Без амбиций

      Скарамучча просыпается ни свет ни заря, чувствуя во всем своём существе потрясающий заряд энергии. Пыл поумерился, когда парень обнаружил руку Казухи, осторожно, но крепко сжимающую его собственную. Блондин тихо сопит, чуть приоткрыв рот, волосы небрежно покоются на расслабленном лице, создавая какой-то особый домашний вид. Скарамучча сжимает руку Каэдэхары в ответ. Сегодня даже практически не снились кошмары, наверняка этому поспособствовало присутствие Казухи.       Юноша застывает, разглядывая подрагивающие бледные ресницы и едва различимые веснушки, рассыпанные по щекам, словно бисер звёзд на небе. Сколько бы он не смотрел на Казуху, с каждым разом можно заметить нечто новое и по-необычному красивое. Он не заслуживает такого человека рядом с собой. Вообще не заслуживает быть любимым и любить.       А любил ли его Аякс когда-нибудь? Говорил, что да. Сейчас Скарамучче кажется, что, возможно, и любил, как друга. У них никогда не было ничего сопоставимого с понятием романтики, темноволосый даже переспать не предлагал ни разу из-за того, что сознание воспринимало Тарталью, как родного по крови человека, крутого друга, товарища, но совсем не как потенциального любовника. Казуха же само воплощение всего романтичного, как думал Скарамуш, не состоя даже в отношениях с ним. Невинный скромный похититель сердец, не то что всякие взбаламошенные рыжие хулиганы.       Ладно, Тарталья тоже обладает собственным шармом. Парой слов очаровывает окружающих, заставляя искать встреч, желать больше и больше времяпровождения с ним. Вот и Скарамучча клюнул тогда совершенно случайно, имея абсолютно другой любимый типаж парней. Он с радостью согласился встречаться, ни секунды не думая о последствиях, а зря. С ним быстро наигрались и нашли другую милашку для любовных интрижек. Мерзко, но понять можно. Чёрт, но Скарамучча тоже хочет любви и счастья.       Юноша злобно хмурится, но тут же все душевные терзания улетучиваются, стоит Казухе моргнуть, смахивая сон, и поглядеть на темноволосого рассеянным заспанным взглядом. В груди щемит, и Скарамучча, правда, начинает сомневаться, точно ли это от неземной красоты блондина или у него просто предпосылки какого-нибудь хронического миокардита. Пока Каэдэхара жмурится, у Скарамуша лишь одна ассоциация — солнышко просыпается. Он мысленно улыбается, не смея озвучить этого.       — Доброе, — Казуха не успевает договорить, сладко зевая, — утро, Мушша. Давно уже не спишь?       — Несколько минут, не знаю. Доброе.       — Ого, у нашего Мистера Загоняюсь-По-Любому-Поводу правда утро доброе? Случайно не из-за этого? — Каэдэхара хитренько щурится, поднимая вверх их руки, до сих пор скреплённые замочком. Ну да, Скарамучча, правда, никогда не просыпался, держась за ручку с миловидным юношей. Может себе позволить положительные эмоции. Вопреки всему, он вытаскивает левую ладошку из приятных оков, фыркнув беззлобно на подкол Каэдэхары. Сам же небось первый схватил его! Скарамучча бы не стал, побоялся. Казуха усмехается лишь.       — Ладно-ладно, не обижайся только. Ты очень беспокойно спишь. Кошмары мучают?       — Сегодня всё нормально было, странно.       — Чуть ли не обниматься лез! — Каэдэхара улыбается, показывая, что этот факт совершенно его не смущает и не раздражает. — Я хотел было утихомирить тебя и прижать поближе, но знал же, что утром тебе не понравится это.       «Понравилось бы, только я бы скорее рассказал всему миру об этом, нежели тебе самому».       — Так ладно, подъём, дитё, собирайся, умывайся, буду тебя завтраком кормить, —Казуха благосклонно хлопает по чужому худому плечу, радостно подмечая, что его прикосновений перестают сторониться. — Придётся опять жевать яичницу, раз ты не позаботился о продуктах, — в алых глазах мелькает молчаливый укор. Стыдно.       — Нужно днём сходить в магазин, наверное… Давай вместе? Или отдохнуть хочешь?       — Я к тебе приехал или в бесплатный отель полежать? Пойдём, конечно. Напишу список.       Скарамучча больше не отвечает ничего, пройдя напрямую в ванную, приводить в порядок свой внешний вид и умываться. По пути встречает давно бодрствовавших Ряженку и Бориску, играющих с хвостами друг друга. Котята, заприметив человека, на секунду отрываются от увлекательного по-своему занятия, но поняв, что сейчас от них ничего не требуется, продолжаются возиться по полу.       Скарамучча быстро справляется со всеми необходимыми процедурами, даже голову успевает помыть над раковиной. На кухне его ждёт приятный аромат кофе и жарившейся яичницы. Казуха хлопочет, будто настоящая хозяюшка, и Скарамуш понимает, что точно не против заиметь такого чудесного парня у себя дома на постоянной основе. К тому же Каэдэхаре самому в радость готовить всякую всячину. Котята в уголке уже вкусно чавкают над своими мисками.       — Эй, Мушша, я тут взял одну салатницу, чтобы Ряженку отдельно накормить, надеюсь, ты не против этого, — Казуха вздыхает виновато, с любовью глядя на животных. Скарамучча отрицательно качает мокрой головой, мол, не против конечно. Будет он ещё жалеть фарфоровый мусор своей матери для кошки, так понравившейся блондину.       — Вот и славно, садись, уже практически всё готово.       Скарамуш присаживается, подпирая голову рукой. Всё не может поверить в то, что так спокойно и хорошо. Чувствует, что так и должно всё было произойти. Если уж ради встречи с Казухой нужно было отмучаться с глупыми чувствами и припадками, то он готов испытать это снова и снова, только бы Каэдэхара не покидал его. Но парень не может, у него работа там, у него заботы и семья. Ещё на мечту какую-то копит, правда, пока не рассказал. Скарамучча и не хочет выпытывать правду — если Казуха захочет, то обязательно обо всём сообщит позже.       — Кушай.       Казуха ставит перед ним тарелочку с аппетитной яичницей и чашку суперкрепкого кофе, разбавленного лишь небольшим количеством кипячёной воды. Блондин ещё давно узнал, что Скарамучча не пьёт сладкий кофе с молоком, а предпочитает что-то более крепкое. Себе Казуха наливает только воды.       — Спасибо! Приятного аппетита, Казу.       — Как мило, — улыбается Каэдэхара на прозвище, — приятного аппетита! Надеюсь недурно получилось.       — Очень вкусно, — Скарамучча говорит с набитым ртом, разобрать слова проблематично, но Казухе это не составляет никакого труда. Улыбается лишь ещё шире, показывая белоснежные зубки, кивает слегка.

***

      Свой выбор Казуха со Скарамуччей делает в пользу ближайшего к дому супермаркета. Вернее, решает Скарамуш, ибо Казуха не слишком хорошо ориентируется в городе.       День выдаётся солнечным, приятным. Парни болтают по дороге о всяком, больше и больше узнавая мелочей друг о друге. Казуха, оказывается, страшно боится крупных гипермаркетов. Вспоминая об этом, он смеётся неловко, мол, взрослый уже, а детская боязнь всё ещё не покидает. Мамы однажды повезли его в такой гипермаркет, а там маленький Казуха засмотрелся на различные сладости и в итоге отстал от родителей, вовсе потеряв их из виду. Тогда малыш бегал минут тридцать, но всё было тщетно — видимо, разминулся с матерями и в итоге все разошлись в разные стороны.       К счастью, Нин Гуан, одна из матерей, догадалась попросить охрану сделать объявление для Казухи и попросить подойти мальчика к выходу из магазина. Так и нашёлся. Зарёванный, дрожащий. Вот с тех пор ходит только в небольшие городские магазинчики.       — Хочешь, за руку тебя возьму? Не потеряешься, — ехидно говорит Скарамучча, посмеиваясь над таким глупым страхом, не свойственным, казалось, Каэдэхаре. Они уже подходят ко входу магазина.       — Возьми, — блондин хмыкает, не растерявшись, в подтверждение своих слов протягивая изящную бледную руку.       — Я же шучу, — тушуется другой, опуская смущённый взгляд в пол. — Не буду выпускать тебя из виду, сыночек.       Каэдэхара смеётся негромко, осторожно пихая локтём Скарамуша в бок.       В супермаркете они долго не задерживаются, просто пробегаются по рядам, набирая продукты, которые выписал на листик Казуха своим аккуратным, чуть ли не каллиграфическим почерком. Скарамучча даже завидует беззлобно такому потрясающему умению, ведь сам с первых классов вплоть до сегодняшнего дня писал, как курица лапой, — мелко и неразборчиво. Ну, каждому своё, не так ли?       — Мушша, можно мы, пожалуйста, ряженку возьмём, так пить хочется, — вопросительно-щенячьим глазкам просто невозможно отказать. Казуха тот ещё манипулятор, как понимает Скарамучча. Выдаёт себя за ангелочка, но хрен знает, что там за пакостные мыслишки роются в чужой головушке. А может, это просто Скарамучча совсем погрязший в странных чувствах к нему и выдумывает всякое.       Ещё какое-то время побродив между стеллажами продуктов, парни проходят на кассу, где весьма ожидаемо стоят хуеву тучу времени. Бросают друг на друга косые насмешливые взгляды да хихикают с самих себя без причины, провоцируя раздражённых и хмурых рядом стоящих людей. Из супермаркета их, конечно, никто не выгоняет, Казуха оплачивает покупку и они уходят. Скарамучча долго противится подобной инициативе блондина, даже обещает сильно обидеться за такое. Не потому что неприятно. Просто он чувствует себя очень жалко. Никогда никто не вызывался вот так оплачивать все его покупки; когда темноволосый геймер жил с Аяксом, то как-то так сложилось, что за свою еду почти всегда платили раздельно. Даже заказы, порой, делали не на двоих, а каждый для себя.       Каэдэхара заверяет, что сумма правда пустяковая и что Скарамуш может быть абсолютно спокоен. Он не в долгу. Но небольшой осадок всё же остаётся, Скарамучча тоже хочет оказать Казухе внимание, дабы тот понимал, что всё, что он делает — не напрасно и замечается Скарамуччей. Но парень не знает даже, что можно придумать достойного…       Они с двумя пакетами продуктов и прочей мелочи, которую Казуха отчаянно хотел купить для котят, идёт обратно домой, как вдруг Скарамучче звонит мама. Он опешивает даже, не зная, стоит ли брать трубку, но, заметив подбадривающий взгляд Каэдэхары, всё же отвечает:       — Алло, мам?       — Боже, Скар, не прошло и года! Привет, как ты поживаешь?       — Всё хорошо, на удивление, — краем глаза Скарамучча глядит на блондина, но тот уже самозабвенно шагает чуть впереди, насвистывая под нос незамысловатую мелодию. — А вы там с Райдэн как?       — Иш ты, всё-таки забыл, — женщина на другом конце провода, кажется, хмурится озадаченно. — У твоей сестры, между прочим, день рождения, балбес! Мы сегодня придём к тебе, она безумно скучает, в отличие от некоторых депрессивных особ.       Скарамуш стонет измученно. Ну почему именно тогда, когда он хотел посвятить всё своё время лишь одному человеку, он внезапно становится нужным для всех? Хотя повод есть, парень не отрицает. Он прикладывает руку к телефону и совсем тихо шепчет:       — Мам, у меня в гостях очень важный человек, не позорьте только.       И потом сразу повеселевшим громким голосом добавляет:       — Передавай сестре поздравления! Скажи, что я всегда буду ей рад.       — Ну-ну, шутник. Ладно, жди ближе к вечеру. Встреть хоть раз родню не дошираком, а нормальной едой, окей? Отключаюсь, до скорого, сынок.       Эи сбрасывает трубку, оставив Скарамуччу ещё в большем непонимании. Вот так всегда, когда они хоть как-то контактируют, сознание темноволосого приходит во взбаламошенное состояние. Ещё чертовски стыдно за то, что он настолько хреновый брат для Райдэн, забыл о таком важном для девочки дне. Ей сегодня семь исполняется.       Казуха, поняв, что его спутник больше ни с кем не разговаривает, восстанавливает скорость ходьбы и равняется со Скарамушем, вопрошая молчаливо, что да как, не испортил ли юноше настроение внезапный телефонный звонок.       — Казу, как ты смотришь на то, что сегодня на часик-полтора к нам придёт моя родня? Мать с сестрой. У сестры день рождения просто… А я забыл, из головы как-то вылетело.       — Пусть обязательно приходят, ты думаешь, я правда могу быть против? Я только рад познакомиться с женщиной, что воспитала такого замечательного мальчика, — Каэдэхара подмигивает игриво и смеётся, увидев мгновенно все эмоции, отразившиеся на лице Скарамуччи.       Весь оставшийся путь они молчат, очевидно, думая каждый о своём.