——————————— 7 ———————————
Микки протянул конверт, с вежливой улыбкой наблюдая, как тридцатилетний мужчина прижимает его к груди, словно влюблённая школьница. — Большое вам спасибо, — прохрипел он. — Я знал, что это она, я просто чувствовал, но это, — он постучал указательным пальцем по конверту, — словами не передать, как много это значит для меня. Микки медленно кивнул, слишком уставший, чтобы придумать подходящее шутливое замечание. Чёрт, он ненавидел усталость. В таком состоянии тяжело было поддерживать непринуждённую болтовню, а ему действительно нужно было быть в форме, чтобы показать высший класс, управляясь с этой толпой. — Знаете, она ведь и сама ходила на чтение, — клиент сделал паузу для пущего эффекта. — Провидец вообще ничего не увидел. Микки помычал, заставляя себя поддакнуть, и шутливо заявил: — Значит, вас невозможно отследить, а? Вот и славно, что у неё не вышло, — славно для Микки, естественно, так как не пришлось возвращать деньги. Мужчина театрально вздрогнул. — Представляете? — его глаза расширились, когда он провёл пальцами по красному воску печати. — Самая дерьмовая удача в мире. Микки склонил голову в знак солидарности, хотя и не был полностью согласен. Провидцы, конечно, были полезны, но нельзя сказать, что за ними было последнее слово, не в них заключался краеугольный камень встречи двух родственных душ. Судьба не переставала существовать только лишь потому, что кто-то намеренно не пытался её увидеть. На самом деле, он был уверен, что существует целая подкатегория романтических комедий в жанре соулмейт, в которых неотслеживаемость использовали как часть основного конфликта, и главным героям всё равно удавалось найти друг друга каждый гребаный раз, потому что, ну бля, а как иначе. — Рад, что смог помочь вам найти свою вторую половинку, — сказал он и снова покосился на часы с маятником: двадцать минут до следующего сеанса. А может, и пятнадцать, если он не выпрет этого парня из лавки в ближайшее время. — Ну, — хлопнул он в ладоши, — если вы когда-нибудь будете в настроении для чтения, вы знаете, где нас найти. Мужчина горячо кивнул. — Да-да. Моя кузина как раз подумывает сменить провидца, так что я определённо подскажу ей заскочить к вам. — Я ценю это, — сказал Микки, медленно продвигаясь к двери и желая, чтобы мужчина последовал за ним. Тот не двигался. — И, может, посоветую брату тоже попробовать, — он почесал щёку, задумчиво склонив голову набок. — Я имею в виду, он немного скептичен, ну вы знаете этот тип людей. Но уверен, стоит мне показать ему мой конве... Он был прерван тройным быстрым стуком в дверь; Микки не знал, радоваться или раздражаться, что следующий клиент прибыл слишком рано. Ну и ладно. Он начнёт раньше и сделает перерыв после этого. Перекусит батончиком и притворится, что это был грёбаный сэндвич или что-то в этом роде. Время обеда давно прошло, а он за весь день даже рогалика не съел. Мужчина выпрямился, сунул конверт во внутренний карман и сказал: — Ещё раз спасибо, Микки, — застегнул пиджак и дразнящим голосом добавил: — Не удивляйтесь, если скоро получите приглашение на свадьбу. Честно говоря, он бы совершенно не удивился. Только за последний год его пригласили на четыре весенние свадьбы, и он приезжал на каждую хотя б на пару часиков, потому что а нахрена отказываться от бесплатной еды и бесплатной рекламы? Пока его не заставляют произносить сопливые речи, он в деле. Если и была одна вещь, на которую Микки не мог жаловаться как провидец родственных душ, так это недооценивание. Обычные сеансы иногда проходили с неохотой или недоверием со стороны клиента, но большинство людей, приходивших в поисках своей второй половинки, искренне доверяли мастерству Микки, и он не был чужд восторженной похвале и благодарности после особенно точного чтения. Случались, конечно, и наихудшие сценарии. Конверт с одиноким «Массачусетс», который невозможно было сделать более точным даже при помощи почерка с завитушками и красивой бумаги. Тем не менее очень немногие клиенты покидали его магазин с пустыми руками, и Микки не испытывал ненависти к высокой оценке своей работы. Зато он ненавидел, когда посетители пытались говорить об этом дольше пары секунд. — Удачи, чувак, — сказал Микки, открывая дверь и отступая в сторону. — Спасибо, — повторил клиент, потирая грудь, словно борясь с желанием вытащить конверт и запомнить каждый его сантиметр прямо здесь, в дверном проёме. — Ага, — Микки кивнул на прощание, его плечи опустились с облегчением, как только ноги мужчины переступили порог лавки. Клиент только отмахнулся — слава богу, — и Микки повернулся, чтобы поприветствовать вновь прибывшего, но был поражён таким сильным чувством дежавю, что аж пришлось проморгаться, чтобы убедиться, что он не бредит наяву. — Галлагер? — спросил он смущённым высоким голосом. Реакция была глупой, учитывая, что они виделись довольно часто, но было что-то в стоящем на пороге парне, что дёрнуло невидимый крючок в груди Микки. Чёрт, ведь впервые они встретились именно так. Стук в дверь, обещающий очередной заурядный приём, — и внезапно их жизни изменились навсегда. — Привет, Микки! — Йен улыбнулся, переступая с ноги на ногу и беспокойно теребя рукав. Микки предположил, что воспоминание о своём чтении всё ещё заставляло Йена немного нервничать. — Здаров, — он окинул взглядом шарф, плотно обёрнутый вокруг шеи, раскрасневшиеся от холода щёки и нос. Руки Микки горели от потребности притянуть его ближе. Отменить все сеансы и смотреть на его лицо часами. — Эмм, ты чего здесь делаешь? Йен сунул ему в руки бумажный пакет и выпалил: — Я принёс тебе обед! — и тут же добавил: — Ничего особенного, это просто сэндвичи, но я подумал, что у тебя, скорее всего, нет времени сесть и нормально поесть, так что, знаешь ли… Сэндвичи. Он пришёл сюда в свой выходной, чтобы принести еду? Потому что... думал о нём? Не обращая внимания на то, что сердце затрепыхалось где-то в горле, Микки потёр нос и сказал: — Зайдёшь? У меня есть пятнадцать свободных минут. Йен ссутулился и покачал головой. — Уверен, ты занят. Не хочу тебя беспокоить. Ага, не то чтобы очень. Вместо того чтобы признать это, Микки отступил и оставил дверь приглашающе открытой. — Ну, мне не помешало бы отвлечься, — пока у этого отвлечения были рыжие волосы, зелёные глаза и бесконечная способность удивлять Микки. — Как Рождество отпраздновал? — он оглянулся через плечо и кивнул в сторону зала для чтений. — Хорошо, — рассеянно сказал Йен, проходя за занавеску. — Какой-то бомж опрокинул фейерверк, отчего взорвался соседский сарай, — его взгляд с интересом задержался на колоде Таро, прежде чем он отразил позу Микки, усевшись напротив. — Чё, реально? — фыркнул Микки, наугад выбирая сэндвич, и добавил: — Счастливого грёбаного Рождества. Йен рассмеялся. — Ну. Придётся некоторое время присматривать за Карлом. Убедиться, что у него не появилось никаких диких идей, — он снял шарф и аккуратно сложил его на коленях. А как насчёт тебя? Мэнди сказала, что вы, ребята, обычно не празднуете. Микки пожал плечами. — Отец был ёбаным мудаком, — сказал он в качестве объяснения. Йен кивнул. — Понимаю. — Хотя в этом году Рождество было неплохим. Скучно, но... — ещё одно пожатие плечами. — Я не против поскучать, — он слизал немного майонеза с большого пальца, сглотнул и предложил: — Будешь? Я вроде как чувствую себя мудаком, что один тут ем. Йен покачал головой, улыбаясь. — Я уже поел, не волнуйся. Я сделал их для тебя. И он запросто заявлял о таком, да? Делал подобные вещи и вёл себя так, будто этот фигня какая-то. Микки прочистил горло. — Я не забыл о своём предложении помочь тебе с математикой. Как только эта убийственная неделя закончится, я весь твой. Ага. Очевидно, он стал тем человеком, который с удовольствием потратил бы свои две недели отпуска на обучение парня, в которого… Парня, в которого он был… Йена. — Ты не обязан это делать, — тихо сказал Йен. — Это твоё свободное время, тебе надо отдохнуть. — Угу, сказал парень, потративший свой выходной, следя за тем, чтобы мой желудок не переварил сам себя, — почувствовав, что сейчас услышит протест, Микки продолжил: — Ладно, колись давай, сколько времени у тебя осталось на подготовку? — Ну, я рассчитывал сдать тест в конце января. Времени осталось не так много, но если я пройду, то смогу записаться на курсы фельдшеров сразу после... С набитым ртом Микки поправил: — Когда ты пройдёшь. Йен улыбнулся, сузив глаза. — Когда я пройду, — согласился он. — И к концу лета уже буду разъезжать в машине скорой. Мозг Микки загудел. Солнце с тыльной стороны ладони взирало на него в молчаливом осуждении. Чёрт возьми, ну конечно! Как он умудрился забыть об этом видении? Йен в машине скорой, при этом сам он совершенно точно не пострадал. Смутный намёк на лето в воздухе. Блядь, Микки должен был понять намного раньше. В его оправдание, много всякого происходило. Много всякого хорошего, определённо хорошего, но всё же. У него и раньше не было сомнений, Микки искренне верил, что Йен станет врачом скорой помощи — парень выглядел таким чертовски решительным, говоря об этом с невероятным рвением, — но получив подтверждение, что он добьётся того, что явно так много значило для него… — Так. Что происходит? Микки моргнул. Моргнул снова. — А? Йен странно вытаращился на него. — Ты смотришь на меня прям как Мэнди иногда. — Какого хрена это должно значить? — что за прикол такой? Почему Йен постоянно сравнивал его с сестрой? Они вообще не похожи. Йен прищурился, склонив голову набок. — У неё такой взгляд, когда она что-то знает. О да, этот взгляд был ему хорошо знаком. Прежде чем он успел ответить, Йен сложил два и два, прошептав: — Чёрт, ты что-то знаешь. Микки сунул остаток сэндвича в рот, небрежно сказав: — Ты сам решил тусоваться с провидцами, чувак. Я просто вспомнил старое видение, вот и всё. Не парься. Йен наклонился вперёд, отчего их колени стукнулись друг о друга. — Видение обо мне? — спросил он медленно, испытующе глядя на Микки. Микки настороженно потёр нос и закусил губу. — Не спрашивай, если не хочешь услышать ответ, чувак, — новость была хорошая, но это не значит, что Йен искренне хотел бы знать. Йен поиграл со своим шарфом, пробежав взглядом по лицу Микки, прежде чем решительно выпятить подбородок. — Это что-то хорошее, да? Микки слегка кивнул. — Да. Тихо, но твёрдо Йен поинтересовался: — Насколько хорошее? Он не отрывал взгляда от Микки, и Микки чувствовал его надежду, как если бы она была его собственной, тщательно сдерживаемой, вот-вот готовой выплеснуться наружу. — Очень, — пауза. — Очень хорошее. Йен резко выдохнул, одновременно так ярко улыбнувшись, что Микки чуть не уронил последний сэндвич. Блин. — Чёрт, ты уверен? Микки подался вперёд, положил свободную руку Йену на плечо и сжал. — Я и так был уверен. Ты, блядь, сделал это, — он снова сжал и отпустил. — Офигеть, — прошептал Йен, слегка шмыгая носом и глядя на свои колени, а затем снова на провидца. — Спасибо. — Не благодари меня, — мягко сказал Микки. — Это всё ты сам. Йен выглядел так, будто хотел сказать миллион вещей. Но вообще ничего не сказал. Микки пошутил: — Ладно, запишу себе в заслугу твою оценку по математике, если хочешь, — он кривовато улыбнулся. — Самое близкое к аттестату, что у меня когда-либо было. Йен отзеркалил улыбку Микки, и им потребовалось очень много времени, чтобы понять, что кто-то стучит в дверь.——————————— ✶ ———————————
Микки плюхнулся в кресло с отчаянным желанием побыстрее оказаться дома, но слишком уставший, чтобы двигаться. Держа сигарету в пальцах, он глубоко затянулся и окинул помещение взглядом. Кресло, стоящее перед ним. Секретер, который всегда привлекал внимание посетителей. Хрустальный шар, колода Таро и тёмное дерево, отреставрированное им собственноручно. Всё это принадлежало ему. Ну, очевидно, Мэнди владела частью лавки, но смысл в том... Они заслужили каждый сантиметр этого. Работали на износ, восстанавливая этот кусок дерьма и превратив его в возможность, которая в конечном итоге воплотилась в реальность. Микки Милкович вышел из тюрьмы, его отец был мёртв, а сердце обрело свободу, и он взял и изменил свою жизнь. Так что да, он был нереально вымотан, а ещё нереально счастлив. Горд. У него успешный бизнес с достаточным количеством постоянных клиентов, чтобы оплачивать счета, и попеременными наплывами желающих получить чтение родственной души, приносившими тот дополнительный доход, который Микки высоко ценил, ведь это помогало ему чувствовать себя в безопасности. Быть уверенным, что у него не отнимут то, что у него есть. Какая неожиданная вещь для Милковича — быть счастливым. И его нынешнее счастье было связано не только с постоянной работой и приличной крышей над головой, хотя в прошлом, когда он был за решёткой и отчаянно нуждался в переменах, этого было бы более чем достаточно. Частично это тёплое чувство в его груди было связано с Йеном. Йен был… Ну, он был Йеном. Это было так просто. Микки никогда не был силён в красноречии, но он, чёрт возьми, знал, что чувствовал нечто сильное, всепоглощающее. Он чувствовал страсть каждой проклятой клеточкой своего глупого тела. Он хотел бы, чтобы его прошлое я могло мельком увидеть это. Не конкретно Йена, а все эти чувства, связанные с ним. Волнения, надежды и всё остальное, что Йен пробудил в нём, просто начав вращаться на его орбите. Микки долгое время был так несчастен, что даже самый короткий взгляд в это будущее подпитывал бы его в прошлом в течение многих лет. Честно говоря, трудно было поверить, что это его жизнь. Что ему больше не нужно оглядываться через плечо, что он стал самим собой. Пусть Терри Милкович покоится с ёбаным миром, а Микки будет жить. И преуспевать. Сигарета догорела в пепел, он поднялся с кресла и потянулся, почувствовав, как мышцы сдвигаются, а кости удовлетворённо похрустывают. Пора было пойти домой, принять долгий душ и заснуть как убитый, чтобы на следующий день написать Йену и назначить встречу для занятий. Или, может, ему стоит подождать? Он не хотел бы демонстрировать чрезмерный энтузиазм. Нет, нахуй всё это. Йен думал, что мешает Микки отдыхать, так что он, вероятно, не попросил бы о помощи, даже если бы нуждался в ней; инициатива должна исходить от Микки. Несколько кварталов до дома показались Микки бесконечными, ветер завывал ему поторапливаться, поскольку ночь становилась всё темнее и темнее, потому что половина грёбаных фонарей не работали, но он был вознаграждён, едва переступив порог и закрыв дверь. В доме играла музыка — что-то незнакомое, что он не возражал бы послушать — и запах фастфуда почти заставил его поплыть на кухню, как персонаж какого-нибудь мультфильма. Чёрт, он так проголодался. Поесть, принять душ, лечь спать. Он сбросил ботинки и поковылял на кухню, стягивая по пути куртку, но остановился, услышав взрыв знакомого смеха, за которым последовали приглушённые голоса. — …всё время изменял? — Микки замер, обеспокоенный тем, что они говорили о бывшем Мэнди, но затем Йен продолжил: — Думаю, унести это в могилу у него не вышло, а? — Сука заслужила это, — ответила она. Микки вошёл, небрежно приподнял брови, открыл холодильник и спросил: — Кто что заслужил? Подняв глаза от своего бургера, Йен с улыбкой сказал: — Микки. Просто дико, что могло сделать его имя, произнесённое устами правильного человека. На Йене была синяя футболка хенли — две верхние пуговицы остались расстёгнутыми, демонстрируя едва заметный намёк на рыжие волосы на груди — и в уголке рта остался кетчуп. Микки спрятался за дверцей холодильника, чтобы не пялиться. — Кстати о ходячих мертвецах, вот и мой брат вернулся, — невозмутимо произнесла Мэнди. — Я рассказывала Йену о трупе на работе. Длинная история, которая заканчивается поэтической справедливостью. Он вынырнул из холодильника с пивом в руке. — Поэтической чем? — Он трахал всё вокруг, и это вышло наружу. — А. — Мы оставили тебе немного, если хочешь, — Йен помахал перед ним гамбургером и указал на две горки картошки фри. Он вытер большим пальцем кетчуп со рта и облизал его начисто. — Он хочет сказа-а-ать, — протянула сестра, — что я пыталась съесть твой гамбургер, но он чуть не скрутил меня. — Что? — выпалил Йен, выражение его лица было таким, будто его только что предали. — Это ты накинулась на меня! — Я толкнула тебя локтем, — усмехнулась она, — есть разница. — Ага, а потом ты... Микки закатил глаза, примостившись рядом с Йеном и взяв у него гамбургер с тихим: «Спасибо», а затем отключился от пинг-понга их взаимных препирательств в пользу поглощения еды. На самом деле было довольно приятно. Их нелепый спор смешивался с музыкой, создавая странно успокаивающий фоновый шум. И Микки, вероятно, мог бы заснуть под него, если бы ему не нужно было бодрствовать, чтобы набивать брюхо. Ему случайно прилетело ломтиком картошки в щёку, а он просто поднял его с тарелки, куда тот приземлился, окунул в соус и съел с удовольствием. Он прикончил половину гамбургера — осадки в виде фри больше не наблюдались, — когда экран его телефона загорелся с сообщением от Розуотер, что заинтересовало его достаточно, чтобы отложить гамбургер на секунду. По правде говоря, старая ведьма была чертовски забавной. Время от времени она посылала ему какую-нибудь непрошеную мудрость, но в основном придерживалась видосов с котиками и всяких провидческих приколюх. А ещё ценила остроумие Микки, на что были способны немногие. Он громко фыркнул, просмотрев видео, и напечатал быстрый ответ, сделав мысленную заметку отправить ей утром что-нибудь забавное. — Над чем ты там хихикаешь? — пристала Мэнди, пытаясь заглянуть в его телефон через стол. Он нахмурился, схватив недоеденный гамбургер. — Не твоё чёртово дело, сучка. — Единственные люди, с которыми ты разговариваешь, находятся в этой комнате, — докапывалась она. — Кто тебе пишет? Он усмехнулся. — Да я постоянно разговариваю с людьми, мать твою, спасибо, блядь, большое. Она закатила глаза. — Я про людей, которые тебе действительно нравятся, тупица. — А кто сказал, что ты мне нравишься, а? — он откусил от гамбургера, слизывая соус, стекающий по нижней губе, и не успел остановить её от выхватывания его телефона. — Эй! Мэнди вскочила со стула и уже через секунду оказалась на другом конце комнаты, расплываясь в улыбке, когда прокрутила диалог вверх, будто заполучила в свои руки его личный дневник или что-то в этом роде. Да и плевать. Переписку нельзя было назвать компрометирующей — да, ему нравились кошаки, и что, чёрт возьми, с того, — и он был слишком вымотан, чтобы отбиваться от сестры. Он вернулся к своему бургеру. — Ты переписываешься с Розуотер? — спросила она, одновременно недоверчиво и радостно. — Да, — ответил он нейтрально. — А тебе ли не похер? Йен немного наклонился к нему и прошептал: — А кто это? — Провидица из Мичигана, — объяснил он, крадя немного картошки из его порции. — А, — вместо протеста Йен положил свою картошку между ними. Конечно, он, чёрт возьми, сделал это. — Провидица из Мичигана! — Мэнди выглядела шокированной. — Как будто он говорит о сраном метеорологе! Какого хрена. Взгляд Йена на мгновение задержался на еде, прежде чем он повернулся к Микки и нерешительно спросил: — Ты ходил на чтение? — Не-а, ничего такого, — Микки вытер подбородок салфеткой. — Она больше как наставник. Помогла мне разобраться в кое-каком дерьме. Йен выглядел так, будто в нём боролись противоречивые мысли, но он промолчал. Мэнди объяснила: — Она грёбаная легенда, Йен. Знает всё, что нужно знать о зрении провидцев, — сестра посмотрела на телефон Микки, недоверчиво качая головой. — И она присылает тебе видяшки, будто вы, блядь, лучшие подружки? — Ага, — протянул он, теперь весьма забавляясь. Мэнди была фанаткой Розуотер? Это было чертовски весело, на самом деле. Он порылся в памяти в поисках особенно дурацкой шутки, которой Розуотер делилась с ним. — Почему обувь всегда продают парами? — спросил он с серьёзным лицом. И Йен, и Мэнди нахмурились, глядя на него, затем переглянулись и нахмурились ещё сильнее. — Чтоб не разделять родственные подошвы! — выпалил он и продолжил доедать свой бургер с самодовольной улыбкой на лице. Йен поджал губы, словно сопротивляясь желанию рассмеяться, хотя трудно было сказать из-за того ли это, что шутка плоха сама по себе, или причина в том, как Микки её преподнёс. Мэнди подошла к нему и шлёпнула по руке. — Познакомь меня с ней, мудак. Тоже хочу, чтобы она писала мне тупые приколы. Он поднял брови. — Так вперёд, пропиздряч до Детройта, как я, сучка. Попроси о консультации, — он сделал паузу. — Или, может, о сеансе поцелуев? Похоже, ты бы с радостью согласилась. Не уверен насчет неё, но кто, чёрт возьми, знает. К его удивлению, она действительно притихла и задумалась. Ну, во всяком случае, над первой частью. — Может быть, — она прикусила губу, положив телефон рядом с его тарелкой. — Думаешь, она станет помогать кому-то вроде меня? Ей не впервой было быть изгоем. Не все были в восторге от специфичности её навыков, в том числе и другие провидцы. — Да, станет, — уверенно ответил он. — Добрая старушка Роз не такая, как другие, поверь мне. Йен вмешался: — Ты должна это сделать, Мэндс. Спроси её о том, о чём рассказывала мне. Что мёртвые громкие и прочее. Микки кивнул, хотя понятия не имел, о чём говорил Йен. После Нового года случился наплыв болтливых зомби? Сестра никогда особо не делилась с ним подробностями своей работы, если только не утирала нос копу. — Тогда я напишу ей завтра и спрошу, лады? Но не могу обещать, что она назначит встречу в ближайшее время. Отпуск провидца, и всё такое. — Это ничего, — заверила Мэнди и после паузы добавила: — Спасибо. Он пожал плечами. Это всего лишь смс. — Не знал, что ты любишь кошек, — прокомментировал Йен ни с того ни с сего, и Микки повернулся и увидел, как он прокручивает диалог с мягким выражением на лице. — Микки Милкович, сертифицированный кошатник. — Вы двое неебически любопытны, — запротестовал он без особой злости. — И да, я, блядь, люблю кошек. Эти крошечные ублюдки смешные, — он почесал нос большим пальцем. — Кроме того, отец их не переваривал. Йен широко улыбнулся, пихнув его плечом в плечо, и сказал: — Ты должен завести кошку. Микки фыркнул. — А чё, может быть, — добавьте это к бесконечному списку вещей, которые он наконец имеет возможность сделать, когда этот мудочина в шести футах под землёй. — Ладно, предлагаю переместиться на диван, — заявила Мэнди, открывая морозилку. — Мороженое было по скидке, так что я скупила весь чёртов магазин. Угощайтесь. Он ничего не хотел так, как продолжать проводить время с Йеном, но его глаза уже слипались, а ему ещё нужен был горячий душ перед сном. Он отмахнулся от них. — Тусите сами, я просто никакой. — Подожди, ты не будешь смотреть фильм с нами? — спросил Йен, разочарованно нахмурив брови. Микки прикусил щёку, тихо радуясь, что Йену было не всё равно. — Мне реально надо в душ, — он буквально чесался от необходимости помыться. Его подростковое я насмешливо фыркнуло бы на него, но он пристрастился к вечернему мытью после отсидки в колонии. Душ помогал снять напряжение и оставить стрессовые моменты дня позади, делая его расслабленным и готовым уткнуться в подушку с наименьшим количеством багажа, который отпрыск Терри Милковича способен был унести. — Мы можем подождать, пока ты закончишь, — предложил Йен. — Правда. Нам спешить некуда. — Ну Йен, — запротестовала Мэнди. Йен бросил на неё острый взгляд, который Микки захотелось вставить в рамку и демонстрировать на всеобщее обозрение. Она подняла руки в знак капитуляции и пробормотала: — Прекрасно. Вали в свой душ. — Начинайте пока без меня, — сказал он, указывая через плечо и пятясь. — Вернусь минут через десять. — Мы подождём. Микки закатил глаза, потирая верхнюю губу, чтобы скрыть улыбку. — Лады. Он вошёл в душ, решив вымыться за пять минут, чтобы не заставлять Йена ждать, но в ту секунду, как струи коснулись его кожи, план испарился. Он слишком устал, чтобы отказать себе в удовольствии ощущения горячей воды на коже. Тепло окутало мышцы, его движения замедлились, когда он принялся намыливать волосы, избавляясь от дневной грязи. Волна счастья, которую он ощутил ещё в лавке, снова ударила его, мысли медленно вернулись к ужину. К возвращению домой после долгого, но приятного рабочего дня и обнаружению Йена, смеющегося с Мэнди на кухне… Микки мог бы привыкнуть к этому так чертовски легко. К голосу Йена, наполняющему каждую комнату, к его улыбке, делающей это место ярче и теплее, к его… Блин, он рассуждал как сентиментальный болван. Вот как Йен Галлагер влиял на него, да? Ага. Что ж, Микки не было противно, ни капельки. В конце концов он вышел из душа, вытерся насухо и надел заношенную футболку с логотипом «Metallica» и тёмно-серые спортивные штаны, в которых его задница выглядела великолепно — подайте на него в суд. Босиком он прошаркал в гостиную, чтобы обнаружить Йена, лежащего на диване и лениво листающего что-то в телефоне. Он нахмурился, смутившись. — Где, чёрт возьми, Мэнди? — он огляделся, но дом казался пустым. Похоже, они остались вдвоём. Йен сел, положив подбородок на спинку дивана, и многозначительно сказал: — Он написал. Не было необходимости спрашивать, кто. — И она реально ответила? Йен медленно кивнул, его взгляд пропутешествовал к ногам Микки, прежде чем подняться и остановиться на его лице. — Он всё ещё любит её, понимаешь? Говорит, что не сдастся. Микки оставил полотенце возле обогревателя и прошлёпал к дивану, опустившись на место рядом с Йеном так небрежно, как только мог. Он потёр лицо и вздохнул. — Я так и думал, — сказал он, вспоминая единственный разговор с сестрой на эту тему, — но мне казалось, она приняла твёрдое решение. — Да, — подтвердил Йен, глядя на Микки и подтягивая ноги к груди, чтобы обнять их. Он положил щёку на колено, прежде чем добавить: — Я всё равно убедил её довериться ему. Микки вдохнул. Медленно, медленно, медленно. — Зачем ты это сделал? Йен сжал челюсть. — Потому что не имеет значения, что они не родственные души, блядь. Если они любят друг друга, то почему, чёрт возьми, они не должны быть вместе? Микки прикусил уголок губы. — Она думает, что в конце концов он бросит её ради той другой цыпочки. Йен кивнул; он, вероятно, знал о ситуации больше, чем Микки, учитывая, насколько близки они были с Мэнди. — Но она не может знать наверняка. — Нет, не может. Йен сел прямо, потирая ладони о джинсы, и спросил: — Если бы тебе понравился парень, и я имею в виду, действительно понравился, — он сглотнул, — ты бы отказал ему только потому, что он не твоя родственная душа? Сложно представить такое гипотетически, учитывая, что парень, которым увлёкся Микки, был его родственной душой. Тем не менее он понял суть и осторожно ответил: — Я нет, — какова реальная причина этого вопроса? — Но она не хочет быть чьим-то запасным вариантом и думает, что теперь это её вечная роль, учитывая, что объявилась родственная душа этого парня. Йен покачал головой, немного взволнованный. — Я сказал ей, что это чушь собачья. И это чушь собачья. Если он выбирает её, то это должно что-то значить, верно? Он мог бы быть со своей второй половинкой, но он хочет её. — Знаю, — тихо сказал Микки. Много кто не против полиамории. Если бы Мэнди вытащила голову из задницы и познакомилась с печально известной второй половинкой своего парня, та, возможно, понравилась бы ей. Или нет. Она никогда не узнает, если действительно не задержится надолго. — Я сказал ей почти то же самое, когда она бросила его. — Правда? — что-то промелькнуло в глазах Йена, и внезапно он улыбнулся, как будто Микки только что водрузил котёнка ему на колени. — Что? — спросил он, стараясь не слишком углубляться в ситуацию, хотя они буквально обсуждали вопрос отношений с кем-то, кто не являлся их родственной душой, и Йен, чёрт возьми, думал, что Микки — это всего лишь Микки. Бля. — Ничего, — сказал он, стараясь улыбнуться более нейтрально. — Просто счастлив, что наши совместные усилия измотали её. Ага, как же. Микки не купился на это. Его интуиция не верила этой отговорке. Всё это вело к чему-то между ними, не так ли? Йена ни за что бы так невероятно не взволновал ответ Микки, если бы ему было всё равно, тут явно было что-то личное. Тем не менее нельзя было рисковать слишком сильно. Он попросил знака на обратном пути из Детройта и получил его. Теперь Микки должен был следовать ему в кои-то веки. Тем не менее. Это не означало, что он не мог немного помочь делу. — Ты свободен завтра, позанимаемся? Йен моргнул от резкой смены темы, но ответил достаточно быстро: — Я могу зайти после смены? Принесу пирог. Микки фыркнул. — Тебе не нужно подкупать меня едой, чувак. Тебе нужно принести только свою задницу. — Хорошо, — сказал Йен, слегка улыбаясь. — Всё ещё хочешь посмотреть фильм или?.. Быстрое и восторженное: «Да» заставило Микки сдержать улыбку. По-видимому, Йен уже всё настроил, потому что ему потребовалось две секунды, чтобы удобно расположиться на диване и нажать на «Воспроизвести». Микки отразил его позу, устроившись достаточно близко, но так, чтобы они не соприкасались, и он чувствовал каждый сантиметр пространства между ними и то, как много — как мало — потребуется, чтобы стереть эту границу. Он понятия не имел, что они смотрят, но ему было наплевать. Йен казался достаточно довольным, его глаза сосредоточились на экране, в то время как Микки каталогизировал его профиль под меняющимся освещением. Жаль, что его сознание не в том состоянии, чтобы сосчитать веснушки парня. Эй, где там это мороженое? Ему стоило за ним сходить? Не-а. У них и так всё было отлично. Они устроились в удобной близости. Мороженое можно было отложить до другого раза. Звуки грохочущих взрывов и скрежета пуль по металлу заставляли Микки вяло моргать время от времени, веки тяжелели, всё чаще оставаясь закрытыми, несмотря на все его усилия не заснуть. Громкие крики, сопровождаемые ударами, заставили его улыбнуться, когда он ещё глубже погрузился в диванные подушки. Как раз взорвалась граната, когда Микки почувствовал на себе что-то мягкое, сознание пробудилось достаточно, чтобы заметить, что Йен накрыл их обоих одеялом. Микки приоткрыл рот, чтобы либо сказать ему, что в этом нет необходимости, либо поблагодарить — он пока не был уверен, что именно, — но ничего вразумительного не вышло, слова неуклюже запутались на отяжелевшем языке. — Хм? — тихо переспросил Йен, его тёплое дыхание коснулось уха Микки. — Что такое, Мик? Но Микки не мог ответить. Опасно наклонив голову вправо, будто его тянула невидимая нить, он заснул, прижавшись щекой к гостеприимному плечу Йена. Послышался резкий вдох, за которым последовало очень тихое: «О».——————————— ✶ ———————————