— Чёртов Аякс, ты не видишь, что у меня хэпэ осталось ахуенно мало?! Тебе Барбара в команде для красоты или как? Хиль меня живо! — Скарамуш ловко управляется с клавиатурой, прожимая кнопки, добивает последние единицы здоровья мобу, успевшему уже изрядно поколотить половину его и Аякса команды. Горе-дамагер темноволосого уже подыхает и, как назло, ранее обожрался жареного цыпленка. — Аякс, он «больше не голоден», — язвительно шипит юноша, читая бесячую надпись посреди экрана ноутбука, — выруча-а-ай.
Тарталья хохочет, сидя рядом, прижимаясь боком к Скарамучче и быстро тыкая в телефоне, стремясь вытащить персонажей парня из бедственного положения. Увы, не получается, и по комнате прокатывается мучительная и эмоциональная ругань. Придётся идти в кооператив с глупыми иностранцами. Темноволосый отставляет ноут на тумбочку и падает спиной на кровать, тихо шепча проклятия. Аякс опускается рядом, временно задерживая взгляд на хмуром лице.
— Не пялься, придурок, — Скарамучча недовольно высовывает язык, но противоречиво улыбается следом.
Тарталья повинуется, предварительно поцеловав мягкую щёку юноши.
Уже тогда рыжеволосый крутил роман с Люмин. Скарамуш начал вспоминать отдельные эпизоды из их отношений совсем недавно и теперь, сопоставляя временные промежутки, парень понимает, что его обнимал, целовал и имитировал любовь тот человек, который беззастенчево в тот же день мог прижать к стене другую девушку. Неужели он был настолько без тормозов, что его устраивала эта ложь? Почему нельзя было рассказать обо всем гораздо раньше, почему бы спокойно не разойтись? Остаться друзьями, в конце концов? Скарамуш до сих пор не понимает, что двигало тогда его парнем.
Об измене ему рассказала подписчица, случайно наткнувшаяся на аккаунт той самой Люмин. Темноволосый смотрел на их совместные фотографии долго и с отвращением, ненавидя парочку больше всего на свете. Разумная часть сознания твердила ему, что, мол, никто не виноват в том, что Аякс разлюбил его, так бывает и такое происходит часто. Сердцу не прикажешь. И Люмин не виновата, что рыжий запал на неё, ведь она и правда была хорошенькой и миловидной. Скарамучча не слушал разум, его тогда колотило от злости и бесконечной обиды. Он с раздражением вспоминал слова матери, что их союз с Тартальей долгим не будет, что тот — человек очень ветреный и, если так можно сказать, достаточно легкомысленный в плане романтики.
Скарамучча думал, что его парень самый лучший и никогда не подведёт вот так, окунув буквально лицом в грязь.
— Привет, Скара! Как же мы круто погуляли там с ребятами, зря ты отказался, — рыжий юноша открывает дверь их совместной квартиры, с порога начиная лживое повествование. Натыкается тут же на сгорбившегося темноволосого, одиноко сидящего возле стены. Голова закрыта худыми, казавшимися особенно бледными сейчас руками.
Бориска лежит в его ногах, но, услышав шум от вошедшего, подрывается и пулей несётся к Тарталье, оглушённо мяукая. Скарамуш не кормил его весь день, он просто забыл про всё и всех, замкнувшись в себе и в своих мыслях.
— Эй, зайчик, всё нормально? — обращается Аякс к юноше, параллельно почёсывая ушко настоящему зверьку.
— Просто уходи отсюда, подонок, — Скарамучча шипит, не поднимая головы. Именно шипит — настолько севший и тихий от слёз его голос. Сколько Аякс помнил его, он никогда не плакал за эти два года их отношений и совместного проживания. Смеялся, ругался, грустил по глупым поводам, но чтобы лить слёзы? Нет, ни разу.
— Я тебя чем-то обидел? Прости, пожалуйста, я правда хотел остаться дома с тобой, но ты ведь сам разрешил мне погулять с Томой и Кэйей, разве нет? — Аякс медленно подходит к юноше, опускается на корточки и замечает, что плечи того отчётливо дрожат. Рука осторожно тянется к, о боже, покромсанным в некоторых местах волосам. Рыжий не решает дотронуться. А может, просто противно? — Скарамучча, эй, слышишь меня, я рядом. Расскажи, что произошло?
Скарамуш скулит и смотрит презрительно на чужое лицо. Тарталья готов поклясться, что никогда его парень не смотрел так ни на кого, даже на самых противных хулиганов и обидчиков в средней школе.
— Я неясно выразился? Выметайся из моей грёбаной квартиры, потаскушник, — слёзы льются из чернично-голубых глаз против воли, Скарамучча хочет сейчас вдоволь наораться на уже бывшего парня, хочет вытрясти из него всю лживую дурь и, может, даже пару раз приложить к стене эту тупую рыжую голову. Но так нельзя, он любит всё ещё сильно, всё ещё не опускается до этой планки ненависти. Да и нет сил даже подняться с пола.
— Скара, я…
— Да знаю я всё, заебал.
На пару секунд виснет гробовое молчание, Тарталья теряется и сейчас быстро переваривает всю ситуацию от начала до конца.
— Я понял, хорошо, ухожу, — голубоглазый хочет встать и удалиться, пока не совсем поздно. Завтра Скарамучча отойдёт, Тарталья придёт обратно и обо всём как следует поговорит с ним. По душам, без утаек и вранья.
— Я тебя ненавижу, Аякс. Я ненавижу тебя. Ты даже не представляешь, насколько сильно.
Тарталья уходит. Он правда уходит, закрывает плотно за собой дверь и оставляет вторые ключи лежать возле Скарамуччи.
Скарамучча не может во всё это поверить. Он не смог сделать счастливым рядом с собой даже этого парня.
На следующий день Тарталья долго стучится в опустошенную квартиру. Ему не трудятся открыть.
Ещё позже прийдя к Скарамушу, рыжий видит перед дверью все свои бережно сложенные и упакованные вещи. Наверное, к Скаре приходила тётушка Эи.
Через неделю он вообще узнаёт, что обессиленный Скарамучча попадает в больницу. Причина — голодный обморок. Про Бориску он толком ничего не выясняет, но, кажется, он временно у Эи.
Сам Скарамучча те дни не помнит толком — всё как в беспокойном бреду. Помнит лишь, как хотел ощутить кого-нибудь рядом тогда, кого-нибудь близкого и ласкового. Хотел, чтобы его пожалели. Никто не жалел.
Из больницы его выписывают довольно скоро. Мать ухаживает за сыном ещё некоторое время, а увидев, что Скарамуш медленно, но верно восстанавливает утраченные силы, возвращается к себе в загородный домик, напутствовав его забыть об этой неприятной ситуации и отпустить. Звучит логично. Он не может этого сделать.
С тех пор прошло около двух месяцев.
Скарамучча честно пытался забить на это дело болт, но не выходило. За все это время он ни разу не провёл никакого стрима, не выпустил ни единого ролика, только изредка выкладывал какие-то скучные сторис в Инстаграме, да переслушивал старые песни Казухи под гитару. Во всех социальных сетях ему писали уйма народу, видимо, желая узнать, что произошло в жизни блогера. Скарамуш даже не читал. Был, конечно, человек, от которого хотелось услышать что-то утешительное, чей голос отвекал его от горестных дум, но тот будто сквозь землю провалился. За всё это время ни слуху, ни духу.
Людское общество, словно сборище проворных крыс, лезущих во все непрошенные щели, самостоятельно раскрыло это дело и полилась та самая волна негодования и оскорблений в сторону Тартальи и Люмин. Скарамучча ничего не делал толком, чтобы это остановить. Ну а что он мог сделать? Ничего. Его собственная ненависть испарилась, оставив после себя ноющую боль, обиду, пустоту в сердце и ментальные расстройства. Радоваться жизни темноволосому не удавалось, хотя, как он вспоминает, с Тартальей было всегда незабываемо каждое мгновение. Они могли хохотать в унисон буквально от любой мелочи или туалетного юмора, для младшеклассников предназначенного.
Забыть чужое веснушчатое лицо хочется до отвращения.
***
kazuhakaedehara |11:00|:
доброе утро! я искренне надеюсь, что ты сейчас мирно спишь, мушша, но не могу не сообщить, что только что приземлился во внуково!
молюсь на то, что когда ты ещё в прошлые разы упоминал о своём местопроживании рядом со славянским-бульваром, ты не приврал мне, ибо я сейчас сажусь в такси и направляюсь именно туда<3
вымотался жуть
Скарамуш едва ли продирает сонные глаза, с нелестными большущими мешками под ними, тут же слышит вибрацию сообщений на телефоне. Не успевая даже подумать над своими действиями, юноша мигом хватает девайс, проверяя отправителя и, хвала всему святому, это правда
он. Темноволосый уже и не помнит, когда пробуждение у него сопровождалось волнительным предвкушением чего-то хорошего, а не желанием уснуть и больше никогда не проснуться.
Сквозь тёмные шторы брезжит весеннее солнце, ослепляя парня, отвыкшего от столь яркого света за многие дни пребывания в четырёх стенах. Скарамучча с негодованием думает о производителях продукта, висящего на его окнах, мол, какого хрена вообще столь дорогущие матовые шторы могут так запросто просеивать свет в квартиру?
Всё с тем же лёгким недовольством темноволосый обращает взгляд ниже, натыкаясь на внимательные жёлтые глаза Бориски, каким-то чудом проснувшимся, словно по команде, вместе с хозяином. Ну, а может, ему просто мешает смена положения тела Скарамуша. Скорее всего. Парень позволяет себе ещё некоторое время поиграть с котёнком в гляделки и с разочарованным вздохом бросает это занятие, услышав запиликавший в руках смартфон. Чёрт, батарея разряжена.
— Дурень, ты почему мне не напомнил? — полушутливо хмыкает Скарамучча, вновь буравя взглядом Бориску. Ставит заряжаться. — Ай, ладно, что-то я уже совсем с катушек съезжаю.
Бориска одобрительно мяукает, широко зевнув, открывая вид на белоснежные точёные клычки. Вот у кого у кого, а у этого пушистого валенка точно никаких забот.
kunikuzushiw |11:09|:
Не сплю, даже не мечтай. Живу на Кастанаевской, это правда недалеко от Славянки, подъезжай туда, я собираюсь.
kazuhakaedehara |11:10|:
оки доки, мушша. не торопись сильно!
kunikuzushiw |11:11|:
Не думал даже.
День обещает быть насыщенным.
