О вредности ведьм и пользе проклятий

      — Пиздец, — выругался Чонгук, со все возрастающей паникой глядя на собственное запястье. Пустое запястье.       Он буквально ощутил, как кровь отливает от лица, а глаза расширяются в ужасе. Потому что вот то слово, что он с отчаянием произнес в никуда, это вовсе не описание ситуации и даже не выражение эмоций, нет. Это осознание, что ему — Чон Чонгуку, боевому магу, пятикурснику — пришел пиздец. Причем полный. Ибо Тэхён его прикончит. Или придумает что-то похуже — ведьма же.       Так он и стоял посреди леса, где у них проводились спарринги на пересеченной местности, и оглядывался по сторонам, все отчетливее понимая, что найти браслет здесь просто нереально. Да он за две пары такой километраж намотал! И если бы только по земле! Так нет же: собрал и кусты, и деревья, пока уворачивался от заклинаний соперников.       Ну как он, черт возьми, сможет сказать Тэхёну о том, что потерял браслет, на который тот убил просто хренову прорву времени и сил? А, черт! Чонгук взлохматил волосы и снова огляделся — он найдет эту цацку, даже если придется весь лес обойти и заглянуть под каждую травинку. Правда, один вряд ли сможет… Значит, ему нужна помощь.       И как он мог не заметить потери раньше? Сейчас запястье ощущалось пустым, остро чувствовалась нехватка украшения на руке… Еще бы! Он не снимал браслет ни на ночь, ни тогда, когда принимал душ. С тех самых пор, как почти год назад получил его в подарок. Чонгук улыбнулся от воспоминаний.       Тогда, в середине четвертого курса, проснувшись однажды утром, Чонгук, глянув в зеркало, зацепился взглядом за зеленую прядку в своих волосах. И сперва решил, что Тэхён захотел подшутить над ним таким образом. Только вот тот, кажется, готов был визжать от восторга, одновременно выглядя каким-то виноватым.       — Я жду объяснений, — потребовал Чонгук, и Тэхён весь как-то стушевался. Неловко потоптался на месте, отводя глаза, а потом и вовсе плюхнулся на кровать.       — Ну… тут такое дело, Чонгук… — начал он, и это здорово напомнило, как тот однажды поведал, что наложил на него проклятье. Навязанного желания, да.       — Та-ак, — протянул Чонгук и, сложив руки на груди, уставился на Тэхёна. Вот не нравилось ему подобное начало.       — Эм… Как бы объяснить-то? — Тэ вскинул на него неуверенный взгляд, задумчиво пожевал нижнюю губу и наконец заговорил: — Короче, если ведьма влюбляется, то ее магия начинает влиять на партнера… Тут ничего страшного нет, не подумай! — эмоционально добавил, глядя на напрягшегося Чонгука. — На самом деле плюсов больше, чем минусов. Но одной из побочек является то, что твое тело реагирует на мою силу, которой пропитывается, и вот результат — твоя зеленая прядка… Это срабатывает, только если возлюбленный ведьмы маг или лекарь там... Короче, любой, кто тоже владеет силой, с обычными людьми не прокатывает. И…       Тэхён продолжал говорить, а Чонгук тупо хлопал глазами, с трудом соображая. Кажется, Тэхён только что признался ему в любви… Такими вот обходными путями. Или Чонгук опять что-то неправильно понял? Да ну нет… Он, конечно, тормозит местами, но не настолько же! Вообще, он был уверен, что у них с Тэ все взаимно, просто тот это не озвучивал, хотя сам Чонгук несколько раз уже признавался. И не только во время секса, когда Тэхён натягивал так хорошо и правильно, что перед глазами взрывались фейерверки, а и просто так говорил, не под влиянием момента. Тот на это всегда смущенно улыбался и притягивал к себе, таким нехитрым способом отвечая. Только вот одно дело знать и совсем другое — слышать, пускай и так неромантично. Похрену на романтику.       — Ты меня слушаешь вообще? — ворвалось в его мысли недовольное от Тэхёна.       — Слушаю, конечно, — горячо заверил Чонгук. Но, похоже, не прокатило.       — Да? — тот прищурился. — И что я последнее сказал?       — Ну-у… Что-то про влюбленную ведьму, — протянул Чонгук, изо всех сил изображая раскаянье. Ну потому что, занятый своими мыслями, и правда прослушал все, что тот говорил.       Он не виноват!       — И это все, что ты услышал? — строго поинтересовался Тэ, тоже складывая руки на груди. А щеки все равно слегка покраснели, но Чонгук, хоть и заметил, решил не акцентировать на этом внимание. Проклянет еще.       — Прости, — повинился он, подходя и усаживаясь рядом. — Расскажи снова.       Тэхён несколько секунд сверлил его взглядом, затем преувеличенно тяжко повздыхал и заговорил:       — Я все еще удивляюсь, как ты до четвертого курса доучился, с твоей-то внимательностью, — Чонгук хотел возмутиться в ответ, но Тэхён только отмахнулся. — Ладно, слушай. Я говорил о том, что плюсов все же больше: во-первых, — он загнул один палец, — если ты будешь со мной достаточно долго, то твое старение замедлится, как у ведьм. Во-вторых, — второй палец, — мои обереги будут действовать на тебя куда сильнее. Правда, — ухмыльнулся Тэхён, — проклятья тоже.       Чонгук ощутимо вздрогнул — куда сильнее-то? И без того как подросток озабоченный! Ну потому что он часто взрывался на пустом месте, а Тэхён вовсе не против был его повоспитывать. И потом принимать очередные извинения от Чонгука, стоящего в коленно-локтевой. Добровольно, ага. И к взаимному удовольствию. От воспоминаний губы невольно разъехались в похабной ухмылке.       Так. Ладно, надо перестать думать об этом, иначе на пары они не успеют. Он моргнул, усилием воли прогоняя образы, всплывающие в памяти, и постарался настроиться на рабочий лад.       — А ведь твоя прядь еще на третьем курсе появилась, — сообразил Чонгук.       — Ну, в моем случае она означает, что я не только проклинать могу, но и обереги накладывать.       — Розовые — проклятья, а зеленые — обереги? — он читал об этом, но решил уточнить на всякий случай. А после кивка Тэхёна поинтересовался: — А почему у меня именно зеленая?       — Не знаю, Чонгук, — Тэхён потянулся к его волосам и, ухватив прядку, начал рассматривать. — Хрен его разберет, как наши силы перемешались, что дали такой эффект.       — Хочешь сказать, что у меня и розовая может появиться? — прищурился Чонгук, позволяя тому вертеть свою голову и зарываться в волосы пальцами. Еще, что ли, цветные ищет?       — Угу, — кивок, — но может и не появиться. Тут нет никакой закономерности.       — Ну пиздец, — незло выругался он, — буду как радужный пони…       Тэхён прыснул и, отпустив его голову, заглянул в лицо.       — Не переживай, не будешь. Закрасим твою прядку и все. И это как раз таки есть основной минус, ведь придется периодически подкрашивать отросшие корни.       На том и порешили. В ближайшие же выходные Тэхён потащил его в гости к бабуле, где взялся варить краску для волос. А Чонгук наблюдал за этим со все возрастающим волнением, причин которого сначала не находил. И лишь когда Тэхён приблизился к нему с измазанной черной краской кисточкой, до него дошло.       — Погоди, — Чонгук ухватил Тэ за запястье. — Давай не будем закрашивать.       — Почему? — удивленно поинтересовался Тэхён, но руку с кисточкой в сторону отвел. — Ты вроде не любитель подобных… украшательств на мужчине.       — Ты все еще думаешь, что мне не нравятся твои пряди? — искренне поразился Чонгук. Вот прям до глубины души.       — Мои, может, и нравятся, — Тэхён хмыкнул, — но вряд ли ты мечтал увидеть подобное на себе.       — Не мечтал, — согласился Чонгук, — но мне приятно то, что означает эта прядь.       Тэхён некоторое время молчал, а потом согласно кивнул, и выглядел при этом до неприличия довольным, так что Чонгук мысленно поставил себе памятник. Краску в итоге выбросили, а так как ехать обратно уже было поздновато, то решили остаться на ночь.       До самой ночи Тэхён выспрашивал у своей бабули про обереги, долго что-то вычитывал в ее книгах и делал пометки для себя. Так что уехали только утром следующего дня. Бабуля Тэхёна смотрела с одобрением, и Чонгук отчего-то был уверен, что его решение не закрашивать прядь пришлось ей по душе. И судя по хитрой улыбке, она слышала, что творилось в их комнате ночью, несмотря на то, что Чонгук очень старательно сдерживал стоны. Правда, не всегда получалось, да…       А потом начался лютый пиздец: Тэхён решил, что ему просто необходимо сделать оберег для него. Так что почти неделю после занятий они обходили местный рынок в поисках «бусин нужного размера и формы». Чонгук недоуменно смотрел на то, как придирчиво выбирал Тэхён и, если честно, вообще не видел никакой разницы, но с вопросами и советами не лез, здраво рассудив, что его парню виднее.       Дальше — хуже. Купив все нужное, Тэхён взялся за создание оберега и упорно занимался этим больше двух недель, исключительно с одиннадцати вечера до четырех утра. А после на пары… Он, конечно, отправлял Чонгука спать, утверждая, что прекрасно справится сам, и все что ему нужно, это несколько капель чонгуковой крови. Но ложиться отдыхать, пока Тэ вовсю трудится, казалось неправильным. Так что он тихонько сидел на кровати и сонно лупал глазами в учебники, чтобы делать хоть что-то. Даже учебу случайно подтянул.       Завершив работу, Тэхён, напоминающий несвежего зомби, торжественно застегнул браслет на его запястье, сообщив, что «он защитит тебя, когда будешь в смертельной опасности, да убережет от чужих злых взглядов». А Чонгуку уже похрену было и на взгляды, и на опасности, ему просто хотелось уложить Тэ спать, что он, собственно, и сделал.       И вот, спустя почти год, он умудрился проебать настолько важную цацку…       Первым в общаге удалось выцепить Хосока, который закончил свои бои намного раньше и уже даже успел принять душ. Друг, конечно, поухмылялся и поглумился, но помочь согласился. Правда, сообщил, что ему нужно время, чтобы собрать еще людей — вдвоем они лес и за неделю не обшарят.       — Кстати, а Мин ведь на поиске специализируется, — выдал Хо. — Так что, пока я все организовываю, сходи за ним.       — Точно, — обрадовался Чонгук. И как он сам об этом не подумал? Тот самый ведьма-первокурсник, которого он когда-то пытался отвадить от Тэхёна, не умел проклинать людей и делать обереги. Зато мог найти пропавшего человека, например, или какую-то значимую вещь. Сам он рассказывал, что позже, когда сил и знаний станет больше, сможет «найти» беременность или смертельную болезнь.       У Чимина Юнги не оказалось, так что пришлось крадучись подниматься на этаж ведьм, мысленно молясь, чтобы не напороться на Тэхёна. Тот наверняка сразу заметит пропажу браслета, и тогда Чонгуку не жить. Мимо двери в комнату своей ведьмы он крался на носочках, радуясь тому, что ремонт относительно свежий и пол скрипит не так сильно.       В дверь второй в универе ведьмы он буквально поскребся, но ответа не последовало. По-воровски оглядевшись, все же стукнул костяшками и замер, прислушиваясь. За дверью по-прежнему царила тишина, а значит Мина все же нет. Да твою ж мать! Вот как не надо, так этот задира тут как тут! А как понадобился, так хрен его отыщешь!       Недовольно поморщившись, Чонгук так же бесшумно прокрался по коридору обратно, размышляя, где еще может носить Юнги, свернул на лестницу и…       Нос к носу столкнулся с Тэхёном.       Кажется, сердце на секунду перестало биться, а потом заколотилось так, что должно было быть слышно даже Тэ.       — Гук-и? Все хорошо? — встревоженно поинтересовался Тэхён.       — ПриветпокаТэ! Зайду позже! — скороговоркой протараторил Чонгук и, коротко чмокнув своего парня в щеку, старательно пряча руку, обошел Тэхёна, тут же рванув вниз по лестнице. Успел даже преодолеть один пролет, когда сверху донеслось:       — Чонгук, подожди!       Он слышал топот ног решившего догнать его Тэхёна, но сам только прибавил ходу — жить хотелось пиздец как! Правда, на первом этаже его поспешность аукнулась — нога соскользнула, и Чонгук, громко выматерившись вслух, смачно пересчитал последние ступеньки задницей. Пять штук. Под ошарашенными взглядами студентов, возвращавшихся в общагу, он тут же вскочил на ноги и, игнорируя выкрики Тэхёна с верхних этажей, рванул на улицу.       Спрятавшись за углом, он видел, как Тэхён вышел из общаги, огляделся по сторонам, а затем двинулся в сторону столовки.       Дождался, пока его ведьма скроется из виду, и побежал в сторону учебного корпуса, догадываясь, где еще может быть Юнги.       И уже заходя в здание, снова услышал оклик Тэхёна, который, видимо, не обнаружив его в столовой, вышел на улицу.       — Чонгук! Да подожди же ты!       Сделав вид, что не услышал, он влетел в здание и, не снижая скорости, рванул вверх, на пятый. Тэхён, кажется, не собирался отступать, потому что он слышал, как тот пыхтит, поднимаясь по лестнице — ну не любил его парень физические нагрузки… Хоть и заставлял его Чонгук заниматься пару раз в неделю для поддержания формы.       Сам он даже не запыхался: буквально взлетел по лестнице и сразу рванул в самый конец коридора, туда, где располагалась так любимая парочками кладовка. Дернул дверь на себя, и заскочив внутрь, тихонько притворил обратно, чтобы не хлопать. И развернулся.       Как он и ожидал, Чимин с Юнги оказались здесь — был у этой парочки странный пунктик насчёт того, что секс в кровати — это слишком скучно, так что эти двое вечно использовали для этой цели разные не подходящие места.       — Ебать, — вырвалось у Чонгука, — никогда бы не подумал, что ты снизу, Мин.       Чимин, тот самый, который хоть и любил подшутить, однако обладал добрым и веселым нравом, сейчас уверенно прижимал вспыльчивого и драчливого Юнги грудью к стеллажу. А сам притирался сзади с вполне очевидными намерениями. И хотя оба были еще одеты, вид имели откровенно расхристанный и… ну, одежда была расстегнута местами. Стратегически важными, да.       — На себя посмотри, — прошипел Юнги. — Свали отсюда! — и дернулся было, но Чимин удержал на месте, надавив между лопаток. Надо же как интересно.       — Я бы и рад, но мне помощь ваша нужна. Обоих.       — Вот прям сию секунду? — Чимин бросил на него вопросительный взгляд, а затем все же отодвинулся от Юнги, принявшись застегивать штаны и рубашку.       — Угу, — покивал Чонгук. — Иначе Тэхён…       Но не успел он договорить, как дверная ручка дернулась, а с той стороны раздался голос Тэ:       — Чонгук! Ты здесь?       Чонгук рыбкой успел нырнуть за стеллаж и затихариться, мысленно надеясь, что эти двое его не выдадут. Ровно в ту же секунду дверь распахнулась.       — А… Это вы, — с нотками разочарования произнес Тэхён.       — Мы, мы, — хихикнул Чимин. — Я к тебе зайду вечерком. А теперь, если ты позволишь, то мы все же потрахаемся.       — Извините, — Тэхён отступил в коридор и закрыл за собой дверь. А Чонгук, сидевший на корточках и выглядывающий между полок, облегченно выдохнул.       — Ты знаешь, я понимаю, почему Тэхён тебя когда-то проклял, — проворчал Юнги и тоже принялся застегивать одежду. — Ты, блять, мастер обламывать секс, — Чонгук не нашелся, что на это ответить, так что просто поднялся на ноги, ожидая, пока эти двое закончат приводить себя в порядок. — Давай рассказывай, что у вас случилось.