да хоть бы и как сома - Мужчины обмениваются улыбками. - Нет уж, сам пройдусь. Может, подышу морским воздухом и полегчает. На удивление, неспешная прогулка по городу прочистила, по крайней мере, голову, и тошнота отступила. Вместо нее поднялся животный голод, Ким буквально нутром чувствует, как бурлит кислота в желудке, обжигая стенки слизистых. Помимо этого, спина критически нуждается в горизонтальной плоскости. Охотник уже готов лечь на мостовую или прямо посреди площади, лишь бы чёртовы 10 сантиметров мышц, натянутых, как струна верхней октавы рояля под названием "жизнь когда тебе за сорок", уже ослабла. Мужчины в первую очередь отправляются в ближайший приличного вида отель. Удивительно, но свободных мест в нем не оказывается. И в следующем тоже. И в следующем. По всей площади и даже за ее пределами - тоже. Даже в каком-то клоповнике их и на порог не пустили, рявкнув "закрыто". Ким хотел было устроить скандал, потому что происходящее скорее напоминает анафему. Гарри успокаивает своего партнера и, дрожа от злости, они выходят на холодный воздух ночной улицы где-то в окраинах Оксидента. - Чертовщина какая-то, они совсем ошалели, что ли! Мы же не оборванцы какие, деньги имеются. - Они на нас как-то странно смотрят, ты заметил? Как будто мы воры какие-то или убийцы... Реплика Гарри натолкнула Кима на не самое приятное предположение - а что, если горожане как-то узнали, что эти два странных господина - охотники? Это в Ярнаме к представителям их профессии относятся с трепетом и еще чаще - со страхом. А здесь - как к вестникам чумы. Гонцов с плохими новостями как известно, не жалуют. Это что же, им опять напрягать Соону? Гнетущая ситуация отзывается новым витком головной боли. В поисках пристанища мужчины провели не меньше пары часов. Кицураги стоически игнорировал все телесные сигналы в угоду перспективы отлежаться и поесть. Но сейчас шансы на осуществление этой затеи тают на глазах. - Пойдем в таверну, я голоден как стая волков. На пустой желудок совсем не думается. - Я тоже, если честно, да и тебе отдохнуть хоть немного надо, ты дрожишь. Дрожит? На фоне более ощутимых сигналов дрожь в ногах прошла мимо внимания золотого охотника. Со стороны он, наверное, выглядит как калека или юродивый. До чего докатился... Охотники выбирают местом вечерней трапезы крупную таверну аккурат в центре города. Два просторных этажа под завязку набиты людьми, шум стоит такой, что Кицураги с трудом слышит сам себя, а вот Гаррье праздная атмосфера заведения радует. На небольшой сцене играет ансамбль. Музыка посредственная, на слух вольного охотника, главное, чтобы еда не была такой же. Хотя сейчас он бы, наверное, даже от мерзкого сома не отказался, лишь бы что-то уже ухнуло в провал желудка. Протискиваясь между занятыми столиками, путники находят один крохотный прямо у дверей кухни. Если бы тело было отдельным существом, оно бы сейчас мурлыкало от радости. Даже топорный стул из тяжёлой древесины намного лучше, чем вертикальное положение. Официантку ждать приходится долго. Очень долго. Смущает это только золотого охотника, Дюбуа тихонько отбивает пальцами ритм в такт музыке. - Не кипятись, видишь, сколько народу, - крупный мужчина пытается успокоить своего партнёра, хотя тот не издал ни звука, лишь вертелся на стуле да рыскал глазами в толпе. Когда же наконец у них приняли заказ, тонкий мужчина расслабился и набил себе трубку - в помещении и так дым стоит коромыслом, от его табака хуже не станет. - Ты уверен, что хочешь это пробовать? Морские гады - штука на любителя. - От удовольствия и резкого вброса никотина Ким закрывает глаза, уютно устроив затылок на спинке стула- насколько возможен уют в дыму, шуме и на цельной деревяшке. - Почему бы и нет? Раз уж мы здесь. Мне кажется, я никогда не бывал за пределами Ярнама. - Мы, ярнамиты, все такие. Не знаю уж, чем этот город нас привязывает. Так посмотреть, здесь жизнь намного более... - Так-так-так, содомиты пожаловали. Ким лениво приоткрывает один глаз, не отрываясь от трубки. У стола внезапно возникает толпа из пятерых мужчин разной степени паршивости. Деревенщина, одним словом. Самый страшный на рожу нависает над Гарри и одаривает непонимающего Дюбуа взглядом, полным такого омерзения, будто смотрит на навозную кучу. Это моментально переключает золотого охотника с расслабления на боеготовность. - Что? - А ты ещё и узкоглазый. Валите отсюда, педики, пока целы. Здесь таких не любят. - Да, валите нахер отсюда! На шум оборачиваются и другие посетители бара, предвкушая предстоящее шоу. - Сударь, а не много ли вы себе позволяете? - Золотой охотник не в том положении, чтобы ввязываться в драку, ещё и в таком месте. Начнет махать кулаками один, подтянутся все. - Чего-чего ты там мямлишь, обезьяна? Тебя по-хорошему просят свалить из нашей таверны! Или тебе сапог в жопу затолкать? Так тебе ж понравится! - Второй участник этого паскудного мероприятия подключается со своими комментариями. Бровь предательски дрожит. Музыканты, заметив намечающуюся драку, играют с удвоенной силой. - Послушайте, мы ничего плохого никому не сделали и просто хотим спокойно поесть! - Лучше бы Гарри рта не открывал: ему буквально приходится орать, чтобы перекричать шум. Голос при этом приобретает рычащие нотки, и, хоть аккомодации мирные, такой тембр подсознательно напрягает деревенщину. Мужчины обступают стол плотнее, блокируя выходы. - Хавальник закрой, убожество. Твоя мать согрешила уже тем фактом, что тебя родила. - Первый наклоняется к лицу Гарри. Ким заметил как оно дернулось удерживаясь от оскала. Разозлился? - Моя мать была прекрасным человеком. И манерам меня научила. Чего не скажешь о вашей. Пожалуйста, оставьте нас. Мы не хотим проблем. Кто бы мог подумать, что Гарри умеет язвить! И делает это с абсолютно спокойным видом, так что даже Кицураги завидует этому спокойствию. Конечно, оно показное. По тому, как бьётся маленькая жилка у виска и как плотно сомкнуты слегка дрожащие пальцы его любовника легко прочесть, что тот в ярости. Страшный хрустит шеей, а потом и костяшками пальцев. - Так ты хочешь драки, мразь? Могу устроить! - Что за кипишь? - За спинами переминающихся с ноги на ногу агрессоров раздается какой-то очень знакомый голос, с лёгкостью перекрикивая шум. - Да вот пидорасне рыльце чистить собрались, присоединишься? - А почему бы и нет? Показывайте, чё там у вас. Деревенщина расступается, и перед столом появляется Руби. Склонив голову, женщина пропускает лишь тень страха, которая тут же сменяется хищной усмешкой. - Лекс, ты ебнутый, честно мне скажи? - Чё? - Ебнутый, спрашиваю ты или чё? Ты на кого бочку катишь? На врачей? Теперь очередь мордатого делать максимально тупое непонимающее лицо. - Ты, мать, перепила небось. Не слышала, что ли? Эти два обмудка траходром устроили в яблоке, гостям спать не давали. На контрасте с амбалом низкая рыжая женщина, прожигающая его холодным взглядом, выглядит такой хрупкой. Однако, зачинщик конфликта сконфужен, спрятав руки на груди, смотрит на свою собеседницу, склонив лысеющую голову, будто виноват в чем-то. - А ты там был, свечку держал? Откуда инфа? - Так Сильви сказала, она видела, как эти буглаки лобызались прямо в коридоре! - А чего это ты их выгораживаешь? Приглянулся, что ли, кто-то? Так милая, ты в пролете, они члены сосать любят, - подначивает третий и хрипло ржет, обняв руками живот, больше похожий на бочку. - Хуйню не неси, Лоренц, они гости Кильде. Не слышал, что ли, что у Бьянки сын болен? - Руби резко осаживает шутника. - Ага, а я епископ Церкви Исцеления. Бандюки они и извращенцы. Врачи, по-твоему, носят такие пушки? - Лекс тычет пальцем в ружье-штык, стоящее у стены рядом со стулом Кицураги. - Ебать ты бестолковый. Ты за пределы своего болота вылазил вообще? Они ярнамиты, ты, блять, хоть знаешь, что там творится? Я бы без трех пушек даже близко туда не подошла. Чё ты удивляешься? - Мать, уйти нахер, не мешай мужикам разбираться, раз присоединиться не хочешь. Мужчина грубо отталкивает ассистентку Кильде от стола, и та бешено вращает глазами, сжав кулаки. - Вот ты сука, Лекс… Руки распускать вздумал? Я, блять, к тебе даже пальцем не притронусь, свинины кусок! ТИТ, ТИТ, БЛЯТЬ! Пиздуй сюда! Какое знакомое имя. Кажется, не только охотнику. Музыканты аж застыли. В таверне внезапно воцарилась тишина. - Да ёб твою… Нахера ты его зовешь... - Потому что я не хочу, чтобы вы портили мою любимую таверну. А ещё потому, что на своих наезжаешь! Кто тебе швы на прошлой неделе накладывал, дебилушко? - И с этими словами женщина отвешивает бугаю звонкий подзатыльник. Бедняга аж весь сжался. Но остальных это только раззадоривает. - Извини, Ру, я не хотел тебя толкать... - Пф, да ты посмотри на этих "врачей", чё они нам сделают? Этот даже оружие взять в руки не сможет. - Поверьте мне, сударь, мне нужна только одна рука, чтобы стрелять. - Ким напряжения не выдержал и вытащил пистолет, взяв на мушку самого крикливого. - Ким… Не надо. Не усугубляй, - Гаррье кладет руку на запястье Кицураги, заставляя того опустить оружие. - Слушай своего ебаря, дело говорит. Угрожать он мне ещё будет, желтомордая паскуда! - Страшный заносит кулак, для удара, но не успевает даже податься вперёд как его руку тут же перехватывает Гарри и крепко сжимает, так что белеет кожа. - Крайне не рекомендую поднимать руку на моего друга. - ТИТ, СУКА ТЫ ТАКАЯ!!! Из дверей кухни выходит наемник, деловито вытирая руки о сальный фартук. Кицураги узнал его - это он хотел пристрелить Гарри в день их знакомства. Все обернулись к вышедшему. - Вот это да, какие люди! Ты живой, нытик? Что, ещё и сюда припёрся нюни распускать? А ну отпустил Лекса и сел. Гарри послушно делает, что велено. - Тааак. Дело пахнет хуями, на пару слов, дорогуша ... - Комментирует Руби и берет Тита за локоть, кивая на дверь. - Ну, пойдем поговорим. А вы, - он смотрит по очереди на всех участников конфликта. - Если услышу, что хоть одна падла устроила очередную драку в моей таверне - ебало буду чистить тёркой для сыра. Очень-очень медленно. Усекли? Кажется, угроза Тита подействовала. Тот, что Лекс, смачно харкнул прямо на стол охотников и, бросив злое:"Мы с вами ещё не закончили", ретировался с толпой своих прихлебателей. Музыка заиграла снова. - А вы двое - нахуй отсюда. Через черный ход, так и быть, пропущу. - Тит придерживает дверь кухни, тонко намекая пройти внутрь. Золотой охотник рычит, скрипнув зубами. День просто не мог стать хуже. Дабы не нарываться на мордобой, приходится согласиться. Тит и Руби молча проводят мужчин до запасного выхода из таверны. - Я потом все объясню, - бросает девушка и выходит на улицу вместе с охотниками. - Я, блять, надеюсь. Ты хоть знаешь, с кем ты вышла? - Знаю, уж волнение-то не разыгрывай, я за себя постоять могу. - Черт с тобой, сумасшедшая женщина, иди уже. Дверь закрывается. Руби достает из многочисленных карманов своей жилетки совсем крохотную трубку и забивает ее. - Нда уж, господа. Я, конечно, догадывалась, но не думала, что вы будете настолько тупы, чтобы так палиться в этом городе… - Она делает глубокую затяжку и несколько секунд держит дым во рту, не дыша, и только после этого выпускает его из лёгких. Трубка скрывается в кармане, на лице ассистентки блаженная улыбка. - Понятия не имею, о чем речь. Что за балаган у вас тут? - Кицураги бы и сам не прочь покурить, но голод такой, что лишний никотин в крови, скорее всего, приведет к тошноте желчью. Откурил свое на сегодня. - Ой, да не строй из себя бог невесть что. Даже если ты весь такой каменный, твой родимый сдает вас с потрохами тем, как на тебя смотрит. Не дрейфь, мне по барабану. Мы, можно сказать, в одной лодке. А вот местные такого не любят. Очень не любят. Дай угадаю, ни в одну гостиницу вас не пустили? Мужчины переглядываются. - Были прецеденты? - Конечно, и с куда более печальным концом. Вам повезло, что я вас в лицо знала. На Соону не рассчитывайте, она у Бьянки. Могу предложить свою халупу. Особо не развернешься, но лучше, чем на улице, с учётом того, что эти утырки злопамятные. Гарри грустно подвывает, так что приходится дёрнуть его за рукав. - И с чего бы тебе нам помогать? Вдруг ты с ними? - Глаза разуй, доктор, на кого я похожа, по-твоему? - На женщину? - А ты шутник. Как я и сказала, мы в одной лодке. Не в твоём положении отказываться. И она почему-то очень тихо хрипло смеётся. - Спасибо, госпожа, это очень заботливо с вашей стороны. - Гарри встревает в разговор со своей вежливостью. - О-хо-хо, госпожа! Смотри, какой франт. Руби. Просто Руби, без этих ваших реверансов. Что, идём? - Хм, да, спасибо за предложение... Дом Руби находится прямо на береговой линии довольно далеко от центра города, так что под конец пути, если бы не свет луны, то не было бы видно вообще ничего. В маленьких оконцах одноэтажного дома горит свет. Волны мерно шуршат, гонимые лёгким бризом. Как только путники заходят внутрь, в нос бьёт запах каких-то маслянистых трав. Дом очень маленький, но по-своему уютный, с весьма интересными решениями - высокие потолки позволили сделать надстройку, где, видимо, и разместилась спальня, под которой что-то вроде гнезда: куча подушек, тюфяков и одеял, сваленных как попало. В остальном же помещение представляет собой смесь кухни, гостиной и кладовки. Туалет, видимо на улице. - Я дома, с гостями! - Кричит Руби невидимому жильцу. - Да, класс, привет Тит, привет Ангус - и пока. Я уже в кровати, и вылезать не собираюсь! - Что за день сегодня… Ещё один знакомый голос. Да быть не может! - Солнце мое, ты, может, поднимешь свою царскую жопку и поприветствуешь новых гостей? Руби неуклюже снимает сапоги, поглядывая наверх, в сторону спального места. - Неа... - Женщина, не позорь меня, ради бога, спустись сейчас же! - Какая же ты зануда, ей-богу... - Графиня?...- С опаской спрашивает Кицураги. - Оу… Руби, а кто у нас в гостях сегодня? - С такой же опаской спрашивает второй жилец дома. - Друзья Кильде, доктора ярнамские, а что? По лестнице, кое-как закутавшись в халат, спускается Клаасье. С револьвером в руках, который нацелен аккурат на голову Кицураги. Растрёпанная, похудевшая, но без мешков под глазами, женщина выглядит крайне сосредоточенной. - Я так понимаю, вы по мою душу, месье Кицураги? - Совершенно спокойно произносит Клаасье, продолжая медленный спуск. - Пупс, ты чего? Убери пушку! Это свои! Кицураги поймал немигающий взгляд графини. Зрительный контакт продержался недолго, широкая спина Гарри загородила обзор. - Графиня, приятно вас снова видеть, но вы не могли бы опустить оружие? - Гаррье вступается за них обоих. Руби меж тем ошалело пялится на свою подругу. - Так… Что за хуйня происходит? Ты, может, мне объяснишь уже? - Рыжая делает шаг вперёд к сосредоточенной графине. Та игнорирует свою сожительницу, не спуская глаз теперь уже с Гаррье. - Ты притащила в дом охотников, милая. Пришедших по мою душу. А я уходить не хочу. Только не снова... - Произошло недопонимание, графиня Оранская. Ваша подруга любезно предоставила нам ночлег в связи с … Конфузом в таверне. К тому же, я охотник, а не наемник. С чего бы мне выслеживать людей? - Охотник?! - Ну, если мой папенька в ваших понятиях считается за зверя- с чем я, впрочем, согласна- я бы вам поверила, месье Кицураги. - Ким… О чем она? - Теперь очередь Гарри непонимающе смотреть на своего партнёра. - Графиня, успокойтесь и посмотрите на меня внимательнее, - Ким выходит вперёд, вынуждая вооруженную даму отступить и крепче вцепиться в револьвер. - Я ранен, устал и чуть не нарвался на драку по непонятным мне причинам. Произошедшее с вашим отцом… Если вы дадите мне слово, я всё объясню. Она думает, переведя взгляд на Руби - Клаась, положи револьвер и давай поговорим. - Женщина жестом предлагает подруге протянуть револьвер ей. - Если нас убьют - это будет твоя вина! - Шипит графиня и передаёт Руби оружие. Гарри облегчённо выдыхает. - Благодарю за оказанное доверие. Разрешите присесть? Меня уже ноги не держат, если честно. - Не дожидаясь разрешения, охотник снимает свое ружьё-штык не без помощи Гарри и садится прямо на пол. - Ну, ты б хоть подождал, я бы стул предложила...- Сокрушается Руби, загородив собой Клаасье. Та вцепилась тонкими пальцами в плечо низкой женщины и анализирует происходящее. - Говорите, месье Кицураги, - все так же спокойно произносит графиня. Гарри садится рядом с охотником. А золотой охотник даже и не знает, с чего начать. Если выдавать всю историю… Гаррье будет не в восторге, мягко говоря. Но Клаасье знает правду о случившемся с бароном. Другой вопрос - откуда у нее эта информация? - Почему вы так уверены в том, что в произошедшем с бароном виноват я? Графиня усмехается и прячет лицо в растрёпанные волосы своей подруги. - У меня свои каналы, месье Кицураги. Они были весьма точны, пока были мне нужны. А вот чего они не предусмотрели - так это того, что Эдгар будет настолько безрассуден, что пошлет за мной вас. - Руби может подтвердить тот факт, что приехал я не по вашу душу, миледи. Мы здесь на отдыхе, и так уж сложилось, что профессор Кильде, а точнее ее знакомица, нуждалась в моих услугах. - Погоди-ка, так ты правда охотник?! Значит, Лиза… О боже...- Рыжая женщина прикрывает рот рукой, Клаасье прижимает подругу к себе. - Да, мы охотники. Врач - это легенда, дабы не пугать ваш зашуганный народец. Нам и так здесь не рады, как мы успели заметить. Рука у меня перевязана не просто так. Охота, знаете ли, дело опасное. - Очень трогательно, месье Кицураги, но не убедительно. - Я не знаю, чем ещё вас убедить, графиня. Я ужасно устал от этого города, глаза б мои его не видели. Но пойти нам и правда некуда, кроме как на улицу. Впрочем, это уже не такой плохой вариант, по сравнению с перспективой быть вами застреленным. Я не ожидал вас здесь встретить, лишь принял любезное предложение Руби на ночлег. Гарри бессовестно утыкается носом в плечо своего партнёра. - Ким… Почему нас все так ненавидят? - кажется, Гаррье пропустил мимо ушей упоминание покушения на Эврара. Или скорее всего просто не хочет в это верить, сосредоточившись на собственном отчаянии. В глазах Клаасье вспыхивает интерес, и он усиливается, когда Кицураги напоказ приобнимает своего любовника и касается губами его макушки. - Не знаю, малыш. Мир так устроен. - Устало произносит Ким, прикрыв глаза. - Оу...- Только и может сказать графиня. Руби тыкает свою подругу локтем в бок. - Я поэтому их здесь и укрыла. Как будто не знаешь, что наши с такими делают... Женщина перестает прятаться за Руби и наконец подходит поближе к охотникам, спрятав руки в карманы халата. - Так вы… Даже тогда тот сальный комментарий был для отвода глаз? Папенька в красках мне это расписывал... Ким лишь пожимает плечами и гладит своего зверя, прижавшегося к его груди. - Солнце, может, хватит уже их допрашивать? Мне они опасными не показались, а ты знаешь, я за версту угрозу чую. Графиня тяжело вздыхает и поправляет челку. - Может, ты и права. А может, твое чутье дало сбой. Ты готова поставить свою… Мою жизнь на то, что эти люди не причинят нам вреда? - Я могу отдать вам мое оружие, если это вас успокоит. Без него я сейчас безобиден. Такой расклад устраивает паникершу, и золотой охотник не без горечи протягивает свое ружье и пистолет графине. Та уносит амуницию на второй этаж и возвращается. - Так действительно спокойнее, благодарю. Я все ещё вам не верю, месье Кицураги. Но… Спасибо за папеньку. Я бы не смогла освободиться, не испусти он дух. - Ким, о чем она? - так Гарри просто ждал момента...Только не это, только не очередные моральные терзания. Когда же это кончится! - Вы хоть где поудобнее переместитесь, - Руби указывает на "гнездо". - Пол холодный. Мужчины принимают приглашение, и они вчетвером заваливаются под тень спальни. С опорой на мягкие тюфяки, полные то ли пуха, то ли шерсти, Кицураги наконец принимает горизонтальное положение. Клаасье устроилась в самом углу, скрываясь в объятиях Руби. Стоп... Это уже не похоже на дружеский жест. - Как, ты думаешь, мы тебя освободили, Гарри? Не вчетвером же… Мне нужна была поддержка Гильдии. И они назвали свою цену. Я заплатил ее за твою свободу. - Наконец заговаривает золотой охотник. Гаррье тяжело дышит, зажмурившись. - Ты… Ты… Убил его… За меня? - Можно и так сказать. Я, кажется, обозначил свою позицию на этот счёт. Можешь обижаться сколько угодно. Спроси графиню, что за человек был ее отец. Пока что я слышу в свою сторону лишь благодарность за то, что избавил Ярнам от этой язвы. - Пиздец...- Коротко и ёмко обозначает ситуацию Руби. - Значит, это все-таки правда...- Задумчивый голос графини разрушает образовавшуюся тишину. - То есть, вы блефовали? - Самую малость. Слухами земля полнится. Как я уже сказала, вы подарили мне билет в нормальную жизнь. Если вы здесь и правда оказались случайно, а не по поручению Эдгара… Может и его... Устраните? - Графиня! Я уже сказал, что я не наемник! У меня не было выбора, либо Гарри, либо ваш отец! Мне кажется, поставь вас перед таким выбором - вы бы сделали то же самое. - Я и сделала. Могу понять. - Женщина ласково проводит пальцами по щеке Руби.- Это просто предложение, а не желание вас оскорбить, месье Кицураги. Гарри все это время молчит, лишь скребет ногтями рукав рубашки. - Ким ...Прошу. Больше никогда так не делай. Я не стою ничьей жизни… Ничьих жизней. - Нет, Гарри, ты стоишь больше. Для меня. Я не буду этого обещать. Если твоя жизнь будет в опасности и надо будет сжечь Ярнам, я сожгу Ярнам. - Не говори такие вещи… Это… Это .. - Божечки, где ты взял этот нежный цветочек, господин охотник? - Руби посмеивается. Клаасье к ней присоединяется, тихонько гладя тонкую веснушчатую руку. Золотой охотник приподнимает очки, пытаясь выиграть время и найти нужные слова, чтобы достучаться до девственно чистой головы своего зверя. - Мы уже говорили на эту тему, Гарри, пожалуйста, я устал, хотя бы на остаток вечера перестань терзать меня своей этикой. Не применима она к нашим реалиям, понимаешь? За все приходится платить, за то, что дорого, приходится бороться. Такие правила. - Так… Я тебе дорог? - ну надо же, хоть что-то отвлекло внимание бедолаги от воронки его монохромной морали. - Нет, балбес, шучу я, зачем бы ты мне сдался...- И вместе с тем, мужчина ласково проводит пальцами по пушистой щеке, силясь улыбнуться. - Да, извини, я понимаю, что не нужен тебе… Но я все равно буду рядом. - Господи, Гарри, ты правда настолько не понимаешь сарказма? Иди сюда, глупое животное. Дамы, отвернитесь, раз уж вам как вы говорите, по барабану. - Но никто даже не думает отворачиваться, обе хитро глядят на двух великовозрастных мужиков, которые ведут себя как мартовские птахи. Ким коротко целует застывшего от удивления Гаррье. Естественно, тот не отвечает, но выражение лица смягчается. - Какая прелесть, господа...- А вот золотой охотник сарказм распознает прекрасно. Клаасье даже и не пыталась его скрыть. - Я знаю, как это со стороны выглядит, графиня, не напоминайте... Гарри обречённо ухнул и сжался, подтянув ноги под себя. Кицураги проворачивает стратегию с поглаживанием, которая сработала в Малом Куроне. - Это я могу понять. Мы с Руби тоже любим делать неудачные выборы, - комментирует Клаасье с горькой усмешкой и выползает из объятий своей женщины, закинув руки за голову. - Серьезно? - Ты-то как раз удачный выбор, я про Оксидент в целом. Трубку, - изящная ладонь скользит в карман жилетки Руби. - Ни тебе пожалуйста, ни спасибо, совсем ее величество манеры растеряло! - Деланно возмущается рыжая женщина и устраивается в точно такую же позу, как и графиня. - Как будто они у меня когда-то были. - Блондинка глубоко затягивается и закашливается - Ох, милая, чего так крепко-то? - Из большой любви. Ты пожрать хоть сделала, барышня кисейная? - Сделала, сделала, в печке стоит. Предлагаешь мне демонстрировать гостеприимство? - А ты догадливая, шуруй, красотка, суп или что ты там наварила, само себя не нальет! - Клаасье нехотя встаёт с лежанки, и Руби провожает ее таким взглядом, будто эта женщина и есть ее ужин. - Расслабьтесь, господа, если графиня ушла на кухню, значит, все спокойно. Выдыхайте, никто в вас больше дулом тыкать не будет. Опасные вы парни, все-таки. А так и не скажешь. - Для людей опасности не представляем. А вот они нам уже свое "дружелюбие" продемонстрировали. Кицураги ворочается на лежанке. Когда адреналин схлынул, сольную скрипку взяла поясница. - А ты чего ожидал, с другим мужиком лапаясь? Нам-то иногда приходится на свиданки ходить для виду, хоть местные и привычные, что бабы вместе живут, чтоб со скуки не сдохнуть. Учудили, конечно... - В Ярнаме такой проблемы и не было. Не думал, что это настолько… Опасно здесь. - В Ярнаме других проблем хватает. Вот местные глаза и закрывают на нас, "извращенцев". А тут скука смертная, даром что город портовый, слухи разлетаются со скоростью света. А Церковь этим балом заправляет со своими "рожай пока не сдохнешь" во благо всего населения. Мрут как мухи, море любит смелых, а местный народ хоть и буйный, но трусливый. Свалить бы вам отсюда по-хорошему... - А мы когда “свалить”, Ру? - Под лязг посуды вмешивается Клаасье. - Скоро, не пили. - Кушать подано, как в лучших домах Кейнхерста - бурда из того, что смогла добыть моя рукастая женщина! Гарри помогает охотнику встать, хотя тело только-только немного отдохнуло от тягот бессердечного давления гравитации на позвоночный столб. - Боже, Клась, что это?! - Руби ковыряется ложкой в чем-то среднем между кашей, супом и запеканкой со здоровенными кусками мяса. Даже эта неприглядная снедь сейчас выглядит для Кицураги аппетитной. Посему, не утруждая себя в том, чтобы сохранять лицо и манеры, мужчина почти что кидается на еду. - Понятия не имею, вроде бы съедобное. Было, пока готовилось, сейчас не знаю. Видимо, это была ложная скромность, потому как ничего вкуснее этого непонятного блюда охотник в жизни не ел. - Графиня, да вы талант. Это великолепно! Клаасье садится с остальными за стол и кокетливо улыбается. - Вы просто очень голодны, господин охотник. - Нет, правфда офен вкуфно! - Поддакивает Гарри. - Согласна, не скромничай, Клась, ты хорошо готовишь. Поешь сама уже. - Не хочу. - Через не хочу, пить на голодный желудок не дам. Ешь! Блондинка страдальчески вздыхает, вскинув тонкую бровь. - Да, мам. Ты, кстати принесла?... - Спрашиваешь! - Оторвавшись от еды, Руби расстёгивает жилетку - во внушительном внутреннем кармане оказывается небольшая бутылка, заполненная янтарной жидкостью, а на дне… Маленькая змея. - Вот сейчас вечер начинает быть добрым! - Четыре крохотные рюмки появляются на столе. Охотник опустошил свою тарелку как голодная куница гнездо рябчиков и, довольный, съехал на стуле - в таком положении больной участок хотя бы не полыхает кострищем. - Благодарю за гостеприимство, дамы… А можно вопрос? Женщины с любопытством смотрят на Дюбуа. - Валяй! - Руби разливает странное пойло по рюмкам. Гаррье мнется. - А вы… Тоже… Ну, это… Вместе? Клаасье хрюкнула. Это вызвало аналогичную реакцию и у золотого охотника. - Боже ж ты мой, он у тебя что, вчера родился? - Рыжая женщина пододвигает рюмку вольному охотнику. - Считай, что так. Он ...Своеобразный. Ещё и от амнезии страдает. - Простите, если неуместный вопрос...- Дюбуа густо покраснел и жестом отказался от своей рюмки. Кицураги доволен. - Да, мы вместе. Она мой партнёр, друг и любовница, если ты это имел в виду. А ещё прекрасная хозяйка! - В подтверждение своих слов Руби чмокает Клаасье в щеку. На контрасте с Гарри румянец графини совсем лёгкий. - Льстишь, кошелка? - Говорю как есть. Что, за встречу? - Гарри грустно смотрит на своего партнёра, когда трое пьющих чокаются. Ким ждёт, пока женщины опрокинут свои рюмки: все-таки, что бы это ни было, выглядит подозрительно. Когда обе фыркают, охотник уже хотел было опустошить свою, но взгляд Гарри игнорировать просто невозможно. - Ким?... - Одну. - Тонкий мужчина кивает, и они оба залпом осушают тару. Кицураги жалеет об этом моментально - как будто кто-то налил в стекло жидкого огня, сдобрил его полынью и жгучим перцем. Слизистые воют, на глазах наворачиваются слезы. Хозяйки дома бессовестно смеются над реакцией своего гостя. - Боже, что это за зелье? - Скривив лицо, глухо спрашивает золотой охотник. Гарри хоть бы хны, такой же спокойный, как и эти ведьмы. - Настойка на гадюке. Что, никогда не пил ничего крепче вина, охотник? - Слова Руби звучат с небольшой долей вызова, она наливает себе ещё одну. - Меня не берет алкоголь, так что в крепких напитках смысла не вижу. Ещё и в таких пыточных. - Этот возьмёт. Он всех берет. Доешь сначала, потом ещё налью! - Женщина одергивает свою сожительницу, когда та тянется к бутылке. Внутри потеплело. Может, и правда возьмёт? По крайней мере, раньше ни вино ни ром так на него не действовали. Тепло и сонно. И больно. - Дамы, прошу меня извинить, но если руки этого мужчины сейчас же не разомнут мне поясницу - я буду выть всю ночь. Вы позволите? - Если под размять поясницу ты буквально имеешь это в виду - вперёд. А то я в ваших гейских эвфемизмах не шарю, уж извини - Как пошло, леди ...- Осуждающе говорит Гарри. Коллективный смех заполняет помещение и только Дюбуа сконфужен. - Давай, малыш, доставай масло и спаси уже мою чёртову поясницу. - Мужчина стягивает с себя куртку - одной рукой это жутко неудобно делать, как и расстёгивать жилетку с рубашкой. Гаррье приходится ему с этим помочь. - А что нам с рукой твоей делать? Кицураги проверяет подвижность - как деревянная, но уже не болит. - Думаю, можно снять бинты. Плохо чувствую, но, кажется, уже срослось все, - на всякий случай золотой охотник заводит руку за спину - в месте укуса будто вместо веретена мышц вставили палку. Терпимо. В тот момент, когда руки Гаррье касаются кожи, все тело вздрагивает, и охотник резко выдыхает. Волшебство, творящееся этими ладонями настолько интенсивно, что мешает в одном котле боль и удовольствие. Наверное, так это и у самого Гаррье в обычном состоянии? Мужчина не может сдержать стонов. Ему кажется, что то, как Гарри обращается с его поясницей, а затем и всей спиной, вот-вот приведет к оргазму. - Господи боже...Гарри... - Это нормально, что меня это заводит? - В голосе графини уже слышится опьянение. - Фу, грязная девчонка! - Ну что? Скажи же, завораживает! - Ты ему ещё перечпокнуться предложи, в самом деле! Гарри замирает, острые когти впиваются в кожу Кицураги, и он шипит как ужаленный. - Ауч, аккуратней там! Дамы, мы вас вообще-то слышим. - Само собой. - ...И вы отвратительны. - Мы знаем! - Хором отвечают хозяйки и заливаются смехом. Гаррье не до смеха, кажется, у него сердце встало от стыда. - Малыш, продолжи пожалуйста, спина все ещё болит. Крупный мужчина приходит в себя и фыркает, выражая возмущение. - Ты меня обманываешь, чтобы я тебя подольше гладил, да? Я же чувствую, в каком состоянии твои мышцы, Ким… - Расслабься ты, пупсик, все в порядке, мы не осуждаем. А я бы даже попросила и меня промять. Если, конечно, твой драгоценный не симулирует, - Руби пытается помочь золотому охотнику успокоить его любовника. - Я искренен. Руки у него действительно золотые. И правда все ещё болит. И да, мне нравится массаж, я уже говорил, что в твоём исполнении это отдельный сорт удовольствия. - Месье Кицураги создаёт интригу! - Клаасье встаёт из-за стола и, пошатываясь, доходит до гнезда, чтобы плюхнуться на живот рядом с охотником. Тот поворачивает к ней голову с непониманием. - Э, Клась, я первая попросила! - В очередь, кто первый встал - того и тапки! Гарри усиленно молчит, еле слышное пыхтение выдает дискомфорт от текущей ситуации. Киму слишком хорошо, чтобы как-то это оценивать. - Ладно, слезь с меня и окажи дамам услугу. Они предложили нам ночлег и пищу, думаю, твой массаж в обмен - это хорошая сделка. - Я… Не могу, простите...- Крупный мужчина садится к стене и обнимает колени руками. - Что такое? - Разомлевший то ли от массажа, то ли от алкоголя - а может, от них вместе взятых, Кицураги испытает приступ такого благодушия, что хочет обнять Гарри как мягкую игрушку и тискать, пока не сломает ребра. - Я… Ну… Это. Ты знаешь. Звуки. - Что это с ним?... Золотой охотник молчит. Долго. А потом разражается таким хохотом, будто услышал самую смешную в мире шутку. И этот смех, сам по себе заразительный, запускает цепную реакцию и у подвыпивших женщин. - Напомните, а почему мы смеемся? Я в говно, если что, - подаёт голос Руби, хватая ртом воздух. - Так в чем дело, месье Дюбуа? - Стирая слезы, спрашивает графиня. - Бедняга перевозбудился и стесняется реакции своего тела. - Да тю, нашел чем удивить. Давай, Гарри, не отлынивай, дамы ждут! - Рыжая женщина машет рукой в сторону Клаасье. - Мне правда очень неловко... - Какой же ты зашуганный! Хорошего массажиста днём с огнём не найдешь в этой дыре, а у тех, что есть, ценник конский почти буквально! -Все в порядке, мой хороший, здесь безопасно… - Мурлычет Кицураги, смежив веки. Впервые за долгое время алкоголь в его крови вызвал не головную боль, а сонную лёгкость, сдобренную благожелательностью. Которую он выражает в нежных объятиях. По крайней мере, с его перспективы это так выглядело, для Гарри же картина рисуется иная: золотой охотник повис на нем, как тряпка, и трётся макушкой о шею. Дюбуа осторожно отцепляет от себя нетрезвое тело и помогает ему уложиться на подушки. После чего все же подходит к Клаасье и садится на корточки. - Вам придется снять халат...- Голос крупного мужчины дрожит. - Во, пошла жара! Пойду-ка я тоже переоденусь в домашнее... В следующий момент Кицураги открывает глаза в полной темноте, разве что из-за зашторенного окна просачивается немного света. Его разбудил Гаррье. Откуда-то сверху доносится тихое хихиканье и звуки влажных поцелуев. - Ким...они?... - Угу. - А мы? - Не-а… Обними меня. - Сознание Кицураги где-то между сном и бодрствованием, и как только к одеялу присоединяется ещё и давление тяжёлых рук его любовника, бодрствование сдает позиции. - Я тебя люблю... - Угу… Я знаю...