(Не)Скрытая правда

Когда экран вновь загорелся, они оказались у резиденции клана Лань, находящейся в уединенных горах в окрестностях города ГуСу. Туман почти всегда окутывал здешние белые стены и черные крыши домов, растянувшиеся вдоль живописного шатра вод, будто бы облачный океан в царстве бессмертных. На рассвете первые лучи утреннего солнца пробивались сквозь подернутые дымкой клубы тумана, проплывающие везде и всюду, что полностью оправдывало название этого поселения — Облачные Глубины. Облачные Глубины… они выглядят немного иначе, — сказал Лань Цижэнь через несколько секунд, завладев вниманием младших. — По-другому? Но так было всегда, сколько я себя помню… — сказал Лань ЦзинъИ, наклонив голову. — Это потому, что Облачные Глубины, которые мы знаем, были перестроены, — сказал Лань Сычжуй своему другу, который «охнул» в знак благодарности. — Перестроены? — спросил Лань Сичэнь. — Они были восстановлены после того, как Вэни сожгли их дотла, — ответил Лань Ванцзи, заставив двух Лань из прошлого задохнуться от ужаса. В таком умиротворенном месте даже сердце замирало, подобно стоячей воде, и лишь звуки эха с колокольни слегка волновали воздух. Хоть Облачные Глубины и нельзя было сравнить со священным храмом, но всё же холодные горы испускали атмосферу настоящей уединенности Дзэн. Лань Цижэнь улыбнулся описанию, а затем почувствовал, как его глаза дернулись, когда внезапные крики Вэй Усяня заполнили Облачные Глубины. Внезапно вся безмятежность этого места разбилась вдребезги от протяжного вопля, вызвавшего мурашки на спинах учеников, которые практиковались или участвовали в утренних чтениях. Они не смогли удержаться от беглого взгляда на главный вход, откуда исходил этот звук. Цзян Яньли хихикнула, глядя на лицо брата, а Цзян Чэн устало вздохнул. Вэй Усянь, вцепившись в осла, громко рыдал около ворот. Лань ЦзинъИ произнес: — Не плачь! Ты же сам сказал, что тебе нравится Ханьгуань-цзюнь, а теперь, когда он привез тебя к себе домой, ты вдруг разревелся! Вэй Усянь был мрачнее тучи. — Никогда не думал, что настанет день, когда ты потерпишь такое поражение от Лань Ванцзи, — усмехнулся Не Хуайсан. Вэй Усянь драматично вздохнул. — Ах… старые добрые времена. С той самой ночи на горе Дафань и с тех пор, как Лань Ванцзи забрал его, у Вэй Усяня так и не появилось возможности ещё раз призвать Вэнь Нина или выяснить, почему он был в беспамятстве и по какой причине вообще вернулся в этот мир. Вэнь Цин вздрогнула от этого напоминания. — Вы… нашли его после этого? Вэй Усянь сразу же кивнул. — Конечно! В ранние годы Вэй Усянь в числе других юношей уже провел в клане Лань три месяца в качестве ученика, так что он не понаслышке знал, как здесь скучно и уныло. Честно говоря, он до сих пор содрогался при мысли о трёх тысячах или около того правил, которыми была усыпана Стена Послушания. — Три тысячи? — спросил Цзинь Лин, наклонив голову. — В наше время было три тысячи, — ответил ему Вэй Усянь, не упустив из виду, как Лань ЦзинъИ пробормотал под нос что-то вроде «везучие ублюдки». — Число изменилось? — спросил Лань Цижэнь, потрясенный. — Но уже несколько десятилетий их было три тысячи. — Теперь их стало на тысячу больше, — ответил Вэй Усянь, к ужасу Не Хуайсана. — Как ты вообще выживаешь, живя там?! Вэй Усянь вскинул руки вверх, прислонившись спиной к Лань Ванцзи, и захихикал. — Лань Чжань позволяет мне обходить их все! Все бы подумали, что он сошел с ума, сказав такое, если бы не увидели, насколько изменился этот Лань Ванцзи. Когда сегодня его тянули в гору мимо этой каменной стены, Вэй Усянь успел заметить, что на ней вырезали еще одну тысячу. Теперь правил было больше четырех тысяч. Четыре тысячи! — Я так счастлив, что больше не буду там учиться, — неожиданно отпарировал Цзинь Цзысюань. Лань ЦзинъИ опять заговорил: — Ну, ну! Хватит гомонить. В Облачных Глубинах запрещен шум. Лань Цижэнь почувствовал бы гордость, если бы сам Лань ЦзинъИ тоже не кричал. Так ведь он и шумел как раз потому, что не хотел заходить в Облачные Глубины! Если его всё-таки затащат внутрь, то выбраться наружу будет очень и очень непросто. Когда он приезжал сюда на учебу, всем юношам раздали нефритовые жетоны в качестве пропуска. Облачные Глубины ограждал защитный барьер, и свободно входить и выходить можно было только при наличии такого жетона. Прошло больше десятка лет, и охрана могла только усилиться, но никак не ослабнуть. — И теперь ты живешь там добровольно, — хмыкнул Цзинь Лин, получив от дяди гневную отповедь. Лань Ванцзи спокойно стоял у входа, пропуская мимо ушей вопли Вэй Усяня и с равнодушным видом наблюдая за концертом. Когда стенания немного поутихли, он сказал: — Пусть наплачется, а когда устанет — просто втащите его внутрь. — В-ванцзи… — Лань Цижэнь остановился, не зная, что сказать. Он буквально забирал Вэй Усяня против его воли и держал его в заложниках! Вэй Усянь крепче обнял осла, зарыдал пуще прежнего и начал биться о него головой. — Ради всего святого… — Вэнь Цин подумала, что никогда не видела никого глупее этого парня. Бедный Мо Сюань Юй. На самом деле безумцем был сам Вэй Усянь. Что за неудача такая! Он-то надеялся, что с ударом Цзыдяня все сомнения касательно него рассеются. Все Цзян вздрогнули от неожиданного напоминания. В тот момент Вэй Усянь был так доволен собой, а на языке вертелось столько поддразниваний, что он беспечно ляпнул Лань Ванцзи несколько омерзительных фразочек. Но кто же мог знать, что тот среагирует не так, как раньше? Что это вообще такое было? Может ли быть так, что спустя добрый десяток лет не только уровень его мастерства как заклинателя возрос, но и сам он стал терпимее? — Он просто влюблён, — прошептал Оуян Цзычжэнь, прежде чем смог остановиться. Лань Сичэнь и Цзян Яньли захихикали, а Лань Ванцзи не стал ничего отрицать, обхватил плечи мужа и притянул его к своей груди. Вэй Усянь смущенно пискнул. Вэй Усянь отказывался сдаваться: — Мне нравятся мужчины, а в вашем Ордене столько красавчиков. Я боюсь, что не смогу удержать себя в руках. Лань Цижэнь огрызнулся. — Вэй Усянь! Как ты можешь быть таким бесстыдным?! — Но дядя! На самом деле я этого не делал! Единственная красавица, на которую я смотрю, это Лань Чжань! — Ты — следи за своим языком! И не называй меня дядей! Вэй Усянь только хихикнул. Если бы только Лань Цижэнь мог просто придушить его. Лань Сычжуй в ответ попытался воззвать к его здравому смыслу: — Молодой господин Мо, Ханьгуань-цзюнь привез вас сюда для вашего же блага. Если бы вы не пошли с нами, глава Ордена Цзян ни за что бы не оставил вас в покое. За все эти годы он схватил и забрал в Пристань Лотоса несчетное количество людей, и еще никто из них оттуда не вернулся. Цзян Чэн вздрогнул, прежде чем смог остановить себя, и сжал кулаки, глядя вниз. Он не мог. Он бы не сделал такого! Это были всего лишь слухи! Но если так… тогда почему его второе «я» ничего не делало, чтобы остановить эти слухи?! Неужели он действительно… убил тех людей? Как он только что пытался сделать это с Вэй Усянем? Пытался без раздумий выбросить его душу? Лань ЦзинъИ добавил: — Да-да. Ты же уже видел, как глава Ордена Цзян решает свои проблемы? Весьма жестокий подход… Тут юноша остановился, вспомнив правило, запрещающее «говорить о людях за их спинами», и украдкой взглянул на Лань Ванцзи. Несмотря ни на что, Лань Цижэнь улыбнулся тому факту, что его племянник был известен тем, что строго придерживался правил, в то время как остальные посмеивались над лицом Лань ЦзинъИ. Но увидев, что Ханьгуань-цзюнь не выказывал никакого намерения наказать его, он набрался смелости и забормотал дальше: — Все из-за нездоровых веяний, которым положил начало Старейшина Илин. Сейчас очень много заклинателей подражают ему и следуют этому глупому Пути. Глава Ордена Цзян подозревает каждого, но какой в этом прок — ему все равно не поймать их всех! Вот взять, к примеру, тебя и твою игру на флейте… Хех. Не Хуайсан негромко присвистнул. — У тебя много смелости, чтобы так говорить перед Ванцзи-сюном. Лань Цижэнь мог только вздыхать. Это «Хе» сказало куда больше, чем целый ворох фраз. Вэй Усянь почувствовал, словно ему и вправду нужно оправдаться: — Знаешь, можешь мне не верить, но обычно я неплохо играю на флейте… — Правда? — Юй Цзыюань подняла бровь, заставив Вэй Усяня надуться. — Госпожа Юй! Но не успел он завершить своей речи, как несколько заклинателей в белых одеждах вышли из ворот. Все они были одеты в струящиеся однотонные мантии Ордена ГуСу Лань, белые как снег. Мужчина во главе процессии был высок и строен, а на талии его, помимо меча, висела сяо, вырезанная из белого нефрита. Лань Сичэнь не мог не выглядеть потрясенным, увидев своё будущее я. Он изменился не так сильно, как другие подростки, учитывая тот факт, что он был старше, но некоторые видимые изменения всё же были. Увидев их, Лань Ванцзи слегка склонил голову в знак уважения, и мужчина сделал то же самое. Затем он взглянул на Вэй Усяня и улыбнулся: — Ванцзи так редко приводит гостей. С кем имею честь? — Твой будущий шурин, — промолвил Не Минцзюэ. Когда мужчина стоял напротив Лань Ванцзи, то они казались зеркальными отражениями друг друга. Но глаза Ханьгуань-цзюня были очень светлые, будто бы сделанные из подкрашенного хрусталя, глаза же мужчины имели более мягкий и темный оттенок. — Цветные кристаллы? — дразняще прошептал Не Хуайсан своему другу, который на этот раз взял веер и ударил им его по голове. Не Минцзюэ вдруг одобрительно кивнул Вэй Усяню, отчего его младший брат вздохнул от такого предательства. Это был Лань Хуань, глава Ордена ГуСу Лань — Цзэу-цзюнь, Лань Сичэнь. Люди, воспитанные в одном месте, часто похожи. Вот и Орден ГуСу Лань всегда славился взращиванием множества красивых мужчин: например, сейчас особенно выделялись два нефрита текущего поколения клана. Они не были близнецами, тем не менее, очень и очень походили друг на друга, так что трудно сказать, кто же из них превосходил другого. Но, несмотря на то, что различия во внешности почти не замечались, с их характерами дело обстояло иначе. Лань Сичэнь был мягким и доброжелательным, Лань Ванцзи же — замкнутым и суровым, держащим всех на расстоянии вытянутой руки, и полной противоположностью того, кого называют «дружелюбным». Вот почему в списке самых красивых молодых господ среди заклинателей Ханьгуань-цзюнь шел только вторым, тогда как его брат — первым. — Э… спасибо. Молодой мастер Вэй, — пробормотал Лань Сичэнь, покраснев от похвалы. Вэй Усянь точно знал, как сделать комплимент. — Я говорю только факты! — ярко сказал Вэй Усянь, пытаясь сдержать хихиканье при виде надутого лица своего мужа. Всегда было весело поддразнивать Лань Чжаня таким образом. Лань Сичэнь на деле доказал, что он достоин поста главы Ордена. Он и бровью не повёл, увидев, как Вэй Усянь обнимается с ослом. С другой стороны, Не Хуайсан не мог перестать смеяться. — Как?! Он выглядит так нелепо! — ЭЙ! Тот же, в свою очередь, отпустил, наконец, ослиную шею и с лучезарной улыбкой пошел к нему. Орден ГуСу Лань особо щепетильно относился к вопросам субординации, и, если сейчас Вэй Усянь начал бы кривляться и нести чушь перед его главой, то его определенно выгнали бы взашей из Облачных Глубин. Лань Сичэнь разразился веселым смехом. — Это первое, что Вы хотели сделать со мной после 13 лет?! Вэй Усянь бесстыдно ухмылялся. Но только он приготовился выступить во всей своей красе, как Лань Ванцзи бросил на него взгляд, и в ту же секунду губы Вэй Усяня оказались намертво склеены. Все подростки (особенно Не Хуайсан) были готовы умереть от смеха. Даже взрослые хихикали. Кто бы мог подумать, что Лань Ванцзи такой интересный человек? Лань Ванцзи обернулся к Лань Сичэню и продолжил учтивую беседу: — Брат, ты вновь собираешься к Ляньфан-цзюню? — Ляньфань-цзюнь? — спросил Цзян Фэнмянь, никогда не слышавший этого имени. — Цзинь Гуанъяо, — мрачно ответил Лань Ванцзи. Лань Сичэнь кивнул: — Да, обсудить следующий Совет Кланов в башне Кои. Вэй Усянь не смог открыть рта и с кислым видом прошествовал обратно к ослу. И снова все смеялись над его лицом, а Вэй Усянь скрестил руки на груди, как ребенок. Ляньфан-цзюнь — титул нынешнего главы Ордена Лань Лин Цзинь, Цзинь Гуаняо, единственного незаконнорожденного сына Цзинь Гуаншаня, которого тот признал. Он приходился Цзинь Лину младшим дядей и единокровным братом Мо Сюань Юю и Цзинь Цзысюаню, отцу Цзинь Лина. Госпожа Цзинь громко вздыхала при виде всех этих имён, желая просто пойти и кастрировать своего мужа. Сколько же у него незаконнорожденных детей?! Однако, хоть и Мо Сюань Юй, и Цзинь Гуаняо оба были рождены вне брака, положение их разительно отличалось. Первый безвылазно сидел в деревне Мо, спал на полу и на ужин получал объедки, в то время как второй занимал самый высокий пост в среде заклинателей, повелевая всем и вся. И если Цзинь Гуаняо захотел поговорить с Лань Сичэнем или же созвать Совет Кланов, то, значит, так оно и будет. — Он Верховный Заклинатель? — Ядовито спросила госпожа Цзинь, и хотя Цзинь Цзысюань знал, что в этот момент он мертв, он не мог побороть обиду, гнев и ревность, которые образовались в его животе. Но он быстро отогнал эти чувства, понимая, что у него нет причин для этого. Этот человек был его братом. И что бы ни говорила его мать, пытавшаяся запретить ему иметь какие-либо связи со сводными братьями и сестрами, он не мог не задаваться вопросом, каково это — иметь ещё одного брата или сестру. Хотелось узнать, какими людьми они были. Каким человеком был Цзинь Гуанъяо. Каким был Мо Сюань Юй, до того как впал в безумие и покончил с собой из-за того, что был незаконнорожденным сыном своего отца. Может ли всё сложиться иначе, если он попытается подойти и помочь мальчику раньше? Сейчас он должен быть маленьким ребенком. И уж точно ещё не сошел с ума. По крайней мере, он на это надеялся. Он взглянул на мать и вздохнул от поражения, увидев чистый гнев и ненависть на её лице. Впрочем, главы Орденов Лань Лин Цзинь и ГуСу Лань состояли в тёплых дружеских отношениях — они даже были названными братьями. Брови Лань Сичэня удивленно вскинулись, а Лань Ванцзи глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Ничего подобного не должно повториться. Он не собирался позволить своему брату быть одураченным змеей и в конце концов остаться ни с чем, кроме чувства вины. Вины за то, в чем он никогда не был виноват. Вэй Усянь, чувствуя, что его настроение портится, взял его руку и слегка сжал, кивнув. Лань Ванцзи ответил мягкой улыбкой. Лань Сичэнь сообщил: — Дядя изучил то, что ты привёз из деревни Мо. Услышав знакомое название, Вэй Усянь навострил уши. Неожиданно он почувствовал, что может вновь открывать рот. Лань Сичэнь снял заклятие молчания Вэй Усянь внезапно задохнулся. — Спасибо, Сичэнь-гэ! — затем он понял, что сказал, и покраснел. — Нет, я… я хотел сказать… Лань Сичэнь захихикал. — Всё в порядке, Усянь. Вэй Усянь задорно кивнул, не замечая нахмурившегося Цзян Чэна. С каких пор его брат стал так дружен с Ланями? После того, как бросил его? К большей радости Лань Сичэня, Лань Ванцзи снова надулся. А после обратился к Лань Ванцзи: — Ты нечасто приводишь кого-то домой в таком добром расположении духа. Обращайся же с гостем с большим уважением, а не так. — В добром расположении духа? — подумал Вэй Усянь и внимательно изучил Лань Ванцзи взглядом. — Как он вообще понял, что его брат в добром расположении духа?! Все остальные смотрели на Лань Ванцзи и думали о том же. Кроме самого Лань Сичэня и Вэй Усяня, который теперь прекрасно понимал, что имел в виду Лань Сичэнь. Его муж выглядел таким счастливым, что хотелось его поцеловать. Он был таким милым! Проводив Лань Сичэня, Лань Ванцзи приказал: — Втащите его внутрь. Лань Цижэнь устало вздохнул, потирая переносицу. И Вэй Усяня действительно втащили за ворота того места, чей порог он поклялся не переступать никогда в жизни. До этого момента только самые прославленные заклинатели удостаивались чести посетить Облачные Глубины, и гостя, подобного Вэй Усяню, здесь никогда не видели. Ученики столпились вокруг него, чрезвычайно заинтересованные таким поворотом событий, и если бы не строгие правила их Ордена, то тишину этого места точно бы взорвали приступы хохота. Лань ЦзинъИ спросил: — Ханьгуань-цзюнь, куда нам тащить его? Лань Ванцзи ответил: — В цзинши. Внезапно Лань Цижэнь полностью забыл о правиле «не кричать» и «не терять самообладания». — ЧТО?! — В цзинши?.. Вэй Усянь не понимал, почему все так переполошились и украдкой переглядывались друг с другом, боясь произвести лишний звук. — Где это? — Цзян Яньли не могла не прошептать Цзинь Цзысюаню. — Комната Лань Ванцзи. — Оооо. Комната служила Ханьгуань-цзюню рабочим кабинетом и спальней, и он никого раньше не приглашал туда… Не Хуайсан начал обмахиваться веером, чтобы скрыть свою бесстыдную ухмылку. Обстановка в цзинши была самая скромная: простая мебель и ничего лишнего. На ширме-гармошке, разделяющей комнату, были изображены плывущие облака, изящно выписанные кистью. Перед ней стоял стол для гуциня. В углу примостился треножник, а на нем — вырезанная из белого нефрита подставка для благовоний, что сейчас испускала мягкий и тягучий дымок, наполняющий комнату освежающим ароматом сандалового дерева. Лань Ванцзи снова почувствовал, что его уши покраснели от того, что Вэй Усянь так хорошо знает его запах. Лань Ванцзи направился к своему дяде, чтобы обсудить с ним кое-какие важные дела, а Вэй Усяня впихнули в комнату и заперли за ним дверь. Как только его оставили одного, Вэй Усянь моментально вылетел на улицу. Он покружил вдоль забора Облачных Глубин и убедился, что его опасения подтвердились, и без нефритового жетона ему никак отсюда не выбраться. Даже если бы он и смог залезть на белую стену высотой в несколько цзанов, барьер тут же отбросил бы его назад, а вся ближайшая стража сбежалась бы к нему. Вэй Усяню больше ничего не оставалось делать, кроме как вернуться обратно в цзинши. — Ещё раз засмеетесь, и я вас убью! — Вэй Усянь огрызнулся на всех младших, которые продолжали смеяться, ни капли не испугавшись. Но он никогда не падал духом, как бы ужасно ни складывались его дела. Вот и теперь он вышагивал по цзинши, скрестив руки за спиной, твердо убежденный в том, что рано или поздно найдёт решение. Освежающий аромат сандалового дерева ненавязчиво окутывал его, и хотя этот запах нельзя было назвать чувственным, всё же ему удавалось бередить душевные струны. Делать было нечего, и в голову Вэй Усяня полезли разные мысли: — Тогда в лесу от Лань Чжаня исходил этот аромат. Наверное, его одежда пропиталась им, когда он практиковал игру на гуцине или медитировал здесь. — Почему ты всё время думаешь о запахе Лань Ванцзи? — Не Хуайсан поддразнил друга, заставив взглянуть на себя, его лицо покраснело. Боги, что он собирался делать, когда его мысли станут ещё более бесстыдными?! Это дерьмо действительно должно было стать его смертью. После этих мыслей он как-то исподволь приблизился к треножнику в углу комнаты. — Ох-хо И заметил, что одна из досок под его ногой ощутимо отличалась от остальных. Вэй Усянь склонился и, сгорая от любопытства, начал простукивать пол. В своей прошлой жизни ему часто приходилось рыть ямы, раскапывать могилы или искать тайники в земле, и уже через несколько секунд он вытащил из цельного полового покрытия одну доску. Вэй Усянь попытался избежать всех этих взглядов, прижавшись к мужу, который быстро обнял его. Найти тайник в комнате Лань Ванцзи уже само по себе было более, чем удивительно для Вэй Усяня. Но когда он увидел, что было внутри, то просто потерял дар речи от шока. Теперь настала очередь Лань Ванцзи пытаться спрятаться. Вэй Усянь рассмеялся над его страданиями. — Прости. Я не знал, что люди увидят! Кроме того! Это ты заманил меня в ловушку! Ты должен был знать, что это случится! Лань Ванцзи мог только вздыхать. Конечно, он должен был знать. Остальные только растерянно смотрели на экран, гадая, что же там такое. Стоило Вэй Усяню убрать доску, как комната наполнилась мягким и сладким ароматом, растворившимся в запахе сандалового дерева. Семь или восемь черных сосудов теснились в маленьком квадратном погребке. Вэй Усянь смеялся, глядя на недоверие на лицах подростков и чистый ужас на лице Лань Цижэня, прежде чем мужчина взорвался. — В-ВАНЦЗИ! Лань Ванцзи мог только поклониться в знак извинения. — Я прошу прощения, дядя. Я никогда… не пил их. — Тогда почему ты… — Оуян Цзычжэнь внезапно остановился, глядя на него слезящимися глазами. — О боги, ты хранил их в надежде, что старший Вэй вернется! — Это так романтично! — Не Хуайсан присоединился к нему, и они оба завизжали, а Цзян Яньли и Первый Нефрит мягко улыбнулись. Это было действительно так красиво, и в то же время так душераздирающе. Лань Ванцзи только прикрыл глаза, когда Вэй Усянь с мягкой улыбкой положил голову ему на грудь. Лань Ванцзи и вправду изменился — он даже стал прятать алкоголь! Лань Цижэнь уже начал подумывать о том, чтобы просто отказаться от своего племянника. В Облачных Глубинах алкоголь был запрещен, и именно из-за этого они повздорили в их первую встречу. Все закончилось тем, что Лань Ванцзи вылил на землю целый сосуд «Улыбки Императора», который Вэй Усянь достал в городе ГуСу. Лань Ванцзи улыбнулся на это напоминание, а младшие рассмеялись. — Серьёзно? Так вот как вы познакомились? — взволнованно спросил Лань ЦзинъИ. Неужели они собирались стать свидетелями их первой встречи? — И вы подрались во время вашей первой встречи? — присоединился к нему Цзинь Лин. Вэй Усянь только хихикнул, кивнув. С тех пор, как Вэй Усянь вернулся из ГуСу в Юньмэн, ему так больше и не удалось отведать «Улыбку Императора», секретом изготовления которой владели только умельцы из ГуСу. Всю свою жизнь он собирался при первой же возможности приехать в этот город ещё раз специально за местным напитком. Но такой возможности так и не появилось. То, что спрятанный здесь алкоголь был именно «Улыбкой Императора», Вэй Усянь понял сразу, по одному только запаху, ему даже не нужно было открывать сосуд и пробовать спиртное на вкус. Он никогда бы не подумал, что найдет тайный погребок с алкоголем в комнате такого аскетичного и безупречного человека, как Лань Ванцзи. В этом перерождении карма действительно превзошла саму себя. Все весело рассмеялись над его мыслями. Дивясь таким неожиданным поворотам судьбы, Вэй Усянь успел осушить один сосуд. Он был очень устойчив к алкоголю и любил выпить. Кроме того, он решил, что Лань Ванцзи в прошлой жизни всё равно задолжал ему сосуд «Улыбки Императора», и неплохо было бы взять с него проценты за отсрочку. Рассудив так, Вэй Усянь опустошил ещё один сосуд. — Чёрт, ты действительно хорош! Мы должны пойти выпить как-нибудь после того, как всё закончится! — неожиданно сказал Не Минцзюэ, чуть не сломав плечо Вэй Усяня, когда ещё раз похлопал его по спине. — Хорошо! — сказал Вэй Усянь с хныканьем. Ему действительно нужно было сменить место. Не Хуайсан широко улыбался, наблюдая за происходящим. И только-только он начал хмелеть, как вдруг в голове его промелькнула мысль: — А что, если попытаться стащить нефритовый жетон? — О нет… — Цзян Чэн почувствовал, что его инстинкты подсказывают ему, что его брат снова собирается сделать какую-то глупость, и спрятал лицо между ладонями, приготовившись. В Облачных Глубинах находился холодный источник, в котором омывались мужчины-заклинатели. Считалось, что он обладает разными чудодейственными свойствами, например, успокаивает мятежное сердце, очищает разум от дурных мыслей, гасит огонь в груди и так далее. Когда мужчина окунался в воды источника, само собой, ему приходилось раздеваться. А раздетому человеку некуда было спрятать жетон, разве только что положить в рот, что для адептов Ордена ГуСу Лань было абсолютно неприемлемо. — Ну… ты… прав… — Не Минцзюэ кивнул, глядя на Лань Сичэня. — Держи всё во рту с этого момента. Первый Нефрит захихикал. Вэй Усянь захлопал в ладоши и одним глотком прикончил остатки алкоголя. Обыскав глазами комнату, он понял, что выкинуть пустые сосуды было некуда, так что он наполнил их водой, закупорил крышками и поставил обратно в погребок, не забыв приладить доску на место. — Ахахах, представьте себе лицо Ханьгуань-цзюня, если он действительно выпьет этот напиток! — Лань ЦзинъИ громко рассмеялся. Вэй Усянь устало вздохнул. — Не волнуйся. В конце концов, это я его выпил. — Я действительно начинаю верить в карму, — рассмеялся Не Хуайсан. Разобравшись с этим, он отправился на поиски нефритового жетона. Лань Цижэнь закрыл глаза, мысленно готовясь к тому, что сейчас произойдет. Несмотря на то, что Облачные Глубины и были полностью сожжены до «Аннигиляции Солнца», жители восстановили их в том же виде, что и раньше. Вэй Усянь по памяти шагал по извилистым тропинкам, и вскоре нашел холодный источник, надежно скрытый в тихом и темном уголке. Адепт, приставленный присматривать за этим местом сегодня, стоял довольно далеко. Заклинательницы жили в другой части Облачных Глубин и источником не пользовались. В любом случае, никому из клана Лань даже в голову не пришло бы сделать что-тостоль недостойное, как подглядывание за купающимися товарищами. Именно поэтому охранялось это место слабо, и у Вэй Усяня появилась возможность с легкостью прокрасться сюда и с такой же легкостью осрамиться. — Может, стоит усилить охрану? — усмехнулся Не Минцзюэ. По счастливой случайности на светлых камнях за кустами посконника лежала стопка белой одежды, означающая, что в источнике уже кто-то был. — У бедняги будет сердечный приступ, — засмеялся Цзинь Лин. Она походила на белоснежный кусок тофу и была сложена настолько аккуратно, что становилось жутковато: даже лобная лента свернута без единой морщинки. Вэй Усянь аккуратно запустил руку в одежду в поисках нефритового жетона — ему почти не хотелось ворошить её. Пока он рылся, взгляд его бездумно заскользил по источнику и вдруг замер. Вода в холодном источнике была ледяной, и, в отличие от источника горячего, пар не застилал глаза, так что Вэй Усянь спокойно смог увидеть верхнюю часть тела мужчины, стоящего к нему спиной. — Вэй-сюн… я думал, ты там только для того, чтобы украсть жетон? — прошептал Не Хуайсан. — Заткнись! — прошептал Вэй Усянь, пытаясь избежать смертоносного взгляда Лань Цижэня. Мужчина, омывающийся в источнике, был довольно высоким; со светлой кожей и с черными как смоль, мокрыми волосами, собранными на одну сторону; мягко очерченными талией и спиной — изящными, но таящими силу. Выражаясь простым языком, мужчина был красавцем. Лань Ванцзи начал бы пить уксус, если бы не знал, что это действительно он сам принимает ванну. Но Вэй Усянь стоял как вкопанный и никак не мог отвести взгляда не потому, что засмотрелся на обнаженные прелести. Каким бы прекрасным он ни был, все же Вэй Усяня на самом деле не привлекали мужчины. Оуян Цзычжэнь поднял бровь. — Теперь вы уверены в этом, старший Вэй? Он нахмурился, когда не получил ответа от внезапно побледневшего Вэй Усяня, заставив его снова посмотреть на экран, его глаза расширились. Дело было в спине омывающегося, и именно на неё уставился Вэй Усянь. Никто из зрителей не мог сдержать ужасающих вздохов, которые вырвались из их ртов при виде всех шрамов на спине этого человека. Кто… кто был этот человек? Вся спина была исполосована перекрещивающимися шрамами. Такие шрамы оставляет дисциплинарный кнут. В каждом Ордене был свой такой кнут, которым секли его адептов за особо тяжелые проступки. Шрамы от него не заживали никогда. Вэй Усянь не подвергался этому наказанию, но зато его испытал на себе Цзян Чэн, с тех пор он никак не мог избавиться от позорных следов, как бы ни старался. Вот почему Вэй Усянь ни с чем бы не спутал эти шрамы. Обычно хватало одного или двух ударов такого кнута, чтобы провинившийся усвоил урок на всю жизнь и больше никогда не совершал подобного проступка. Число же шрамов на спине мужчины было равно, по крайней мере, тридцати. Насколько же ужасное преступление он совершил, раз он подвергся такому жестокому наказанию? И если вина его была столь тяжка, то почему его просто не убили? Вэй Усянь вздрогнул, почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы. Он прошептал: — Лань Чжань, я… Лань Ванцзи быстро остановил его, развернув мальчика и обняв его, прижав к груди. — Тебе не за что извиняться. Вэй Усянь только слабо кивнул, ухватившись за спину Лань Ванцзи, на которой теперь не было ни единого шрамов. И так будет и впредь. Остальные только растерянно смотрели на происходящее. Неужели они… что-то упустили? Тут мужчина в источнике повернулся, и изумление Вэй Усяня достигло высшей степени. Под ключицей возле сердца у него оказался еще один шрам, но уже от сильного ожога, будто бы от клейма. — Х-Ханьгуань-цзюнь?! — в ужасе прошептал Лань ЦзинъИ, единственный, кто обрел голос. Это было… это было… не может быть, чтобы спина Ханьгуань-цзюня была покрыта таким количеством шрамов от дисциплинарного кнута! Он посмотрел на своего друга Лань, но увидел, что тот с страдальческим выражением лица смотрит на своих родителей. — Что за… эти проклятые Вэни несут ответственность за это?! — в ярости воскликнул Не Минцзюэ, сжимая кулак и глядя на застывших Лань и обнимающуюся молодую пару. — Нет… не имеет значения, — только и смог ответить Лань Ванцзи. — Ванцзи, что ты имеешь в виду… — Сюнчжан, всё в порядке. Этот шрам захватил все внимание Вэй Усяня, он даже было подумал, что глаза его обманывают; в зобу его сперло, и он совсем не заметил лица потревоженного им мужчины. Внезапно белая вспышка пронеслась перед его глазами, будто бы началась снежная буря. В следующую же секунду голубой отблеск меча прорвался сквозь эту метель порывом арктического ветра и нацелился прямо на Вэй Усяня. Кто бы ни признал знаменитый меч Ханьгуань-зюня — «Бичэнь»? О нет, значит, это Лань Ванцзи! Лани все еще не мог поверить в это. Откуда у Лань Ванцзи столько шрамов и клеймо на теле?! Что… что с ним случилось? Кто это сделал?! Что за чудовище могло сделать такое?! Вэй Усянь хорошо умел и уворачиваться от мечей, и уносить ноги. Вот и сейчас он перекатился по земле, тем самым избежав удара Бичэня, и дал стрекача, по дороге даже успев вытащить листочек, запутавшийся в его волосах. Он несся как подстреленный заяц, пока не врезался в группу людей, возвращающихся с дежурства. Они схватили его и отчитали: — Почему ты бежишь? В Облачных Глубинах запрещен бег! — ЦзинъИ! — радостно закричал Оуян Цзычжэнь, пытаясь поднять настроение и не думать обо всем, что только что произошло. Вэй Усянь же был вне себя отрадости, узнав Лань ЦзинъИ и остальных. Уж теперь-то его точно выдворят из Облачных Глубин! Не мешкая ни секунды, он затараторил: — Я ничего не видел! Клянусь, я ничегошеньки не видел! Нет, нет, я честно не подглядывал за Лань Ванцзи в источнике! — Вэй Усянь, ты… — огрызнулся Лань Цижэнь, но, к удивлению, его голос прозвучал не так гневно, как он хотел, его разум и тело всё ещё были потрясены тем, чему он стал свидетелем. Ученики потеряли дар речи от такого бесстыдства. Ханьгуань-цзюнь, где бы он ни находился, был величественным и священным столпом, на который все, особенно младшие адепты Ордена ГуСу Лань, взирали с благоговением. А он посмел подглядывать за омовением Ханьгуань-цзюня! Даже сама мысль о подобном считалась страшнейшим из преступлений, и теперь ему нет прощения! Лань Сычжуй так испугался, что даже его голос изменился: — Что? Ханьгуань-цзюнь? В источнике был Ханьгуань-цзюнь?! Лань ЦзинъИ схватил Вэй Усяня за грудки: — Ах ты проклятый обрезанный рукав! Как ты вообще посмел подглядывать за ним?! Вэй Усянь ковал железо, пока горячо, и с жаром продолжил: — Что ты, что ты! Я не видел ни кусочка обнаженного тела Ханьгуань-цзюня! — Вэй Усянь… — Юй Цзыюань устало вздохнула. Почему она всё ещё пыталась? Вэй Усянь только хихикнул. Лань ЦзинъИ уже дымился от гнева: — Ага, трех сотен таэлей здесь нет! Если ты не подглядывал, то что ты тогда тут делаешь? И как у тебя только наглости хватает врать нам прямо в глаза?! Вэй Усянь в ответ закрыл лицо руками: — Не кричи так громко… В Облачных Глубинах запрещён шум. — О боже… — Цзян Фэнмянь не мог не рассмеяться, но попытался скрыть это за кашлем из-за взгляда, который он получил от Лань Цижэня. Посреди их перепалки из-за кустов посконника появился Лань Ванцзи с распущенными волосами и в белом одеянии. Вэй Усянь с учениками ещё даже не закончили спор, а Лань Ванцзи уже успел немного по-старомодному одеться, однако его меч все еще оставался обнажен. Ученики поспешили поприветствовать его, а Лань ЦзинъИ быстро заговорил: — Ханьгуань-цзюнь, Мо Сюань Юй просто ужасен. Вы привезли его сюда, только потому что он помог нам в деревне Мо, а он… он… Вэй Усянь подумал, что уж на этот-то раз терпение Лань Ванцзи точно лопнет, и его с позором вышвырнут из Облачных Глубин. — Ты серьёзно так отчаянно хотел, чтобы тебя выгнали? — спросил Цзинь Лин с недоверием, Вэй Усянь только кивнул с легкой усмешкой. Но тот лишь мельком взглянул на Вэй Усяня, секунду помолчал, и с легким звоном убрал Бичэнь в ножны: — Вы свободны. Эти два совершенно невыразительных слова не допускали никаких возражений. В ту же секунду толпа рассосалась, а Лань Ванцзи спокойно схватил Вэй Усяня за шиворот и потащил за собой в цзинши. Вэй Усянь не мог поверить, что у Не Хуайсана хватило смелости так свистеть, когда Лань Цижэня сидел прямо здесь! Он что, устал от жизни, или что?! В его прошлой жизни оба они были одинаково стройны и высоки; и почти одного роста, Вэй Усянь лишь чуточку пониже. Раньше, когда они стояли рядом, разница в один цунь почти не замечалась. — Ой, смотри, какой ты теперь маленький, — поддразнил Не Хуайсан. Вэй Усянь уже начал жалеть о своем решении привести сюда Хуайсана. Однако же теперь, в теле Мо Сюань Юя, Вэй Усянь оказался ниже Лань Ванцзи больше, чем на два цуня, и когда тот тащил его за собой, то он даже не смог оказать достойного сопротивления. Тогда Вэй Усянь чуть затормозил, намереваясь закричать, но Лань Ванцзи холодно произнес: — Те, кто шумят, будут утихомирены. Вэй Усянь предпочел бы, чтобы его сбросили со скалы, но только бы не наложили заклятие молчания, и потому передумал шуметь. Он всё никак не мог взять в толк: с каких это пор в Ордене ГуСу Лань допускают нечто столь непочтительное, как подглядывание за омовением одного из самых прославленных заклинателей?! — Не надо! — крикнул Лань Цижэнь. Лань Ванцзи втащил его в цзинши, прошел прямо во внутреннюю комнату и грубо швырнул на кровать. — Теперь всё становится сексуальным, — прошептал Не Хуайсан, заставив брата окончательно потерять терпение и отвесить ему подзатыльник. По какой-то причине все младшие ученики из будущего внезапно покраснели. — Код «Каждый день» уже происходит?! — Оуян Цзычжэнь негромко прошептал Цзинь Лину, который стоял справа от него. — Они ещё не женаты! Этого не может быть! — шепотом воскликнул Цзинь Лин, покраснев. — Что это за код «Каждый день»?! — также шепотом спросил Цзинь Цзысюань, наклонившись ближе к ним с дамой Цзян, они вдвоем были ближе всех к двум друзьям. — То, что до сих пор преследует меня в моих снах! — взвизгнул Цзинь Лин, скрывая свое лицо от посторонних глаз и привлекая всеобщее внимание. — О чём вы там говорите? — спросил Вэй Усянь, наклонив голову. — Ни о чем! — закричали и Цзинь Лин, и Оуян Цзычжэнь. Вэй Усянь было завопил от боли, но уже через несколько мгновений слегка отнял поясницу от кровати и соблазнительно изогнулся. Он собирался жалобно похныкать, заигрывая с Лань Ванцзи, чтобы тот почувствовал к нему отвращение. — Пожалуйста, не надо, пожалуйста, не надо, пожалуйста, не надо… — Цзинь Лин вдруг начал словно безумец шептать про себя. Его родители могли только обмениваться взглядами «что за…» Однако, подняв голову, Вэй Усянь увидел, что в руке Ханьгуань-цзюня зажат меч, а сам он властно смотрит на него. Цзинь Лин снова пронзительно закричал. Взрослые, наконец-то поняв, чем вызвана такая реакция, не могли не занервничать. Что сейчас произойдет?! Лань Ванцзи почувствовал, что его уши нагрелись, услышав мысли Вэй Усяня, который в данный момент пытался спрятаться от всего мира. Он привык видеть Лань Ванцзи с приглаженными, длинными волосами и лобной лентой; безупречным с головы до пят. Но сейчас на нем было лишь тонкое одеяние, а волосы слегка растрепались, и такого Лань Ванцзи Вэй Усянь видел впервые. Он не удержался и посмотрел на него чуть дольше, чем планировал. От того, что Лань Ванцзи тащил его всю дорогу, а после швырнул на кровать, воротник на его груди, изначально плотно запахнутый, слегка раскрылся, обнажая выступающие ключицы и глубокий красный ожог под левой из них. Лань Сычжуй очень хотел просто исчезнуть. Его родители не собирались ничего делать. Нет… нет, не собирались. Не собирались… И вновь этот шрам поглотил все внимание Вэй Усяня. Лань ЦзинъИ наконец-то выпустил дыхание, которое сдерживал. — Слава богу! Такой же шрам находился на его теле ещё до того, как он стал Старейшиной Илин. Он был в точности таким же, совпадало и расположение, и форма, вот почему Вэй Усянь безошибочно узнал его и изумился до глубины души. — Что? — все вдруг спросили в замешательстве, на мгновение забыв обо всём, что только что произошло. Что это значит? Почему у Лань Ванцзи шрам на том же месте? А также… откуда и почему у Вэй Усяня такой шрам?! Действительно ли это связано с войной? Или это что-то другое? Что эти Вэни сделали с другими культиваторами во время войны? Кстати, кроме этого ожога, напоминающего клеймо, тридцать или около того шрамов от дисциплинарного кнута тоже вызывали огромные вопросы. Это напоминание заставило Ланей снова нахмуриться от беспокойства. Лань Ванцзи стал известен ещё в раннем возрасте. Его всегда высоко ценили, и сейчас Лань Ванцзи был одним из самых прославленных заклинателей, а также половиной из «Двух нефритов», коими так гордился Орден ГуСу Лань. Старшие адепты любого клана немедленно ставили младшим в пример каждое его слово и действие. Какую же непростительную ошибку он совершил, что его так жестоко наказали? Лань Цижэнь никогда не думал, что так сильно согласится с Вэй Усянем. Но… если Вэй Усянь не знал об этом до своей смерти, значит ли это, что всё произошло после неё? Тогда… Вэнь были ответственны за эти шрамы или нет? Но другого объяснения пока не было. Ни он, ни Сичэнь никак не могли этого сделать. Судя по тому, что шрамов было целых тридцать или даже больше, палач мог с таким же успехом и убить его. Шрамы от дисциплинарного кнута никогда не заживали, чтобы провинившийся запомнил наказание на всю оставшуюся жизнь и больше никогда не совершал подобной ошибки. Увидев боль на лице мужа, Лань Ванцзи притянул его к себе, положил голову ему на плечо и сказал тихо, чтобы слышал только Вэй Усянь. — А-Ин. Я снова и снова говорил тебе, чтобы ты не корил себя за них. О них не стоит беспокоиться. Я никогда не пожалею, что защищал тебя. И я сделаю это снова и снова, если это будет означать, что я смогу обеспечить твою безопасность. — Только не снова. Никогда больше. Этого больше никогда не случится. — Вэй Усянь покачал головой со слабой улыбкой, еще глубже погружаясь в объятия. Он этого не стоил. — Мгм. На этот раз никто не посмеет причинить тебе вред, — решительно произнес Лань Ванцзи. Вэй Усянь почувствовал, как слезы наполняют его глаза. Боги, он так сильно любил этого человека. — Лань Чжань… Проследив за его взглядом, Лань Ванцзи опустил глаза. Он запахнул воротник, скрыв и ключицы, и ожог, и вновь стал невозмутимым Ханьгуань-цзюнем. В ту же секунду издалека донесся глубокий колокольный звон. Цзян Яньли вздрогнула от неожиданного звука. — Что это? — Время сна… — ответил Не Хуайсан. Орден ГуСу Лань имел строгие правила относительно многих аспектов жизни, и отход ко сну не был исключением. Все в Облачных глубинах ложились в постель в девять вечера и вставали в пять утра, а колокол напоминал об этом. — О. Лань Ванцзи внимательно прислушался к его ударам, а затем сказал Вэй Усяню: — Ты спишь здесь. Не дав ему и шанса на ответ, Лань Ванцзи повернулся и ушел в другую часть цзинши, оставив Вэй Усяня, растянувшегося на кровати и ничего не понимающего, в одиночестве. — Что? Не на одной кровати?! — разочарованно воскликнул Не Хуайсан. Он сильно сомневался, что Лань Ванцзи догадался, кто он такой на самом деле, и его сомнения имели под собой твердую почву. Принесение своего физического тела в жертву в обмен на желание было запрещённой практикой, о которой знали далеко не все. Тексты, её содержащие, передавались из поколения в поколение и, скорее всего, много частей пропало, потому ритуал не всегда удавалось исполнить. Со временем большинство людей и вовсе перестало верить в него. Мо Сюань Юю удалось призвать Вэй Усяня только лишь потому, что он где-то смог достать эти тайные письмена. — Где он его нашел? — с любопытством спросила Юй Цзыюань. Вэй Усянь пожал плечами, наконец-то немного вырвавшись из объятий Лань Ванцзи. — Кто-то дал ему его. Я так и не узнал, где именно он его нашел. В любом случае, не сумел же Лань Ванцзи узнать Вэй Усяня лишь по ужасной игре на флейте. Вэй Усянь рассмеялся, что на самом деле это была та же самая причина. Вэй Усянь спросил себя, а были ли его прошлые отношения с Лань Ванцзи приятельскими. Да, они вместе учились, сражались, пережили кое-какие приключения, но всё это, словно опадающие лепестки или бегущая вода, — пришло и ушло. Лань Ванцзи оставался адептом Ордена ГуСу Лань, а это означало, что он должен быть «праведен» — прямой противоположностью личности Вэй Усяня. В конце концов, он заключил, что их отношения были не такими уж плохими, но и хорошими их назвать тоже трудно. И снова атмосфера упала, младшие нахмурились, вспомнив сцену драки этих двоих. Лань Ванцзи только виновато притянул Вэй Усяня к себе. Скорее всего, Лань Ванцзи думал о нем также, как и остальные, — слишком легкомысленный, недостаточно благонравный, и то, что он учинит хаос, было лишь вопросом времени. Вэй У Сянь вступал в несколько серьёзных конфликтов с Орденом ГуСу Лань уже после того, как он предал Орден Юньмэн Цзян и стал Старейшиной Илин, особенно в последние месяцы своей жизни. Все Цзяни и Лань Ванцзи вздрогнули от этого. Так что случись Лань Ванцзи узнать его в новом теле, и крупной ссоры было бы не избежать. Лань ЦзинъИ окончательно вышел из себя. — Ты не можешь в это поверить! Вэй Усянь только стыдливо кивнул. — Я знаю. Я был неправ. Но всё же Вэй Усянь не мог себе представить, что ему делать со своим нынешним положением. В прошлом Лань Ванцзи не терпел никаких его выкрутасов, но сейчас, даже несмотря на то, что Вэй Усянь вытащил из рукава все свои козыри, того было ничем не пронять. Его, что, поздравить с таким личностным ростом?! Несколько человек фыркнули на это, чувствуя себя счастливыми от изменения атмосферы. Вэй Усянь еще немного повалялся на кровати, глядя в никуда, затем встал и тихонько пошел в другую комнату. Цзян Чэн застонал. Неужели этот засранец не мог подождать хотя бы один гребаный час, прежде чем снова начать ставить их всех в неловкое положение. — Что ты задумал? — спросила Вэнь Цин, надув губы. Вэй Усянь вдруг злобно усмехнулся, молясь, чтобы Лань Цижэнь пережил следующие несколько минут. Лань Ванцзи лежал на боку и как будто уже спал. Тогда Вэй Усянь аккуратно, на цыпочках, подкрался к нему. Он отказывался сдаваться и всё еще надеялся раздобыть нефритовый жетон, но стоило ему протянуть руку, как длинные ресницы Лань Ванцзи задрожали, и мужчина открыл глаза. Некоторые из них удивленно вскрикнули, не ожидая этого. Вэй Усянь, как всегда, живо сообразил и прыгнул прямиком в кровать к Лань Ванцзи. Внезапно Лань Цижэнь разразился настолько сильным кашлем, что чуть не задохнулся. Младшие вновь закричали, а Лани только прикрыли глаза. Не Хуайсан, вероятно, единственный, кто был взволнован, вскинул кулак вверх. — Вот об этом я и говорю! Он вспомнил, что Лань Ванцзи ненавидел касаться других людей. В прошлом достаточно было слегка задеть его, чтобы он отшатнулся. И если Лань Ванцзи стерпит и такой ужас, то это точно уже не Ханьгуань-цзюнь. Вэй Усянь даже подумает, что его тело кто-то захватил! Почему все чувствовали, что именно это сейчас и произойдет… Лань Сичэнь начал беспокоиться за здоровье своего дяди. Вэй Усянь навис над Лань Ванцзи, и талия того оказалась аккурат между его коленей; руками же он оперся о кровать, поймав Ханьгуань-цзюня в ловушку. Он начал медленно склоняться над мужчиной, все ниже и ниже. Ниже и ниже. Когда Вэй Усяню стало уже совсем трудно дышать, Лань Ванцзи, наконец, открыл свой рот. Не Хуайсан наклонился ближе. — Теперь целуй! — ЗАТКНИСЬ! — закричал Цзян Чэн, пряча свое лицо. Он помолчал несколько секунд: — Слезай. Вэй Усянь остался невозмутимым: — Не-а. Пара светлых глаз находилась слишком близко к Вэй Усяню. Лань Ванцзи пристально посмотрел на него и повторил: — Слезай. Вэй Усянь стоял на своем: — Не-а. Раз уж ты оставил меня здесь, то должен был догадаться, что такое произойдет. — Вэй Усянь! Что это значит?! Неужели тебе совсем не стыдно?! — в ярости крикнул Лань Цижэнь, указывая на мальчика Вэя, который поднял руки вверх. — Но господин Лань! Это ваш племянник запер меня против моей воли! Я всего лишь хотел сбежать! — Не так! Как… — Он не смог продолжить, когда услышал, что его племянник говорит на экране. Лань Ванцзи спросил: — Ты уверен, что хочешь именно этого? — ВАНЦЗИ! — Может, нам не стоит больше смотреть! — неожиданно произнес Цзян Фэнмянь, не зная, как себя вести и что чувствовать по поводу того, что его подопечный делает всё это. Он знал, что тот уже взрослый, но… — Я клянусь, ничего не случилось! Почему вы все так драматизируете?! — Вэй Усянь не мог не спросить в недоумении. Они могли слышать его мысли и намерения — неужели они думали, что он настолько бессовестный, чтобы действительно что-то сделать?! — Ваши рты буквально соприкасаются! — воскликнула госпожа Цзинь. — Не совсем! — … — почему-то Вэй Усянь почувствовал, что ему стоит обдумать свой ответ. У всех возникло одинаковое чувство… Он уже почти скривил губы в усмешке, как вдруг в районе его талии зародилось оцепенение, молниеносно охватив все тело, ноги отказались ему повиноваться, и Вэй Усянь кулем свалился на Лань Ванцзи. — В-второй молодой господин Лань, что вы делаете?! — Цзян Фэнмянь не мог не спросить в ужасе, внезапно почувствовав, что его сердце наполняется тревогой от того, что кто-то делает что-то подобное с его приемным сыном, не имея на это права. Даже Юй Цзыюань смотрела на Второго Нефрита немного убийственно. — Дядя Цзян, ничего не случилось! Правда! Лань Ванцзи просто хотел исчезнуть. Он не знал, сможет ли он вообще смотреть на кого-либо после этого. Его сердце внезапно упало, когда он понял, что это было только начало. Чёрт… чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, чёрт, они увидят, как он прижал Вэй Усяня к дереву и буквально целовал его до тех пор, пока тот не начал задыхаться? О нет… Голова его приникла к груди Ханьгуань-цзюня, а полуулыбка так и застыла на губах. Он не мог пошевелить ни пальцем! Откуда-то сверху донесся голос Лань Ванцзи. Голос его был низким и глубоким, и когда Лань Ванцзи говорил, его грудь еле ощутимо подрагивала. — Тогда оставайся так на всю ночь. — Видишь? — Вэй Усянь показал пальцем, смеясь. Все, наконец, выпустили затаенное дыхание. Кто бы мог подумать, что Второй Нефрит настолько бесстыден?! Такого поворота дел Вэй Усянь никак не ожидал. Он поерзал туда-сюда, пытаясь встать, но талия его по-прежнему ныла, а ноги не слушались. Всё, что ему оставалось, — прильнуть к телу другого мужчины, что порождало довольно неловкие ощущения. Что же такого случилось с Лань Чжанем за эти годы? Как он превратился в подобного человека? Все задавались тем же вопросом. Был ли это вообще прежний Лань Чжань?! Кажется, его тело захватили!!! Да… это действительно имело больше смысла для Лань Цижэня. Что именно случилось с его идеальным племянником? Лань Ванцзи задвигался, прервав мысли, беспорядочно мечущиеся в голове Вэй Усяня. Тот тут же воспрял духом, решив, что Ханьгуань-цзюнь больше не мог выносить близости его тела. Однако Лань Ванцзи всего лишь поудобнее переложил руку. Огни погасли. Все, наконец, немного успокоились, когда Не Хуайсан вдруг заговорил. — Я не могу поверить, что это тот самый Лань Ванцзи, который порвал порнографическую книгу, которой ты его разыграл… Лань Цижэня испустил громкое восклицание, его лицо так покраснело, что казалось, он вот-вот взорвется. Даже Вэнь Цин начала волноваться. Вэй Усянь только громко рассмеялся, ухмыляясь так, что по позвоночнику Лань Ванцзи пробежали мурашки. — О, вы не поверите мне, если я скажу, что у него теперь есть своя коллекция! Теперь настала очередь Не Хуайсана кричать, а Лань Ванцзи замер, Лань Цижэнь решил еще раз мысленно прочесть правила, в попытке успокоить себя. — ЧТО?! — Я серьёзно! Я понятия не имею, где он находит такое подробное порно с обрезаными рукавами! — С-с обрезаными рукавами?! — Цзинь Цзысюань заикался, покраснев, как и все присутствующие подростки (кроме Не Хуайсана). — В-ванцзи, о чем говорит этот мальчик? — Лань Цижэнь в ужасе спросил своего племянника. — Дядя, я… Вэй Усянь прервал своего мужа. — Дядя, ты не можешь его винить! Он теперь женатый человек! И ему нужно знать новые способы, если он хочет трахать меня каждый день… Теперь закричал Цзян Чэн. Цзян Фэнмянь просто пытался сделать вид, что он больше не знает Вэй Усяня. И впервые его жена выглядела настолько ошеломленной, что застыла с открытым ртом и расширенными глазами. Это определенно был не тот Вэй Усянь, которого они знали. Как он мог стать еще более бесстыдным, чем был?! — КАЖДЫЙ ДЕНЬ?! — в ужасе воскликнул Не Минцзюэ, глядя на Лань Сичэня, который в свою очередь смотрел на своего брата широко раскрытыми глазами и придерживал дядю, чтобы тот не упал на землю. Вэнь Цин только закрыла уши Вэнь Нину, прежде чем Вэй Усянь начал. — Иногда чаще, в некоторых случаях и… ммм… ХМПХ! Ужасно бледный Лань Ванцзи заставил Вэй Усяня замолчать. — Ну… по крайней мере, никто больше не беспокоится о шрамах… миссия выполнена! — подумал Вэй Усянь. Цзян Чэн подумал, что он уже никогда не будет прежним. — Значит, Ванцзи-сюн действительно сверху! — ХУАЙСАН! — Я буду молиться за твою задницу Вэй-сюн, мхм! — Не Хуайсан предательски уставился на Лань Ванцзи. — Это то, что ты имел в виду под кодом «Каждый день»? — Цзинь Цзысюань только спросил об этом у Цзинь Лина, как все замолчали, забыв понизить голос. Фуууууууу. Цзинь Лин снова вскрикнул, спрятав лицо между ладонями, что все восприняли как подтверждение. К счастью, экран снова засветился, спасая очень красного Цзинь Цзысюаня от страданий, а Лань Цижэня от полного отклонения Ци.