Незнакомка

Ему снился эротический сон. Кто-то гладил его пенис, проводил по нему пальцами, ноготками, иногда даже языком, а Драко никак не мог дотянуться до него, чтобы усилить контакт. На одном из самых ярких моментов он проснулся. Одеяло стояло палаткой. Драко чертыхнулся и выполз из постели. Холодный душ сделал свое дело, правда, сперва Драко попробовал горячий — и обильную мыльную пену, но это никак не помогло. Он был на взводе и в полном раздрае от невозможности получить разрядку. Драко решил, что прямо сейчас с этой проблемой ничего предпринимать он не будет. Точнее, единственным выходом, что приходил ему на ум, было обратиться к декану или, что еще унизительнее, к отцу. Посвящать ни того, ни другого в столь интимные подробности ему совершенно не хотелось. Поэтому он даст себе какое-то время пожить с этим. Да, его существование полетело в тартарары, а самое прекрасное в этом мире оказалось недоступным, но Драко должен быть точно уверен, что проблема не решится сама собой, прежде чем бежать и признаваться, что из-за собственной извращенной натуры попал в переплет. Лучше бы под ним рухнул пол. Или обрушилась крыша теплицы, в которой они вместе с гриффиндорцами сейчас работали с цапнем на уроке Травологии. Драко помнил его еще по шестому курсу: пень, который выпускает цепкие побеги, чтобы придушить любого, осмелившегося приблизиться к нему. Из-за инцидента с шестикурсником профессор Стебль дала задание собрать плоды с цапня тем, кто уже это делал. Драко не собирался к нему приближаться. Он помнил, насколько опасны эти побеги, к тому же его форма сейчас оставляла желать лучшего. Займись он плодами, то, скорее, покорился бы судьбе и позволил себя придушить. Вместо этого Драко стоял с однокурсниками в сторонке и наблюдал, как за плодами полез Невилл Лонгботтом. Пока друзья Драко подшучивали и посмеивались — и сам Драко вместе с ними, — на противоположной стороне подбадривали и подзадоривали. Драко невольно закатил глаза. Поттер, Уизли и Грейнджер стояли чуть ли не плечом к плечу — как это мило! Невилл сделал какой-то хитрый выпад, и все зааплодировали. Все, кроме Драко. Потому что Драко почувствовал кое-что другое. К его члену прикасались! Он метнулся взглядом вниз, но ничего и никого там не было. Выходило, это пришла она. Незнакомка. Закусив губу, Драко сдержал выдох наслаждения: по всей длине его пениса провели рукой, а затем прошлись каждым пальчиком, словно играя на флейте. Кровь сразу рванула вниз, и меньше чем за десять секунд Драко оказался в самой неловкой ситуации в своей жизни. Его член ласкали прямо на виду у всего класса, и он совершенно не мог ничего с этим поделать. Когда Невилл исполнил очередной приемчик, все дружно ухнули, и только Драко сдавленно пискнул: его член взяли в рот на всю длину и словно бы засосали вакуумом! Коленки подкосились, и пришлось срочно опереться на стол, чтобы не упасть. — Ты в порядке? — спросил у него Гойл. — Д-да, — протянул Драко. — Я в полном… порядке… Губы скользили вдоль его члена, а язык играл с головкой — жаркий, влажный, хитрый, он то ритмично полизывал, то обводил ее по кругу, то вообще перемещался к яичкам и скользил до самого верха то быстро, то медленно. И эти губы… обильно смоченные слюной, они перемещались вверх-вниз, вверх-вниз под уздечкой, посылая по всему телу разряды молний. — Эй, ты что-то плохо выглядишь, — донесся до него голос Крэбба. — Драко, ты что-то не то съел? — Ничего я не съел, — прохрипел Драко. Все вокруг стало смазанным. В ушах стучала кровь. Член ласкали, и Драко был благодарен всем четырем основателям Хогвартса за то, что сделали школьной формой мантию. — Ты какой-то бледный, — не унимался Гойл. — Скажи, Винс? Руки. Появились руки. Они сжимали его яички, перекатывали их в ладони… Драко застонал. — Друг, ты и правда плохо выглядишь. Давай я попрошу профессора разрешения отвести тебя в лазарет, — сказал Крэбб и уже набрал в грудь воздуха, но Драко успел дернуть его за воротник мантии, прежде чем согнулся почти пополам. На его член насаживались всем ртом, и он даже совсем чуть-чуть чувствовал зубы. Раз, два, три, раз, два, три… Драко, не выдержав, застонал. — Вы там в порядке? — к ним повернулся Блейз. — В-все н-норма…ааа…льно… Внезапно Драко поймал на себе еще один взгляд. Грейнджер. Поттер и Уизли галдели, выкрикивая что-то Невиллу, а она… Смотрела прямо на него своими темными, большими, непонимающими глазищами. А Драко смотрел на нее. То, что творилось с его членом сейчас, ни в какое сравнение не шло с тем, что происходило этой ночью. Такая активная ласка была не просто возбуждающей, она подводила его к грани и держала его прямо там, на самом краю. — Драко, что с тобой? — обеспокоенно спросил Блейз, приблизившись к нему. — Ты весь вспотел, — вторил ему Грег. — Давай все же в лазарет, а? Драко слышал как сквозь вату и видел все размыто. Кроме лица Грейнджер. Он так долго ждал разрядки, что был готов ради нее на все. Но не знал, случится ли она вообще, разрешит ли ему Незнакомка? Поэтому он, как получалось, пытался хоть немного приблизить себя к финишу. Драко не мог трогать себя при всем классе, особенно когда вокруг него столпились друзья. Однако он мог сосредоточиться на чем-то, что ассоциировалось с женскими прикосновениями. — Н-не… н-не н-на-а-адо… — ответил он Грегу. — Я… сейчас… сейчас… Грейнджер не отводила от него глаз, и он смотрел прямо в них, прямо ей в лицо, и был на самом-самом пике, когда яички поджимаются, а члену нужна еще буквально пара прикосновений, главное, не останавливаться. «Не останавливайся, не останавливайся», — молил он Незнакомку про себя. Из его рта вырывались хрипы, дыхание было рваным, и он, кажется, даже всхлипнул. Грейнджер моргнула и непонимающе облизнула губы. И Драко, взорвавшись, кончил.