Я напуган
Он не должен. Не нужноВсе равно страшно
Я боюсь, Томас
Нет, все должно быть в порядке. Они уже давно знакомы, кажется, что знают друг друга много лет. Они друзья и нравятся друг другу. Все изменится. Ничего не изменится Я этого не позволю Шум на перроне усиливается. Пригородный поезд номер 7550 прибывает на платформу номер 8 в 15.24! Раздается свисток. Сердце подпрыгивает в груди. Телефон лежит в кармане — он ему не понадобится. Этан здесь. Внимание! Отойдите от желтой линии! Скрипят рельсы, люди проталкиваются к вагонам. Томас замер. Застыл в ожидании. Он сразу замечает его, без всяких сомнений. Этан, с небольшим чемоданом в руках, испуганно озирается. У него длинное пальто, узкие джинсы и ботильоны под ними. Его волосы собраны в высокий хвост, который колышется при каждом шаге. Итан идет, озадаченно оглядываясь широко раскрытыми глазами, будто боится в любой момент попасть в засаду. Но становится приятно, когда он, наконец, поднимает взгляд. Никакой засады. Только Томас, который старается не улыбаться слишком сильно, держать губы сомкнутыми, ноги неподвижными, чтобы не побежать навстречу, а руки скрещенными, чтобы не обнимать, когда видит его медленное приближение. — Этан, — почти что беззвучный шепот. Но темноволосый, кажется, все равно слышит. Он прямо перед ним. Поезд ушел и платформа опустела. Он прочищает горло. — Мы перешли от того, что не менялись номерами и не добавляли друг друга в соцсетях к этому. Невероятно, правда? — он пытается сохранить беззаботность разговора в чате, которая была с тех пор, как он встретил Вик и Дамиано, все эти месяцы, но голос дрожит и звучит неуверенно. Он закусывает губу и опускает голову. Он чувствует будто вокруг никого нет. Лицом к лицу. Будто одни во всем мире. Потому что Этан молчит, но его присутствие ощущается больше, чем приглушенные крики людей, больше, чем отрывистые звуки динамиков вокзала Термини, больше, чем холодный апельсин солнца, больше всего. Поэтому он удивляется, когда Этан берет его за руку, будто бы для привлечения внимания. Но Томас не отвлекался. Он все равно пожимает руку в ответ и поднимает взгляд. Этан смотрит на него нахмурившись. — Я счастлив, то ты здесь. Что останешься со мной на несколько дней. Действительно счастлив. Этан изгибает губы в улыбке, но его взгляд все равно остается растерянным. Томас смеется. Их руки все еще неловко переплетены. — Я не разочарован, если тебе где-то в этой странной голове, интересно. Я же тебя видел. На видео. И ты меня видел. Ты разочарован? Этан улыбаясь качает головой. Теперь он кажется искренне удивленным. — Ну и отлично. Он расслабляет руку, снова откашливается, берет чужой чемодан и направляется к подземному переходу. — Нам нужно сесть на метро и потом на автобус, чтобы добраться до моего дома. Не волнуйся у меня есть карточка, просто держись ближе ко мне и мы пройдем оба. Он поворачивается к Этану, который с улыбкой закатывает глаза, пока они вместе идут по шумному переполненному коридору. — Конечно, о чем речь. Пока ты здесь тебе ни за что не нужно платить! — Они поднимаются по лестнице и выходят на улицу. Томас вспоминает, что у него вообще-то не так много карманных денег и если Этан захочет поесть, например, в Ла Пергола… — Ну, то есть не совсем ни за что… Этан громко смеется. Томас осознает это только сейчас. Он впервые слышит его голос. Этан тоже несколько секунд кажется удивленным, но затем его черты расслабляются и он смотрит на Томаса с улыбкой. Они стоят на тротуаре в окружении толпы людей, в ожидании автобуса, но ему в очередной раз кажется, что вокруг больше никого нет. Что город опустел — безлюдный и безмолвный. Этан с безмятежным лицом просто смотрит на него, все еще не размыкая губ. Это кажется странным. Учитывая все беспокойство нескольких дней и последних нескольких часов, но… Он тоже чувствует себя умиротворенным. Теперь, когда Этан здесь.***
— Ты только не пугайся, что мама слишком много тебе улыбается или постоянно приносит напитки или закуски, ладно? Она просто радуется тому, что я привожу домой друга. — Томас поигрывает ключами около дверей его многоквартирного дома. — Ты же помнишь, я говорил тебе? О том как трудно здесь заводить друзей и все в таком духе. Она, конечно, знакома с Вик, но сейчас… ну, она просто счастлива. Такая она. И я тоже счастлив. Этан накрывает рукой его нервные пальцы. Сжимает их, даже немного слишком, решительно качает головой и шевелит губами. Не волнуйся. Слова вертятся у него в голове, заставляя нервничать, потому что он видел как губы Этана шевелятся, но почти уверен, что тот не произнес ни звука… Он смаргивает. И краснеет. Этан сжимает его руку. — Ладно, хорошо. Не буду. Дверь в квартиру открывается со скрипом и он закатывает глаза, слыша шум и невнятные крики из глубины. Он тоже кричит. — Мама! Папа! Я захожу в дом с Этаном! Этан входит следом, а за ним следует звук колес. В конце концов, он настоял чтобы везти чемодан самому. Томас хотел быть гостеприимным, но на самом деле так было лучше. На улице, уже минут через двадцать он почувствовал как мышцы болезненно ноют под тяжестью багажа. Ни в чем другом не было необходимости. Этан практически вырвал чемодан из его рук и продолжил идти как ни в чем не бывало. Он заметил, что Этан сильнее его. Возможно дело в упражнениях на ударных. Его мать сбегает по лестнице. Ее светлые волосы заплетены в косу, а на лице такая широкая улыбка, что очки оказались на щеках. — Привет, Этан! Рада тебя видеть! А какой ты милый! Какие красивые волосы! Томас бормочет сквозь зубы, в то время как Этан с улыбкой склоняет голову. Отец тоже выходит, в фартуке и с кухонным полотенцем в руках. — Ты Этан, верно? Томас о тебе много рассказывал! Я Маттео, а это Сесилия, мы, очевидно, родители Томаса. — Очевидно. Этан пожимает им руки и смотрит на всех троих, кажется забавляясь маленькой перебранкой. Поэтому Томас берет чемодан и хватает его за руку, указывая на лестницу. — Увидимся позже. У нас с Этаном куча дел! Мама и правда приходила, чтобы принести напитки и закуски, широко улыбаясь и разговаривая, но это было не так неловко, как он думал. Напротив. Этан, наверное, идеальный парень для знакомства с родителями. Он по-своему утончен и приветливо всем улыбается. Возможно его мать уже немного запала. — Говорю тебе, мама уже запала. На тебя, семнадцатилетнего друга своего сына. Какой стыд. Этан досадливо поджимает губы, а потом открыто смеется. Он весь трясется от смеха и сгибается пополам, пытаясь унять дрожь. Томас надеется, что он не пялится. — Так, ладно, свою комнату я тебе показал. Кровать кажется узкой, но она полуторная, мы должны поместиться. Мы разложили твои вещи… Я хотел спросить, можешь ли ты что-нибудь сыграть или нет… Ты хочешь? Он изучает чужое выражение лица. Оно кажется нейтральным. Он качает головой и встает со стула, направляясь в угол комнаты, где были гитары. Игнорирует электрическую и берет обычную. — Дай мне послушать что-нибудь… Если хочешь. Этан откидывается на спинку своего стула и берет гитару. Он играет пару аккордов, которые Томас не узнает. Он не уверен это что-то оригинальное или, может, кусочек какого-то кавера. Этан продолжает перебирать основные аккорды, разбавляя их высокими и низкими нотами. Но он задевал струны в одних и тех же точках, так что это, возможно, какая-то мелодия, которая какое-то время крутилась у него в голове. — Как красиво! Мне понравилось. Но, к сожалению, ты больше нравишься мне за барабанами. Жаль, что у меня их нет. А то бы мы раскачали этот дворец стариков. Этан снисходительно пожимает плечами, а затем прижимает два пальца ко лбу. — Эй! — Этан хихикает, ставит гитару обратно на пол, поднимает указательный палец и указывает на ванную комнату, примыкающую к спальне. — Конечно, вперед! Томас снова смеется, когда видит, что проходящий мимо Этан показывает язык. Он успокаивается только когда темноволосый парень закрывает за собой дверь. Он так счастлив. Этан другой. То как он держится, ходит, жестикулирует отличается от того, что он себе представлял. И он не такой как в чате. Он не болтает, не шутит и не делает ему комплиментов. Этан многое выражает мимикой, своим телом, невероятно четко — как современный мим. И все же… Он еще не слышал его голоса. Никаких шуток, никаких приятных штук. Томасу бы они понравились. Приятные штучки. Он слегка краснеет. Встает, чтобы отвлечься от этих мыслей, повторяет путь Этана с намерением спуститься на кухню за водой, но… Останавливается около ванной. Почему? Потому что Этан… — Томас. Привет Томас. Томас, Томас, Томас, Томас, — говорит Этан перед зеркалом. Томас через неплотно прикрытую дверь видит, как он сжимает раковину, глядя на свое отражение. — Я рад тебя видеть. Песню, которую я играл для тебя, написал я, хотя, как видишь, она все еще немного отстойная. Он говорит медленно произнося слова. Голос хриплый, будто он не часто им пользуется или много курит и, возможно у него есть небольшой дефект. То ли «р», то ли «с» не выходит. И Томас ловит себя на том, что улыбается. Это мило. Но потом… он хмурится. Почему Этан говорит перед зеркалом, а не с ним? Почему бы не сказать ему то, что он сейчас говорит в пустой ванной? — Я хотел сказать тебе, что немного устал. Я не спал прошлой ночью, потому что переживал о сегодняшнем дне и… я бы предпочел никуда не ходить. Но если у тебя что-то запланировано и ты хочешь, чтобы я пошел с тобой это нормально, но может… Завтра! Завтра мы можем куда-нибудь сходить! Пойдем куда захочешь и даже можем выпить. Ты ведь за все платишь, это глупо. Томас улыбается ему и Этан повторяет это в зеркале, не подозревая о его присутствии. — Я могу это сделать. Этан собирает хвост и поправляет рубашку. И только тогда Томас понимает, что стоял все это время в коридоре, шпионя за ним. И его жажда никуда не делась. Он быстро возвращается в свою комнату и ложится на кровать, берет телефон, делая вид, что просматривает уведомления в Instagram. Дыхание немного сбилось. — Ой! Я немного задержался… — Этан завис в паре шагов от него. — Все хорошо? Этан закатывает глаза и закрывает рот. Это длилось недолго. С его уст больше не срывается ни слова. Он просто кивает. Томас ошеломлен. Он встает с постели, уронив телефон на матрац. Он не прикасался к нему весь день, потому что человек, с которым он обычно общается здесь, но на самом деле… Он не разговаривает. — Знаешь что? Если хочешь, мы сегодня не пойдем гулять. Не считай меня дураком но, клянусь, я совсем не спал прошлой ночью. И я был рад увидеть тебя сегодня! — он усмехается, проводя ладонью по лицу. Этан медленно расслабляется. Он видит как тот гулко сглатывает, будто комок застрял в горе, но так и не произносит ни единого слова. — Может сходим куда-нибудь завтра, а? Сегодня вечером можем посмотреть фильм или… не знаю, давай что-нибудь прочитаем? Книгу, которую ты мне посоветовал, про Энштейна… Знаешь, мне понравилось, но мне не хватает терпения, чтобы дочитать её. Я быстро сдаюсь, но, раз ты здесь… — он делает паузу, чтобы посмотреть на реакцию Этана, который с каждой сказанной фразой выглядит все более веселым и расслабленным. — …можно к ней вернуться. Мы напялим свои пижамы и почитаем вслух. Что скажешь? Теперь Этан смеется, закрыв лицо руками. Томас с удивлением подходит к нему и обхватывает пальцами его запястья. — Что? Над чем ты смеешься? Этан качает головой и подносит левую руку к губам. Это очень короткое прикосновение, но Томас все равно понимает. Спасибо.