Обсыпанный метками

— Что ж, Чиф, собирай остальных, пошли мангу читать, — говорил Шу. — Кто сегодня с Мичи? — начал Чиф. — Мм? Мицуя. Думаю это будет самый милый и нежный раз у Мичи, — улыбнулся Шуджи. — Почему? — удивился Мацуно. — А ты будто Мицую не знаешь, он же сам ходячая забота, у него гиперопека на высшем уровне, — посмеялся брюнет. — А ну это точно, у кого в комнате будем читать? — поинтересовался младший. — Да без разницы, можно у меня, там комната больше, или в этот раз можем фильм посмотреть, телевизор же имеется, — проговорил Ханма. — Хорошо, минут через 5 все будут в твоей комнате, — заулыбался зеленоглазый и побежал звать их обычный отряд чтецов. — Интересно, как там дела у Хаку и Вана с Изаму, надо бы встретиться с ними, пару дней осталось до Окинавы, — прошептал Шу и побрёл в свою комнату. — Шу-кун? — зайдя к нему в комнату начал Мичи. — Да, солнышко? — ласково улыбнулся старший. — Я сегодня с Така-куном хочу… — краснел голубоглазый. — Хорошо, он тоже хотел, пойди с ним поговори, и всё в порядке, это нормально, — ласково говорил Ханма, он знал, что перед каждым разом нужно будет говорить Мичи, что всё хорошо и нормально, что он и с другими хочет. — Хорошо, спасибо большое, Шу-кун, люблю тебя, — заулыбался младший и обнял брюнета. — И я тебя люблю, золотце моё, — нежно проговорит Шу и чмокнул юношу в макушку. — Така-кун? Можно с тобой поговорить? — начал Ханагаки отведя соула ближе к его комнате. — Да, конечно, что-то случилось? — улыбнулся Мицуя. — Я… Шу-кун сказал, что ты тоже хочешь сегодня… — выпалил Мичи. — А? Да… я хотел, но если ты против, то я подожду, — протараторил Такаши. — Нет, я хочу! — воскликнул младший. — Оу… я рад, тогда пойдём ко мне в комнату, — смутился лиловоглазый и повёл любимого в свою комнату. В комнате Шуджи В комнате находились Чифую, Какучё, Сенджу, Юзуха, в этот раз добавились ещё Майки, Хаккай, Шиничиро, Санзу и Инупи с Коко. — Фильм? Или манга? — поинтересовался Шуджи. — Давайте фильм? Я давно хотел Годзилу посмотреть! — проговорил Чиф. — Я тоже хотел посмотреть, кто ещё не против? — проговорил Шин. — Да ставьте, думаю все не против, — проговорила Юзуха. — А, кстати, чего вы вшестером тоже притопали? — решил спросить янтарноглазый смотря на новеньких в их уже состоявшейся компашке читателей манги, в день занятости Мичи. — Да тоже с вами захотели, ты ж местный отец, привыкай, — посмеялся Коко. — Хахаха, очень смешно, Хаджиме, я вроде про «Местного Отца» у себя в голове думал, откуда ты узнал? — шуточно удивился Ханма средний. — Да это было логично, мы все тебя, между собой отцом называем, всё-таки мы все чувствуем, что должны перед тобой отчитываться, да и когда Мичи занят, автоматом тянет к тебе пойти и что-нибудь спросить или подоставать тебя, так что думаю скоро все в такие дни будем в зале тусоваться, — признался Хаджиме. — О как, вот это новость, учту, дети мои, ну что садитесь, я включаю фильм, только почему некоторые мои дети старше меня? — смеялся Шу, а следом за ним начали смеяться и другие. В комнате Мицуи. — Мичи ты готов??? — уже еле сдерживаясь спросил Такаши нависая над Таке — Да, я готов, Така-кун, — лежа под Мицуей и улыбаясь сказал наше Солнышко. На что Мицуя лишь улыбается, после чего наклоняясь к шее обдавая горячим дыханием, затем проводит языком мокрую дорожку от шеи до ключиц, прикусывая и облизывая их, в штанах становилось тесно (хотя тесно было ещё до этого), Мичи лежал красный как помидор тяжело дыша. Такаши наклоняясь к плоскому животику, а затем целуя и спускаясь ниже, снимает с Ханагаки и себя штаны, оттягивает резинку боксеров и берёт в руки стоящий колом половой орган. — Не бойся, обещаю, больно не будет, — тепло улыбается парень и второй потихоньку расслабляется, доверившись тому. Мицуя массирует головку члена, проводит пальчиками вверх вниз по всей длине в ответ слышатся стоны удовольствия, голубоглазый облизывает пересохшие губы и закусывает нижнюю губу, выглядит это чересчур сексуально и лиловоглазый уже вообще не может сдерживаться и он хочет его всего, но больше всего ему хочется принести своему соулмейту, как меньше боли он целует его везде, где только можно, соприкасается губами с чужими, создавая страстный танец, юноша под ним изгибается как только можно. Смазку Така решил не брать, так как там и так было скользко и мокро. Приставив палец к дырочке, для начала посмотрел на младшего, как бы спрашивая, получая в ответ кивок, старший наклоняется над ухом и шепчет ему разные ласковые словечки, палец без проблем проходит, Такемичи вскрикивает ему сейчас не очень приятно, но наш Мицуя отдаривает его поцелуями пытаясь отвлечь его от неприятной боли после нескольких минут, боль сменяется удовольствием, так как палец задевает простату. В трусах у Мицуи уж слишком тесно, но он не торопится ему хочется сделать приятное своему мальчику, наплевав на себя, но солнышко сам просит нечто большее, чем просто палец. Мицуя аккуратно входит в Мичи, тот пытается сдержать стон до крови прикусывая губу, Такаши сразу же слизывает её, и берет разгоряченную плоть парня, надрачивая в такт, после обоих накрывает с головой в комнате становится жарко, стоны разносятся по всей комнате, пошлые шлепки и вздохи, обоих покинул разум, чау бамбино. Сделав несколько последних толчков Мицуя кончил в Такемичи, а тот в руку парня, пачкая себя и его. — Така-кун… спасибо, что был нежен со мной, мне понравилось, — покраснел Таке. — Мичи, я бы не смог быть с тобой грубым, и мне тоже понравилось, а теперь идём искупаемся, и потом я сменю постельное бельё, после чего можем лечь спать, — улыбнулся Мицуя поднимая Мичи на руки и неся в ванную в своей комнате. Примерно через час, наши Отец и его Дети — Ну что, дети мои, ещё фильм? Или спатки пойдете? — миленько улыбался брюнет. — Спать, завтра нам снова частично всем в обморок падать, от превосходства Мичи, надо быть готовыми, — смеялся Шиничиро. — Соглашусь, но может сегодня в твоей комнате останемся? — вдруг проговорил Санзу. — Чего? Почему? — не понял Шу. — Да так, я думаю все уснут только через минут 30, это минимум по времени, кто через сколько уснет, — ответил Хару. — Ну ладно, оставайтесь, если хотите, я всё равно через час усну, — пожал плечами юноша. — Ураа, тогда устроим бой подушками! — воскликнули Сенджу и Майки, а ведь каждый свои подушки принёс и одеяла, как предусмотрительно. После этого возгласа, Майки треснул Санзу, Сенджу треснула Шуджи, и так началась великая подушечная битва, к которой непонятно как присоединились Изана и братья Хайтани. — Вы тут каким боком? — удивился Сано старший. — Мимо проходили, скучно было, решили к вам заглянуть, — улыбался Ран. — Ну что? Продолжаем! — воскликнул Хак и битва продолжилась. А вот что всё это время было у других (Риндо, Ран, Вакаса, Казутора, Баджи, Тайджу, Кисаки, Беннкей, Такеоми, Нахоя, Соя, Изана, Дракен): — Хэй, в следующий раз пойдем с остальными к Шуджи, скучно чёт, что будем делать? — начал Ран. — Я лично, спать, — выдохнул Тайджу и пошёл в свою комнату. — Я тоже, — в один голос проговорили Такеоми, Беннкей и Вака, и разошлись по комнатам. — Ну? Кто ещё спать? — фыркнул Риндо. — Мы с Казуторой пойдем в приставку играть, — хмыкнул Баджи. — Я пойду готовиться к завтрашнему свиданию, — проговорил Дракен и тоже побрёл в свою комнату. — Я пожалуй пойду книгу почитаю, — фыркнул Тетта и ушёл следом. — Мы пойдём поэкспериментируем с раменом, если захотите, присоединяйтесь, — весело проговорил Нахоя и потащил брата на кухню. — Им завтра влетит, — вынес вердикт старший Хайтани. — Ну? Остались только мы, что будем делать? — начал младший Хайтани. — В карты сыграем? Или что? — задумался Курокава. — А давайте, кто проиграет, тот съест эксперементальный рамен братьев Кавата, — улыбался косичка. — А? Да они вроде нормально готовят рамен, не? — вспомнил Иза. — Да чёрт его знает, какой у них результат получится, — выдохнул любитель поломать кости. — Ну? Начинаем, — оскалилась троица. Спустя час. — Может к Шу сходим? Если те ушли с ним потусим, — предложил Ран. — А что, давай, — кивнули дует. Именно таким образом они оказались в войне подушками. «Эх, пока Бакамичи отдыхает и расслабляется, Шуджи развлекает нас, жалко его даже, будто и правда отец…» — думал Какучё смотря на кучку соулов Мичи, что лежали кто на ком, и продолжали бить друг друга подушками.