***
После нескольких минуток транса, юноша впал в сочетание гнева и отчаяния. Он нервно вскочил с кровати и, неизвестно почему, пнул её. От подступающих слёз дыхание участилось, а разум почти сразу затуманился. Одумавшись, он вцепился ногтями себе в руку, дабы не впасть в истерику или, ещё хуже – не получить нервный срыв. Физическая боль заглушала моральную, как бы это странно её звучало. Судорожно выдохнув, парень всё же отпустил руку из своих цепких ногтей. Видимо, он настолько сильно воткнул в себя собственное орудие пыток, что кровь не только появилась, но и начала струйками течь по руке парня. Журналист, немного потупив взгляд на своей руке, наконец-то вышел из транса. Не в силах сделать что-нибудь ещё, Егор обессиленно лёг на кровать, свернувшись калачиком. Собственная жалость и трусость давили на сердце огромным валуном. Впервые за продолжительное время парню было чрезвычайно страшно. Нет, он боялся не за свою жизнь, а за жизнь родных и Джона. Зная, и даже узнав этого кошмарного человека получше, брюнет спокойно мог заявить, что он – одержимый безумец, который пойдёт на любые жертвы ради своего дела или выгоды. Цель Лэмптона всё же была не ясна.. почему он, в конце концов, не привяжет Линча, дабы он не натворил каких-то проблем? Да и почему парня так резко переместили из подвала в прилично такую комнату? Возможно, это из-за того внезапного поцелуя, который и начал интенсивный круговорот “любовных„ отношений со стороны Генри. Веки парня постепенно закрывались, приглашая их хозяина в сонное царство. Последний раз издав тихий зевок, брюнет ушёл в безопасное, как ему казалось, место. Генри Лэмптон сидел в своём кабинете, пристально глядя на развешанные фотографии его жертвы. На вот этой фотографии, например, изображён искренне улыбающийся парень, что чуть присел, чтобы быть на одной высоте с рядом стоящим племянником. На другом фото Линч стоит вместе Джоном, скрепя их руки в одно единое. Тогда они ходили на хоррор-квест, где Джон визжал, как девчонка. Только вот лицо писателя было зачёркнуто черным маркером. А лицо брюнета наоборот — обведено сердечком. Это было бы довольно мило, если бы это происходило между двумя подростками, которые испытывают к друг другу симпатию. Но в том то и дело, что всё это шоу вытворяет взрослый и более-менее адекватный человек. Или не совсем адекватный. Фотографий на стене было настолько много, что было даже сложно их сосчитать. С каких пор серьёзный псевдо-мафиозник влюбился в ничем непримечательного журналиста? Когда он начал творить подобную ересь с одержимой влюбленностью? Это как минимум странно.***
Джон нормально не спал уже несколько суток. Его голова была занята только Линчем. Писатель всё думал, как же он виноват, ведь если бы он не наговорил своему счастью такие ожесточающие и гадкие слова, сейчас бы не было всего этого ужаса. Хотя, может, это просто стечение обстоятельств. Парень прочесал лес и многие другие нычки лучше полиции. К слову, от них новостей никаких всё также не было. Джон посетил все те места, где были их совместные приключения вместе с Егором. Только вот результата по-прежнему было колоссально мало. Каждый день обречённость навалилось огромным валуном на всех тех людей, кто был близок с брюнетом, в том числе был и писатель. Осознание того, что вероятнее всего шатен больше никогда не увидет самого дорогого ему человека приводило в ужас. Если это произойдёт – Джон потеряет часть себя. Нельзя этого допустить.***
Генри зашёл в помещение, где мирно спал ещё ни о чем не догадывающийся парень. Присев на край кровати, мужчина потянулся к густой, уже отросшей шевелюре Линча. Он сидел и перебирал их, переодически бросая взгляды на жертву. Волосы парня до сих пор были чисты и свежи, ведь Генри давал фору принимать горячую ванну. “Мило„. Наигравшись с локонами парня, мужчина перешёл на лицо. Аккуратно дотронувшись пальцами до скулы Егора, будто бы боясь разбудить его, Лэмптон улыбнулся. Взгляд похитителя прошёлся по довольно острым чертам лицам Линча, которых раньше он не особо замечал. Губы журналиста с детства были довольно пухлыми. Но это не являлось недостатком, ведь этот, довольно редкий внешний фактор для мужчины, наоборот дополнял милый образ. Но самым очаровательным был его маленький, чуть курносый носик и едва заметные веснушки на щеках. Это правда было слишком милым, чтобы не любоваться этим. Внезапно глаза журналиста разомкнулись. Немного проморгавшись, Линч всё же сфокусировал свой взгляд. Только что обмякшее и раслабленное тело мгновенно напряглось, почувствовав на себе чужие руки. Дыхание участилось. Мужчина издал тихий смешок. –ты такой красивый, Линч, – произнёс психопат, всё так же поглаживая парня. Егор нервно сглотнул. Его глаза судорожно забегали по помещению. После случившегося, парень старался не выводить из себя Лэмптона. Конечно, если бы у журналиста была энергия и жизненные силы, то он бы уже находился в своей уютной квартире в обнимку с близким человеком. Но, увы, всё как раз таки было наоборот. Нарушенный сон, истерики, голод, обезвоживание, нервные слёзы, окончательно сломанная психика и физическое насилие перекрыло путь к свободе и кислороду. Линч не мог ничего с собой поделать и просто поддавался провокациям и, конечно, слёзам. Раньше брюнет мог дать слабину очень редко, и то не при людях. Сейчас же он не совладал со своими эмоциями. Вся эта ересь сильно изменила и Линча, и Джона. —ты меня боишься? – безразлично спросил Генри, убрав свою руку. Линч был, мягко сказать, в ступоре. Он не мог вымолвить и слова. Но почувствовав на себе пронизывающий взгляд, всё же решил ответить. —я не боюсь тебя, – тихо ответил Линч, стараясь не провоцировать мужчину. Со стороны Лэмптона послышался хриплый смех. Видимо, ответ ему понравился. —вот как.. ну, если ты всё же не боишься моих действий, и, наверное, меня, то не стоит ли нам стать ещё ближе? – похотливо сказал Генри, в миг утратив свою шутливость. И тут парня конкретно затрясло. Он предполагал, что рано или поздно это могло бы произойти. Но чтобы так рано и резко. Журналист до последнего надеялся, что это всего лишь неудачная шутка или кошмарный сон. На лице у парня отчётливо читалась тревога. Он судорожно пытался оттянуть этот ужасный момент, но придумать у него ничего не получилось. —ну что ты, сладкий? Не беспокойся ты так. Всего-то секс, ничего лишнего. Будет приятно и мне, и, собственно, тебе. – произнёс Генри, не переставая улыбаться. Губы брюнета задрожали от волнения. Сердцебиение участилось. По телу прошлась дрожь. —ну-ну, успокойся. Когда целовался со мной, ты вовсе не колебался. Сейчас уже не надо строить из себя невинную овечку, – проворчал мужчина, нахмурив брови. Склонившись над дрожащим тельцем, мужчина оскалился. Грубо обхватив чужой подбородок, Генри повернул лицо парня к себе. В глазах Линча читался животный страх. Правда это не остановило сексуально озабоченного человека. Миг спустя, чуждые губы овладели другими. Мужчина жадно исследовал рот и губы журналиста, как бы пробуя их на вкус. Егор пытался сопротивляться, но вместо желаемого результата, его лишь укусили за нижнюю губу. Когда воздух был на пределе, Генри наконец отцепился. Правда вот ненадолго. Следующей жертвой стали шея и ключицы. Быстро освободив парня от верхней одежды, Лэмптон приблизился к оголенной шее. —ты вкусно пахнешь, – шепнул мужчина, искусно улыбаясь. Недолго думая, Генри прильнул к бархатной коже шеи, оставляя там мокрый след. Линч издал тихий всхлип. Мужчина не переставал оставлять багровые засосы на уже алой коже. Грёбаный фетишист. Когда на шее парня не осталось “живого„ места, изверг переключился на ключицы. Оставляя на них свои отметки, он не переставал глухо рычать. Линч же издавал приглушенные стоны, что-то бормоча себе под нос. Кожа парня была настолько мягкой и бархатной, что только пару минут спустя Генри сумел оторваться от данного занятия. Вновь прильнув к столь сладким и желанным губам Егора, мужчина пустил свои ледяные руки под лёгкие шорты своего возлюбленного. От совершенного действия Егор невольно содрогнулся. Кажется, Генри этого и ждал, чтобы начать развлечение. Не отрывая своих губ от чужих, он и сам стал нетерпеливо раздеваться. На пол полетел пиджак, потом штаны, позднее и всё остальное. —твоё обнажённое тело может сравниться с лишь чем-то шедевральным и божественным, – этих слов хватило, чтобы обескуражить противника, и, пользуясь моментом, достать смазку из чемоданчика, который он совсем недавно принёс Щёки парня запылали ещё пуще прежнего. Он закрыл руками своё лицо, дабы уйти от реального мира. —сейчас будет неприятно, малыш, – произнёс ухмыляющийся Лэмптон, уже открыв и выдавив себе на руку немного жидкости. Тупая боль пронзила всё тело бедного Линча. От этого он сильно сжал простыню, чтобы случайно не издать звуков. Дав брюнету привыкнуть к ощущениям, мужчина ввёл уже другой палец, от чего тот не смог сдержать стона. Ещё немного выждав, старший начал стимулировать руками. Прерывистые стоны Линча лишь сильнее возбуждали другого. Не смея медлить, Генри снова накрыл своими губами чужие. Отвлекающий маневр был хорошим, вот только резкий и болезненный толчок заставил заслезиться глаза Линча. «Заботясь» о состоянии партнёра, мужчина действовал аккуратно и медленно. Сначала он вставил головку, от чего младший лишь глухо зашипел. Дав парню фору, чтобы привыкнуть, Генри вошёл уже наполовину. Линч также сопротивлялся, но его попытки остановить процесс становились всё слабее. И наконец Лэмптон завершил поставленную ему задачу. Жгучая боль пронеслась в нижней части тела. Горячая слеза покатилась по щеке парня. Выждав некоторое время, мужчина стал медленно двигаться. С каждым разом он всё набирал скорость, доставляя своему партнёру адскую боль. Линч, в свою очередь, сильнее впивал свои ногти в чужие руки. Рассудок категорически запрещал ему издавать стонов, неизвестно почему. Пока Генри удовлетворял свои прихоти и наслаждался процессом, брюнету же оставалось лишь рыдать и хрипеть от боли. Когда боль стала совсем нетерпимой, хотя должна была, наоборот, уменьшится, Линч взмолился. —мх.. прошу, хвати..м-мне больно, – произнёс измученный парень. —прекрати ныть. Я ещё не закончил, – эти слова окончательно сломали Егора. Чувства отключились. Не было уже и боли, и каких-либо ощущений. Разум помутнел. К тому моменту уже и мужчина закончил свои дела. Похоже, он остался доволен, ведь на лице у него красовалась улыбка. Генри что-то пробормотал, но Линч уже не слышал. Вскоре мужчина поспешно удалился из комнатки. Пару минут спустя парень оделся и нацепил на себя свитер друга. Сидел он так, пока его не прорвало на чувства. Он бесшумно плакал, прижав к себе свои колени. Полностью сломленный и разбитый человек не сумел заснуть этой ночью.