…
Наташа сидела на полу и смотрела на свои руки. Левая рука была полностью в крови, так как секунду назад в неё впивались тысячи осколков. Вокруг неё было так много разбитого стекла, а от стен комнаты эхом отскакивал задорный и весёлый смех. Сейчас это напоминало картину, на которой изображен душевно больной человек. Псих с поехавшей головой, у которого не осталось какого-либо стимула жить. Пересилив себя, шпионка все-таки смогла встать и пойти в ванную. Увидев свое отражение, заглянув в собственные глаза, Романофф не узнала себя. Она смогла только опустить свой взор вниз. Наташа всего-то хотела умыться, смыть с себя этот позор и, кажется, свою жизнь. Но вместо этого у неё возникло отвратительное чувство сильнейшего опьянения. Будто она выпила не бокал вина, а восемь бутылок, нет-нет, ящиков. Создавалось впечатление, что она выпила восемь ящиков вина, а на деле это был один недопитый бокал. Она впопыхах начала снимать блузку, но ничего не выходило, Романофф банально не могла расстегнуть её. У девушки возник ужасный жар, она не могла отличить пятна вина от следов крови. Оглядевшись по сторонам, шпионка даже не узнала свою собственную квартиру. В её глазах все было так размыто и нечетко, что казалось, что она вот-вот упадёт на землю и больше никогда не встанет. Но подобного не случилось, Нат шла, держась за стены и перебираясь, как крыса, из угла в угол. Обычно подобные передвижения по квартире занимали не больше минуты, но сейчас девушке понадобилось около пятнадцати минут, чтобы дойти до постели. С трясущимися ногами и руками она доползла до кровати, пошатываясь. Не дошла, а именно доползла, идти она была просто не в состоянии. Как только её голова оказалась на подушке, агентесса тут же отключилась. Что с ней происходило в последнее время было непонятно никому, она была более злой, агрессивной и почему-то вечно недовольной. Особенно это заметил Роджерс. Если до этого он видел её улыбку так часто, как только мог, то сейчас он её не видел вообще. Он даже не мог толком вспомнить, когда он в последний раз целовались в губы. Девушка проснулась довольно быстро. Верней, Наташе пришлось это сделать, поскольку её телефон звонил. Поднять собственные веки оказалось невероятно трудной задачей, они казались такими тяжелыми. Она опустила голову вниз, и, на большое удивление, картинка стала более четкой. К Романофф вернулись её воспоминания, теперь она не чувствовала себя так беспомощно. Шпионка встала и пошла искать телефон по звуку, пока играла мелодия. Каково было ее удивление, когда на телефоне высвечивался неизвестный ей номер. Рыжеволосая девушка подняла трубку, а нежный и успокаивающий голос прозвучал с того конца: — Привет, я не разбудила? — это была Ванда. Она стала таинственным лекарством, которое излечивало Романофф от всех болезней. У них начался незатейливый разговор, Наташа даже не заметила, как начала собирать осколки, слава богу, не руками, а совком и веником. Прошёл час, а может другой. Девушки не заметили, как просидели за телефонным разговором более четырех часов. Ну, обе были довольны, они хорошо провели время. В их планах не было скорого окончания разговора. Девушки нашли общий язык за такой короткий срок… Но был ли он таким коротким на самом деле? С первой встречи Романофф просто ненавидела Ванду, она злилась, бесилась и была готова кинуть в кого-то нож, когда услышала, что к ней приставили эту мелкую девчонку. Теперь же она считала Максимофф великолепной и прекрасной. Ей хотелось слышать её голос постоянно. Ей хотелось видеть её постоянно. Если раньше шпионка так злилась на Ника, на Старка и на всех, кто говорил, что чародейка не такая плохая, то сейчас она все больше начинала ценить тех людей, которые помогли раскрыть ей глаза. Она была ужасно благодарна им. Разговор плавно перешел на тему цветов: — Какие твои любимые цветы? — улыбаясь и смеясь, спросила Наташа. За время их диалога она первые так сильно расслабилась, чего не могла сделать за очень долгий период. — Даже не знаю… никогда не задумывалась об этом! В мире столько цветов, как выбрать один из такого большого выбора? Не знаю, может, лилии? Они довольно красивые... — Наташа не видела лица девушки, но была уверена, что та пожимала плечами, и была уверена, что она улыбалась. В её голове даже возник образ вандовской улыбки. — Может, теперь ты скажешь мне свои любимые цветы? — Мои? Мне нравятся розы... алые, как кровь... Один раз, когда Стива позвали на вручение наград и просто народ повеселить, он решил взять меня с собой. Как сейчас помню, это был день города. Когда Роджерс и я шли по площади, ко мне подбежала девочка семи-восьми. Она протянула мне букет из одних лишь роз, цвета только что капнувшей крови на снег, — Ванда затаила дыхание, а затем, выдержав поистине артистичную паузу, ответила: — Я усы́плю этими розами все места в мире, по которым ты ходила, , — усмехнувшись, произнесла чародейка, а услышав смех, добавила. — Чего смеёшься? Между прочим, чистая правда! — Да просто представила, как ты скупаешь всё розы во круге. Погоди секунду, вторая линия, — Нат и правда звонили. К её сожалению, это был номер Стива. — Привет, малышка, я тебя разбудил? — не дожидаться ответа от собеседника вошло у Роджерса в привычку. — Я хотел лишь сказать тебе, чтобы немедленно собиралась! Оденься так, будто у нас годовщина. Хотя погоди, у нас и так годовщина! Мы с тобой четыре года живём вместе! — голос мужчины была крайне воодушевленным, он напоминал песика на привязи, который сидел в ожидании похвалы в виде, например, сахарной косточки.*За пару часов до*
Мужчины вошли в первый попавшийся открытый ювелирный магазин. По пути Роджерс самолично вылакал целую бутылку, но каких-либо намеков на опьянение не показывал. По крайней мере, пока он не открыл рот, ведь как только это случилось, перегар стал чувствоваться за милю. К Стиву тут же подошла консультантка и начала демонстрировать ему кольца, а Баки, словно истукан, стоял посреди магазина. И лучше бы ему быть истуканом, ведь те не задаются вопросами. — Может, Стив прав? Мы ведь живём один раз и должны действовать быстро! — пронеслись подобные мысли в его столетней голове. Затем он подошёл к витрине, где красовались различные серьги. — Вам что-нибудь подсказать? — поинтересовалась девушка. Она дала Роджерсу несколько колец на выбор. А пока тот выбирал, она была готова оказать помощь следующему клиенту. — Думаю, в этом нет необходимости, — Баки, кажется, хотел возразить, но посчитал это лишним действием. Стив уже крутил в руках кольцо. — Он у нас слишком застенчив, чтобы дарить кому-то подарки, — девушка пожала плечами и перевела взгляд на мужчину. — Вы знаете, не подходит, — с полным разочарованием произнес Кэп. — Что ж, это странно. Видимо, у вас действительно необычная девушка! — консультантка смутилась, она уже успела усомниться в собственных способностях, но затем добавила. — обычно американки любят подобное... — Да, возможно, но она не американка, — обнадежил девушку мужчина. — Что ж, канадки отдают предпочтения кольцам из розового золота с камнем приличного размерчика! — консультантка тут же воодушевилась, но слегка недовольное лицо Роджерса заставило её вновь смутиться. — Не канадка? — Нет, — мужчина покачал головой. — Вы уж простите, но она русская! — Русская, — крайне незатейливо вторила дева. — Тогда нужно посмотреть что-то массивное! — Нет-нет, как раз наоборот, она любит что-то более аккуратное! — Девушка, будьте так добры, покажите моему другу кольцо из розового золота с гравировкой. Думаю, такое ей точно придется по душе. — до этого момента Баки молчал, разглядывая витрину. Дева кивнула и отвела Стива в другой зал, а после вернулась к Баки. — Так, а теперь давайте разберёмся с вами. Что вам показать поближе? — девушка была уверена, что мужчина уже определился с выбором. — Вон те, — Барнс указал на серьги с красным камнем. — Отличный выбор! — подметила, консультантка. — Красный турмалин в оправе из белого золота! Эти серьги станут украшением любого вечера, подойдут для особо случая! Но удовольствие не из дешёвых, эта бумажка не серийный номер, их цена… — Ничего-ничего, я могу взглянуть на них поближе? — девушка кивнула, протягивая их Джеймсу. А из соседнего зала, как из леса, вышел Стив. — Девушка, я хочу купить у вас это кольцо! — дева кивнула, подошла к кассе и назвала цену, а Роджерс полез в карман. — Черт, видимо, я оставил свой бумажник в том чертовом баре! — Баки вздохнул, ведь возвращаться туда было глупо. Он отложил серьги и подошел к Роджерсу. — Девушка, а подберите-ка к этому кольцу футляр, не оставлять ведь друга без кольца? А вот с серьгами мы повременим, — когда покупка была оплачена, консультантка, мило улыбаясь, добавила. — У вас очень хороший друг! — Слышал? Я хороший друг! — отозвался Стив. Эта шутка прозвучала совсем глупо, но, видимо, ещё немного пьяному Стиву она показалась смешной. — Пойдём уже, болван! Доброй ночи! — последнюю фразу он сказал девушке. Было странно, что слова "приходите к нам ещё!", характерные для любого магазина, не прозвучали. Стоило ребятам переступить за порог магазина, как тут же раздался телефонный звонок. Барнс поднимал трубку очень недовольный, ведь это был Ник. Заканчивать разговор было еще более неприятно, ведь мужчина узнал, что его ждут на задании. Джеймс чуть поник, и они сели в такси. Он хотел лично убедиться, что Стив приедет домой невредимый. Тут стоит сделать важное уточнение, что к себе домой. Ведь в последний раз, когда Роджерс пил, на утро его искали Баки с Наташей, повторения истории мужчина не хотел. Он отправил Ванде смс, ведь заезжать домой он уже не планировал: «Привет, возможно я разбудил тебя. Я лишь хотел сказать, что меня не будет дома несколько дней или недель. Мне нужно будет уехать на миссию в Нью-Джерси по просьбе Фьюри. Вторые ключи в вазе. Да-да, в той вазе, возле которой кот лапой машет. Если нужны будут деньги, то попросишь у Стива, он мне теперь пожизненно обязан. Если что, немного есть всё в той же вазе! Всё, сейчас ложись спать, уже чертовски поздно. Люблю тебя!» Отправив сообщение, Баки со спокойной душой направился разъезжать по ночному Нью-Йорку. По дороге Роджерс даже пытался позвонить. Наверняка в его голове это звучало крайне сексуально и мужественно, но на деле это походило на рычание животного, которое только вылезло из спячки и хочет кого-нибудь сожрать. Он нес абсолютную околесицу. Барнс, сидящий рядом, вообще был в шоке, как Наташа только смогла что-то разобрать из этого вялого лепета. Мужчина очень ответственно провел Стива до самого лифта, Роджерс настаивал, чтобы тот зашёл в гости, но он отказался, ему нужно было очень быстро ехать на почту.…
Наташа, конечно, была немного разочарована, что её интеллектуальную беседу с чародейкой прервали, но она не злилась. Разве что совсем немного. Впервые за столь долгое время Романофф накрасилась для себя. Это оказалось очень даже весело и забавно. Ранее она делала это лишь для работы, дабы соответствовать образу. Идеальные стрелки, конечно, не с первого раза, да и без русских матов не обошлось. Тени пастельного оттенка. А на губах матовая помада алого цвета. Девушка даже хотела выпрямить волосы, но ей не хватило времени, хотя, впрочем, это ей не было нужно. Девушки вообще странные создания, всегда хотят того, чего у них нет. Но признаться честно, Наташу шокировали слова Роджерса. Они жили уже пятый год вместе, а годовщину никогда не праздновали. Но на это шпионка лишь закрыла глаза да махнула рукой. Она надела, наверное, одно из лучших своих платьев. Оно было кремового цвета с разрезом вдоль правой ноги практически от самого белья. Спина и ключицы, естественно, были открыты. На шее был самый любимый и очень значимый для неё кулон-стрела. Стив как-то уж очень осторожно вошёл в квартиру. Встретившись с агентессой, они спустились вниз и направились в ресторан.…
Тот находился на крыше одного из самых высоких зданий в городе. Несмотря на поздний час, людей в нем было предостаточно. К этому времени Стив успел протрезветь. Они заказали бутылку самого любимого вина Наташи. Сделав заказ, они начали беседовать. Романофф уже и забыла, когда они в последний раз вот так просто говорили, это ощущалось так странно, но одновременно чувствовалась некая эйфория или же ностальгия. Вдруг Роджерс встал из-за стола и встал перед девушкой на одно колено. — Что ты делаешь? — спросила Романофф, будто не догадалась. На самом деле, вопрос она задала, надеясь услышать иной ответ. По её телу прошлась дрожь, а пульс участился. — Я? Да так, шнурки завязывать, — Стив улыбнулся и сел обратно за стол, а шпионка засмеялась так громко и задорно. — Чего это мы смеёмся? — он продолжал улыбается, глядя на неё. — Испугалась просто, — пожала плечами Романофф. Она перевела взгляд на окно. В нём мерцали ночные огни. Было чертовски красиво и завораживающе. — Красиво! Словно весь город на ладони. — Нравится вид, да? — Роджерс взглянул на неё. А Наташа была вынуждена посмотреть на него, она кивнула в знак согласия. — Меня они пугают. Особенно высота, — девушка засмеялась. — Что? Вот вчера утром проснулся и понял, что я боюсь окон. Смотрю на них вот и вижу, как в ходе какой-то миссии из-за них я окажусь в больнице. Может даже при смерти! — шпионка улыбалась. Почему-то сейчас она чувствовала себя так спокойно. На заднем фоне играла приятная музыка. — Наконец я заставил тебя улыбаться! Может потанцуем? — Но никто же не танцует... — Значит, мы будем первыми! — мужчина встал и протянул девушке руку. Та пожала плечами и отправилась с ним на танец. Она положила свои руки ему на плечи, а он свои ей на талию. Они двигались плавно и точно под музыку. Но вдруг Наташа чуть приоткрыла рот и положила свою голову на роджерское плечо, издавая немой крик. Стив нахмурил брови, но прерывать танец не стал. Роджерс даже не подозревал, что сейчас происходит у Нат в голове. Галлюцинация, которая плавно перемешалась с воспоминаниями. По версии самой Романофф, перед ней сейчас была Ванда. Рыжеволосая девушка словно хищница вцепилась в плечи мужчины ногтями, тот слегка скривился от боли. После чего они вернулись за стол, и агентесса будто из транса вышла. Она по-прежнему видела все крайне размыто и нечетко. — Нат, всё нормально? — в его голосе слышалось беспокойство. — Да всё хорошо. Просто задумалась... Как осознать, кто рядом может оказаться психопатом? А как вычислить убийцу из толпы простых людей? А как долго знакомы мы уже с тобой? Наверное, я должна спросить саму себя, но я не могу ответить на эти вопросы... — она поникла в плечах, её глаза засияли как-то по-другому. Стив взял девушку за руку, а та резко взглянула на него. — Ты не волнуйся, мы всегда найдём выход из любой ситуации. Я помогу тебе! — Романофф засмеялась, Стив выглядел озадаченным. — Да просто вот подумала, выход-то я найду, но как найти вход? — он тоже засмеялся, а затем встал из-за стола уже в третий раз. Роджерс вновь встал на одно колено, но на сей раз он не завязывал шнурки и не поднимал вилку с пола. Он достал из кармана небольшую коробочку с кольцом. Перед Наташей всё помутнело. Она встала, зацепив бокал, который сразу же упал на пол и разбился. Романофф закрыла лицо руками, у неё подскочил пульс и участилось сердцебиение. Она смотрела на него, а затем поняла, что вновь чувствует это мерзкое чувство. Чувство, когда все вокруг смотрят лишь на тебя. От всего этого у неё закружилась голова, она закрыла лицо руками, стараясь скрыть весь свой стыд. За окном же погода продолжала сходить с ума. Ветер, срывающий с деревьев верхушки, и холодный, пробирающий до дрожи дождь, который только усиливался. Под гром молний от неё ждали ответа около десятка людей. Повара, которые, казалось, остановили кухонную жизнь. Официанты застыли от сумасшествия. Гости молча приоткрыли рты в ожидании эпичной, хотя нет, скорее романтичной, развязки. А шпионка всё молчала, внутренне сходя с ума и вновь издавая немой крик.