Я всегда буду рядом

      — Тод, дорогой, я так рад. Целый замок теперь наш с тобой, и никто не посмеет нам помешать! — воскликнул Рудольф, стоя у ворот своего нового дома.       — Милый, я счастлив видеть тебя в таком настроении, впервые за долгое время, — мужчина стоял позади и улыбался. — Но прошу, помни, что даже здесь мы не одни, поэтому не стоит забывать об осторожности.       — Да, прости. Я знаю, что это нужно для меня в первую очередь, но я устал прятаться. Хочу, что б все тебя видели так же, как вижу я.       — Мальчик мой, я — Смерть, и только ты, ребенок со столь чистой душой, смог разглядеть нечто хорошее во мне. Никто другой больше на это не способен. Но мне все равно, мне нужен только ты, — Тод обнял принца со спины и мягко поцеловал за ушком.       Они вошли внутрь. К большому удивлению обоих в замке было очень тихо. Кронпринца у входа встретил только дворецкий, который многие годы считался управляющим поместья. Немолодой мужчина с яркой сединой в волосах поклонился и провел Рудольфа в его новые покои, оставляя одного отдохнуть.       Комната была просторной и светлой. Большое окно выходило в маленький сад с фруктовыми деревьями, заполняя светом даже самые дальние уголки. В центре у стены стояла просторная кровать из резного дерева с балдахином, а на ней много мягких подушек. Стены нежного голубоватого оттенка украшали утонченные картины эпохи барокко и изящные светильники с множеством свечей. С противоположной стороны находился большой книжный шкаф, состоящий из любимой литературы отца юноши. Когда-то Рудольф обязательно пересмотрит эту коллекцию и изменит под свой вкус. Но не сегодня.       Сняв тяжелые туфли и пиджак, парень лег на кровать и сразу же провалился в сон, столь крепкий и спокойный, что даже Тод не решился его потревожить.       Юноша проснулся, когда за окном уже стемнело. Он направился по темному коридору, держа в руке свечу. Вокруг царила тишина. Но ему не было страшно, наоборот непривычно умиротворенно. Он спустился на первый этаж, освещая себе дорогу только небольшим огоньком, но будто бы знал куда идти, хоть и не был в этом замке никогда прежде. Принц услышал шум в одной из комнат. Во всем дворце только в ней горел свет. Толкнул дверь, не постучав, она оказалась не заперта.       — Милый, еще немного и мне пришлось бы нарушить твой сон, но раз ты здесь, то садись. Я приготовил нам ужин, — Тод рукой указал на высокий стул у стола, что был идеально сервирован на двоих.       — А где… все? — удивленно спросил парень, входя.       — Сегодня мы одни. Я отпустил всю прислугу от твоего имени, думаю, что она нам не понадобиться, — улыбался мужчина, наливая в бокалы дорогое вино.       Рудольф, осмотрев накрытый стол, застыл в немом вопросе.       — Я хотел сделать что-то приятное для тебя. А ужин — это самое малое что бы я мог…       — С-спасибо, — смущенно сказал он.       Они наслаждались компанией друг друга, увлекательным разговором, вкусной едой и сладким вином под завораживающий треск дерева в камине. А закончив, сели ближе к огню, на мягкий пушистый ковер, утопая в нежных объятьях.       Тод заметил, что мальчишка старался прижаться все ближе, начал тяжело дышать и еле слышно постанывать. Его щеки покрылись алым румянцем, а бедра стали подрагивать.       — П-пожалуйста, — пробормотал тот. Расслабленная атмосфера, понимание, что никто им не помешает и несколько глотков вина придали столь необходимой смелости.       Конечно, мужчина сразу понял все неумелые, но такие красноречивые намеки своего маленького мальчика, что буквально умолял о том, что б стать марионеткой в сильных руках. Он впился в желанные розовые губы, стараясь не разорвать парня на маленькие кусочки прямо сейчас.       — Милый, я боюсь причинить тебе вред. Прошло слишком мало времени, — Тод вспомнил кровь любимого на его хрупком теле и ту боль, что он испытал во время их предыдущей близости.       — Больше недели… — юноша сел прямо на бедра мужчины, лицом к нему, и посмотрел в серые глаза слишком чистым и наивным взглядом. — Прошу…— фразу он закончил легким стоном, чем вызвал безумную реакцию Тода.       Он, будто дикий зверь, долгое время запертый в клетке, и наконец вновь увидевший свет, набросился на Рудольфа. Повалил его на пол, нависая сверху. Одежда больше не сковывала юное тело, валяясь где-то далеко в стороне, но тот даже не заметил, когда его полностью раздели. Очень быстро, грубо и резко, но слишком горячо и умело. Он успел лишь вскрикнуть, будучи прижатым к теплому ковру.       Парень расстегивал рубашку Тода нестерпимо медленно, заставляя сильное тело дрожать от желания. Потянувшись к брюкам, его остановили, одним движением заставляя согнуть ножки в коленях и широко развести их в стороны.       — Только осторожнее, прошу…— простонал Рудольф.       — Конечно, — мужчина отстранился, а мальчишка закрыл глаза, снова борясь с горячей смесью желания и страха.       Он почувствовал, как любимые нежные руки приподняли его и уложили на подушку, ощутил знакомую слегка вязкую жидкость на пальцах Тода, что уже касались бедер, раздвигая их.       — Можно? — шепотом спросил тот у самого уха парня и, дождавшись быстрого кивка, нежно поцеловал тонкую шею, проталкиваясь внутрь пальчиком и вызывая волну дрожи от смешанных чувств.       Тод двигался очень медленно и бережно. Сегодня его маленький мальчик был более податлив, он не зажимался слишком сильно, стонал громко, всхлипывая, не боясь быть услышанным, выгибался, и все же не решался открыть глаза.       С трудом, но тело юноши стало принимать и второй палец. Теперь ему было немного больно и хотелось уйти от касания, но он терпел. Закусывал губу, сильно сжимал любимого ногами и ждал, пока ноющая боль пройдет. Мужчина покрывал нежную кожу поцелуями, в свете огня она казалась золотистой, а скользящие тени будто бы ласкали каждый миллиметр, помогая привыкнуть и расслабиться.       Когда два пальца стали свободно двигаться внутри, Рудольф всхлипнул и протяжно простонал, прося о большем. Но Тод продолжал действовать плавно, проходился по всем стеночкам, раздвигая пальцы внутри, больше не чувствуя сопротивления мышц, слушая сладкие стоны и еле сдерживая себя.       Вытащив их, он расстегнул свои брюки, что хоть как-то контролировали его желание взять мальчишку грубо и прямо сейчас, отрезвляя разум. Сняв рывком, мужчина освободил себя от тесных оков, провел рукой по возбужденной плоти несколько раз, размазывая содержимое того самого флакона.       Он заметил, что парень открыл глаза на мгновение, но сразу же спрятал свой взгляд. Волновался, боялся, конечно, единожды он уже ощутил эту боль, которая ни с чем не сравниться.       Когда Тод коснулся своим телом Рудольфа, тот сжался и задрожал, ожидая неприятных ощущений. Но мужчина подхватил его, заставляя поднять ноги как можно выше, скользнул между бедер, лишь щекоча покрасневшую чувствительную кожу. Он сделал так несколько раз, пока не почувствовал, что дыхание его мальчика стало ровнее, а значит он расслабился.       — Милый, возьми меня за бедра. Так ты сможешь контролировать мои движения, — сказал он глубоким и спокойным голосом, опуская ноги юноши на пол. И Рудольф доверился, протянул руки и обхватил мужчину.       Тод толкнулся внутрь, проникая совсем не глубоко, услышал тихое всхлипывание и остановился, но изящные кисти потянули его бедра ближе, разрешая войти глубже. Когда возбужденная плоть была внутри хрупкого тела уже на половину, парень вскрикнул и протяжно застонал от тянущей боли.       — Еще немного, малыш, потерпи… Тебе понравится, обещаю… — шептал мужчина, проводя рукой по напряженной шее и плечам, гладя любимого мальчика по голове, изнывая от желания.       Медленный, плавный толчок на ту же глубину и новый сдавленный вскрик. Еще и еще раз, будто ножом по сердцу Тода. Но он не мог остановиться, понимал, что его милый маленький Рудольф должен привыкнуть. Тот не просил отпустить, не отталкивал бедра, старался сдержать крик и всхлипывания.       — Молодец, дорогой, — слыша желанную похвалу, юноша разрешил теперь войти на всю длину.       Еще несколько минут плавных действий и парень начал двигаться навстречу любимому. Стоны стали тише, протяжнее, глубже, а всхлипывания исчезли. Мужчина немного ускорил темп, утыкаясь носом во влажные шелковистые волосы. Из его уст доносится хриплый рык. Теперь он мог отпустить себя. Его мальчику больше не больно, а значит пора подумать об удовольствии, что они оба могут получить.       Юное тело поддавалось толчкам. Он приподнимал бедра, напрягая их точно в такт, потянулся к своему паху, но Тод остановил его, не давая прикоснуться, держал изящные руки над головой парня и видел, как тот запрокидывает голову от удовольствия, как выгибает талию. Их тела слились в наслаждении с каждым движением все глубже, сильнее, чувственнее.       Капельки пота стекали по вискам мужчины, он тяжело стонал и рычал, не отрывая глаз от личика Рудольфа, украшенного алым румянцем. Мальчишка закусывал губу, дергал руками, напрягал ноги и вздрагивал, подбрасывая бедра вверх, украсил свой живот белесыми капельками.       Тод, хоть и заметил это, не остановился ни на секунду, стал двигаться еще быстрее, сбиваясь с ритма и, войдя до самого основания, с рваным низким стоном излился в разгоряченное тело своего мальчика.       — Ты мой… Только мой, — прорычал он, стараясь вдохнуть недостающий воздух.       Они уснули вместе прямо у теплого камина, не в силах дойти до мягкой кровати, укрывшись пледом, лежавшим неподалеку, и наслаждаясь упоительным чувством, переполнявшим их обоих.