Костры Погребальных холмов

      Посыльный стоял ни жив, ни мертв. С нарастающим ужасом он смотрел как только что прибывшая дева Цзян, незамужняя(!) дева Цзян пусть и в присутствии брата, обнимает и тискает демона. Демона, который пытался сопротивляться, отговаривать и отбрыкиваться.       Не то чтобы у порождения тьмы получалось.       Вязать узлы и фиксировать задержанный глава Цзян явно умел, поэтому Вэй Усянь не мог без посторонней помощи выбраться из одеяла. А дева Цзян, понимая, что шиди в случае освобождения быстро-быстро ускачет куда-нибудь далеко, не стремилась ему помогать. Только гладила по буйной головушке, да поправляла пояс, чтобы тот фиксировал жертву брата удобнее.       Посланник еще раз осмотрел живописнейшую картину и решил, что он явно лишний на этом празднике жизни. Убегая от платки главы Цзян он мимоходом задумался, какими же печатями и заклинаниями был прошит пояс главы, что из него не мог выбраться целый демон.       Да и в конце концов, у этого рядового было дел невпроворот. О прибытии девы Цзян необходимо было сообщить не только ее брату, но и еще куче людей: главам других отрядов, чтобы те могли выказать почтении молодой госпоже, свободной группе адептов, чтобы поставили Цзян Яньли личную палатку, поварам, начальнику караула, самим караульным...       Обежав весь лагерь раз пять, взмокнув как лошадь на скачках, посыльный возвращался к палатке главы своего ордена, молясь всем небожителям скопом чтобы его никогда-никогда больше не ставили на роль посыльного. Лучше на передовую, там либо убьют сразу, либо через полшиченя. Больше он вся равно не продержится.       Сквозь приподнятую ткань полога можно было оценить ситуацию. Девы Цзян в палатке уже не было, да и демон выбрался из своего заключения и теперь смирненько сидел рядом с главой, так что посыльный было порадовался своей удаче и собирался заходить, как услышал обрывок разговора:       ─ ...чего именно ты хочешь от меня? ─ в голосе говорящего главы клана Цзян сквозило неприкрытое напряжение.       ─ А-Чэн, ты же понимаешь, что пока идет война, мне все рады, но как только она закончится...       ─ Короче! ─ прикрикнул Ваньинь на юлящего демона.       Вэй Усянь тяжело вздохнул, прикрыл горящие глаза и тихо-тихо, едва слышно начал говорить:       ─ Когда... когда закончится война... меня могут объявить если не преступником...       ─ Ты не преступник! Никто не посмеет!       ─ ...то темной тварью, с чем спорить невозможно, А-Чэн, и я хочу... ─ он замолк на несколько мгновений, но продолжил, ─ Если такое случиться, А-Чэн, я хочу, чтобы ты оказал мне последнюю милость.       ─ Ты...       Договорить глава Цзян не успел. Ошарашенный посланник оступился и кубарем влетел в палатку через все тот же не задернутый полог. Цзян Ваньинь повернулся к своему адепту и принялся ругаться. Посыльный лишь ошарашенно таращил глаза, осознавая, что именно сейчас услышал. Когда глава Цзян прекратил выражать свое негодование, Вэй Ин уже покинул лагерь заклинателей.