Я всегда буду рядом

      Шелест воды и горячий пар окутали ванную комнату, покрывая зеркала пеленой скопившейся влаги. Кожа Рудольфа, стоящего у одного из них, была приятного румяно-розового оттенка и, в свете огоньков, на ней отблескивали маленькие капельки, что украшали молодое тело, будто сотни драгоценных камешков. Собираясь вместе, они тонкими струйками скользили по спине, опускались ниже, лаская бедра, по ногам, срываясь с нежной кожи и падая на пол.       Парень не мог оторвать взгляд от собственного отражения. Его больше не волновали шрамы, оставленные когда-то давно Гонрекуром, и хоть они по- прежнему были на своем месте, юноша принимал их как неотъемлемую часть себя. Его внимание отвлекали маленькие багровые метки, оставленные накануне любимым. Он провел кончиками пальцев по ключицам, обрисовывая контуры, коснулся волос, убирая мокрые прядки с лица, и взял полотенце, лежавшее на краю ванной. Обернув его вокруг бедер, вышел в светлую просторную спальную, главной привилегией которой была большая мягкая кровать в центре.       После нескольких дней, проведенных в родном городке Тода, наполненных смешанными эмоциями радости, умиротворения и грусти, они направились дальше, выбирая на карте те города и страны, о которых Рудольф так много читал в старых и пыльных книгах из дворцовой библиотеки, но не имел ни малейшего понятия об их реальной жизни. Путешествуя, они провели целый год, наполненный приключениями, позволившими юноше забыть об обязанностях и той роли, что ждет его, когда на голову и плечи ляжет тяжесть императорской короны.       Остановившись в дорогой гостинице одного из северных городов, в преддверии возвращения домой, они могли наслаждаться заслуженным отдыхом, забывая обо всем вокруг. Были дни, когда не хотелось куда-то идти и даже подниматься с постели. И, не в силах сопротивляться собственному желанию, они любили друг друга так чувственно, безумно и свободно, не боясь быть услышанным. Казалось, что существуют только их тела, заключенные в крепких объятьях, и больше никого, а время остановилось для них двоих.       Но Тод предупредил, что этот вечер будет особенным для мальчишки, от чего тот изрядно нервничал, не зная, чего ожидать. Выходя из ванной комнаты, он увидел на кровати большую коробку молочного цвета, украшенную черной лентой. Сочетание цветов не ново, но сколь завораживающе выглядит.       Юноша протянул дрожащую руку, касаясь шелковой ткани. Он услышал за своей спиной легкий смех и, отдергивая руку, обернулся.       — Тод! — вскрикнул парень, заливаясь алым румянцем на щеках и догадываясь, что сейчас скажет мужчина.       — Да, милый. Это та самая лента… — в серых глазах виднелся хищный блеск.       Рудольф, притронувшись к черной ткани, почувствовав ту самую мягкую, гладкую, но до ужаса прочную структуру, сразу понял, что именно ею он был вчера так крепко привязан к кровати.       — Ну сколько раз я просил, что б ты не появлялся так неожиданно?! — возмутился он, стараясь выровнять дыхание, и сделать вид, что не услышал сказанного.       — Я помню. Но мне так нравится видеть твои испуганные глазки, милый. Помнишь, как ты боялся меня и моих ласк? Каждое касание давалось тяжело нам обоим. А теперь ты вырос, ощутил опьяняющий вкус запретных наслаждений…       — Ты ведь знаешь, что и сейчас вызываешь во мне то трепетное чувство легкого страха…       — Это прекрасно, — прорычал Тод у самого уха, легко прикусывая. На что юноша ответил только сдавленным стоном.       Он принялся развязывать бант на коробке и, поднимая крышку, увидел белый костюм с фраком, дополненный такой же белой рубашкой, галстуком-бабочкой и жилетом.       — Я хочу, что б ты надел его, — сказал мужчина.       — Так куда же мы идем?       — Сам все увидишь, — с этими словами Тод вышел в соседнюю комнату, оставляя мальчишку одного со всеми его мыслями, догадками и страхами.       Рудольф, отбросил полотенце, что все это время было на его бедрах, стал медленно одеваться, рассматривая каждую деталь нового костюма и совершенно не понимал, что его ждет. Застегивая последнюю пуговицу жилета и поправляя фрак, он пошел вслед за любимым.       — Я готов, — шепотом сказал юноша, застав Тода стоящим у большого окна в таком же утонченном и элегантном костюме, только глубокого черного цвета, дополненный перчатками.       Он обернулся. Рудольф, теперь стоящий перед ним, был слишком красив. Его смущенный взгляд, устремленный в пол, постоянно выпадающая прядка волос, розовые щеки и влажные губы сводили мужчину с ума. Руки принц держал за спиной, позволяя любоваться собой. Грудь вздымалась от каждого вздоха, а брюки обтягивали желанные бедра, заставляя Тода захотеть разорвать всю одежду на нем прямо сейчас.       — Не совсем, — он подошел к мальчишке, протягивая белоснежную маску. — Надень, когда мы придем.       — З-зачем? — голос парня предательски задрожал, а глазки точно выдавали истинные эмоции, что испытывал тот.       — Если захочешь, позже сможешь ее снять, — услышав в ответ только тяжелый вздох, мужчина продолжил. — А теперь пойдем, нас уже ждет экипаж.