Я всегда буду рядом

      Они были счастливы. Дни, пролетающие не заметно для обоих, сливались в недели, а те превращались в месяцы. Погода за окном менялась так же часто, как вспыхивали новые и новые чувства между влюбленными, сезон за сезоном. Они расставались днем, что б выполнить свои обязанности, а ночью их тела снова сливались воедино, утопая в объятьях друг друга. Но им было бесконечно мало.       Поздно вечером, сидя у камина, Рудольф читал очередную книгу, взятую из отцовской коллекции, и слушал пение зимнего ветра за окном. Но мысли его были далеки от написанных строк, он думал о Тоде, который сегодня почему-то задерживается. Вокруг было тихо, как и всегда по вечерам.       С приездом принца, в замке изменились правила. Теперь после ужина вся прислуга расходилась по домам, к своим семьям в деревню поблизости, оставляя юношу полностью во власти Тода, чем он умело пользовался, прижимая мальчишку к стене и закрывая ему рот поцелуем, не давая вскрикнуть. Парень принимал умелые ласки, раскрываясь для любимого все больше, но никак не мог перебороть смущение. А когда он, краснея от собственного желания, незаметно и мягко касался тела мужчины, прося о близости, того бросало в дрожь и, не в силах удержаться, он хватал Рудольфа на руки, укладывая на кровать, забывал о нежности, выпуская внутреннего зверя наружу.       В такие моменты Тод не говорил слов любви, сжимал тело своего мальчика сильными руками до легкой, но упоительной боли, двигался быстро, рвано и ужасно глубоко, вжимая юное тело в мягкую перину и не слыша собственного дыхания за его громкими стонами. А после еще долго гладил по голове, будто извиняясь за грубость, но знал, что мальчишка специально провоцирует его, помогая забыть об излишней осторожности и насладиться моментом, утопая в нем.       Рудольф отложил книгу, поднялся с кресла и вышел из комнаты в темный коридор. Ему показалось, что он услышал шаги, но вокруг не было никого. На втором этаже у своей спальни он заметил два черных силуэта, что сразу же исчезли, стоило огоньку от свечи мелькнуть вдалеке. Подойдя ближе, принц не увидел ничего, что могло бы указывать на присутствие в замке кого-то, кроме него и выдохнул, решив, что ему показалось, вернулся к чтению.       — Где же ты пропадал? — юноша поднял глаза на Тода, вышедшего из тени комнаты.       — Много работы скопилось, дорогой. Но я очень хочу узнать, как прошел твой день.       — Я сегодня снова был во дворце, — Рудольф сидел в кресле, откинув голову назад. — Тод, я устал. Прошло больше года как я уехал в это поместье, но отец так и не оставил меня в покое. Он хочет видеть меня почти каждый день и просто завалил новыми обязанностями. И я не могу исполнять их так, как считаю нужным, а должен следовать многочисленным протоколам, соблюдать правила и молча соглашаться со взглядами императора.       — Рудольф, ты ведь кронпринц…— мужчина сел напротив, внимательное слушая жалобы своего мальчика.       — Ну вот опять… Кронпринц! Но я же не выбирал себе эту роль. Что если я не хочу быть им?       — Милый, так часто бывает. Кто знает какая роль нам предначертана судьбой? Мы можем либо сопротивляться ей, либо научиться получать удовольствие. Что выберешь ты?       — Как можно получать удовольствие будучи зажатым в тиски своим собственным отцом и целой империей?       — Но сейчас же ты дома, где только ты хозяин. Вокруг все так, как ты хочешь. Это наше убежище, где ночь хранит и оберегает нас от всего, что находиться за пределами этих стен. Почему бы тебе не расслабиться? — Тод подошел сзади, положил руки на плечи юноши и немного сжал, массируя зажатые мышцы. В ответ услышал только тяжелый вздох.       — Мне кажется, что стены давят на меня, а лица с портретов насмешливо улыбаются, прислуга перешептывается за моей спиной, а отец снова задумал что-то нехорошее. Я видел кого-то у своей комнаты несколько часов назад…       — Мой дорогой, тебе просто нужно отдохнуть, — мужчина сел на широкий подлокотник кресла парня и стал гладить его по голове, перебирая пальцами пряди мягких волос.       — Расскажи лучше, как сейчас у тебя дома, в твоем мире. Ты давно был у себя во дворце?       — Я обязан туда возвращаться каждый день на протяжении десятков лет, потому что иначе все разрушиться, но не могу назвать это место своим домом, — грусть блеснула в глазах Тода.       — А где же тогда твой дом?       — Не знаю есть ли он у меня вообще…       — Мне жаль, но… Тод, знаешь, я много думал последнее время о своей жизни и. решил, что хочу быть только с тобой.       — Милый…       — Я хочу умереть, — Рудольф прервал его, сказав это так спокойно, холодно и безэмоционально, что по телу Смерти пробежали сотни мурашек, а на виске выступила капелька холодного пота.       — Что ты такое говоришь? — стараясь сдерживать страх, наполняющий черное сердце, проговорил мужчина.       — Я хочу жить в твоем мире! Только с тобой! Где меня не достанет отец, где нет безразличной матери и того хаоса, что царит вокруг. Только ты и я.       — Ты еще слишком молод, мой мальчик. Тебе еще столько предстоит сделать, увидеть, попробовать и почувствовать. А там всего этого нет.       — Я хочу наконец найти место, где мои маленькие мечты о свободе станут реальностью, где в дали от отцовской диктатуры я смогу снова начать жить, где этому миру, что катиться в пропасть, ничего не принадлежит. Я хочу освободиться от сковывающих меня цепей, с тобой, свободный навсегда.       — Милый, я понимаю все, о чем ты говоришь. Но есть ведь и другой способ…       — Тод, я прошу, — принц вскочил в кресла и упал на колени прямо в ноги Смерти, опустив голову, — убей меня!       — Нет! Никогда! — мужчина схватил того за рубашку, быстро поднимая с пола и заключая в объятьях, прижимая дрожащее тело к своей груди и борясь с горьким чувством внутри.       — Ты ведь можешь… — простонал юноша. Его тело не сопротивлялось действиям Тода, он не шевелился, не обнял любимого в ответ, просто стоял. Взгляд был устремлен куда-то далеко за пределы этой комнаты, этого замка и целого мира. В нем не было сил даже на эмоции — только пустота и растерянность, незнание что делать дальше, а голос звучал холоднее метели за окном. — Иногда лучше умереть сразу, чем понемногу каждый день.       — Я не сделаю этого! Я люблю тебя и знаю, что ты можешь быть счастлив, — но парень уже не слышал слов.       — Отпусти меня…— еле слышно сказал принц.       — Милый…       — Я сказал отпусти! — он повторил, но теперь грубо, как никогда раньше. И мужчина выполнил просьбу, пытаясь понять, что случилось с его маленьким мальчиком. — Я хочу побыть один.       — Позволь мне помочь, Рудольф.       — Ты можешь помочь только одним способом…       «Я не могу тебя потерять, — Тод закрыл дверь в зал, где юноша остался наедине со своими мыслями и страхами. — Не знаю, что будет с тобой после смерти, и от этого мне поистине страшно, чуть ли не впервые за многие годы. Мальчишке уже двадцать, но внутри он все еще испуганный маленький ребенок, которого терзает одиночество. Ему мало моей любви, хоть он и сам не понимает, чего хочет. Рудольф не желает смерти на самом деле, я чувствую это».       — Ты не будешь один, — мужчина не смог уйти, вернулся в комнату и подошел к любимому. — Я всегда буду рядом.       — Спасибо, — юноша опустил голову на плече Смерти и с облегчением выдохнул.