Золотая клетка императора

Мин Сянь покинул столицу в поспешности, прихватив только четыре обоза своих драгоценных сокровищ, кистей, бумаги и туши, а также несколько мелочей, необходимых для жизни в новом месте: весь запас своего любимого вина, любимый халат (три штуки), немного золота, а также несколько служанок, которые точно не были подосланы его матушкой. Иными словами, в город новоиспеченный гун въехал в городские ворота Вэньчжоу с длинной веретеницей обозов, достойной бывшего императора. Почти все чиновники вышли встретить уездного князя к воротам и обомлели, полагая, что новый князь поистинне бывший Сын Неба, купавшийся в роскоши. Мало кто полагал, что под шкурами, защищавшими обозы от жары и дождя в пути, скрываются бесчисленные свитки. – Жаль, что мы не смогли вывезти из твоего поместья нужные тебе вещи, – покачал головой Мин Сянь, глядя на Шан Юя. – Но никто не должен был догадаться, что ты жив. Ты можешь послать гонца к своему доверенному лицу, чтобы он тайно отправил все на мое имя. – Я уже, – улыбнулся Шан Юй, глядя на искреннее беспокойство на лице гуна. – Когда бы ты успел? – нахмурился Мин Сянь. Ему казалось, что он ни разу не выпустил Сюина из своего поля зрения за время поездки. – На почтовой станции, где мы ночевали. Неделю назад. Я послал голубя, чтобы мой управляющий выслал мне необходимые вещи в Вэньчжоу. Я написал… – он вдруг хитро улыбнулся, – что новоиспеченный гун не может забыть старого друга и поставил свою личную печать. Мой управляющий очень смышленый, он все сделает верно. – Какие же вещи тебе так нужны? – приподнял брови бывший император, ничуть не разозлившись из-за использования собственного имени. – О, ужасно важные, Ваше Благородие. Даже в новой жизни я не могу с ними расстаться, – загадочно улыбнулся Шан Юй. Мин Сянь не стал любопытствовать дальше – мало ли, что могло быть дорого Шан Юю. В конце концов, он все равно увидит. Поскольку Мин Сянь покинул столицу быстро после своего назначения, новая резиденция уездного князя еще не была построена. Магистрат Вэньчжоу, расшаркиваясь и кланяясь, показал им место, откуда доносился стук молотков и крики работников, заверив их, что всего через месяц поместье будет готово. А пока («если Его Благородие не брезгует») Мин Сянь со свитой может остановиться в доме магистрата. Холодно взглянув на этого тщедушного человека с темным от солнца лицом – Ван Юцзи, Мин Сянь согласился. В конце концов, несмотря на внешний лоск, у него было теперь только жалование уездного князя да наделы земли, однако все для него было в новинку, и он посчитал, что лучше сэкономить. Итак, Мин Сянь и вся его компания, состоящая из новоиспеченного поверенного гуна, – прекрасного молодого человека с суровым лицом по имени Мин Цзянь («Ужасное имя! – тут же воскликнул Мин Сянь, когда услышал предложение, и кончики его ушей ужасно покраснели, – тогда выбери другой иероглиф, а то это слишком очевидно». [1]), – бывшего старшего евнуха, ныне управляющего поместьем, Чжоу Су, а также нескольких молодых прекрасных девушек, которые последовали за хозяином, временно разместилась в резиденции магистрата Вана. И, конечно же, в честь приезда начальника, Ван Юцзи закатил пир со всеми мало-мальски важными чиновниками уезда. Вэньчжоу был очень богатым уездом, поэтому нельзя было сказать, что Цзи Хэ хоть как-то обидел своего дядю. Центр уезда – город Вэньчжоу – был крупным портом, в котором день и ночь кипела жизнь, а потому в вэньчжоуской кухне преобладали рыбные блюда и морепродукты. Кроме того, стояло начало лета – и первое летнее вино из абрикосов было на каждом столе. Чжоу Су прислуживал бывшему императору, сидевшему за почетным хозяйским местом. – За нового уездного князя! – провозгласил тост Ван Юцзи. Он был неплохим чиновником и человеком, просто, как и все люди, долго просидевшие на одном месте, с осторожностью относился к новому начальству и старался лебезить, как мог, порываясь чуть ли не лично прислуживать Мин Сяню. Все-таки тот был бывшим императором – правителем империи! Хотя он и отрекся, он все еще оставался дядей нынешнего императора, и очевидно, дядей любимым. Вэньчжоу далеко от столицы, но и до них дошли слухи о невероятной проницательности и хитрости императора, который одним махом сверг двух министров. И пусть он заслужил свое место нечестным путем, отречение вновь сделало его популярным в народе. Теперь все гадали, чем же займется бывший император. Человек, добровольно отдавший бразды правления своему племяннику – что он за личность? Какие цели он преследует? Весь вечер Ван Юцзи наблюдал за Мин Сянем, но кроме его равнодушного и холодного взгляда, не заметил в нем ничего пугающего. Он разве что был невероятно красив. Мин Сянь приподнял свою чашу, возвращая тост: – Спасибо магистрату Вану за приют. Этот гун благодарен вам за помощь, – на губах бывшего императора была легкая улыбка, от которой он стал еще прекраснее – было трудно поверить, что этот юноша только недавно управлял империей. Он походил скорее на избалованного наложника (а люди в Вэньчжоу не гнушались и мужчинами), которого следовало запереть за высоким забором, чтобы люди не видели его красоту. Неудивительно, что улыбка бывшего императора привлекла внимание многих чиновников, и их взгляды стали сальными. Возможно, император был все-таки тем, кем казался – изнеженным цветком. Кто знает, что там за дела произошли в столице? Ван Юцзи как зачарованный отвел взгляд от Мин Сяня и тут же почувствовал, как на него вылили ушат ледяной воды: прямо на него в упор смотрел второй молодой мужчина в комнате – поверенный гуна. Он тоже был красив, но при этом его лицо дышало мужественностью и силой, и сейчас его тяжелый взгляд, казалось, пронзил магистрата насквозь, пригвождая к месту. Только спустя пару секунд Шан Юй отвел взгляд, возвращая его к Мин Сяню. Ван Юцзи, которого прошиб холодный пот, вытащил платок и промокнул лоб – какой пугающий человек. Шан Юй же более не смотрел на него. Он отпил вина, морщась от его сладкого вкуса, и глядел на Цюйциня. Мало кто мог заметить, но лицо бывшего императора уже покраснело от выпитого вина, и этот легкий румянец делал его еще прекраснее, заставляя дыхание мужчин в комнате учащаться. Шан Юй помрачнел – ему хотелось как можно скорее покинуть это место. – Ваше Благородие, уже довольно поздно, – сказал он, обращаясь к Мин Сяню. Тот приподнял брови в изумлении – только недавно отбили первую стражу [2]. – Что ж, господин Мин в самом деле прав, Ваше Благородие только сегодня приехали, вам следует пораньше отдохнуть, – вновь почувствовав на себе взгляд Шан Юя, магистрат поспешил выразить ему свою поддержку. Мин Сянь с сожалением посмотрел на абрикосовое вино. – Что ж, должно быть, вы правы, – сказал он, поднимаясь. Все остальные тоже поднялись, отвешивая поклоны уездному князю. Тот с помощью Чжоу Су, который также прихватил кувшин вина, вышел из комнаты, и Шан Юй быстрым шагом направился за ними, распрощавшись с чиновниками. Магистрат вздохнул, обращаясь к своему помощнику: – Бывший император кажется слабым, но вот этот Мин Цзянь… Очень уж грозный. Кто знает, какие у них взаимоотношения. Нам пока следует быть осторожными. – Верно-верно, у меня от этого господина Мина мороз по коже, – подтвердил другой чиновник, передергиваясь. Они снова уселись, принявшись в спокойной атмосфере допивать вино. Между тем Чжоу Су довел бывшего императора до покоев, выделенных ему магистратом (тот отдал гостю все восточное крыло дома, так что здесь не было никого, ктоме слуг гуна), и развернулся, нос к носу столкнувшись с Шан Юем. – Кажется, Его Благородие снова перепили, – недовольно наморщив нос, сказал старый евнух. – И еще он забрал у этого слуги кувшин вина. – Понятно, спасибо, евнух Чжоу, – кивнул мужчина, заходя в личные покои Мин Сяня и закрывая за собой панельные двери. Евнух Чжоу некоторое время постоял у дверей, а потом, подумав, что они и без его помощи разберутся, поспешил в свою комнатку, чтобы отдохнуть. Слова о том, что покои «Мин Цзяня» находятся совсем в другой стороне, он благоразумно проглотил – в его возрасте он уже хорошо разбирался в межличностных отношениях и был довольно проницательным. Иначе он бы никогда не стал старшим евнухом дворца. Шан Юй запер двери и некоторое время постоял, привыкая к полумраку. Горело несколько свечей, но в целом в комнате было довольно темно. На кровати сидел Мин Сянь с кувшином в руке. Он отпил прямо из горла, а затем уставился на вошедшего: – У тебя есть своя комната, – недовольно произнес он, разглядев Шан Юя. – Этот слуга не хочет сегодня спать в одиночестве, – хитро улыбнулся мужчина. На самом деле, между ними почти ничего не изменилось с момента открытого признания их взаимных чувств, и это несколько напрягало Шан Юя. Во время поездки сюда они постоянно отдыхали в одной повозке, но на постоялых дворах и в резиденциях чиновников, приглашающих их отдохнуть, всегда были в разных комнатах. У них почти не было времени побыть наедине кроме тех моментов, когда они были в пути, но Мин Сяня часто укачивало, и большую часть времени он либо дремал, либо сидел впереди с Чжоу Су, чтобы почувствовать свежий воздух. Бедному Шан Юю не удалось урвать ни одного поцелуя за месяц пути! Мин Сянь сморщил гримасу, а затем поднял кувшин, намереваясь снова выпить, но Шан Юй оказался проворнее – он вырвал его из рук бывшего императора и уселся рядом, отставляя его в сторону. Мин Сянь нахмурился и попытался отсесть, но был схвачен в кольцо рук. – Что ты делаешь? – спросил он недовольно, но в его голосе Шан Юй услышал страх. – Ты избегаешь меня всеми возможными способами, – это был даже не вопрос, а утверждение. – Не избегаю, – упрямо отозвался тот, делая еще одну попытку вырваться. От него пахло алкоголем, абрикосовой сладостью и морозной свежестью. – Избегаешь, – Шан Юй взял его за подбородок, поворачивая лицо молодого человека к себе. – Ты боишься?.. – Чего мне бояться?! – вспылил бывший император, вырывая подбородок, но в тусклом свете свечей Шан Юй увидел, как густо он покраснел. – Меня. Близости. Боли? – спросил Сюин. – Сюин, ты переходишь все границы, – грозно сказал Мин Сянь, смело поворачивая лицо к нему. – Этот гун ничего не боится! – Даже так… – задумчиво протянул Шан Юй. Затем он резко опрокинул бывшего императора на спину, не давая ему осмыслить происходящее, и впился в губы поцелуем. Он был резким, напористым, и Мин Сянь распахнул глаза, принимаясь извиваться, чтобы вырваться. Шан Юй навис над ним, держа его запястья своими руками. – Боишься. Цюйцинь, что происходит? Ты мне не доверяешь? – Доверяю… – Мин Сянь отвел глаза, пытаясь скрыть смущение. – Просто… – Просто что? – мужчина нависал над ним, подминая под себя. Цюйцинь задрожал, чувствуя, как теряет самообладание. – Просто я знаю, что в первый раз будет больно! – выпалил он. Вино и атмосфера сделали его смелее, но даже так, после этих слов его лицо сделалось пунцовым. Из груди Шан Юя вырвался смешок. Он сильно сжал челюсти, чтобы не рассмеяться, но Цюйцинь заметил. – Ну вот, ты еще и смеешься надо мной. Я завтра же прикажу Чжоу Су тебя выслать в столицу, пусть тебя там казнят, как беглого прест… – все бранные слова Мин Сяня были прерваны поцелуем – но в этот раз он был мягким, нежным, как лепесток цветка. Шан Юй целовал его со всей любовью, на которую был способен, склоняясь над своим строптивым императором. – Цюй-цюй, где ты набрался таких знаний? – нежно спросил он, приподнимаясь на локтях и отпуская запястья Мин Сяня. Поняв, что он сказал то, чего не следует, Цюйцинь покраснел еще больше, но отступать было некуда. В конце концов, он же бывший император могущественной страны! – Я… изучал вопрос, – со всем равнодушием, на которое он был способен, сказал гун. – Давно? – в глазах Шан Юя плескался смех. – Давно! – гневно отозвался тот, поняв, что над ним издеваются. – Я тоже изучал вопрос, – с хитринкой в голосе сказал Шан Юй, не обращая внимания на гнев бывшего императора. Он сел на колени, доставая из-за пазухи маленькую баночку. – Я сделаю все, чтобы тебе не было больно в первый раз. Только приятно. – М-м, – протянул тот, закрывая лицо руками. Это было так смущающе, что ему хотелось провалиться сквозь землю. И чтобы Шан Юй тоже провалился сквозь землю вместе с ним. – Ты согласен попробовать? Мы… остановимся, если будет больно, – ласково спросил Шан Юй, увещевая уездного князя. – М-гм, – промычал что-то нечленораздельное тот, чувствуя, что достиг предела своего смущения. Шан Юй услышал согласие в этом звуке и наклонился, целуя ладони, скрывающие лицо императора. – Не смущайся. Я также смущен, как и ты. И счастлив. Невероятно счастлив, – прошептал он, целуя белый подбородок. Его проворные руки уже развязывали пояс халата гуна. Мин Сянь убрал руки от лица и тут же получил нежный поцелуй. Растворяясь в нем, он почти не заметил, как Шан Юй освободил его от верхней одежды. Он остался лежать в нижних штанах, которые не скрывали его тонкого тела. Шан Юй тоже скинул верхнее платье и склонился, целуя ключицы гуна и прижимаясь своим горячим мощным телом к Мин Сяню. Тот тихонько застонал, выгибаясь навстречу приятным прикосновениям. Пальцы бывшего великого советника поползли вниз, лаская бедра, и потянули белые нижние штаны вниз, оголяя фарфоровую кожу, никогда не видевшую солнца. – М-м-м, – сладкий стон был пойман губами Шан Юя, когда он коснулся горячей возбужденной плоти Мин Сяня. Он не переставал покрывать поцелуями его лицо и грудь и спустился ниже, лаская горошины сосков. – Ах!.. – Мин Сянь прогнулся, чувствуя, как умелые пальцы ласкают его член, двигаясь по всей длине, а горячие губы прикусывают сосок. – Не надо так… Нет… Шан Юй бросил потемневший взгляд на бывшего императора, а затем на секунду отстранился, доставая ту самую баночку. Зачерпнув мазь, он приподнял бедра Цюйциня, прижимая палец к заднему проходу. – Расслабься, – успокаивающе прошептал он, проталкивая палец внутрь. Из-за жирной мази это не составило большого труда, но все равно внутри было тесновато. Мин Сянь зажмурился от странного, не очень приятного ощущения, и попытался отодвинуться. Крепкие пальцы свободной руки Шан Юя снова легли на его член, делая скользящие движения. Это отвлекало – Мин Сянь перестал убегать, выгибаясь навстречу прикосновениям. Шан Юй массировал дырочку, стараясь расслабить. Наконец ему удалось протолкнуть второй палец, и он почувствовал, как его собственный член уже готов взорваться в штанах. Он на секунду прикрыл глаза. Ему следует быть терпеливым, иначе Мин Сянь больше не доверится ему. – Цюйцинь, только не заканчивай раньше меня, – дразняще прошептал он, лаская дырочку уже тремя пальцами и одновременно сжимая член Мин Сяня у основания. Тот задрожал, его пальцы впились в простыню. – Ах… – тихо, отчаянно выдохнул он, чувствуя невыносимое возбуждение. Шан Юй привстал, опуская штаны и вытаскивая пальцы. Мин Сянь вздрогнул, чувствуя, что пальцев больше нет, и рука на его члене тоже исчезла. Он приоткрыл глаза, в смущении глядя вниз и увидел, как Сюин приставил головку к его заднему проходу. – Ах-х! – с первым толчком Мин Сянь выгнулся, пытаясь отстраниться. Это было больно! Чертовски больно! Даже несмотря на подготовку, член Шан Юя был намного толще, чем пальцы. Из глаз бывшего императора брызнули непрошенные слезы, и он стиснул зубы. Обеспокоенный Шан Юй заметил, как напряглось тело Мин Сяня, и наклонился вперед, заглядывая в его лицо. – Все хорошо, Цюй-цюй, все хорошо. Надо немного потерпеть, потом будет хорошо. Чуть-чуть, малыш… – уговаривая Цюйциня, он толкнулся еще немного вперед, проникая глубже и одновременно обхватывая член бывшего императора и начиная двигаться по всей длине в быстром темпе. – Расслабься, расслабься, Цюй-цюй, немножко… – Лгун, – затравлено произнес тот, закрывая лицо руками. Тот только что говорил, что они остановятся, если ему будет больно, но Шан Юй продолжал вторгаться внутрь, проникая все глубже. Войдя во всю длину, он остановился, давая Мин Сяню возможность привыкнуть. Мужчина наклонился, собирая губами слезинки в уголках глаз князя. – Обещаю, сейчас будет хорошо, – прошептал он, делая первое движение и постепенно меняя угол. Он вглядывался в лицо любимому, словно пытаясь что-то обнаружить и вместе с тем прикладывая невероятные волевые усилия, чтобы не сорваться в бешенный темп. Мин Сянь чувствовал, словно огромный предмет разрывает его на части, и боялся, что это никогда не кончится, уже поклявшись самому себе, что это последний раз, когда он поверил Шан Юю. Вдруг Шан Юй качнул бедрами, и его словно молнией прошибло: острое, яркое удовольствие появилось из-за удара по какой-то точке внутри него. – Ах-х! – не смог удержать он изумленного вздоха. Шан Юй тут же качнул бедрами еще раз, вновь попадая по этой скрытой точке удовольствия. – Ах-х-х! – еще громче выдохнул Мин Сянь, выгибаясь. Поняв, что нужно сделать, Сюин ускорил темп, стараясь попадать по этому местечку. Цюйцинь вздрагивал каждый раз, когда головка проходилась по нужному месту, чувствуя, как волны наслаждения расходятся по его телу. Боль никуда не ушла, но как будто притупилась, уступив место яркому удовольствию. Пальцы Шан Юя вновь обхватили его член, двигая рукой в такт толчкам, проникая в его тело все глубже и глубже и словно стараясь заставить его рыдать от счастья. Мин Сянь более не мог сдерживаться – он извивался на простыне, непрерывно издавая тихие стоны, которые заставляли Шан Юя толкаться все быстрее и быстрее. – О, Сюин, – вскрикнул Мин Сянь, когда рука Шан Юя сжалась на его члене, и он излился ему в ладонь. Колечко мышц от мощной волны удовольствия, накрывшей Цюйциня, сжалось, и Шан Юй более не мог сдерживаться – он со стоном кончил внутрь князя. Пару секунд он нависал над ним, чувствуя, как шумит в голове, а потом вышел и упал рядом на кровать, тяжело дыша. Дыхание Мин Сяня было еле слышным – словно он отключился от оргазма, но через несколько минут, постепенно придя в себя, он зашевелился, и Шан Юй притянул его к себе, сплетая их разгоряченные тела. И тут же получил слабую пощечину. – Обманщик, – обиженно заявил Мин Сянь. Его голос был тих и слаб, но в нем слышалась усталость и удовлетворенность. – Где я обманул Ваше Благородие? – усмехнулся Шан Юй, обнимая бывшего императора. – Ведь было же приятно? – Но и больно! Ужасно больно! В следующий раз сам будешь… – поняв, что он сказал, Мин Сянь захлопнул рот. Он же только что твердо решил, что это последний раз. – В следующий раз? – коварно ухватился за его слова Шан Юй. – А уездный князь такой развратник… Только закончив один раунд, уже думает о следующем. – О каком следующем? Нет, все, на сегодня хватит! – Мин Сянь, почувствовав, как в бедро ему упирается огромная набухшая штука, округлил глаза и принялся отбиваться. – Откуда в тебе столько сил?! – Еще пара-тройка заходов… и этот подчиненный будет удовлетворен окончательно… – начал было говорить Шан Юй, за что тут же получил по голове прилетевшей подушкой. – Так, я завтра же отправляю тебя в столицу. Пусть министр Шан сам решает твою судьбу. Помогите, этого гуна собираются заездить до смерти! Одного раунда уже много! Руки убери свои! Ложись спать! Чжоу Су, Чжоу Су! Старый евнух, мирно спящий в своей постели, вдруг поморщился во сне, как будто ему снился кошмар, а затем повернулся на другой бок и продолжил храпеть. ______________________________ [1] В имени Мин Сяня иероглиф 明 míng – светлый, ясный. Шан Юй для своей новой фамилии выбрал иероглиф-омоним 瞑 míng – закрыть глаза, умереть. Таким образом он косвенно взял фамилию Мин Сяня. Новое имя Шан Юя такое же, как у его отца. [2] Первая стража длится с 19:00 до 21:00.