Новая сестрёнка России: другая история.

Амелфа и Альфред в парадной форме с букетом цветов стояли у входа. — Необычно видеть тебя таким прилизанным. — Это комплимент или оскорбление? — парень усмехнулся, наклоняясь к девушке. — Комплимент. — Тебе холодно? — Да нет. — Вот опять "да нет". Что за язык -то такой?! Амелфа рассмеялась и стала рассматривать толпу. — Ну где же он? Альфред деловито взглянул на часы. — Опаздывает. — И впрямь прохладно становится. Парень снял с себя пиджак и накинул девушке на плечи, отвернувшись. — Не замёрзнешь? — Нет. Если ты простудишься, мне потом перед Яо отчитываться. Оба знали, что это ложь. Амелфа подняла глаза вверх: серое небо наводило тоску, хотя и было прекрасным. Не то чтобы молчание как-то тяготило её, но она всё же спросила: — Куда будешь поступать? — А ты? — В МГУ. На филолога. — Я рассматриваю Вашингтон. Пока что только с направлением определился. — И каким же? — IT - программирование. Кстати, можешь дать мне обещание? — Смотря какое. — Дашь мне первым прочитать твою первую книгу? Амелфа сначала посмотрела на заалевшего Альфреда, потом себе под ноги. — Обещаю. — А разве Яо не просил тебя об этом? — Я отказалась. Я подумала, что лучше ты. Мне кажется, мы очень похожи. Хоть и друзьями нас уже не назовёшь — странное положение. — И не друзья, и не враги. Из мира задумчивости о сущности бытия их вывел мягкий волнующиеся голос. — Извините за опоздание! — Мэттью! Ну почему так долго? Церемония скоро начнётся! Бежим! Амелфа бросила мимолётный взгляд на Альфреда: волосы немного растрепались; очки постоянно съезжали и парень поправлял их набегу. — Знаешь, я рада, что ты вернулся. — Я разве куда-то уезжал? — американец решил прикинуться идиотом и обогнал русскую на пару шагов. — Дурак. Я это заметила ещё месяц назад на крыше сарая. Все выпускники с нетерпением ждали окончания церемонии, чтобы наконец переодеться и повеселиться от души с друзьями. Амелфа с сожалением отметила, что Война сидела на другом ряду. У стены толпились родственники одиннадцатых классов, со слезами на глазах, семья Брагинских в этом плане не была исключением. Даже Александр незаметно пустил слезу. Ольга и Анна плакали не стесняясь. Иван и Наташа с гордостью смотрели на младших, с военной выправкой. Мейсон стоял, прислонившись к стене со сложенными крест накрест руками. Его жена, Маргарет, вытирала подобно Анне слёзы платочком. Её сестра, Алиса держалась мужественно, ведь её сын (Артур) уже выпустился и стоял рядом, наблюдая за двоюродными братьями вместе с Скоттом. Помимо трёх одиннадцатых классов в огромном светлом зале находилось несколько десятиклассников, провожавших старших в дальний путь и ещё несколько посторонних — членов банды Войны, с русским флагом и флагом банды, стоявших по стойке смирно. Когда девушка выходила на сцену, хулиганы салютовали ей как образцовые солдаты. По окончании церемонии выпускники разбрелись к своим семьям, только Амелфа и Альфред немного задержались. — Почему ты влюбился в меня? — Мне обязательно отвечать? — Ты меня никогда не разлюбишь? — Не знаю. Почему ты задаёшь мне эти вопросы? — Я думаю, как долго ты будешь несчастен. — А ты сможешь полюбить меня? — Не знаю. Если ты правда любишь меня и не можешь жить без меня — будь моим рыцарем. Может быть, когда-нибудь ты встретишь того, кто ответит тебе взаимностью. А пока служение мне станет для тебя лекарством от сумашествия. До свидания. «Тогда я вынужден согласиться на ваше предложение, леди Амелфа», — парень слегка улыбнулся своим мыслям.

***

— А я против! Не нужны мне узкоглазые внуки! — Александр стукнул кулаком по столу так, что тотзадрожал и задрожала вся посуда на нём. — Отец! Попрошу вас без истерик!, — Анна с такой же силой стукнула по столу ладонью. — Не портите дочери праздник! — Она сама его себе испортила!! Вечером того же дня Яо и Амелфа запланировали помолвку и представление первого родителям. Александр был военным инженером, и всегда настороженно относился почти ко всем иностранцам, исключение составлял только Мейсон. Профессия обязывала к осторожности и постоянном пребыванием вдали от семьи на родине. Он вообще не должен был находится за границей. Александр редко брал отпуск и то лишь для того, чтобы побывать на семейных праздниках. — Папа, я люблю его! — Амелфа, не перечь! Всё-таки зря я тебя в эту академию направил! — Я люблю вашу дочь! Обещаю обеспечить её всем необходимым! Обещаю сделать её счастливой! Прошу вас. Остальные молчали, не зная что и сказать и на чью сторону встать. Наконец, Война спокойно произнесла: — Папа, пожалуйста, не надо. Они любят друг друга. Александр сжал зубы и сел на место. Вот от кого, от кого, а от неё он такой "подлости" не ожидал. Не выдержав, мужчина вышел из-за стола. Все молчали. Тишину нарушал только звон посуды. Анна также молча вышла вслед за мужем. Будучи мудрой женщиной, она дала ему остыть и положила руки на его широкие плечи. — Скажи… — М? — Как ты думаешь, он хороший человек? — Я верю нашей дочери. — Тогда я поверю тебе. Тем временем Иван тоже испытывал смешанные чувства: он желал счастья сестре и в то же время ревновал её к чужаку, так же как и Наташа. Ольгу и Войну полностью устраивал выбор сестры. — Значит так, я назначаю тебе испытательный срок в два месяца в России. Посмотрим, способен ли ты её защитить. — Спасибо, папа.