***
Утром следующего дня Бет попросила Элайджу о встрече. Спустя меньше чем через полчаса его черный спорткар подъехал к дому Бет. — Клаус здесь, — Бет коротко пересказала ему события прошлого дня. — Это в его духе, — ухмыляясь, прокомментировал действия брата Элайджа, выезжая из города в направлении дома, в котором он жил с тех пор, как после Open’а в Фэрфаксе решил вернуться на историческую родину. Элайджа рассказал подробнее о первородных. Бет уже почти все знала, но углубление в детали было не лишним. Проклятие солнца и луны оказалось мистификацией авторства Никлауса Майклсона, созданной для того, что бы все помогали ему в поисках двойника. На самом деле проклятие было связано только с Клаусом, первородным гибридом вампира и оборотня. Элайджа так же вкратце рассказал Бет историю их семьи, как Клаус стал тем, кем является сейчас. Всему виной был жестокий, несостоятельный мужчина, который собственными руками превратил юношу, которому нужна была лишь безусловная любовь и поддержка родителей, отца, в первую очередь, в монстра. В итоге Клаус стал монстром, для которого человеческая жизнь ничего не стоит. — Я искал способ уберечь Катерину и нашел, — наконец, сказал Элайджа то, что больше всего хотела услышать Бет. Он достал старинный ларец, в котором был флакон с чудодейственным, по его словам, эликсиром пятисотлетней давности. Очень хотелось надеяться, что у магических эликсиров нет срока давности. Бет озвучила эту мысль, извинилась за свои сомнения, и попросила кровь Элайджи для подстраховки. Первородный отвечать не спешил, по-видимому, рассчитывал риски. Что ж, его можно было понять. В прошлый раз он доверился Катерине и как же там его звали, Тревору, чем это кончилось всем хорошо известно. — Я сдержу свою часть сделки, — заверила Бет, — Я не убью себя с кровью вампира до ритуала. — И все же я отдам тебе эликсир и свою кровь завтра на закате. — Что насчет вампира и оборотня, которых принесут в жертву? — Я обещал тебе сделать все, что в моих силах. Я привез с собой вампира, которого принесут в жертву. Насчет оборотней, Клаус наверняка припас парочку, — с вампиром сложностей быть не должно было, это понимала и сама Бет. Оборотней же было значительно меньше, но те обычно держались стаями, то есть нужно было повозиться, чтобы найти и поймать оборотня. Вот почему Элайджа был уверен в своих словах. Не трудно было догадаться, от кого первым делом избавится тот, кто захочет сорвать ритуал, исключая двойника, которого хорошо охраняли. А Клаус этого позволить не мог.***
Бет смотрела из окна своей комнаты на круглую луну. Если приглядеться внимательнее, можно было заметить, что луна еще пребывала. Полнолуние должно было наступить следующей ночью. Тяжело вздохнув, Бет перевела свой взгляд к потолку и представила силуэты шахматных фигур. Всю ночь Бет проигрывала партию, которую закончила только к утру. Солнце вставало, а Бет пошла спать. Несмотря на усталость, она проспала беспокойным сном. Ее то мучили кошмары прошлого, то сон становился прерывистым, то она спала, но при этом в ей казалось, что она не спит, а во всю размышляет о чем-то. Вечером Бет помогла Дженне с ужином, а потом не спешила расправляться с едой. Подсознательно Бет хотела провести как можно больше времени с Дженной и Джереми. Дженна, которой все еще было тяжело свыкнуться с новой реальностью, не имевшая ни малейшего представления о ритуале, была отстранена. Джереми открыто проявлял беспокойство за сестру. А Джон молча готовился отдать свою жизнь за дочь. Когда все закончили-таки ужинать и разбрелись кто куда, в дверь постучали. Это был Элайджа. — Прошу, проходи, — сказала Бет, делая приглашающий жест рукой. — Благодарю, — Элайджа переступил порог дома, достал из кармана пиджака два флакона, один с эликсиром, другой со своей кровью и передал девушке. Бет благодарно улыбнулась и осушила один флакон за другим. — Интересно, кем я очнусь? Надеюсь, что все же не вампиром. — Позволь полюбопытствовать, почему? — Я все равно буду слаба, уязвима перед такими, как вы, перед солнцем. Застыну в своем нынешнем состоянии, а я хочу расти, развиваться. У меня есть цель, которая станет мне недоступна, если я стану такой. Элайджа задумчиво кивнул, принимая ответ девушки. — Что ж, до встречи, Елена. Бет вышла на улицу, чтобы проводить Элайджу, где ее, как оказалось, дожидался Клаус. — Брат, не ожидал тебя здесь увидеть. Неужто ты снова наступаешь на те же грабли? — спросил Клаус у Элайджи, смотря на него сверху вниз, а потом обратился к Бет. — Готова, дорогая? — Да, — Бет спокойно шагнула в сторону первородного гибрида, однако, ее спокойствие было напускным. Вскоре Клаусу кто-то позвонил, и он чем-то раздраженный ушел, оставив Бет со своей ведьмой. Бет, внимательно смотря под ноги в полутьме, следовала за ведьмой, которая приходилась сестрой новому другу Бонни. Когда они дошли до места проведения ритуала, Бет обнаружила там бессознательную Дженну. — Помнишь, что случилось? — спросила Бет Дженну, когда та пришла в себя. — Ты позвонила мне. Ты была очень напугана, — Дженна скривилась, осознавая свою ошибку. — Я должна была догадаться, что это не ты. Я вышла из дома, и меня кто-то схватил, вампир. — Клаус, — пробормотала Бет. Юная, но ужасно дерзкая ведьма завершила превращение Дженны и заключила ее и Бет в огненные круги. — Я умру да? — глаза Дженны наполнились слезами. Бет очень хотела сказать «Нет, ты не умрешь», но это была бы ложь. Она посмотрела на Дженну, открыла рот, чтобы что-то ответить, но не смогла произнести ни звука. Почему? Почему у нее из раза в раз отнимают дорогих ей людей? Кому или чему Бет так не угодила? Из мыслей ее вырвали крики Джулс, оборотня, что не так давно искала здесь мести за Мэйсона Локвуда. — Здравствуйте, мои любимые, — наигранно поздоровался Клаус. — Вы готовы? А Клаус знал толк в издевательствах. — Почему Дженна? — спросила Бет. — Элайджа ведь подготовил другого вампира. — Благодари за это Деймона. Не успел Клаус приступить к ритуалу, появился Стефан и попытался поменяться местами с Дженной, но у него ничего не вышло. Клаус, который предпочел принести в жертву именно девушек, беспощадно убил Джулс, вырвав ей сердце, проявив перед этим толику нежности. Дженна, набравшаяся храбрости, напала на ведьму, но Клаус реагировал быстрее. Он свернул ей шею, а затем вонзил кол в грудь. У Бет, старавшейся до этого момента держать себя в руках, задрожали губы, предательские слезы подступили к глазам. Клаус подошел к ней и в джентльменском жесте протянул руку. Бет ее проигнорировала и самостоятельно подошла к алтарю на негнущихся ногах. Клаус же встал позади нее, трепетно провел пальцами по ее щеке. Над ухом Бет прозвучал его обманчиво ласковый голос: — Закрой глаза, дорогуша. «Закрой глаза». В голове послышался голос Элис, приготовившейся умереть, прихватив с собой собственную дочь, а перед глазами промелькнул момент, когда после этих слов она выехала на встречную полосу, прибавив скорость до максимума. Бет тогда чудом выжила, как говорили другие. Ей самой это чудом не казалось, как и большая часть ее детства, скорее одним большим кошмаром. Жизнь с матерью была полна попеременного тревожного ожидания, моментов облегчения и счастья, что напрямую зависело от ее психического состояния. Она была то ласковая и добрая, то страдающая, уходящая в себя и не замечая ничего вокруг. Бет никогда доподлинно не могла знать, будет ли завтра в своем уме ее мама, не сделает ли чего с собой, не оставит ли внезапно дочь. В конце концов, оказалось, что ей не нужна ни своя жизнь, ни дочь. Как иронично, что ту же самую фразу ей сказал тот, кто вот-вот выпьет всю ее кровь до последней капли. Бет прикрыла глаза, устало размышляя, удастся ли ей избежать конца и в этот раз. Клаус выпивал ее невыносимо долго. Медленно тело Бет слабело, мысли рассеивались, в глазах темнело, и даже поначалу острая боль тупела. Жизнь утекала из нее вместе с кровью.***
Открыв глаза Бет обнаружила себя посреди улицы. Стоял солнечный день. Занятые люди, спешившие по своим делам, выглядели как из родного времени Бет. Оглядевшись Бет поняла, что находится в пригороде Лексингтона. Прежде чем она успела подумать, что все это очень странно, ноги сами ее повели в сторону ее дома, ее первого собственного пространства, о состоянии которого Бет не могла не беспокоиться. Снаружи дом выглядел вполне обычно, как и помнила Бет. Она, не раздумывая, протянула руку, чтобы открыть дверь. Но вместо того, чтобы схватиться за ручку двери, ее рука прошла сквозь этой самой ручки. Бет, не ожидавшая ничего подобного, потеряла равновесие и оказалась внутри дома. Дверь как была закрыта, так и осталась. «Черт», — только успела выругаться Бет. Тут в дверь кто-то начал стучатся. — Мисс Хармон! Мисс Хармон! Бет хотела выйти и посмотреть, кто ее зовет, но осталась стоять как вкопанная. Ей на встречу шла девушка с ее прежним лицом. С растрепанными, нечесаными рыжими волосами, черными кругами под большими потухшими глазами. Девушка встала совсем рядом с Бет, но даже не заметила ее. Она открыла дверь и сказала: — Оставьте меня в покое. Здесь нет никакой мисс Хармон, — и громко хлопнула дверью. — Мисс Хармон, почему вы пропустили межзональный турнир и все последние международные чемпионаты? Это из-за того, что вы боитесь проиграть Боргову? Вы планируете вернуться на шахматную арену? — донесся голос мужчины, очевидно, журналиста, который быстро выплевывал вопрос за вопросом. Хармон не отводившая немигающих глаз с девушки стала прожигать ее взглядом еще усерднее. Как это понимать? Почему она стала затворницей? От чего сбежала накануне своих сражений за мировое первенство? Почему отказывается от собственного имени? Почему выглядит так, будто от нее осталась лишь одна оболочка? Что могло стать причиной всего этого? Что могло сбить ее с ног, после всего того, что она уже пережила? Картина, представшая перед ее глазами, не укладывалась в голове. «Что ты творишь?» — возмутилась Бет, но ее никто не услышал.